Глава 4. Как заряженный пистолет

Он всегда говорит правду. Это один из его недостатков.

«На игле»

Да я просто мастер спорта международного класса по встреванию в неприятные ситуации! А всему виной мои успехи в боксе и пришедшая с ними уверенность! Скольких драк я успешно избежал в жизни до интерфейса? Да почти всех! Да, не всегда это было безболезненно для самолюбия, но в конечном итоге не приводило ни к каким серьезным проблемам. А сейчас?

Именно об этом я думал, когда ехал домой из ночного клуба. Корил я себя еще долго, и даже дома продолжал анализировать произошедшее, понимая: все мои последние проблемы я создавал себе сам. Из боксерской секции меня выперли за драку с Магой; от Турала чуть не получил нож под ребро, потому что погнался за ним... Раньше-то никогда такого не было! И вот опять![ Фил цитирует Виктора Степановича Черномырдина, российского хозяйственного и государственного деятеля, премьер-министра России в 1992—1998 годах. В оригинале фраза звучит так: «Никогда такого не было, и вот опять!»]

Когда охрана клуба выкинула нас с Киром, ребята, оставшиеся там, расплатились по счету и вышли вслед за нами. Мы переместились в кофейню неподалеку, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию и решить, как нам быть.

— Да, попали... — задумчиво произнес Сява. — Кто же знал?

— Да от этой золотой молодежи вечно одни проблемы, — хмуро сказал Генка. — Я на таких в покерном клубе насмотрелся, слова им поперек не скажи. Чуть что не по их, сразу всех раком ставят.

— Бурые они, — кивнул Сява.

— Кир, а зачем ты вообще драться полез? — спросила Вероника.

— Я? — Глаза Кира стали по пять копеек. — Мы с Генкой спокойно шары катали, пока он не стал кий у меня отбирать! А мне что было делать? Кланяться ему, что ли?

Кириченко гундосил из-за перебитого носа, а боевым раскрасом напоминал индейца.

— Надо было просто отдать им стол... — еле слышно прошептала Марина.

— Эх... — спрятав лицо в ладонях, вздохнул Кеша. — А так хорошо начинали...

— Так, стоп! — Мне пришлось включить командирский тон. — Кир с Геной повели себя достойно, мужчины они или твари дрожащие? У Дорожкина что, на лбу написано, кто он? Да и было бы написано, парни в своем праве.

— Только проблемы, которые нам создаст его папаша, от их правоты не исчезнут, — заметил Кеша.

— С проблемами будем разбираться по мере их поступления, — сказал я. — На упреждение — всем топам с утра завтра быть в офисе. Надо изучить всю документацию, договора, да и вообще, все ли у нас в порядке по требованиям всяких проверяющих органов.

— Позвонить Марку Яковлевичу? — взяв в руки телефон, спросил Славка.

— Не надо на ночь глядя. Утром я сам позвоню. А пока всем отбой. Расходимся.

— Эх, такой вечер этот урод нам испоганил! — Генка стукнул кулаком по столу. — Эх...

В его вздохе я услышал печаль не только об испорченном вечере. Он озвучил то, о чем подумали все — о последствиях. И важно было всех успокоить.

— Ребята! — Я встал, обвел всех взглядом, заражая уверенностью, и широко улыбнулся. — Все будет хорошо!

На этом мы разошлись. От предложения подвезти я отказался и уехал на такси...

Дома я скидываю обувь и не раздеваясь сажусь в кресло. Издавая ласковое мурлыканье, о ноги трется Васька. Меланхолично глажу ее изгибающееся тело, и тут ксилофоном звучит телефон. Звонят с незнакомого номера, но я отвечаю.

— Добрый вечер! Простите за беспокойство. Это Филипп? — слышу приятный женский голос, смутно знакомый, но неузнаваемый.

— Да, он самый. С кем говорю?

— Панфилов? — чувствую в голосе улыбку. — Не узнаешь?

— Простите, нет. Мы знакомы?

— Эх ты! — смеется моя собеседница. — Это Полина Есман! Твоя одноклассница! Двадцать третья школа, класс «В», две тысячи третий год выпуска. Ну, вспомнил?

— Полька? Есман? Ни фига себе! Привет!

Волнение охватывает меня с головы до ног — моя первая и безответная любовь — Полинка, с которой я с первого класса сидел за одной партой, пока она не перебралась классе в пятом к подруге.

— Привет, привет! Как поживаешь? Давно не виделись!

— Очень давно, Полин. Чуть ли не с самой школы.

— Ага. Ладно, извини, я сразу к делу. Мы тебя второй месяц разыскиваем: и в соцсети писали, и кто-то нашел твой старый домашний номер, но ты и там недоступен был. Хорошо я догадалась твоим родителям позвонить! Слушай. Завтра у нас встреча выпускников, много наших приехало: Майка из Австралии, Пашка из ЮАР, Олька из Германии, представляешь? Из Америки Ежовы... Так вот! С других континентов почти всех собрали, а из нашего города не смогли. Слава богу, я тебя нашла!

— Встреча выпускников? — осознавая, переспрашиваю, а у самого в голове вал нахлынувших воспоминаний: о школе, одноклассниках — вроде как вчера было, а многих ребят уже и не помню.

— Да! Пятнадцать лет с выпуска, ты чего? На десять лет пытались собраться, но пришло всего шесть человек, а ты, кстати, не пришел, хотя звали!

Вспоминаю, почему не пошел и правда ли звали. Вроде звали. Неужели из-за очередного рейда отказался встретиться с одноклассниками? Да уж.

— Пятнадцать лет прошло, офигеть... Спасибо, что нашла, Полина! С удовольствием присоединюсь к вам! Неужели и Пашка приехал?

— Да он родителей навестить. Вот, подгадали встречу так, чтобы все были. В общем, тогда ждем тебя к семи вечера в ресторане Андрейки Беляева.

— У Андрюхи ресторан? Ничего себе! А где он и как называется?

— «Чито-Гврито» на Варшавской. Знаешь?

— Не слышал, но найду. «Чито-Гврито», надо же. Грузинский?

— Ага. Партнер у него — шеф-повар из Грузии. Ну все, не опаздывай! У нас программа! Мы готовили с девчонками...

— Понял. Не опоздаю. До встречи!

— Хорошо. Тогда пока, — слышу смешок, и Полина отключается, оставляя меня в смешанных чувствах.

Из глубин памяти достаю подзабытые лица. Андрей Беляев, чьим объектом насмешек я был все старшие классы — мы с ним оба влюбились в Полину. Мой друг Пашка Пашковский, с которым мы вдрызг разругались из-за чего-то, чего сейчас и не упомнить. Майка Абрамович — хрупкая брюнетка с большими... хм... задатками большой поэтессы, с которой я мечтал потанцевать на выпускном, на что-то надеясь, но так и не решился пригласить. Макс Миненко, еще один Пашка — круглый отличник — Загвозкин, Серега Кардаев — маленький и курносый, подтягивался он больше всех в классе и был любимцем физрука.

Телефон начинает безостановочно пиликать, сообщая о ежесекундно поступающих сообщениях в мессенджере. Открываю WhatsApp и вижу, что меня добавили в чат одноклассников.