Глава 5

Когда они поравнялись с нижней палубой, Этель увидела белые лица столпившихся у релинга пассажиров, - главным образом из третьего класса, мужчин и женщин. И вдруг Этель узнала яркие рыжие волосы и темную униформу одной из женщин. Это была горничная-ирландка - ее хорошая знакомая, даже без спасательного жилета!

- Стойте!.. - отчаянно крикнула Этель матросам, спускавшим шлюпку: она поднялась на ноги, повинуясь безотчетному порыву. - Кэйтлин! Прыгайте сюда!

- Я не могу! Там наверху мой брат! - крикнула ирландка в ответ.

Этель охватили ужас и жгучий стыд при мысли, сколько простых людей погибнет, когда "Титаник" затонет. И Кэйтлин тоже, если сейчас упустит свой шанс!

- Прыгайте, кому сказано!.. Эй, помогите ей!

Этель никогда в жизни никем так не командовала, даже слугами в отцовском доме. Но, видя, что происходит, матросы у шлюпбалок* наконец приостановили спуск, и один из матросов в их шлюпке поднялся, чтобы поддержать женщину. Кэйтлин зажмурилась и взвизгнула от страха; а потом неуклюже полезла через ограждение. Ее подхватили под руки, и ирландка плюхнулась рядом с Этель, по другую сторону от аристократки в шляпе.

Потом мужчины с палубы C помогли перебраться в лодку еще троим женщинам, для которых расчистили место; кто-то из мужчин хотел запрыгнуть следом. Но тут матрос в шлюпке замахнулся веслом и рявкнул:

- Все назад! Мест больше нет!

На самом деле места еще были; однако те, кому поручались спуск и управление спасательными средствами, испугались, что шлюпбалки* или тросы не выдержат.

Вот наконец шлюпка оказалась в воде: океан в эту ночь был гладким как зеркало. Рулевой встал за штурвал, а шестеро матросов взялись за весла и стали грести прочь от судна.

Глаза всех женщин в лодке были прикованы к "Титанику", который сиял мириадами огней, точно в праздник. Этель наконец огляделась и увидела, что у двух ее соседок были маленькие дети, завернутые в одеяла; а еще одна держала на руках даже комнатную собачку - пекинеса. Кэйтлин рядом с Этель дрожала и всхлипывала.

- Вам холодно?

Этель распустила завязки жилета и стащила его, бросив на дно шлюпки; потом расстегнула свое пальто и накинула его на Кэйтлин, укрыв ее и себя. Горничная словно не заметила этого: ее все так же била дрожь.

- Мой брат, мой Патрик! Он погибнет!

- Он исполняет свой служебный долг, - сурово заметила Этель.

Кэйтлин, чей разум помутился от ужаса и горя, вдруг набросилась на свою спасительницу, точно это она была во всем виновата.

- Вам-то хорошо говорить! Почему на нас всегда валятся все шишки? Чем мы хуже?

- Замолчите!..

Этель разозлилась, от страха за Хью еще больше.

- Мой брат тоже там. Ваш Патрик и мой Хью оба повели себя как настоящие мужчины, и им было бы стыдно за вас!

Кэйтлин замолчала; она прижалась к Этель, словно в поисках защиты. И они согревали друг друга под пальто. Некоторые женщины в шлюпке уже окоченели от холода: тогда один из матросов предложил им фляжку с виски, и самые утонченные дамы глотнули его с благодарностью.

Матросы на веслах спешили отгрести подальше от "Титаника", который кренился все сильнее. Когда дама с пекинесом спросила рулевого, зачем они это делают, тот объяснил, что на месте погружения такого огромного судна может возникнуть водоворот, который затянет всех.

Одна из женщин, с ребенком, разрыдалась, причитая о своем муже; и малыш тоже заплакал. Этель не переставая думала о своем брате... но эти ужасные мысли, казалось, застывали в голове. Она не могла вообразить, что Хью умрет так рано, и так чудовищно! Кэйтлин шевелила губами, шепча молитву.

Однако с корабля не было слышно никаких криков, просьб о помощи, и по-прежнему доносились только звуки оркестра: героические музыканты пытались вселить бодрость в пассажиров. Женщины увидели, как от "Титаника" отходят другие шлюпки. Сколько их было всего?.. В любом случае, слишком мало!

Этель подняла голову, глядя на звезды в вышине. Они были совершенно равнодушны к огромной людской трагедии! А Кэйтлин наивно воображала, что где-то там сидит Бог, который прислушивается к ее молитвам.

"Если Бог есть и слышит нас, Он не в этом мире... и Он совсем не таков, каким представляют его люди", - подумала Этель.

И вдруг звезды мигнули, рисунок их переменился. Этель ахнула: она увидела в небе совершенно отчетливое изображение женщины, сложившееся из этих звезд, - в длинном узком платье, с головой, повернутой в профиль. В публичной библиотеке Этель как-то брала книжку, посвященную мифам разных народов, и там было изображение египетской небесной богини Нут, с телом, усеянным звездами. Считалось, что эта богиня рождает звезды... и покровительствует душам мертвых, которые возносятся в ее обитель.

- О господи, - прошептала Этель и перекрестилась.

Этель тряхнула головой, и звезды приняли свой обычный вид. Неужели она начинает сходить с ума, и грезит наяву? Что за вздор лезет в голову, когда вокруг творится такое!..

Она снова взглянула на "Титаник", нос которого уже почти полностью погрузился под воду, а корма высоко задралась; однако они отплыли уже слишком далеко, чтобы слышать звуки. Для них огромный лайнер погибал в молчании. На расстоянии Этель увидела и другие шлюпки - все они выжидали: пока спасшимся оставалось только это.

Этель упорно представляла себе, что Хью успел - или успеет занять место в лодке; или, если все-таки окажется в воде, сможет доплыть до ближайшей шлюпки. Ее брат неплохо плавал: он, как мужчина, вообще был в лучшей физической форме, чем она, занимался в колледже и плаванием, и греблей. И спасательный жилет должен был надежно держать на поверхности...

Однако вода вокруг была ледяная. Сколько людей замерзнет насмерть, когда окажется в морской пучине? И когда должна подоспеть помощь? Ведь "Титаник", конечно, подавал и продолжает подавать сигналы бедствия?..

Будто угадав мысли Этель, дама в шляпе обратилась к ближайшему матросу.

- Мое имя миссис Харрис, Леонор Харрис, - она улыбнулась, словно пытаясь светским тоном как-то разрядить обстановку. - Будьте любезны, скажите, когда к нам подоспеет помощь? Ведь какое-нибудь судно, конечно, подберет нас всех?

- Надеюсь, что подберет, мэм, - угрюмо ответил матрос, пряча взгляд.

- "Карпатия" ближе всех к нам, - сказал рулевой, обернувшись. - Но перед посадкой в шлюпку нам сказали, что она подойдет только через пять часов. С тех пор прошло часа полтора, не больше.

Этель дрожащей рукой попыталась нашарить часики в правом кармане, но аристократка миссис Харрис успела раньше.

- Без пяти минут два, - четко сказала она, и захлопнула крышку золотых карманных часов: ее губы тронула горькая усмешка. - Мы уже два часа сидим в партере, и грядет последний акт. Вот спектакль, которого ни один из нас в жизни не забудет!

Слова миссис Харрис заставили Этель вспомнить о том, что они находятся слишком далеко от корабля. Она очень надеялась, что шлюпки будут подбирать людей... но успеют ли они?..

- Не пора ли нам идти на помощь? - воскликнула Этель.

В их шлюпке находилось сорок с лишним человек, считая матросов и детей. Конечно, она могла выдержать еще несколько человек; и нельзя же было бездействовать!

- Еще рано. Пока смысла нет, - откликнулся рулевой, которого, как выяснилось, звали Джон Хитченс.

Но Этель видела, что матросы опасаются приближаться к "Титанику", - и не только из-за водоворота; а потому, что тонущие, хватаясь за борта, могли перевернуть лодку! Девушка напрягла слух, и ей показалось, что она слышит крики, - люди срывались с корабля или сами прыгали, не желая безропотно ждать конца...

И тут них донесся отдаленный грохот, как будто судно разломилось пополам. Женщины вздрогнули, прижимаясь друг к другу.

- Что это? - вскрикнула Кэйтлин.

- Наверное, котлы и машины поехали вниз, и все на своем пути переломали, - сказал рулевой, неотрывно глядевший на пароход. - Дьявольщина!..

Потом огни "Титаника", горевшие все это время, погасли. И вдруг корабль начал подниматься вертикально. Это произошло в считанные мгновения: пароход поднялся, подобно указующему в небо черному персту, - и принялся погружаться. Великолепный "Титаник" ушел под воду со всем, что на нем находилось, - новейшей техникой, изысканной мебелью и фарфором, тысячами предметов роскоши. И с сотнями людей, которые не могли или не успели его покинуть.

А потом слуха всех, кто сидел в лодке, достигли крики и стоны. Это походило на один непрекращающийся крик! Сотни людей, барахтающихся в ледяной воде, взывали о помощи. Этель парализовал ужас; она огромным усилием стряхнула оцепенение.

- Вот теперь мы должны плыть к ним! - крикнула она матросам.

- Да, разумеется, - к изумлению Этель, подхватила миссис Харрис: аристократка побелела и дрожала, но крепилась. - Разве мы можем бросить этих несчастных?

Они огляделись, ища поддержки. Но остальные женщины сидели смирно как овцы; молодая мать всхлипывала, укачивая ребенка, и никто больше не подавал голоса. Кэйтлин опять беззвучно молилась.

- Нельзя туда плыть, мэм, - наконец угрюмо сказал рулевой, обращаясь к миссис Харрис. Он сплюнул в воду табачную слюну. - Слышите, какой там творится ад? Нас тут в лодке сорок семь душ, и нас непременно потопят, если мы приблизимся!

Этель уже почти не сомневалась, что он так ответит... Как они потом смогут жить с подобным грузом на совести?

- Побойтесь Бога! - воскликнула миссис Харрис.

- Не знаю, кто это устроил, Бог или дьявол, - отозвался рулевой Хитченс, - да только я в ответе за вас всех! Мне поручена эта шлюпка, и я не допущу, чтоб сорок женщин с детьми понапрасну утонули!

Он длинно выругался и поежился, кутаясь в черный бушлат; подышал себе на ладони, отогревая их.

- Теперь все молчать, это приказ. Будем ждать подмоги.

Женщины замолчали. Этель так устала и замерзла, что не могла связно думать. Крики вдали постепенно затихали - по мере того, как погибающие теряли силы.

Этель понимала, что если будет прислушиваться к этим напрасным мольбам, то лишится рассудка. То же чувствовали и остальные.

Спустя некоторое время одна из молчавших до сих пор женщин обратилась к рулевому и робко спросила, не могут ли они теперь что-нибудь сделать. Хитченс вытащил фонарь, чтобы осветить поверхность океана, - но тот оказался неисправным.

- У нас нет ни провианта, ни питьевой воды, ни компаса. И лодка перегружена, слишком велик риск, - сказал Хитченс. - Лучше подгребем вон к той шлюпке и свяжем их вместе. Там народу как будто поменьше, чем в нашей.

Они принялись грести; причем одного из уставших гребцов сменила на веслах миссис Харрис. Этель тоже хотела помочь, но не знала, с какого конца взяться за весло.

Шлюпки сблизились и легли в дрейф. Этель впала в дремотное состояние; она не знала, грезит наяву - или явь превратилась в кошмар. А потом вдруг Кэйтлин, про которую Этель успела забыть, растолкала ее.

- Просыпайтесь, мисс Этель, - воскликнула ирландка. - Если заснете в такой холод, уже не очнетесь!

Прошла целая вечность, прежде чем люди в шлюпках увидели приближающиеся огни. Уже светало, и они смогли различить очертания парохода. "Карпатия" пришла к ним на помощь!..

Теперь Этель взялась за весло - ей объяснили, как грести; другие женщины тоже сменяли гребцов, в том числе и Кэйтлин.

К тому времени, как они достигли судна, Этель так обессилела, что едва смогла подняться по веревочной лестнице. Потом она мешком свалилась на палубу и долго сидела, бессмысленно глядя перед собой.

Вокруг нее и других спасенных уже суетились стюарды; судовая горничная принесла ей плед и горячего чаю. Этель вспомнила о Кэйтлин, и мысль о брате тупой болью сверлила мозг; но она еще долго не могла подняться, чтобы встать и отправиться разыскивать Хью. Ей несколько раз посоветовали пойти прилечь - все свободные помещения "Карпатии" были предоставлены в распоряжение спасенных.

- Я не смогу уснуть, я должна найти моего брата, Хью Бертрама, - тупо повторяла Этель.

Но ей уже казалось, что она не найдет его среди выживших. Она слышала вокруг рыдания женщин, потерявших своих мужей и сыновей! Но неожиданно та самая горничная, которая ухаживала за Этель, принесла ей счастливое известие.

- Молодой джентльмен по имени Хью Бертрам на борту есть, его только что внесли в списки выживших, - сказала горничная. - Он сейчас в обеденном салоне. Но, кажется, ваш брат сильно простужен, - предостерегла она радостно встрепенувшуюся Этель.

- Главное, он жив! - воскликнула девушка.

Этель хотела бегом броситься в салон, но у нее болело все тело и ноги не слушались. Изнемогая от нетерпения, она преодолела расстояние до салона, где уже сидели группами женщины, закутанные в одеяла, и лежали несколько больных, за которыми ухаживали врачи.

Светлые волосы Хью Этель разглядела с порога. Она бросилась к брату, и тот, просияв от радости, сразу же попытался сесть; после чего зашелся в жесточайшем кашле.

- Простыл немножко, - кашляя, сказал Хью. - Искупался, и вот результат. Черт, как я рад тебя видеть!

Этель обняла и поцеловала брата, ощущая, как от него пышет жаром.

- Ты скоро поправишься, дорогой. Главное, мы живы!

Хью кивнул, глядя на сестру и улыбаясь.

Но оба знали, что никогда не забудут того, что произошло с ними в эту ночь. И весь мир будет долго помнить трагедию непотопляемого "Титаника".

- А вот мумия утонула, - вдруг заметил брат. - Меня смыло волной, когда корабль погружался, и я спасся чудом...

- Не думай про нее больше, - попросила Этель. - С ней покончено!

Мумия на корабле, видения, призраки - это все казалось теперь такой мелочью в сравнении с реальной чудовищной катастрофой!

Хью вдруг посмотрел на сестру очень серьезно.

- Видишь ли, когда я сказал, что спасся чудом, это было не преувеличение. Мне кажется, что я спасся только благодаря ей. Я тоже видел ее - и чувствовал, когда тонул.

Он вздрогнул.

- У нее были стриженые черные волосы, кольцо с зеленым камнем в виде скарабея и крашеные ладони... ты мне ее не описывала, но я теперь знаю, как она выглядит, - хриплым шепотом закончил он.

- Да что ты говоришь! - воскликнула Этель.

- И мы с ней скоро встретимся. Я уверен, - Хью передернул плечами. - Какое бы обличье она ни приняла.

* Металлическое устройство для спуска шлюпки на воду.