Глава 5

— Может быть, ты уже прекратишь? Это третья бутылка! — воскликнул Хорс, глядя на то, как его брат тонет в собственной боли.

Ведьма ушла. Она каким-то образом увидела, что Юля поцеловала его. Но он же не виноват, леший их дери! Очередная бутылка полетела в стену. Осколки звонко посыпались на пол. Каин был очень зол. Хотел успокоить ведьму, а в итоге все испортил. Он ее не понимал. Видел в родных глазах зов, но боялся прикоснуться.

— Я должен ее вернуть, — встал и пошатнулся, затем рухнул обратно в кресло.

— А зачем отпустил? — спросил его брат.

— Не знаю... видел бы ты ее глаза. Столько ненависти. Она меня презирает!

— Так нечего позволять всяким девицам себя целовать! — воскликнул Хорс и плюхнулся рядом, — я говорил тебе про соблазн. Наверняка дело рук Кощея.

— Да какой к лешему соблазн? — выругался Чернобог, — я просто не ожидал. Прыткая эта Юля, ничего не скажешь.

Кабинет Вуда тонул во мраке. На самом деле он сейчас был лишь управляющим. Ведь теперь «Венефика» принадлежит Кате. Только вот не нужен ведьме его подарок. Ей нужно что-то другое. И пока Чернобог не знал, что именно. Приняв решение посадить девушку под замок, чтобы защитить от самой себя, он ошибся. И этот промах потянул за собой череду новых, еще более чудовищных последствий. Его любовь стала душить Катю, не позволяя выпутаться. А, вместо того чтобы помочь, он просто бросил ее одну.

Внезапно воздух вокруг завибрировал и в кабинет вплыла Мара. Сестра полностью восстановила силы, когда поступающий в Навь поток душ стал постоянным. Она с укором взглянула на Чернобога.

— Ну давай! — усмехнулся он, — тоже скажи, что я идиот и изменник.

— Зачем? — сухо произнесла богиня, — ты и так это знаешь. Но у меня для тебя две новости. Хорошая и плохая.

— Валяй плохую, меня уже ничем не удивишь.

— Кощей взялся за твою ведьму всерьез. Я видела девочку. Судя по материи, из которой она соткана, это иллюзия, созданная твоим отцом.

Каин сморщился. Сквозь хмельной туман информация доходила с трудом. Не нравилось ему быть сыном монстра, но что поделать.

— Но иллюзия непростая, — продолжила сестра, — а наполненная воспоминаниями. Судя по всему, твоя ведьма несет в себе очень тяжелую ношу родом из детства. Та девочка — сама тьма. Там столько боли и обиды, что хватит на десяток ведьм. Что произошло в ее прошлом?

— Не знаю, — Каин оперся локтями на стол, — она ничего такого не говорила.

— Ты вообще что-нибудь знаешь о своей ведьме? — воскликнула сестра.

— Знаю одно. Она меня ненавидит...

— Началось, — Мара отняла у брата бутылку, — нам нужно спасать это дитя. Если Кощей завладеет душой ведьмы, обернет ее против нас... все кончено. Мы теряем силу здесь, в Яви.

— Я знаю, к кому мы сможем обратиться, — прорычал Чернобог, мгновенно трезвея. — нужно наведаться к старому другу. А какая новость хорошая?

— Катя все еще очень сильно тебя любит, — произнесла Мара, — и пока сопротивляется влиянию Кощея. Ты можешь ее спасти.

Черный чертог прорезал острой крышей густые облака Нави. Каину не очень хотелось возвращаться сюда, но, если щеночку грозит такая опасность, он готов пойти на любую жертву. Массивное каменное основание монументально впивалось в ледяную землю мира мертвых. Однако еще совсем недавно покосившийся и заброшенный, чертог сейчас вновь выглядел так же угрожающе, как и тысячу лет назад. Боги дошли до тюрьмы и спешились. Вокруг кипела жизнь. Поток душ приводил в царство Чернобога новые покорные тени, которые приветствовали своего владыку. Боги поднялись наверх, к главному пленнику. Он сидел на самой верхней площадке: бескрылый, тощий, угасший. Без своих доспехов Грир представлял собой убогое зрелище. Но увидев своего врага, громко рассмеялся, зазвенев кандалами.

— Какие люди! Каин Вуд собственной персоной. Или тебя теперь Чернобогом величать?

— Заткнись! — рыкнул Вуд, — или ноги вырву.

— А зачем они мне? Я ходить не могу даже по этой просторной камере. Так зачем пожаловали?

— Что Кощею нужно от моей ведьмы? — жестко спросил младший бог.

— А она еще от тебя не сбежала? ААА!

Грир взвыл не своим голосом, когда щупальца теней впились в его израненное тело. Чернобог старался сделать ему как можно больнее. И чем больше злился, тем активнее реагировали его слуги. Пленник визжал от боли, бился, пытаясь освободиться от невидимых мучителей, жрущих его мышцы и пьющих кровь. Затем Каин отпустил. Бескрылый хорус мешком с костями рухнул на покрытый сажей каменный пол.

— Говори, — холодно произнес хозяин теней, — иначе я вновь покормлю твоей сутью своих детишек.

— Я не знаю! — почти прошептал узник, но вдруг вновь заголосил от боли.

Тени впивались в плоть Грира, не давая ему дышать.

— Я слушаю, — Каин продолжал пытать когда-то сильного врага.

— Да не знаю... знаю лишь, что твоя ведьмочка в детстве... была не такой, как все. И это решил использовать хозяин. А что? У него получилось? — слизав белую кровь с губ, хорус оскалился, — ААА! Да хватит!

— Брат! — Хорс положил ладонь на плечо младшего бога, — ты убьешь его. Сварогу он нужен живым.

Бросив на корчащегося на полу Грира презрительный взгляд, мужчина направился обратно. Видимо, это отродье и правда ничего не знает. Кощей не поделился планами со своим генералом? Логично. Ведь хорусы были нужны лишь для того, чтобы ослабить богов и занять терем Рода.

— Ее не спасти! Раз, два, три... в свою душу загляни... — булькал Грир, но Чернобог уже не слушал.

Вернувшись в Венефику, Каин начал мерить кругами кабинет. Хорс и Мара молча наблюдали за братом. Значит, Кощей решил подчинить себе его ведьму? Это уже ни в какие ворота не лезет. Катю нужно срочно вытаскивать! А старому колдуну пообрывать все редкие волосенки.

— А что с оставшимися хорусами? — спросил брата.

— Мы попросили возрожденных лесных духов, домовых и леших следить за ними и сообщать. Но вроде бы пока они затаились. Основную массу прикончили. Остальные погибнут сами, — пожал плечами Хорс.

— Если их никто не объединит. А врата?

— Он их уничтожил. Мы пока не можем попасть в Правь. Я ищу лазейки, но Кощей слишком силен.

— Понятно. Значит, убью его, как представится шанс. А вместе с ним, все зло, которое несет в себе. Но без ведьмы я слаб. Он отдал Кате половину моей силы.

— И пока она себя не проявила. Но, как и когда это случится, даже представить нельзя. — сказал бог солнца, — мы следим за энергетическими вспышками. Но твоя женщина истощена. И продолжает терять рассудок. Боюсь... что нам не о всплесках нужно думать, а о том, как спасти ее жизнь.

***

Ева весь день чувствовала недомогание. Начиная с утреннего приступа ревности и до странной девчонки с белыми волосами, внезапно нарисовавшейся на пороге «Венефики». А уж это чувство, скручивающее все внутренности и буквально толкавшее девушку к блондинке вообще из ряда вон. Причем Ева четко понимала: это все неправильно. И когда девица начала перед Каином изображать саму невинность, то сестра белого волхва чуть не вышла из себя. Что она себе позволяет?

У Каина Вуда есть девушка. Но внезапный приступ тошноты не позволил ворваться и оттаскать наглую студентку за волосы. Очистив желудок в туалете, Ева обняла себя руками. В последние недели она мало ест, мало спит. Они лишь трахаются с Быстровым и пашут на работе. Каждый на своей. С трудом поднявшись на ноги, синеглазка подошла к зеркалу и взглянула на себя. Мда, печальное зрелище. Опустив лицо прямо под поток ледяной воды, смогла немного освежиться. Хорошо, что в кармане джинсов завалялась жвачка.

Резко поднявшись, ощутила сильное головокружение, как вдруг...

— Ааа! — вырвалось у бывалой воительницы, когда в зеркале позади себя она увидела колдуна.

Резко обернувшись, понятное дело, никого уже не было. Мухорт. Она запрещала себе вспоминать, иначе могла бы расклеиться. От соратника Каина ничего не осталось в той битве. Он взорвал свое тело, соединив несочетаемое. Погиб ради ведьмы. Но что теперь? Его жертва оказалась напрасной? Нужно навестить его пустой курган. Девушка взглянула на часы и достала телефон. Вот леший! Выключился. Быстров небось обзвонился уже. Клуб пока был в стадии восстановления, еще предстояла куча работы. И видимо придется обучать эту выскочку. Ева фыркнула. Темнота сейчас казалась ей ярче солнечного света. Задумавшись, вошла в кабинет Каина, все выключила и собралась уже было выйти, как вдруг врезалась в крепкую мужскую грудь.

— Ты плохо выглядишь, Яра-солнце, — услышала сверху жесткий голос и отпрянула.

Хорс. Он всегда пугал синеглазку. Несмотря на яркую и добрую улыбку, этот бог казался девушке наиболее опасным. Ему всегда веришь, безоглядно доверяешь, а потом обжигаешься.

— Устала просто, — она предпочитала держать дистанцию.

— По-моему, дело в другом. Я кое-что чувствую. Позволишь? — высокий мужчина вплотную подошел к синеглазке.

Ева уже было приготовилась отказаться, но ее вновь одолела тошнота и она позволила богу коснуться своего живота.

— Верно. Тебе нужно больше есть, меньше нервничать, Яра, — Ева тонула в его голосе, — ты ведь понимаешь?

Хорс был прекрасен, словно светился изнутри. Но она вдруг оттолкнула бога, обняв себя руками. В глубине души девушка знала, что беременна. Но отказывалась в это верить. Тысяча лет прошла, а Род одарил ее лишь сейчас? Почему?

— Не касайся меня! — выпалила она, — иначе я за себя не ручаюсь.

— Ты зря меня боишься, — произнес блондин, — я неопасен для тебя.

Проигнорировав Хорса, девушка поставила телефон на зарядку и уселась на свой любимый подоконник. Казалось, вот еще вчера Каин Вуд давал ей указание следить за братом. И она кидалась книгами в колдуна. Мухорт. От одного его имени глаза увлажнились. Ева скучала. Ей хотелось поделиться с другом радостью, но его больше не было в этом мире.

— Надеюсь, твоя суть обрела покой и безмятежность, — всхлипнула синеглазка.

Экран смартфона зажегся, оповещая о том, что заряда достаточно для включения. Открыв его, девушка не могла понять: то ли что-то со связью, то ли Быстров про нее забыл. Взглянула на время. Уже почти час ночи! И он даже не интересуется, где она и что с ней? Снова тошнит! Да леший! Рванула в туалет и вновь какое-то время обнималась с унитазом. В голове стучало от голода, нужно было срочно что-то съесть. С трудом вызвав такси, синеглазка закрыла клуб и поплелась домой.

Приехав в квартиру к Быстрову, не застала следователя дома. В душе стал подниматься гнев. Да как он смеет? Она приехала, вся голодная и холодная, уставшая как лесной черт! А его нет?

Он с ней...

Ева гнала прочь порочные мысли чувствуя, что они не принадлежат ей. Однако ревность уже было не остановить. Она какое-то время смотрела на телефон. Потом спрятала его с глаз подальше и легла в постель. Ткань белья казалась ледяной без огня Быстрова. Синеглазке хотелось поделиться новостью с любимым мужчиной. Она вдруг ощутила себя самой одинокой на свете. Так вот, каково это. За кой ляд вообще позволила себе влюбиться? Набрала номер брата. Гудки... бросив телефон, вновь задавила желание позвонить своему следователю.

Девушка оделась и направилась в ближайшую круглосуточную аптеку. Нужно купить тест, чтобы убедиться точно и хоть что-нибудь от бесконечной тошноты. Небольшое здание располагалось в цоколе дома Быстрова. Немного приглушенный белый свет позволил Еве расслабиться. Тошнота пока отступила видимо из-за отсутствия еды в желудке. Девушка вдруг обратила внимание на всякие детские аксессуары. Все это розовое и голубое уже не отвращало, как раньше. Подошла к стенду, беря в руку маленькую прозрачную бутылочку. Фармацевт что-то увлеченно вбивала в компьютер, а синеглазке вдруг стало до чертиков холодно. Захотелось спрятаться в тени, ведь она почувствовала чье-то потустороннее присутствие.

Ева быстро подошла к прилавку, и милая пожилая женщина взглянула на девушку.

— Что вы хотели?

— Тест на... — ей вдруг стало стыдно, — беременность, пожалуйста.

— Сейчас, — дама ослепительно улыбнулась, затем развернулась и стала искать что-то в шкафу.

А когда повернулась обратно, у Евы все внутри перевернулось. Ей в глаза смотрела Людмила. Красивая, ослепительная, бывшая невеста ее Быстрова. Синеглазка моргнула, но морок не рассеялся.

— Привет, Яра, — сказала Люда с издевкой в голосе, — почему не ждешь своего мужчину дома?

— Эээ...

Ева попятилась и, не удержав равновесие, рухнула на пол. На девушку посыпались упаковки с прокладками, пачки с тампонами и пакетики с ватными дисками. Как вдруг раздался звон, оповещающий о том, что пришел кто-то еще. Синеглазка боялась поднять взгляд и посмотреть, ведь все происходящее напоминало дурной ужастик. Что в аптеке ночью делает Людмила, если она живет с Александром? Так не должно быть! Но как ни пыталась прогнать морок, он не отступал.

— Ева? — вдруг спросил знакомый голос и по спине девушки начал струиться ледяной пот.

— Никита? — Людмила улыбнулась, а Быстров присел напротив синеглазки, подавая ей руку.

— Ты чего сидишь на полу? Нашего с Людой ребенка застудишь! — он покачал головой, сильнее сжимая ладонь девушки.

Что здесь происходит? Она вырвала ладонь, но на коже остались глубокие следы.

— Вставай! — резко гаркнул следователь.

— Дорогой, не кричи на нее, — успокаивающе пропела фельдшер, — иначе она перенервничает, и наш сыночек пострадает.

Боги, да что же это? Слишком уж все реально, хотя сознание Евы визжало, пытаясь достучаться до нее. Людмила обвила руками широкие плечи Никиты и поцеловала его. А синеглазка начала стремительно терять сознание...