ГЛАВА 5.

ГЛАВА 5.

Просыпаюсь от яркого света. Чертово солнце бьёт по глазам. Щурюсь и пытаюсь повернуться на другой бок. Твою ж, мать! Голова будто в тисках. Тупая пульсирующая боль давит на мозг. Похмелье. Вчера перебрала с пойлом. На хер столько пила? А пила, чтобы залить рвущую нутро ревность. И не очень-то получилось. Нажралась, вырубилась, теперь мучаюсь от приступов дурноты. И ради чего? Нет, здесь уместнее вопрос «ради кого?». Ради него. Только ему насрать!

Ненавижу себя. Ненавижу его. Ненавижу всех. Но больше её. Хлою…

Кое-как поворачиваюсь со стоном набок. Открываю глаза. Причина моего беспробудного пьянства дрыхнет рядом. Глубоко-глубоко в лёгкие вдыхаю его запах и тут же рвотный рефлекс гонит меня в ванную.

Сука!!! Он провонял духами Хлои! Знаю, что между ними ничего не было. Не просто знаю, а уверена на сто процентов. Эта девочка в первый день не даст. Натура у неё такая – Ангельская. Но шлейф её до блевоты сладких духов словно коконом окутал Ника с ног до головы. Хлоя даже запах его забрала у меня. Запах, которым я дышала будто чистейшим воздухом. Человек не так далеко ушёл от животного. Выбирает партнёра для спаривания по запаху. Феромоны кружат голову, когда рецепторы в носу делают свой жестокий отбор кого любить, а на кого смотреть, как на надоедливую муху.

Обнимаю унитаз и проклинаю Хлою. Если бы не её духи… Если бы не её духи… , мне вряд ли было бы так хреново. Ну, поболела бы голова. Ну, помутило бы. А вот так, мордой в унитаз и на карачках, я не сидела бы. Тысячу раз мысленно поливаю помоями Хлою, а себя жалею за слабость.

Когда пустой желудок сжался в твердый комочек где-то в районе солнышка, я кое-как отползла от белого друга. Вот сейчас время дать волю слезам, но не могу. Вдруг Ник войдёт. Он, сука, уже проснулся. Фибрами своей никчёмной душонки ощущаю его пробуждение и поток мыслей летящий из спальни. Ругает меня что разбудила, но в ванную не войдёт, пока я не приведу себя в порядок. Не любит Маккензи жалко выглядящих девок. Ему красоток во всех смыслах подавай, а я сейчас не в лучшей форме. Лохудра с размазанной косметикой по лицу. Да, и перегаром с блевотиной несёт за километр. В общем, до мечты поэта мне сейчас, как до луны.

Медленно поднимаюсь с пола и, сбросив остатки одежды, направляюсь в душ. Вот что мне сейчас жизненно необходимо, так это смыть с себя вчерашний день и боль. Эту ноющую боль в сердце… А ещё хочу, чтобы капли воды, падающие на мою голову, прогнали все мысли о Хлое и Нике. Не хочу представлять их вместе, но эти яркие вспышки, мелькающие в моём сознании, делают своё дело. Чёрт! Как же я их ненавижу. Не образы, а Ника с Хлоей. Вместе ненавижу. По отдельности ещё терплю.

Поворачиваю ручку крана, и контрастный душ спасет меня от мыслей. Я почти живу в этих мгновениях. Живу, потому что не думаю о Нике. Мои глаза закрыты. Только я и вода. Мыслей нет, а предательские слезы льются рекой, смешиваясь с водой. Их не видно…

Ещё бы несколько минут побыть в этой шумящей тишине, но дверцы душевой кабинки открываются, и входит Ник. Его руки обнимают мои бедра, а губы едва касаются спины, пробегают от лопаток к шее, потом к мочке уха. Чуть прикусив его, Ник шепчет моё имя. Его голос сводит с ума. И я безмерно счастлива в своём сумасшествии. Он со мной… Он рядом. Просто ласкает, а я трепещу от каждого его прикосновения. Господи, мне ведь больше ничего не надо, только бы любимый был со мной. Был таким нежным, как сейчас. Был моим… только моим. Я не могу… нет! Я больше не хочу ни с кем его делить. К черту Хлою! К черту всех его шлюх! Я хочу быть его единственной! Всё прощу и всё забуду, только бы он был моим. Сию минутная слабость накрывает, будто волной, запрещая мне даже думать о чём-то другом, кроме взрыва чувств и эмоций в каждой клеточке тела, в тончайшей фибре души. Я прощаю… прощаю его в эти мгновения, принадлежащие только нам двоим.

Не спеша поворачиваюсь к Нику. Моя ладонь пробегает по накаченному торсу вниз к так желанному мной члену. Обхватываю его пальчиками и неторопливо ласкаю. Ощущаю, как пульсирует каждая венка на пылающей желанием плоти. Готова, и хочу его так сильно, что чёртовы бабочки в животе порхают своими крылышками, дразня меня всё больше и больше. Кончиками пальцев медленно бегу по мокрой коже вверх. Добравшись до шее, обнимаю, прижимаясь как можно ближе к Нику. Целую его нежные губы, не останавливаясь ни на минуточку. Целую... Целую, задыхаясь от нехватки воздуха и избытка чувств. От его томительной ласки… От собственного желания, ощутить его всего в себе. Как же долог этот поцелуй! Он распыляет до предела моё неистово желание, от чего я больно кусаю самые нежные губы, упиваясь их кровью, как самым сладким нектаром.

Маккензи отстраняется от меня, но всего лишь на мгновение, чтобы посмотреть в мои горящие жаждой глаза, а потом напористо и жадно прижимает моё тело к холодной стене. Закидывает мои ноги себе за спину и одним глубоким толчком входит в меня. Глухой стон в унисон срывается с наших губ. Ник хотел меня так же сильно, как и я его. Знаю! Уверена! Чувствую! Ведь только я познала его настоящего в безумных ночах, в страстных рассветах и во всем, что связывало и, будет связывать нас. Я часть его… Он часть меня…

Жаль, что не смотря на всё наше единение душ и тел, мы вряд ли когда-нибудь будем одним целым в этой жизни. Слишком много оговорок и обид. Слишком много молчания и боли. Слишком много всего, что связывает, но и разделяет нас…

- Ты останешься? – будто из облаков рая, летит ко мне его вопрос.

Останусь ли я? Определенно нет. Вся эйфория тут же улетучивается, возвращая меня в нашу сдержанную реальность. Теперь и контрастный душ не спасает мою голову от вихря пустых мыслей. Зачем оставаться? Чтобы Ник, обняв меня, проспал до полудня, а потом указал на дверь? Нет уж, спасибо. Я могу отлично поспать и в своей кроватке, но при этом сохранить его уважение. Так вышло, что из всех девок Ника только я всегда уходила сама. Как, впрочем, и приходила. Я кошка, которая гуляет сама по себе. И только с котом по весне. Наша с Ником весна закончилась пару минут назад. Было всё чудесно. И вот, чтобы это чудесно повторилось, я должна уйти. Как бы плохо мне не было, но мгновения любви на то и мгновения, чтобы быстро заканчиваться, уступая место долгому ожиданию скоротечного счастья. Вот так. А ещё я ненавижу дом Ника. Особенно, его спальню. После той ночи, я возненавидела всё, что окружает Маккензи. Жаль, что мне не хватало сил возненавидеть и его самого…

И, возвращаясь на грешную землю с пропитанных ненавистной любовью небес, я тихо шепчу Нику на ушко:

- Нет.

- Натали, останься, - улыбается он, касаясь ладонью моей щеки и заглядывая своими тёмно-синими глазами в мои глаза. – Я буду любить тебя долго-долго, пока ты не станешь умолять меня остановиться, а потом мы снова примем душ и поедем к Бранзу. У него сегодня день рождения. Оторвёмся, как раньше. Помнишь?

Помню. Было весело, но это было раньше. Теперь всё изменилось. Вечеринки меня всё больше разочаровывают, чем веселят. И вряд ли всю вечеринку Ник будет только со мной. Да, и реально не хочу снова бухать, глядя как Маккензи охаживает ещё какую-нибудь овцу. Здоровье у меня не казённое, чтобы им разбрасываться из-за нервяков.

- У меня другие планы, - говорю, изображая равнодушие, и отвожу виновато взгляд.

Он единственный человек, кому мне сложно лгать. Я тут же прячу глаза, щёки покрываются румянцем, и покусываю нижнюю губу. Даже как-то смешно: ложью дышу, и только с Ником мои актерские способности не прокатывают.

- Другие планы, - холодно повторяет он за мной и качает головой. – Конечно, Натали, другие планы.

Отступает и, уже собираясь выходить, вдруг подскакивает ко мне, упираясь одной рукой в стену, другой хватая меня за плечо, подтаскивает к себе.

- Какие на хрен планы, Натали?! Я знаю все твои планы! – будто разъяренный зверь рычит Ник. – С Тиффани будешь шататься по магазинам, и сплетничать, а потом к этому утырку Энтони поедешь! Он ведь на уикенд приехал, да?

Ревнует? Скорее всего. Но ревность Ника избирательна. Со своими друзьями он меня даже не замечает. А тут приезд Энтони так распылил его, что готов уделить мне целый день.

- Приехал, - сдержанно отвечаю я, видя как тёмно-синие глаза Маккензи растворяются в черноте зрачка. – Только у меня действительно планы на это вечер и не с Энтони. Хочу подготовиться к зачёту.

- Ты издеваешься? Натали, какой зачёт? Он в понедельник, а сегодня суббота, - уже более спокойно говорит Маккензи, поглаживая моё плечо, будто извиняясь за причиненную боль. – Натали, побудь со мной сегодня. Ты мне нужна. С тобой так хорошо, - и его губы снова льнут к моим губам.

- Хорошо, я пойду с тобой к Бранзу, - с трудом сдерживая себя, чтобы не ответить на поцелуй, я отстранилась. – Только мне нужно хорошенько выспаться, а с тобой это сложно, - уже улыбнувшись, говорю я, но по-прежнему держу расстояние между нами.

- Я позвоню вечером.

В его голосе звучит облегчение. Ник не ожидал, что я так быстро сдамся. Но я сдалась, уступив собственному желанию быть рядом с ним, хотя бы ещё несколько часов. Нутром чую, опять тихо поругаемся и затаим новые обиды. Но это будет потом, а сейчас я не хочу омрачать наши с ним нежные мгновения моим отказом. Долго упрашивать он не будет. Найдёт, кем заменить строптивую любовницу. Благо их у Ника десятки.