Глава 6 Укрощение золовки

За всей этой суетой, между тем, солнце уже поднялось в зенит.

Чэнь Тяньюань продолжал колоть дрова, а мама Чэн хлопотала на кухне с обедом.

Сюэ Лин не сидела без дела, помогая поднимать расколотые дрова и заносить их на кухню, войдя, она увидела, как свекровь Лю Ин в задумчивости потирает руки, а увидев вошедшую невестку, торопливо заслонила что-то, встав боком.

Она заподозрила неладное и, воспользовавшись моментом, пока перекладывала дрова, она заметила, что пожилая женщина варила два котелка рисовой каши, в одном котелке была одна лишь рисовая вода, в другом же – полуготовая рисовая каша, рисовую воду женщина тайком понесла в свою комнату.

У Сюэ Лин тут же сжалось сердце.

Пожилая женщина собиралась тайком пить воду от риса, в то время как самой рисовой кашей хотела накормить ее и Чэн Тяньюаня.

Лю Ин, собирая желтые листовые овощи, ласково засмеялась:

– Погодите, вот приготовлю еще овощи и можно садиться есть.

Сюэ Лин кивнула головой, затем войдя в свою комнату, открыла ящик с приданым, доставая оттуда пакет с вяленым мясом.

– Мам, эту солонину мой отец сам сушил, позвольте угостить вас и свекра.

Семья Чэн всегда жила не зажиточно, и только на новый год, по праздникам могли они себе позволить вкусить ароматный запах мяса. Лю Ин тайно сглотнула слюну, отнекиваясь, пыталась возразить, мол, так много солонины, зачем потратились.

Сюэ Лин нарочно сказала:

– У нас дома едоков немного, насушили много солонины, а есть ее некому, всегда остается лишнее. Отец еще сказал, потом на праздники нам еще отправит, чтоб мы помогали им доесть.

Лю Ин, услышав и наконец успокоившись, приняла солонину.

– Ну… ну, я пойду и отварю кусочек. Сегодня Тяньюань дома, пусть и он отведает мясного.

Вскоре по кухне распространился соблазнительный мясной аромат.

Чэн Тяньюань все это время колол дрова во дворе, Сюэ Лин то выходила из дома, то заходила внутрь, хоть он и не поднимал головы, и не заговаривал с ней, но он знал это абсолютно точно.

Зачем это ей? Одно за другим делает добрые дела его семье, с чего бы?

Еще стояла у него перед глазами картина, как она вчера кричала и скандалила с ним, неужели из-за того, что он сам предложил с ней развестись вчера вечером, она обрадовалась? Или ей стало совестно?

В таких раздумьях, он почувствовал, как волна уныния нахлынула где-то глубоко в сердце.

Сюэ Лин заметила, что во внутренней комнате немного грязно, взяла метлу и вошла туда подмести.

Убравшись в комнате до половины, она услышала, как из кухни донесся гневный женский голос:

– Мама! У нас дома всего-то один кусок солонины, это еще Мэй дарила мне! А ты взяла и сварила!

Сюэ Лин подняла бровь: Чэн Тяньфан?

У Чэн Тяньюаня была одна младшая сестра по имени Чэн Тяньфан, она была младше ее на шесть лет, в этом году ей было четырнадцать.

В тот год, когда две семьи уехали из хутуна, мама Чэн ожидала пополнение, а возвратившись в деревню Чэн, родила там младшую дочь.

Чэн Тяньфан не любила учиться, целыми днями сплетничала с деревенскими тетушками и бабками, в раннем возрасте бросила учебу, каждый день мечтая выйти замуж в городе, чтобы стать супругой богатого человека.

Чэн Тяньюань постоянно писал ей письма, в которых увещевал ее, а сэкономленные на своей еде и нуждах деньги отправлял ей на учебу, она же в итоге частенько убегала из школы, слоняясь по деревне то тут, то там.

Ранее, в прошлой жизни, Чэн Тяньфан очень не любила Сюэ Лин, разговаривала с ней резко и язвительно, а еще любила жаловаться по мелочам на нее своему старшему брату, говоря о ней только плохое.

Ко всему прочему, она плела деревенским, что у Сюэ Лин водится куча городских замашек изнеженной, избалованной барышни, из-за этого некоторые люди тайком ругали ее по чем зря.

Сюэ Лин была тоже не лыком шита, нрав у нее был вспыльчивый и дерзкий, где уж там ей терпеть обиду, каждый день на завтрак, обед и ужин ссорилась она с Чэн Тяньфан, скандалили так, что ни одного спокойного дня дома не было. Скромные и простодушные свекор со свекровью плакали из-за этих ссор не раз.

Чэн Тяньфан все еще громко скандалила на кухне:

– Мама! Тот кусок солонины – мой! Вы с братом уже перешли все границы! Собрались варить мою солонину и слова не сказали мне, ну уж нет – я не согласна!

Лю Ин мягко объясняла:

– Девочка, это не твой кусок солонины. Это жена твоего брата привезла из города. Твоя невестка впервые будет есть с нами, в обед надобно поесть получше.

Чэн Тяньфан, услышав, вскипела, язвительно сказала:

– Неужели? И не только у нее есть солонина, чего радуетесь? Ты чего к ней такая добрая? Ты – свекровь, это она должна всячески угождать тебе!

Лю Ин поскорее сделала жест, показывающий ей замолчать.

– Девчонка, не болтай ерунды.

Чэн Тяньфан хмыкнула, но, дернувшись, замолчала.

Она была младшей дочерью в семье, брат был старше ее на одиннадцать лет и во всем ей всегда уступал.

Впоследствии Чэн Тяньюань уехал в уездный город на работу, в семье осталась одна она, малолетняя девчонка, родители естественно потакали ей во всем. Из всего этого выросла ее избалованность и надменность, вкупе с вредным характером.

Сюэ Лин припоминала смутно из прошлой жизни, что Чэн Тяньфан в былые годы слонялась, где попало, потом была обманута одним мелким городским бандитом, который воспользовался ее наивностью, а впоследствии безжалостно продал ее в жены отшельнику в северных горах, условия жизни там были тяжелы так, что и не выскажешь.

Может статься, ей следовало бы привлечь внимание свекра со свекровью к этой проблеме, она надеялась, что могла бы спасти золовку.

Сюэ Лин выбросила мусор, затем, вымыв руки, вошла на кухню.

– Мама, давайте я помогу Вам.

Лю Ин увидела, как дочь сделала кислую мину и, отвернувшись, выбежала прочь погулять и явилась назад, только когда пришла пора садиться за стол.

Сюэ Лин накрыла на стол, разложив чашки и палочки для еды, Чэн Тяньюань помогал раскладывать рис по чашкам.

Лю Ин, застенчиво улыбаясь, сказала, что отец болеет, ему надо бы в комнате есть, а я пойду, дескать, составлю ему там компанию, а вы, молодые, обедайте здесь.

Сюэ Лин сразу все поняла, вспомнив ту жидкую рисовую воду, торопливо подмигнула Чэн Тяньюаню.

– И мы пойдем, пожалуй, составим родителям компанию.

Чэн Тяньюань вдруг вспомнил силуэт пожилой матери, заносящей в комнату миску с рисовой жижей, он быстро обо всем догадался.

– Хорошо, давайте занесем и другие блюда.

Лю Ин и отец Чэн Тяньюаня, увидев, что не получилось утаить, поскорее спрятали рисовую воду.

Чэн Тяньфан вбежала вприпрыжку, взяв палочки для еды, сразу заприметила самый большой кусочек солонины и ,зажав его палочками, отправила себе в рот.

Чэн Тяньюань глянул на нее строго:

– Перед едой разве не следует помыть сначала руки?

– А…– Чэн Тяньфан выбежала помыть руки, вернувшись, опять с усердием принялась выбирать мясо.

Сюэ Лин помогала папе и маме Чэн подцепить солонину и овощи, и только после этого начала есть сама.

Чэн Тяньюань, глядя на ее заботливые действия, а затем на сестру, которая ни с кем не делилась едой, помрачнел закаленным лицом.

После обеда Сюэ Лин помогала свекрови собирать посуду со стола.

Чэн Тяньфан, ковыряясь в зубах, нога на ногу, прокричала в кухню:

– Ма-ам! У тебя дома уже есть невестка, пришла пора и отдохнуть заслуженно! Оставь, пусть жена брата уберет все!

Лю Ин незаметно посмотрела на нее с неодобрением и продолжала работать, уйдя с головой в уборку.

Сюэ Лин увидела, как Чэн Тяньюань изменился в лице, из последних сил сдерживаясь, чтоб не взорваться.

Очевидно, что кое-кто собирался заступиться за нее перед этой лихой «золовкой».

Чэн Тяньфан, увидев, что ее мать идет сама мыть посуду, мгновенно разразилась неистовой бранью.

– Брат! И ты ничего не скажешь своей жене! С чего это посуду мать моет? Смотри, какую ленивую жену ты себе нашел!

– Замолчи! – Чэн Тяньюань холодно процедил. – Где это видано, чтоб так говорили, как ты!

Отец Чэн с напряженным лицом тихо сказал:

– Тяньфан, домашняя работа не должна делиться на свою или чужую. Твоя невестка прилежно работала, не покладая рук с самого утра и до обеда. А теперь посмотри на себя, просыпаешься, когда солнце уже взойдет высоко, только и успеваешь прийти к обеду.

Лю Ин виновато смеясь в сторону Сюэ Лин, тепло сказала:

– Лин, Тяньфан еще маленькая, не понимает природу вещей, ты не обижайся, что она несет всякую чушь.

Сюэ Лин, улыбаясь, покачала головой, сказав:

– Папа и мама, не переживайте, я не стану с ней препираться.

– Очень хорошо, хорошо!

– Это кто еще с кем препирался?! Как же мы меня взбесили! Не хочу даже с вами разговаривать! – Чэн Тяньфан, топнув ножкой, мгновенно выбежала прочь.

Чэн Тяньюань, нахмурив брови, подумал, что эта сестра еще задаст им жару.

– Пап, мам! Тяньфан с тех пор, как бросила учебу, целыми днями слоняется, так не пойдет!

Все родители любят и охотнее потакают младшим детям, Лю Ин и Чэн Мухай тоже не были исключением, вздыхая, они проговорили, что она еще мала.

Сюэ Лин, увидев, что можно воспользоваться случаем, вставила в разговор свое словечко:

– Тринадцать-четырнадцать лет, уже совсем не маленький ребенок. Нынче много торговцев людьми, специально приезжают в такие отдаленные края, как наши, чтоб обмануть молоденьких девушек, а в этом возрасте очень легко быть обманутыми. Нам надобно следить построже за маленькой золовкой.

Родители Чэн испугались ее словам, рассудив, что она права.

– Недавно в деревне Оуян увели обманом девушку из одной семьи! Искали несколько месяцев, так и нет от нее никаких новостей по сей день!

Чэн Тяньюань с мрачным лицом сказал:

– После обеда я пойду, найду ей нетрудную работу. Неважно, сколько денег она сможет заработать, главное – удержать ее.

В последние годы папа Чэн болел, а Чэн Тяньюань стал главой семьи.

Как он бы ни устроил все, его родителям только и оставалось, что согласиться.