СЕРДЦУ ВОПРЕКИ. ГЛАВА 1.

ГЛАВА 1.

Кастелян Туровца стоял на городских стенах Полоцка. Солнечные лучи отблёскивали от снега, слепя глаза. Щурясь, пан Азинский всё же смог рассмотреть приближающуюся орду Москивии. Их было так много, что казалось, вся страна пришла завоевать Литву. Зачем он приехал в Полоцк именно в этом месяце. Надо было, как планировал приехать в конце весны. Нет, бросился на делёж дядькиного наследства в январе. Да ещё и дочку с её пасынками притащил. Знал же, на границах не спокойно. Речь Посполитая ввязалась в ливонскую войну. Поддержали магистра Ливонии, а теперь вот результат. Сам царь Московии в гости пожаловал. Жили, не тужили, на своей земле спокон веку. А теперь выходит, Иван Васильевич заявил, что это его вотчина. Права на неё потомки Рюрика имеют.

Поёжившись от ледяного ветра, что со стороны Двины дул, пан Азинский вздохнул. Ох, тяжело придётся. Город, может, и отобьют, но с потерями.

- Здравствуй, пан Гарислав! – поздоровался поднимающийся по каменной лестнице воевода Полоцка. – Не спится?

- А, это ты Станислав? – оборачиваясь, спросил пан Азинский. – Как спать, когда недруг пушки наставляет на стены?

Пан Давойна тоже бросил взгляд на войско московского царя. Только страха в этом взгляде не было. Воевода был слишком самоуверен. Ну, пришли и пришли. Городские стены крепкие выдержат. Пока по ним лупить будут, не заметят, как с тыла ударит гетман Радзивилл. Брату своей жены, Станислав ещё три дня назад весточку с гонцом отправил. Родственник на подмогу, уже гусар собирает. Скоро московитам бороды-то по - отрывают. С гусарами на открытом поле стрельцам не сладить. И татары, что пришли с царём, тоже побегут. Стрелам азиатов не пробить железную броню всадников.

- Лошадей жалеет Иван, – подметил воевода, – пушки смерды тянут.

- Говорят, он людскую кровь пьёт и купается в ней, – передал народные сплетни кастелян Туровца.

- Слыхал! – равнодушно сказал воевода. – Я вот думаю крестьян за город отправить. Если осада продлиться дольше, может и голод наступить. Меньше ртов будет.

- Людишек-то сколько выпроводишь? – насторожился Гарислав.

- Этак тысяч две насчитал, – задумчиво почесал голову воевода. – Я в Милане был, когда его осаживали французы. Чем меньше нахлебников у города шансов больше устоять. И схроны в лесу с запасами хлеба приказал сделать. Это тоже на случай не предвиденных обстоятельств.

- Я бы народ не отправлял, – не согласился кастелян. – Им оружие в руки и пусть помогают солдатам.

Воевода усмехнулся. Крестьяне и с оружием. Смех, да и только. Человеку всю жизнь ходившему за плугом, несподручно бердышом махать.

- Ох, насмешил Гарислав Давыдыч! От них одна морока, а не помощь будет. У нас две сотни наёмников со всей Европы. Один такой воин сотни крестьян стоит. И стрельцам с наёмником не совладать, – посмеиваясь, не соглашался пан Станислав.

- Наёмники это сила, не поспоришь. Один Андрес Гессе чего стоит, – согласился пан Азинский, вспомнив капитана отряда наёмников. Но, кастелян был не так самоуверен, как воевода. – Пан Давойна, войско Московского царя где-то тысяч двадцать. Нас в три раза меньше. Я женщин, детей и крестьян не считаю. На скорую подмогу Короны, тоже не рассчитываю. Конечно, стены наше преимущество, но всего лишь одна ошибка и всё. В город ворвутся враги. Я этого не хочу, – пан Гарислав лучше запахнул отделанную русскими соболями шубу и направился к лестнице.

Друг детства пан Давойна бросил уходящему вслед:

- А я, что хочу, по-твоему, Горислав? – в голосе звучала злость.

- Знаю, не хочешь. Нам обоим есть, кого терять. Своих жизней не жалко. За детей боюсь, – уже спускаясь по крутым ступенькам, ответил пан Азинский.