Глава 4

Послышался визг шин и ругательства, но я едва ли их слышала. В груди грохотало куда громче. Страх подстёгивал бежать дальше, не останавливаться. И не важно, что сама по себе затея тоже совсем не правильная — бежать вдоль пусть и редкого потока автомобилей. Как если бы я и правда решила из окна выпрыгнуть. Но на что не пойдёшь в целях того самого выживания. Спасибо, тренеру по лёгкой атлетике, который заставлял бегать как можно больше и чаще. И ведь пригодилось же! Кто бы знал, что при такой ситуации.

Сзади вновь послышался визг шин, глухой стук, недовольное рычание, а за ним и скулёж боли. Такой пронзительный, вмиг пробрало до костей. То самое быстро бьющееся сердце споткнулось об этот звук, вынудив замереть и оглянуться. А там… один из парней лежал посреди дороги, а его правая нога была согнута под неестественным углом, с торчащей костью в месте перелома.

Ох, ты ж…

В карих глазах застыла боль.

И чёрт, в этот момент, несмотря на ситуацию, мне стало очень жалко его. Представляю, как это адски больно. Сама была на его месте. Только с рукой.

И зря я на него отвлеклась.

Остальные двое времени даром, как я, не теряли. Вмиг оказались рядом. У старичка и вовсе в руке нож обнаружился. Заметила его ровно в тот момент, когда он остриё приставил к моему горлу, что-то добавив словесно на том же непонятном языке. Не ко мне обращался. К другому. Развернув меня к нему лицом, словно прикрываясь в угрозе… меня прирезать?

Очевидно, что так.

Ведь на его слова стоящий напротив скривился в презрении, а затем плюнул нам под ноги. Развернулся и пошёл к тому, которого сбили. В каком состоянии тот сейчас я так и не поняла. Приставленный к горлу нож мешал повернуться в нужную сторону. Да и на месте мы не остались. Старик потащил обратно к своей машине, что-то тихонько приговаривая себе под нос. А как дотащил, открыл багажник. Решила, что в него-то он меня и запихнёт. Но нет. Всё вышло гораздо хуже. Прижав меня спиной к металлу, оскалился в очередной раз.

— Mírate (с исп. Посмотрим на тебя), — процедил непонятное сквозь зубы.

Лезвие в его руке сместилось ниже. Зацепило лямку. Всего один небольшой рывок, и та порвалась, а я невольно вздрогнула. И вздрогнула снова, когда старик резко подался ближе, почти уткнувшись носом в мою шею, с шумом втягивая воздух.

Растерялась.

Что он творит?

И тут же получила ответ на этот свой вопрос, когда его рука нагло ухватилась за мой зад, поочерёдно сжимая ягодицы.

— А ну пусти меня, ты, старый извращенец! — тут же поспешила оттолкнуть его от себя.

Не вышло.

Нож у горла надавил сильнее, вынудив обратно замереть.

А старик продолжил.

Едва не стошнило, когда он провёл языком вдоль всей моей шеи. Крепко сдавив грудь. Весь воздух из лёгких в этот момент вышибло. Но обхватить зажатую между нами рукоять я всё же смогла. Её же толкнула прочь от себя.

— Отвали от меня, сказала! — повторила, пиная его в ногу, сильнее давя на руку с ножом.

Выходило так себе.

Да сколько ж в нём силы?

Как если бы лом пыталась согнуть, ей-богу!

Отчаяние заполонило сознание.

Стоило сбегать от одного, чтобы попасть в руки другого!

Первый хотя бы силу не применял!

— Да что ж у вас за город такой, что девушке и шага ступить одной нельзя?! — заорала, не выдержав, и принялась хаотично махать руками в попытке отвлечь его и вырваться из крепкой схватки. — Пусти меня! Пусти!

Едва ли соображала, что творила. Лишь бы уже избавиться от него.

— Да отпусти ты меня! Пусти! — повторяла, пустив в ход и ноги.

Кожу в районе шеи зажгло, напомнив о ноже. За него я и схватилась, снова попытавшись отобрать. Выходило так себе, с учётом, что старик тоже продолжал сопротивляться.

— А-а-а! — заорала громче прежнего и резко толкнула острую сталь от себя.

Ладонь пронзило болью. Но я, наконец, получила долгожданную свободу — старик отпрянул от меня. Я и сама пошатнулась от неожиданности, глядя на него с напряжением, тяжело дыша. Всё казалось, ещё немного и задохнусь. Ноги откровенно подкашивались, когда я осторожно шагнула в сторону, внимательно следя за действиями не спешившего больше действовать старика. Вместо этого он стоял и смотрел на меня, прижав ладонь к груди. До того удивлённо, что я и сама растерялась. И лишь когда он убрал руки, заметила на его одежде быстро расплывающееся алое пятно.

— Что…

…происходит…

Откуда у него кровь?

Это ведь он мне едва не воткнул нож в горло, а я всего лишь защищалась. Только защищалась. Тогда откуда кровь?

— Нет, — выдохнула в ужасе от пронзившей сознание догадки. — Я не… не делала этого. Я… не могла. Не могла, — повторила зачем-то, глядя на старика.

В его тёмном взоре застыло такое же непонимание. Он было дёрнулся ко мне ближе, и я по инерции выставила руку перед собой. Руку, что сжимала нож. На лезвии которого застыли ярким багрянцем алые капли чужой крови. Крови, что продолжала растекаться на старческой груди. На ней я и зависла. И всё ещё не понимала, да. Или не хотела понимать. Потому что не могла я. Не могла.

Но руки по-прежнему крепко сжимали рукоять, не давая усомниться в произошедшем. Что я его… я… его… убила?

Ой, мама…

Мамочка моя.

Забери меня отсюда.

Я больше никогда никуда не поеду без тебя.

Вообще из дома не выйду. Даже в магазин за хлебом.

Только пусть всё это окажется просто плохим сном.

Ну, пожалуйста.

— Пожалуйста, — шептали губы.

Вот только не сон это.

А я…

Я…

Пусть и не специально, но…

Убила.

Я.

Его.

Убила.

Убила…

В подтверждение последней мысли старик стал заваливаться на бок. Сделал ещё несколько шагов в попытке удержаться на ногах, после чего всё-таки рухнул в дорожную пыль. Кажется, он что-то говорил, судя по шевелению губ. Я не слышала. Вообще будто оглохла. Продолжала смотреть на алое пятно и не могла отвести от него своего взгляда.

Оно расползалось всё больше, а вместе с ним росла моя паника.

Этого не может быть!

Просто не может.

Я отказывалась в такое верить.

Но старик лежал практически у моих ног и задыхался, урывками хватая ртом воздух. А я даже пошевелиться не могла, чтобы попробовать помочь ему. Только смотреть, как он в последний раз вдыхает в себя кислород и замирает. А вместе с ним и весь мир.

Звуки накатили на сознание внезапно. Вроде только что было тихо-тихо, а потом в голове будто взорвалось что-то. Из груди вырвался всхлип. Один, второй, третий… По щекам потекли слёзы. Шагнула было ближе к старику, глаза которого продолжали смотреть на меня с неверием и мольбой, но замерла, заметив, как к нам спешат очевидцы произошедшего.

Вот когда меня охватил настоящий страх. Практически ужас.

Разве кто поверит, что это случайность?

Что я не специально.

Не хотела.

Что просто желала вырваться и сбежать.

Да, сбежать.

Мне нужно бежать.

Куда?

Не столь важно.

Просто бежать.

Как можно дальше.

Прямо сейчас.