6

Старший Ансгар, темноволосый импозантный мужчина лет пятидесяти, величественно восседал во главе стола, обводя домочадцев властным расслабленным взглядом. Когда кто-то говорил, он смотрел на него, прикрыв веки, лениво поигрывая бокалом. Потом янтарные глаза на секунду вспыхивали, заставляя собеседника осечься, фрай Рабан подавался к нему и говорил что-то сам. Тихим вкрадчивым голосом. Будто ему не нужно напрягаться, чтобы донести свою мысль до другого. Все беспрекословно замирали, стоило ему открыть рот.

По мне фрай Рабан лишь пару раз мазнул взглядом, не проявив пока никакого интереса. Уна говорила — я ему должна понравиться, но возможно она имела ввиду просто отсутствие направленной на меня агрессии. Которую я, например, явственно ощущала от сидящей по правую руку от Рабана своей бледной копии.

Белинда. Ее светлые зеленоватые глаза то и дело прожигали меня насквозь. На бледном утонченном лице застыло презрительно выражение. Носик морщился, будто улавливая вонь. Пару раз она прямо смотрела мне в глаза и открывала рот, по-видимому собираясь начать беседу, но в последнюю секунду передумывала и отворачивалась. Я лишь пожимала плечами и улыбалась, не мне же первой знакомиться.

Вторая молодая женщина-Нильса, жена отсутствующего старшего брата, была похоже слегка не от мира сего. Рассеянный взгляд, легкая улыбка, играющая на губах, пространные суждения часто невпопад, грубо обрываемые Рабаном. Она производила впечатление если не тихо помешанной, то уж явно неприспособленной к реальной жизни особы. И Нильса была единственная, кто смотрел на меня открыто и дружелюбно, прямо в глаза. И проявляла интерес. Правда, вклиниваясь в разговор остальных и перебивая. " Тебе подать хлеб, Мария?". " Ты любишь белое вино?". " Попробуй вот это, оно из Шейла. Изумительное!". Ее участие казалось чуждым и неуместным. И сопровождалось повисающим гробовым молчанием.

Я смущенно улыбалась и кивала согласно на каждое предложение девушки.

Дирк, сидящий рядом со мной, как-то сразу прижух после выигранного права предложить мне стул, и даже чуть-чуть отодвинулся, чтобы наши локти, не дай бог, не соприкасались. Его настороженный взгляд то и дело возвращался к брату, и тут же ускользал в сторону. Только не в мою. Я почти кожей ощущала исходящее от парня беспокойство. Это было даже забавно. Если так боится, зачем было вообще начинать эту глупую игру? Я не понимала. Но не могла отказать себе в легких шалостях. Взбудораженные нервы, адреналин, кипящий в крови, напряжение, которое хотелось сбросить истошным криком- все это делало меня слегка безрассудной и не способной тихо сидеть на своем месте. Бунт. Хотя бы понятный только мне. Да, альфа правильное слово подобрал.

Так что, когда Дирк передавал мне хлеб от Нильсы, я, смотря ему прямо в глаза, дотронулась до его пальцев. Всего мгновение, но волк дернулся, зрачки его расширились и тут же сузились до точек. Губы сжались в тонкую линию. Нельзя. И быстрый взгляд на брата. Заметил или нет? Выдох. Кажется, нет. Укоризненно покосился на меня. А я не могла сдержать ехидства во взгляде. Сам настоял, чтобы рядом села- теперь терпи.

И опять повторила трюк, когда передавал вино. Дирк даже зашипел сквозь зубы. И не смотря на меня, едва шевеля губами, произнес.

— Запрещено касаться, дурная! Тебе же хуже будет…

— Мне никто не говорил, — я захлопала ресницами, изображая дуру. Это у меня всегда отлично выходило.

— Я говорю, — послышался рык напротив.

Резко повернулась на звук и застыла, пригвожденная тяжелым золотым взглядом. Ноздри волка нервно дрожали, раздуваясь. Клыки врезались в нижнюю губу. Радужка странно расширялась, затапливая белок.

— Тыыы… — прохрипел он утробно, подаваясь ко мне через стол, — Вышла!

Я открыла рот, не понимая. Он что? Выгоняет меня сейчас из-за стола? Из-за того, что коснулась случайно брата. Ну ладно, не очень случайно. Но он этого знать не может! Нахмурилась, чувствуя, как в душе зреет протест, и вскинула подбородок, показывая, что и не подумаю.

— Оглохла? — волк привстал, опираясь руками о стол, и я невольно заметила удлиняющиеся когти на напряженных руках со вздутыми венками- Живо!

— Фрея Мария, — послышался, словно сквозь туман, спокойный голос Рабана, — мой сын просто хочет поговорить. Он сейчас успокоится. Да, Джервалф?

Произнесённое с нажимом имя подействовало на волка как заклинание. Он медленно повернул голову к отцу, моргнул раз- другой и выпрямился, расслабляясь. Радужка вновь стала человеческой, а когти втянулись. Через секунду на меня, онемевшую, уже смотрел совершенно другой человек. Собранный и холодный.

— Да, фрея. Я лишь хочу объяснить вам некоторые правила…Это не займет много времени. Пройдемте в кабинет, — губы растянула сардоническая улыбка, — Думал сделать это после ужина. Но, похоже, дело не терпит отлагательств.

Больше ничего не добавив, волк направился к выходу. В звенящей тишине его шаги гулко разносились по столовой. Джервалф открыл дверь и повернулся ко мне, чуть поклонившись.

— Прошу.