Глава 9

Утро началось с робкого, но настойчивого постукивания в дверь комнаты.

— Войдите, — сказала я, с трудом разлепив глаза.

— Роззи, ты все еще нежишься в постели? — Бри влетела в мою комнату, словно ураган, и вмиг оказалась лежащей рядом со мной на кровати. — Мне так жаль, что вчера ты не смогла быть с нами на маскараде. Вечер был незабываемым! Мне даже удалось отвлечься от дурных мыслей.

Вмиг меня окутало ее бесконечное восторженное щебетание, деталей я почти не разбирала, хотя ее лучащиеся светом глаза не могли оставить меня равнодушной.

— Вижу, это не все, что ты хотела мне рассказать, — проницательно заметила я, когда она умолкла, но вид при этом оставался загадочным. — Ну же, не томи. Ты познакомилась с каким-нибудь интересным кавалером?

— Едва мы с матушкой и сестрой вошли в залу, как ко мне подошел офицер в маске и пригласил на танец. Казалось, что мы вальсировали всего мгновение, так быстро пролетел вечер. Он был таким галантным, я даже…

— Ни разу не наступила ему на ногу? — решила пошутить я, безжалостно вторгаясь в мечтательные мысли Бриттани.

— Пригласила его к нам на ужин, — закончила она. — Как думаешь, я поступила правильно? Не слишком ли легкомысленным был мой поступок?

— Если этот человек тебе действительно понравился, то ты все сделала правильно! — поддержала я.

Хоть сестра и была немного наивной, и порой даже вела себя весьма опрометчиво, но лучше пусть думает о том, как сервировать стол к ужину, чем о глупостях, связанных с неудавшимся женишком Пикертом.

— Когда ждать твоего поклонника?

— Сегодня вечером он будет у нас. Матушка обещала помочь мне с составлением меню.

В итоге весь день был занят приготовлениями и обсуждением меню с матушкой. Бри то и дело прибегала ко мне в комнату в новом одеянии. Розовое платье сменялось бледно-синим, затем сестра решила, что правильнее будет надеть легкое зеленое, но в итоге остановила выбор на нежно-персиковом.

— Кажется, все готово! — наконец заключила маменька, поправляя последнее выставленное на стол блюдо.

— Все выглядит просто изумительно, — сделала я комплимент ее стараниям. — А запах! Да на такие ароматы сюда должны слететься все мужчины округи.

— Не преувеличивай, дорогая, — матушка довольно улыбнулась и присела на стул во главе стола, как и полагалось старшей женщине семейства. — Ну что, девочки, ожидаем прихода гостя?

Минуты потянулись бесконечной вереницей и казались целой вечностью. Ведь гость уже довольно сильно опаздывал. Бриттани не могла сидеть на месте, то и дело подбегая к окну и выглядывая в сторону ворот.

— Бри, присядь. Не стоит всматриваться в каждую промелькнувшую тень, — в голосе матушки слышался легкий холодок. — Леди не должна так себя вести, это моветон. И вообще, если мужчина заставляет себя ждать так непозволительно долго, это показывает его воспитание не с лучшей стороны, — она на мгновение запнулась и болезненно потерла виски пальцами. — Голова раскалывается. Все, девочки, я больше не намерена терпеть эту… мигрень, мне стоит подняться в свою комнату и принять микстуру, а лучше всего прилечь. Дайте знать, если гость соизволит все-таки явиться.

Мать ушла, и комната потонула в тишине. Казалось, любое слово может окончательно разрушить все надежды Бри. Кавалер так и не пришел.

— Роззи, Эмили, я выйду на улицу и немного подышу воздухом. Хорошо? — наконец, выпалила она.

— Да, дорогая!

Мы понимали, что сейчас Бриттани стоит побыть одной. Я была даже не в силах взглянуть ей в глаза, зная,, что это только усугубит обстановку, и тогда сестра точно разрыдается при всех.

Когда она вышла на крыльцо, я окончательно поняла: офицер не явится.

Офицер не явится

Вероятно, у него действительно произошло что-то из ряда вон выходящее, ведь я вчера видела его на балу, и он не показался мне подонком, как раз наоборот. От него даже не пахло сильными запахами грехов. Наверное, его отвлекли служебные дела, у моряков такое в порядке вещей. Сегодня они есть, а завтра — в море.

Я наблюдала в окно, как Бри спустилась по ступенькам и пошла по дорожке к качелям. Сестра держала в руках крохотный кружевной платочек и изредка, поднося его к лицу, вытирала набежавшие слезы. Время шло, а она все не собиралась возвращаться в дом.

— Сходи за ней, — дернув меня за рукав, попросила Эмили. — Меня она не послушает.

Посмотрев в лучистые глаза младшей сестры, я кивнула и вышла. В саду было прохладно, от земли шло легкое испарение, а в воздухе витала свежесть цветов, так вкусно пахнущих перед закатом. В голове я подбирала слова, которые скажу Бри, но, как назло, ничего не приходило на ум, разве что тень, мелькнувшая у гостевого домика, показалась мне спасительной.

Констебль Буллет как раз возвращался с работы, и я тут же поспешила к нему, приветливо помахав рукой.

— Добрый вечер, баронесса, — улыбнулся полицейский, приподняв шляпу. — Как поживаете?

— Здравствуйте, констебль. Все хорошо, — я не стала рассказывать ему о нашем неудавшемся вечере. — А как ваши дела?

— О, все просто замечательно. Сегодня нам удалось раскрыть еще одно преступление и поймать-таки наглого воришку, который несколько месяцев водил нас за нос.

— Какая прекрасная новость, — я уцепилась за нее, как рыбка за крючок. — Тогда стоит отпраздновать это важное событие. Мы с сестрами приглашаем вас на ужин. Понимаю, что вы устали после службы, но нам бы очень хотелось, чтобы вы согласились составить нам компанию.

— Благодарю, баронесса, — изумившись, произнес Буллет. — Мне нужно некоторое время, чтобы привести себя в порядок. И да, я буду рад провести этот вечер в компании вашей семьи.

Это была моя маленькая победа! Едва полицейский исчез за дверью домика, я ринулась к все еще рыдающей сестре.

— Бри, кажется, офицер сегодня не придет, — начала я.

— Да, выходит, что так, — безэмоционально откликнулась она.

— Но к нам на ужин придет полицейский.

— Какой полицейский, о чем ты, Роуз?

— Я только что встретила мистера Буллета, он весь светился от счастья. Ему с коллегами удалось раскрыть какое-то очень важное преступление, и я решила, что будет не лишним пригласить его к нам. Думаю, что уставший мужчина вряд ли будет что-то себе готовить, он перекусит чем-нибудь ужасно вредным и ляжет спать. А у нас на столе пропадает замечательный ужин. Что, если мы все вместе отпразднуем это небольшое событие мистера Буллета?

Она ничего не сказала, только пожала плечами, но по ее жесту я поняла, что сестра вовсе не против моей идеи.

— Тогда отправляйся приводить себя в порядок, а я предупрежу Эмили и матушку, — почти приказала я и сама ринулась в дом, чтобы побыстрее уладить все возможные проблемы.

Но мои опасения оказались напрасны: после того, как я озвучила свой план матушке, ее мигрень как рукой сняло. Эмили же прыгала возле меня зайчиком, хлопая в ладоши.

— Ура, гости!

Сестра была счастлива, что праздник все-таки будет, хоть и по абсолютно другому поводу. Но ей было все равно, по какому именно. В ее мыслях теплились свои ожидания от этого вечера.

Буллет не заставил себя долго ждать и уже через десять минут стоял на пороге с большой коробкой сладостей.

— Здравствуйте, мистер Буллет, — дверь ему открыла матушка. — Как мило с вашей стороны, что вы не отказались принять наше приглашение! Очень рады вас видеть. Проходите!

— Отказываться от столь заманчивого предложения было бы крайне глупо.

Обменявшись любезностями, они вошли в гостиную.

— Какой потрясающий стол. Мне даже неловко. Вы ждали гостей?

— Только вас, мистер Буллет, только вас.

Бри подняла на матушку немного удивленные глаза, но тут же поняла, что не стоит сейчас говорить о нерадивом офицере, который чуть не испортил весь вечер.

— Бриттани, дорогая, помоги нашему гостю, — распорядилась родительница. — Мистер Буллет, Розалинда сказала, что вы раскрыли какое-то весьма важное преступление?

— На самом деле сегодня нам удалось выйти на след преступника, за плечами которого была целая серия грабежей богатых особ нашего города. К сожалению, одно из происшествий имело достаточно прискорбные последствия. Сторожу дома были нанесены некоторые раны. Но прошу вас не беспокоиться, его жизни ничего не угрожает. Ну, а вор сейчас находится под стражей, где ожидает суда.

— Как хорошо, что нас охраняют такие ответственные люди, как вы, мистер Буллет. Любящие свою работу и доводящие дела до конца.

— К сожалению, пока не удается раскрыть ряд других серьезных преступлений, но мы прилагаем все усилия. Хотелось бы, чтобы злодеяний совершалось меньше.

— Нужно обязательно поднять за это бокалы, — матушка проявила инициативу и поддерживала разговор. — Удачи в ваших начинаниях, мистер Буллет.

— Благодарю вас, миссис Клейтон.

Время за ужином с констеблем тянулось незаметно. Он рассказывал множество смешных случаев, произошедших с ним на службе, а также о том, в каких нелепых местах люди умудряются хранить свои сбережения. Буллет оказался удивительным собеседником. И если вначале Бриттани почти не обращала на него внимания и скучающе гоняла по тарелке пару горошин, то спустя час она щебетала с ним буквально обо всем. Ей вдруг стали интересны политика и законы, она расспрашивала о работе детективов и криминалистов, да и о жизни полицейского участка в целом. В общем, Бри ожила, что не могло меня не радовать.

— Просто изумительный вечер, — подвела итог матушка, любуясь, как расцвела в общении с констеблем ее дочь. — Я думаю, что вам, мистер Буллет, стоит всенепременно посетить нас еще.

— Почту за честь, — улыбнулся он и, поднявшись, произнес: — Уважаемые дамы, было приятно провести с вами все этот вечер. Но вынужден откланяться, мне пора.

— Как, уже? — удивилась Бри и перевела взгляд на часы. — Я снова потеряла счет времени. Так жаль, что порой оно бежит слишком быстро.

Провожали мы констебля всей семьей, словно он не в соседнем домике жил, а за многие километры от нас. И, лишь закрыв за ним двери, я с радостью осознала — вечер-то удался.

— Ах, как же я устала, но это настолько приятная усталость, — заметила матушка. Ее внутреннее состояние было схоже с моим.

— Тогда поднимайся к себе и ложись отдыхать, — ответила я, улыбнувшись. — Да и Эмили давно пора спать. А мы с Бри все уберем.

Когда мама и сестра отправились по своим комнатам, Бриттани подошла ко мне и прошептала:

— Ты спасла этот вечер! Спасибо, Роуз!

***

Мне редко снились сны, и обычно я их не запоминала. Но сегодняшний не выходил из головы. Я раз за разом прокручивала его в мыслях, словно сценарий пьесы, при этом задумчиво помешивала ложечкой чай, невпопад отвечая на вопросы Эмили.

Мы как раз завтракали, точнее, заканчивали завтрак. И если сестра поела плотно, то мне кусок в горло не лез.

Что же мне снилось? Я задавала себе этот вопрос и пыталась дать ответ. Игра воображения или воспоминания Ванессы, перешедшие ко мне вместе с проклятым даром?

Я помню алое платье, точь-в-точь как на портрете в холле, свою руку с непривычно длинными, заостренными, словно у кошки, ногтями. И сумерки, сгущавшиеся за окном. Вот-вот наступит закат.

Я шла по лестнице, скользя по перилам тонкими пальцами, чувствуя каждый сантиметр поверхности, любую шероховатость. Шла медленно, а свет свечей падал на мою бледную кожу. Да, тогда в холле были именно свечи. Хотя сейчас их место занимают газовые лампы.

Я помнила, как двигалась по восточному коридору, физически ощущая трепет их пламени и легкое дуновение сквозняка, идущего со стороны кабинета Малкольма. Именно туда я и направлялась, к свету, бьющему из узкой щели под дверью.

Я знала, что граф там и он скоро уйдет.

— Опять уезжаешь? — мой голос был мне незнаком.

Более низкий, чуть с хрипотцой, и позже я поняла — отчего.

Малкольм задумчиво сидел за рабочим столом из красного дерева, большим, с массивными ножками, и внимательно изучал огромный фолиант. Книга настолько поглотила его, что Эдриан на меня даже не поднял глаза.

— Да, через час, — его голос казался раздраженным, словно мое общество сейчас было лишним, отвлекающим.

Но я проигнорировала эти полутона, села напротив мужчины в глубокое кресло и потянулась к пепельнице, стоящей у самого края. Мои пальцы уверенно чиркнули зажигалкой, а легкие втянули едкий дым сигареты.

— Я же просил не курить здесь. И вообще не курить.

— Все еще прислушиваешься к этим шарлатанам Трондерсому и Дортмунду? — мой голос был насмешлив и явно кого-то передразнивал: «Курить вредно, госпожа Малкольм. Ваши легкие станут подобны углю!» — А вот и нет! — я иронично расхохоталась. — Какой смысл быть бессмертной и беречь здоровье?

— Тот, что кроме тебя, Ванесса, вокруг есть еще и другие люди. Мне не нравится, что ты куришь, — он наконец поднял взгляд. Холодный, пустой, уставший. — И когда мои поиски будут закончены, я найду способ избавить тебя и себя от этого проклятья! Возможно, тогда ты вспомнишь, что здоровье следовало хранить.

— Не найдешь! — выплюнула я зло, теперь и сама дав волю раздражению. Но сигарету все же потушила, с силой вдавив ее в пустую пепельницу. — Сколько ты уже забиваешь этим голову? Пятьсот лет, а может, тысячу? Нет способа, и все тут. Хватит изводить себя и меня этими поисками. Меня все устраивает в нашей жизни, ты же вечно все портишь.

— Устраивает убивать и трахаться?

Он захлопнул фолиант и откинулся на спинку кресла. Взгляд прямой, жесткий, впивающийся в душу, но мне было все равно. Не на ту напал.

— Хочу напомнить, что это ты зависим от меня, а не наоборот. И это тебя тяготит мое общество, — зло шипела я. — Правильный сын своего отца Эхнатон и падшая рабыня Каника. Насмешка судьбы! Так вот, дорогой мой муж, нет больше нашего старого мира. Есть новый, — я встала и закружилась по комнате, поднимая голову высоко к потолку, широко раскинув руки, будто обнимая весь свет. Хохотала, казалась сама себе безумной, но радовалась. — Посмотри на него. Он прекрасен, и он только для нас двоих. Мы боги в нем! Люди все умрут, а ты и я останемся!

— И что? — отрезал граф. — Что в конечном итоге? Ради чего оставаться? Все, что нам дорого, превращается в тлен, у нас не будет детей, а если и будут, мы увидим их смерть, но продолжим жить, раздираемые жаждой. Ты — грехов, а я — тебя.

Он подошел и схватил меня за предплечье, заставляя остановить безумный танец.

— Что это? — он уставился на мою руку и ногти.

Неестественно длинные, звериные, почти когти. Я выдернула руку, но он вновь схватил ее обратно.

— Это мой новый эксперимент, — нехотя призналась я.

— Что за эксперимент? — он рассматривал ногти так близко, в нескольких сантиметрах, словно близорукий слепец. — Это ведь нечеловеческое, Ванесса.

— Все правильно. Это новый уровень, Эхнатон. Новый, — я все же забрала у него руку. — Я совершенствуюсь. Нет больше смысла ограничивать себя десятком смен смазливых женских мордашек. Я могу быть кем угодно. Например, летучей мышью. Это станет так символично — ночная хищница на охоте.

— Ты сумасшедшая, — отходя подальше, прошептал он и громче добавил, почти обвинил: — Ты теряешь связь с реальностью и грани дозволенного. Именно поэтому я и должен найти способ избавиться от этого дара.

— Еще раз повторю. Меня все устраивает! — срываясь, выкрикнула я.

На этом сон прекратился. Растворился в никуда, как и начался.

Я могла бы все списать на живое воображение, если бы не излишняя реалистичность и пугающие темы разговоров Ванессы и Малкольма. Проверить, правда это или ложь, я могла только одним способом: пробраться в кабинет Эдриана, в котором в жизни не была и никогда не видела его обстановки… И если все там будет именно таким, как мне снилось, стоило призадуматься, с чего вдруг во мне проснулись настоящие воспоминания чужой памяти, и чем это грозило мне?

— Баронесса Клайвшот, — вырвал меня из мыслей мужской голос.

Я обернулась. В дверях столовой стоял незнакомый мужчина, излишне худой и высокий, в черном сюртуке и белом шейном платке. Из кармана сюртука высовывалась цепочка часов, а сам человек держал в руках стопку документов. Похоже, клерк или секретарь.

— Да, это я, мистер… — протянула я в попытке узнать имя.

— Морган. Френсис Морган. Помощник его светлости. Граф оставил по поводу вас определенные распоряжения. Я могу присесть?

— Да, конечно.

Кроме нас с Эмили в столовой не было никого, а вот свободных стульев — предостаточно. Мужчина расположился на соседнем со мной, где еще вчера сидел Малкольм, и выложил несколько документов, на одном из которых я прочла «расходная ведомость».

Сестренка взглянула на бумаги и, здраво оценив, что сейчас начнутся скучные взрослые разговоры, попросилась уйти в комнату играть со своей новой куклой.

— Хорошо, я скоро приду, — пообещала я ей и, когда Эмили покинула столовую, обратилась к господину Френсису: — Так о чем вы хотели побеседовать?

— Всего лишь о финансах. Господин Малкольм приказал никоим образом не ограничивать вас в финансах. Вы, как всякая хгм… ммм... молодая и привлекательная особа… — клерк смерил меня странным взглядом. — Наверняка нуждаетесь в постоянном доступе к денежным средствам для поддержания, так сказать, красоты, поэтому есть несколько вариантов.

Я поймала еще один странный взгляд и нахмурилась, однако слушать продолжила.

— Первый: мы откроем на ваше имя счет, и туда будет перечислена определенная сумма. Второй: вам выпишут банковскую доверенность, и вы сможете расплачиваться чеками от имени графа. И третий, если ваши запросы скромны, — он издал еще один невнятный хмык. — Тогда можно обойтись выдачей необходимой суммы наличными!

Смысл сказанного дошел до меня не сразу, особенно то, почему Френсис так реагирует на мою персону, но когда он все же дошел...

— Вы что, меня за содержанку приняли?

Я вскочила из-за стола, с грохотом отодвинув стул.

— Да как вы смеете!

— Ну что вы, что вы…

Френсис тоже подскочил, примирительно выставляя руки вперед.

— Мне совершенно нет дела до вашей личной жизни. Моя работа — уладить трудности с документами, и более ничего! Я всего лишь выполняю приказ графа!

— Так это граф вас надоумил называть меня молодой, привлекательной и нуждающейся в поддержании красоты?

Я и сама знала, что нет. Скорее, помощник Малкольма так импровизировал. Конечно, я слышала ранее, что в столице довольно лояльно относятся к любовницам господ и не удивляются, когда тем выдают деньги на любую блажь, но я ведь не такая! Я сюда приехала сестру лечить, а не транжирить по магазинам богатства Эдриана!

— Извините, баронесса! У меня и мысли не было вас обидеть, — он действительно казался виноватым. — И все же… Если вы так к этому относитесь, мы можем вернуться к разговору позже. Когда вы остынете!

Я гордо вздернула голову вверх. Да ни за что!

— Найти меня можно на первом этаже, крайний кабинет в восточном коридоре, — Френсис подхватил со стола документы и явно хотел поскорее от меня сбежать.

Я же мигом сообразила: указанная комната была либо той самой из сна, либо находилась рядом с ней. Ведь за семь лет Малкольм мог выбрать себе другой кабинет, а в старый посадить помощника.

Как бы то ни было, но мне, вероятно, придется зайти к Френсису, только позже. Хотя бы для невинного разговора о погоде, лишь бы посмотреть, где он работает. Но вначале у меня было еще одно очень важное дело.

Несмотря на то, что я отправила Лорна восвояси с целью передать матушке, что со мной и Эмили все в порядке, сердце продолжало беспокоиться о той самой девушке, отправленной под суд. Вина за это лежала на мне, и исправлять сделанное, по-хорошему, тоже надо было мне. Вот только что я могла сделать, находясь в столице? И нужно ли вообще что-то делать, ведь, возможно, Лорну все же удалось отстоять ее невиновность.

Я решила написать маме под невинным предлогом возврата вещей Эмили. Теперь у сестрички были новое платье и пальто, а значит, старые можно отправить восвояси.

Правда, в письме пришлось объяснять появление новой одежды невозможностью надеть старую из-за перевязок и тут же успокаивать родительницу, что с деньгами все в порядке, а главное, лечение помогает Эми.

Между строк я поинтересовалась, как идут дела у мистера Лорна. Я ни минуты не сомневалась, что моя матушка с ее планами выдать меня замуж уцепится за мои полунамеки и побежит узнавать новости жизни Ричарда. Меня же интересовало только одно: оправдали девушку-фиалку или нет?

Закончив письмо, я тщательно упаковала вещи сестры в собственный скромный саквояж. Решила, что лучше отправить их в небольшом чемоданчике, чем использовать для этого один из огромных чемоданов Эмили. Мне проще было переложить потом в них свои вещи.

С письмом и саквояжем я направилась к кабинету Френсиса Моргана. Чем не повод попросить помощи в отправке, а заодно рассмотреть стены комнаты?

Уточнив еще раз у одной из горничных, где этот самый кабинет, я только лишний раз убедилась в верности своих предположений: кабинет Малкольма из сна нынче стал обиталищем клерка Моргана. Когда же я постучалась и услышала «войдите», то поняла, что внутри комнаты тоже многое изменилось. Хотя, несомненно, это была именно она.

На стенах остались висеть прежние картины, на полу лежал тот же ковер, а вот полки с книгами и массивный стол исчезли. Их место занимали стеллажи с папками документов и более скромный, но вполне добротный рабочий столик, за которым и сидел Френсис.

Увидев меня с чемоданом, он подорвался с места и принялся рассыпаться в новых извинениях:

— Баронесса, прошу вас! Я не хотел вас оскорбить, только не уезжайте! Граф уволит меня!

Так и хотелось огрызнуться, что думать надо было раньше, когда намекал мне на всякие непристойности, но вместо этого пришлось покачать головой и успокоить парнишку:

— Я никуда не уезжаю. Эти вещи и письмо я бы хотела отправить своей матушке, но, к сожалению, не знаю, где в столице почтовая служба и когда отходит почтовый дилижанс. Вы бы могли мне помочь?

— О, разумеется, позвольте, — он поднял чемоданчик и перенес его ближе к столу, а меня усадил в кресло. Оно, к слову, осталось тем самым из сна, в котором сидела Ванесса, из-за этого я неуютно заерзала. — Чай, кофе или, быть может, воды? — предложил помощник и лично принялся наливать в стакан из графина.

Рука его при этом заметно подрагивала. Похоже, он действительно испугался потерять место, если я уеду.

— Нет, спасибо, — пить мне точно не хотелось. — Просто помогите с отправкой, и ничего больше.

Понимая, что явно дешево отделывается, Френсис с готовностью принялся исполнять просьбу. Так был вызван один из мальчишек-посыльных, которому за целый фартинг поручили отвезти письмо и чемодан в почтовую службу. Мне же теперь оставалось только ждать ответа от матушки.

К слову, обратный адрес пришлось записывать графский, а в письме делать приписку, что благородный господин помогает двум молодым леди в столице, что отнюдь не плохо в их положении. Так я решила начать подготовку матушки к тому, что если вдруг Эмили проболтается, где мы жили все это время, мне будет о чем рассказать, не краснея.

Да и прав был Лорн. Скорее всего, матушка увидит в столь удачно подвернувшемся Малкольме новую возможность выдать меня замуж, поэтому даже обрадуется, что рядом со мной появился такой перспективный мужчина.

Я невольно усмехнулась. Интересно, если они еще когда-нибудь встретятся, как мама будет оправдывать свою ложь насчет моей помолвки? Я бы с удовольствием посмотрела на эту сцену.

После, покинув кабинет Френсиса, я поднялась наверх к Эмили. Там и провела остаток вечера, играя с сестрой, а попутно думая, что же означал сегодняшний сон.

И уж никак не рассчитывала, что у него будет продолжение...