cinq

- Как хорошо, что ты пришел! – сказала Беатрис и втянула парня в дом. Дес посмотрел на нее с долей растерянности, не зная, как реагировать на такое своеобразное приветствие. – Я не могу успокоить ее уже минут двадцать. Она не прекращает плакать. Не понимаю, чего она хочет, - Десмонд прислушался и услышал отдаленный детский плач.

- Не ладишь с детьми? – понимающе улыбнулся он и снял свою любимую джинсовую куртку. Теперь погода позволяла носить ее в комплекте с теплым шерстяным свитером.

- Как видишь, - пожала плечами Беа, и они отправились в путешествие по внушительному дому Голденроузов, ориентируясь на плачь малышки Розалины. – Холли ушла с Питером на его секцию по плаванью, и оставила Розалину на меня, так как подходящую няню мы до сих пор не нашли. Точнее отец не хочет доверять ее непроверенным людям.

- Я мог бы вам помогать.

- Тебе учиться надо. Скоро начнутся экзаменационные работы, нужно как следует подготовиться.

- Я же не говорил о помощи круглыми днями. В свободное время, когда вам нужна будет помощь.

- Я поговорю об этом с отцом, - улыбнулась девушка и открыла дверь в комнату.

В уши сразу ударил детский плач, от которого все внутри сжалось. Девочка лежала в своей симпатичной кроватке с бантами и кружевом молочного цвета, будто это были маленькие покои для настоящей принцессы из сказки. Ее лицо уже покраснело от непрерывающегося плача. Парень взял малышку на руки и внимательно посмотрел в ее глаза. Золотисто-зеленые глаза ответили на его интерес страхом перед новым человеком, внезапно ворвавшимся в их жизнь.

- Будем пробовать кормить, - вздохнул Десмонд и отправился запутанными коридорами на кухню.

- Я уже пробовала. Она категорически отказывается, как будто я ее отравить собираюсь.

- Возьми ее на руки, - сказал парень, когда они достигли пункта назначения. Лицо девушки с задумчивого переменилось на взволнованное, словно ей предложили подержать не ребенка, а динамит с заканчивающим свой отсчет детонатором.

- Может, не стоит? – она прижала руки к груди и стала мять пальцы.

- Беатрис, возьми ее, иначе я не смогу ничем тебе помочь, - когда Беа услышала свое полное имя, то поняла, что ей не стоило бы припираться. Особенно странно было слышать это из уст Десмонда, так как он всегда уперто называл ее Би. – Вот так, придерживай головку, - парень аккуратно переложил Розалину в руки старшей сестры и отправился заниматься приготовлением смеси. После определенных манипуляций, он отправил смесь в бутылочке подогреваться, а сам посмотрел на блондинку.

Беа с явным страхом держала девочку в своих руках и не знала, можно ли ей дышать. Уже не было того отвращения и ненависти, как в начале их совместного пути. Кажется, теперь она просто не знала, как стоит обращаться с ребенком такого возраста, потому что в воспитании и взрослении Питера она не принимала такого значительного участия, как будто того просто выпустили с конвейера уже в возрасте десяти лет с достаточным багажом знаний, навыков и манер. А сейчас в своих руках она держала маленькую жизнь, в которую придется вложить все хорошее и правильное, что необходимо ребенку.

- А теперь ты покормишь ее, - заявил парень, деловито потряхивая бутылочку в руке.

- Я же говорила, она не хочет есть. Может быть, я ей просто не нравлюсь. Думаю, тебе стоит попробовать, - она хотела протянуть ему Розалину, чтобы поскорее избавиться от этого устрашающего комочка, но Десмонд молча обнял ее за плечи и направился в гостиную.

- Садись и учись, - он стал поэтапно и максимально подробно рассказывать, как устроен этот важный процесс кормления. На удивление, Розалина перестала капризничать и принялась есть. – Не так уж и страшно, правда?

- Это все твое влияние, - с умный видом произнесла Беатрис, наблюдая за тем, как ее сестра наконец-то приняла выдавленную из нее заботу. – Как у тебя все получается?

- На восток города стекаются разные слои населения: от неудачников, потерявших все свои акции, работящих строителей, до врачей и учителей. Меня часто с кем-то оставляли, и каждая моя няня внесла лепту в мое мировосприятие и научила чему-то. Так я сам научился ладить с детьми. А еще я неплохо готовлю и танцую вальс. Моей последней няней была учительница танцев.

- Я бы тоже хотела стать хореографом, - мягко улыбнулась девушка, не отрывая взгляда от сестры. Где-то глубоко внутри она умилялась этому созданию, но чернильные пятна в памяти не исчезли, как и бледная, свисшая с кровати кисть матери. Беа и вправду старалась полюбить этого ребенка, хотя бы ради отца, и она делала кое-какие успехи.

- Так почему бы тебе им не стать?

- Я несколько лет упорно зубрила химию, биологию и математику не для того, чтобы сейчас вот так взять все и бросить.

- Лучше сделать верный шаг сейчас, чем потом бежать от своих же ошибок, - Беа подняла на него печальные нефритовые глаза и вздохнула.

- Мама хотела бы, чтобы я поступила на кардиохирурга.

- Думаю, она, прежде всего, хотела, чтобы ты была счастлива, как считаешь? А учеба и работа в той сфере, к чему у тебя сердце не лежит, не сделают тебя счастливой.

- Наверное, ты прав, - девушка посмотрела на Розалину: та уже мирно спала, прижавшись к ее груди. В этот момент душа таяла, будто девушка нежилась под теплыми лучами утреннего солнца и вдыхала соленый воздух близ океана. Малышка уже не казалась таким гадким цыпленком с завитками рыжих волос. У нее были длинные ресницы, хорошенький нос и розовые пухлые щеки. Беатрис не смогла не улыбнуться, глядя на сестру. Все-таки, это было маленькое счастье, в котором теплилась часть Аделаиды.

***

- Спасибо, что помог, - сказала Беа, когда они тихо проникли в просторы ее комнаты.

На подоконнике возле кресла стоял проигрыватель, на котором крутилась пластинка с какой-то джазовой композицией. На письменном столе были аккуратно в ряд расставлены свечки на одинаковом расстоянии друг от друга, и источали приятный аромат кофейного десерта. Тяжелые занавески не позволяли редкому солнечному свету пройти сквозь французские окна и наполнить собой комнату до краев. И этот загадочный полумрак не давал Десмонду расслабиться.

- Твоя комната похожа на западню, - хмыкнул парень и повернулся к Би. Только сейчас он заметил, во что она была одета: ее излюбленный топ, шорты и пеньюар, который сладко сполз с ее плеч и растекся светлой лужицей на полу. От этой картины он сдавленно вдохнул в свои легкие воздух, но тот полностью был пропитан ее запахом, таким приятным и магнетическим. В нем плавали импульсы, которые атаковали парня, усыпляя бдительность. Десмонд попал в ловушку. – То, что ты задумала, не сработает, - постарался убедить ее он, однако и сам до конца не верил в силу этого протеста . После случая с Черри, был сам не свой. Теперь Дес еще строже следил за собой и старался избегать всего, что связано с Беей, так как она служила катализатором, который определял его истинную личность: бескомпромиссное, резкое, животное нутро.

- Ты меня в последнее время избегаешь. В чем дело? – спросила девушка, грубо усаживая парня на свою кровать. Она толкнула его рукой на покрывало и привычно расположилась на его бедрах. Девичьи ладони скользнули по его груди , и ее лицо оказалось напротив его, окутывая их обоих золотистыми волосами. – Хватит увиливать от моих вопросов.

- Я не увиливаю, - Десмонд хотел подняться, но девушка пригвоздила его руки к постели. Не то, что бы это ему как-то сильно мешало встать, но ее полуобнаженное тело создавало определенные неудобства, которые заставляли парня ходить по тонкой черте, граничащей с безрассудством.

- Я с ума сойду, если ты не расскажешь, что происходит в твоей голове. Ты скрытен, ничего мне не говоришь. Ты хоть приблизительно знаешь, что я чувствую, когда понятия не имею, где ты пропадаешь? Сколько сюжетов придумываю в голове? Это убивает меня.

- Знаю, - спокойно ответил Дес и закрыл глаза, пытаясь успокоить поток воспоминаний, который уже просачивался через запертую на амбарный замок дверь в его разуме. Он понимал ее лучше, чем она могла себе представить. – Я боялся этого всего.

-Чего именно?

- Этого разговора, самой ситуации. Не хотел, чтобы до этого дошло.

- Просто расскажи мне обо всем, - девушка провела рукой по его щеке. В ее глазах читалась мольба, и зеленый омут затягивал его с головой. Десмонд цеплялся за возможность все исправить, но беспомощно тонул в своих тайнах и этих необыкновенных глазах.

- Я не знаю, с чего начать.

- С прошлого, которого ты так остерегаешься, - парень выдержал паузу, за которую в его голове успел произойти апокалипсис - так он называл возможное вскрытие той самой двери с тяжелым замком, но все же надеялся, что такого никогда не произойдет.

- Пайерн была одной из популярных девушек в школе. У нее был авторитет, признание, много друзей. Она редко приводила домой своих подруг, так как стыдилась нашего материального положения, но они все же иногда заглядывали. Родителей часто не было дома, впрочем, как и сейчас, поэтому они нередко оставались на ночь, ведь у нас дома алкоголь и сигареты не возбранялись. Раздолье для молодого сознания. Однажды, Пайерн срочно нужно было отправиться по «важным» делам, сейчас я понимаю, что этим делом, скорее всего, был Люк. Подруг было неудобно выставлять за дверь, когда они только что преодолели долгий путь на школьном автобусе, сама видела, какие они. И ее подруги оставались так из раза в раз, когда сестре надо было отлучиться. Пить они не умели, и пили лишь ради того эффекта вертолета, когда перед глазами все превращается в кашу, и ты не контролируешь свои конечности. Поэтому нередко их извращенные мысли в затуманенной голове заводили в мою комнату.

- Они насиловали тебя? – перебила его Беатрис, так как не была готова услышать подробности этих грязных дел.

- Не то что бы. Просто принуждали заниматься с ними сексом. Я тогда только вошел на ступень тинейджерства и явно не был готов к подобному. Тогда я познакомился с водкой, никотином и женскими телами. У меня не было сил сопротивляться, так как я всегда был слаб и телом, и духом. А потом просто вошел во вкус. И большинства я уже не помню. Было слишком много спирта в моей жизни, а он хорошо выжигает воспоминания. Но одно он выжечь все же не смог, - было видно, что ему все труднее говорить об этом, поэтому Беатрис не хотела торопить его с возобновлением рассказа. Ее пальцы успокаивающе гладили его щеку, не давая совсем пропасть в густой тьме, заполнившей голову и испачкавшей все здравые мысли.

- Что это? – девушка легко подтолкнула его в сторону нужных слов.

- Черри, одна из близких подруг моей сестры, больше всего была увлечена мной. Она была моей первой, всем для меня. Я же был просто вещью, которой можно воспользоваться, когда приспичит. Я был не против. Черри научила меня многому, например, прятать эмоции и мысли, холодному расчету, «прелестям» взрослой жизни, прочим утехам и лазейкам. Она была открыта для экспериментов, открывала и меня. По большей части ей нравилось насилие, когда ее тело покрывают укусами, целуют до крови и оставляю отпечатки на коже. Я привык к этому, и каждая моя последующая связь с девушками после нее была подобна тем, что были у нас с ней. Я не могу контролировать себя, меня накрывает волна бесконтрольной жажды. У меня не получается это останавливать, а может я недостаточно хорошо пытался, потому что люблю выжимать удовольствие до капли, - он вздохнул и посмотрел куда-то вверх, чтобы не сталкивать с Би взглядом. - И сейчас я очень боюсь причинить тебе боль, потому что ты самый важный человек в моей жизни. Я просто не прощу себя, если в порыве помутнения сознания, я сделаю что-то с тобой.

- Ты все еще привязан к ней, - поджала губы Беатрис и слезла с парня, обняв свои колени. Она выглядела такой нежной и беззащитной, раненной куда-то в самое нутро, и от одного лишь взгляда в ее сторону становилось неописуемо больно. Будто раскаленое железо капало на грудь и прожигало до костей. – Ты рассказывал ужасные вещи, но при этом с таким упоением и восхищением про нее... - Десмонд не знал, что сказать, так как все мысли черными стройными птицами разлетелись кто куда. В голове повис белый экран. Парализующая пустота. – Что было дальше? Когда она уехала? - спросила Беа, потому что хотела уже покончить с этой режущей правдой, хотя слушать было мучительно. Она не предполагала, что вскроется что-то подобное.

- Я искал ее в других девушках.

- Нашел?

- Я просто встретил тебя. И жалею о том, что сейчас я говорю все то, что ранит тебя. С нашей первой встречи, когда мы уже повзрослели и изменились, на том чертовом стадионе, я знал, что мне опасно к тебе приближаться. Ты стояла на трибунах, такая возвышенная, в лучах августовского солнца, которое делало твои волосы похожими на мед. То, как ты посмотрела в мою сторону... Это долго не могло выйти из моей головы. А потом ты просто заполонила мой мир и показала, что есть в нем что-то кроме жестокости и льда, которые я видел и сам старался показать тебе.

- Я сейчас хочу узнать про ту девушку из прошлого.

- Я виделся с ней.

- И что между вами было?

- Ты думаешь, мы переспали?

- А что я могу еще думать? Зачем-то же ты пошел к ней на встречу. Зачем?

- Я не знаю. Понятно? Просто не знаю. Мне нужно было ее увидеть, узнать, что с ней все в порядке. Я не видел ее три года, и все это время про нее совсем ничего не слышал. Она была мне дорога, и я не мог не увидеться с ней.

- Ты любил ее?

- На тот момент думал, что любил.

- А сейчас?

- Сейчас я понимаю, что любовь – это совсем иное. Она просто давала мне то, в чем я так нуждался. Но Черри говорила, что я не правильно трактую любовь. Это единственное, в чем она оказалась права. Теперь я знаю, что такое любовь. И это то, что я испытываю к тебе, прямо сейчас, - глаза Беатрис загорелись незнакомым для него огнем, отчего в горле прекратился доступ к кислороду. Десмонд смотрел на нее и не мог больше отвести взгляда. Сейчас он не мог подобрать слов, чтобы описать ее, но это и не было необходимым. Ему не обязательно было видеть ее, достаточно просто ощущать это чувство трепета в груди и ее присутствие рядом, и больше ничего не нужно. – Би, я люблю тебя.

- Ты подлец, - тихо начала говорить она, зарываясь лицом в свои колени, скрываясь копной светлых волос. - Ты мне просто сердце разбиваешь своим непонятным отношением ко мне. Ты запрещал мне приходить в больницу, скрывал всю информацию о себе. В конце концов избегал меня. Это больно.

- Избегал, потому что ты провоцируешь меня, - Десмонд сел на кровать и осторожно убрал ее волосы назад. Она подняла на него красные глаза и устало улыбнулась. - Можно тебя поцеловать? - Беа улыбнулась шире и смущеннее, после чего которко кивнула. Его губы накрыли ее, но тут же связь разорвалась, так как девушка обхватила его лицо руками и отстранила от себя.

- Подожди-ка, на что я тебя провоцирую?

- На это, - ухмыльнулся Дес и притянул ее к себе за талию, снова прижался к ее губам, но более страстно и жадно, будто целовал их в последний раз. Он вернул девушку на свои бедра, и все его тело будто погрузилось в резервуар с ледяной водой, хотя он был весь в синем пламени, и ничто не способно было его потушить. Напряжение в джинсах приносило режущий дискомфорт, и сейчас Беатрис прекрасно чувствовала это. Она прогнулась в спине и разорвала поцелуй, чтобы нехотя впихнуть в себя воздух, а потом вновь поддаться шторму чувств. Ее бедра как назло ерзали на нем, и заставляли кусать кольцо в губе, чтобы сдерживать стоны.

- Может, ты все-таки признаешь, что это ты был не готов? – спросила девушка и положила голову на его грудь, будто ласковая и покладистая кошка.

- Я признаю, - тяжело выдохнул эти слова Десмонд, и перед ним вновь возникло довольное лицо возлюбленной.

- Тогда мы с тобой поговорим, когда все твои повязки снимут, и ты окончательно поправишься.

- В опасные игры играешь.

- Знаю. Ты меня сам научил.