Часть 2

Хищные черты лица, прямые линии и четко выделенные скулы. А глаза настолько голубые, что хотелось проморгаться, чтобы избавиться от магнетического влияния. Но не выходило… Они смотрели прямо в душу, разгадывали все тайны, обнажали все секреты. Один его взгляд породил настолько грязные мысли, что моя внутренняя моралистка никак не могла понять – куда подевалась забитая жена – «синий чулок»?

Он сделал шаг вперед и сел на стул рядом. Бесцеремонно выхватил рюмку водки из моей руки и осушил порцию «клубнички» даже не поморщившись. Наверняка, крепкий алкоголь был слишком слабым для такого мощного человека.

– Дрянь, – безапелляционно выдал он, заставляя едва ли не стонать от удовольствия слышать тембр его голоса. – Если хочешь напиться, лучше скотч или виски. Водка… это неблагородно что ли. Хотя эта розовая жидкость на твоих губах выглядит очень сексуально.

– А пить можно с благородством? – пропустив мимо ушей последнюю фразу, я перекинулась через барную стойку, достала новую рюмку и налила нам с незнакомцем очередную порцию «розового безумия». Указав на играющее в свете софитов обручальное кольцо на пальце мужчины, тут же выпалила: – Выпьем за вашу жену? Отличный тост, как по мне.

– Она этого не достойна, но… почему бы и нет? Тогда и за твоего мужа, – не растерялся незнакомец, положив свою ладонь на мою свободную руку. Тело вздрогнуло, ведь привыкло только к редким прикосновениям Сэма, но руку я не убрала. Я еще не пришла в себя после правды, открывшейся мне возле ВИП-кабинки мужа, и сейчас я хотела ощутить себя такой же грязной, каким мне казался Сэм. Чтобы мы были достойны друг друга.

– Почему ты вышла замуж? – махом осушив рюмку, спросил незнакомец. Я все еще ощущала, как его пальцы поглаживают мою кисть, избегая кольца, как черт ладана. Впервые за долгие годы на меня упало так много мужского внимания. Обычно Сэм заканчивал ухаживания на «пока» и «привет». Кажется, его не очень возбуждала услужливая домохозяйка, но быть другой он мне просто не позволял…

– Что за вопрос?! Зачем, по-вашему, совершеннолетней девушке создавать семью? – возмутилась я, последовав примеру мужчины, но в этот раз не допив полрюмки. Слишком быстро помутнело сознание, и я никак не могла понять: дело в «клубничке» или харизме мужчины напротив.

– Из-за большого счастья и всепоглощающей любви ты в двенадцать ночи одна пьешь водку в клубе, где обеспеченные «папики» ищут себе приключений? Не думаю. – возразил незнакомец, и его пронзительный взгляд намертво впечатался в мое лицо, словно подмечая даже микроскопические эмоции. – Был бы твой муж не мудаком, давно бы оторвал мне яйца. Только его тут нет. Поэтому вопрос тот же: на хрена было выходить замуж?

По идее стоило встать и уйти от такой наглости и неприкрытой грубости. Но… впервые за двадцать два года у меня спросили то, что стоило уточнить перед алтарем с Сэмом. Я всегда просто знала, что должна быть с ним, но не копала глубже этого. В тот момент показалось: нестрашно, если я поделюсь своими демонами с чертовски сексуальным незнакомцем, которого больше никогда не увижу.

– Я воспитывалась в приюте и еще в школе начала подрабатывать официанткой в баре. Меня приметил местный босс и показал, что такое забота. Впервые в жизни я ощущала себя так, словно небезразлична этому миру… Кажется, это называется «любовь»? – окунувшись в воспоминания, я упустила момент, когда пальцы незнакомца массирующими движениями добрались до локтя. Не знаю, откуда взялось странное разъедающее чувство, но я просто не смогла удержаться от вопроса: – А почему вы женились? Кажется, ваша избранница тоже не тянется к моим волосам, чтобы их проредить.

Сэму было сорок пять, навскидку мужчина был моложе лет на десять, не знаю почему, но это заставило меня подобраться … Впервые в жизни я смотрела на кого-то кроме мужа с интересом. И пусть между нами с Сэмом уже давно стена размером с галактику, это не повод думать о том, насколько крепкие мышцы у мужчины напротив… Как же хотелось запустить пальцы в его волосы цвета спелого каштана и ощутить их мягкость… Затем провести рукой по гладко выбритой щеке и порезаться о контуры его лица.

– Она отлично трахалась, делала сносные минеты, и моя семья ее обожала. Большинству людей достаточно и одного из перечисленных пунктов, чтобы назвать женщину «жена», – отмахнулся мужчина и налил себе новую порцию моей клубничной водки. Он осушил рюмку и горько прохрипел: – Дрейк.

– Молли, – моментально отреагировала я, растворяясь в буквах его имени. Д-р-е-й-к… Как скрежет металла, гул ветра в поле или треск гальки под шинами… Дрейк…

Казалось, мой голос раздавила энергетика мужчины напротив. Превратила его в пыль, песок, ничто… Но он услышал мое имя и замер. Лишь глаза все чаще блуждали по фигуре, словно запоминая, изучая, просчитывая…

– Ты когда-нибудь занималась сексом в вертолете? – внезапно спросил он, вызывая мой судорожный вздох… Впервые кто-то при мне так откровенно говорил, и это… Признайся хотя бы себе, Молли! Да, черт побери, это безумно заводило. Соски моментально затвердели, спина выпрямилась, а между ног все заныло, мощным спазмом сообщая хозяйке о ее желаниях. Я положила руки на внутреннюю часть бедра и сжала колени, Дрейк заметил это и, придвинувшись, обхватил мое колено свой рукой, слегка заползая под подол красного платья.