Часть 1. Глава 8

Глава 8. Enjoy my show (part 3) | Насладись моим спектаклем (часть 3)

- Опиши его.

- Ну, это долго…

- Два-три слова. Первые ассоциации, что приходят на ум.

- Акула. С безжалостной и бесчестной ухмылкой. Челюсти. Схватит и не отпустит. Он держит этот бизнес, а не бизнес – его.

- Спасибо.

А теперь у него такое красивое напряжённое лицо... Мы уже дошли до генерального штаба. Я мнусь, мне страшно хочется кое-что спросить у Ангела, но язык прилип к гортани, мне страшно, так страшно, что же сейчас случится...

- Удачи.

Он не ответил. Вошёл в кабинет, ступая плавно, по одной линии, и закрыл за собой дверь. Я съехал на пол, обхватил дрожащие коленки руками и понял, что не смогу пошевелиться, с места вообще не двинусь, пока он не выйдет обратно.

α^

Вены чешутся. Я давно ничего не резал. Зубы сами тянутся к локтям, но я одёргиваю себя и снимаю с губ латексную улыбку. Альфред смотрит. Сначала на распахнутый ворот рубахи: уверен, он уже посчитал, сколько на ней пуговиц. Опускает взгляд. Нет-нет, туда пока не смотри, рано. Отводишь глаза... О-о, акула, ты и не подозревал, что я умею так больно хлестать ресницами? Растерянно гладишь меня по волосам, как пальцами, да, я чувствую. Но этого пока мало, я тебя не отпущу.

Смотри, смотри. И бесись. Воображал, в царстве электронных машин и холодного расчёта не найдется места для магии?

- Вы по записи?

- Ты сам превосходно знаешь, что нет.

Вышвырнул стул для посетителей в огромное тонированное окно. Звон разбитого стекла приятно отдается в крови, щекочет мелкие ломкие капилляры. Теперь в его кабинет льётся солнце. Я не отбрасываю тени, дорогой. Ты всё ещё не поверил в сказку? Держишься ты отлично, но я здорово напугал тебя. Обоняю твой пот, выступивший на поверхности похолодевшей кожи.

- Кто вы? Что вам нужно?

- Ответы на вопросы. Всем всегда нужны ответы на вопросы. Неправильный ответ будет стоить тебе руки. Я откушу её.

Я разинул пасть, показывая зубы, потом громко рассмеялся. Вынул тот единственный пистолет, с которым никогда не расставался, и приставил к своей груди. Выстрелил. Железная выдержка тебе изменила: обалдевшими глазами ты вытаращился на пулю, застрявшую у меня под ключицей. Я продолжаю смеяться. Да, это гнусное веселье, но я сегодня развлекаюсь, я просто не могу остановиться.

- Вы больны...

- И наслаждаюсь этим.

Ты поглубже и поудобнее уселся в свое президентское кресло. Я вскочил на твой стол и устроился напротив. Скрестил ноги по-турецки, в полуметре от твоего носа. Ну, вот теперь пялься на мою ширинку, пялься, сколько хватает смелости, делец. Ты уже забыл, зачем я пришёл, думаешь о том, лишь бы я задержался подольше.

- Но где же кровь?

- Она свернулась в ране.

- Это невозможно.

- Однако я не дышу. Сердце тоже не бьётся. Я мёртв. И мёртвым я загадываю тебе загадку. Что общего между мной и осколками разбитого окна, разбросанными тут по полу?

Он не знает. Ну откуда ему знать... Моё тело пропускает видимый свет, как и стекло. Потому оно не даёт тени. Но мое тело задерживает ультрафиолет – как и стекло.

Я хищно потянулся к правому подлокотнику его кресла.

- Нет! - Альфред отдёрнул руку. - Пожалуйста, не надо!

- Что дашь взамен? - кажется, я рычал.

- Проси что хочешь!

- Санктери. В компании. До тех пор, пока ему этого хочется.

- Да!..

- Что «да», я не слышу, - высунулся длинный раздвоенный язык, я с нарочитым кошачьим урчанием облизнул его ладонь. Альфред завизжал.

- Согласен! На все согласен! ОТПУСТИ!

И я отпустил.

Выходил в коридор, рассеянно пряча пистолет в карман, опустился рядом с малышом Ксавьером на холодный бетон, с наслаждением обнял его за хрупкие ботанские плечи и произнёс – так выверенно небежно, чтоб эти чудесные плечи задрожали.

- У твоей юной акулы слегка поседели виски.