Глава 7

Выйдя из дома, Лина сняла туфли и пошла босиком по мокрому асфальту. Ночной ливень неплохо постарался создать огромные лужи. Александра уехала на работу, а Виктор отправился на выставку фотографий из разных стран.

Лина думала о сестре и ее поведении. Сама же девушка никогда не любила так сильно, что могла реветь все лето в подушку. Стены тонкие, коридоры узкие, слышимость хорошая. У неё была любовь, да. Но такого ни разу не было. А сейчас задумываешься, была ли это любовь?

Лина

Так как учебники я успела забрать до первого сентября, то надобности нести с собой рюкзак не было, поэтому на моем плече красовалась бежевая сумочка.

Дойдя до школы, я сразу же примкнула к ученикам с табличкой 11 «А». Хорошо, что школа находилась не так далеко от нашей и я могла навещать своих друзей. Ребята поприветствовали меня - кто-то дружелюбно, а кто-то не очень, вроде Ринаты. Кареглазая девушка ясно дала понять, что ко мне относится плохо и ботаников не любит. Но есть проблема, я не ботаник.

Если человек читает книги и делает всю домашнюю работу, а средний балл по всем предметам 4.70 это не значит, что он ботаник и странный тип. Есть люди, которым учеба даётся слишком легко и просто, что было бы нереально получить по понятным тебе темам четыре или того хуже - три.

Если сравнивать меня с Нессой, то мы существенно отличаемся тем, что предметы мне даются намного легче, но выбрать конкретный предмет в изучении я не могу. Так как, когда начинаю углубляться, понимаю, что не все так просто как кажется.

Сестра же моя выбрала себе два-три предмета и идёт с ними по жизни. Химия, русский и физкультура. Если учесть, что ЕГЭ по физкультуре нет, а ГТО особо не помогает, можно убрать ее. Русский же сдаёт каждый и каждый обязан его знать, как свои пять пальцев. А вот химия, химия это святое. Понять химию – это что-то настолько сверхъественное, что тебя уже заносят в Красную книгу. Насколько бы хорошо сестра не знала химию, она не упустит возможности ее прогулять. Поэтому химичка часто ее недолюбливала и пыталась выставить в четверти тройку, но Агнесс приходила и с лёгкостью доказывала то, что сама химичка не знала.

Десятый класс я закончила на отлично, а вот Нессе пришлось попотеть.

Итоговые оценки показали нам многое.

Мои самые низкие баллы являются самыми высокими у Агнесс.

Сказать, что Агнесс тупая будет самой главной и нелепой ошибкой, из-за которой многие привлекательные лица оказывались не в привлекательном туалете. Только из-за своей лени и прогулов сестра получает плохие оценки и учителя ее недолюбливают. Вот как вы будете любить ученика, если он положит на ваш стол живую змею? Вот и они так же. Не сомневаюсь, что если бы Несса хотя бы посещала уроки, ее оценки были бы не ниже четверки.

—Слыхали новость?—парень пробежал мимо меня, задев толстым портфелем. Я чертыхнулась и последовала за ним,—... дед покинул нас.

—Вовка, да ты дурак, что-ли?—ударила его девушка в круглых очках.

—Нет, Мельникова. Не трогай меня, иначе я заражусь СПИДом,—парень начал вытирать руку, куда до коснулась эта русоволосая, корча противную мину.

—Не переживай, Мельникова, если бы Баранов только знал, как люди заражаются СПИДом, он бы не боялся до тебя дотрагиваться,—Рината притронулась к русоволосой и, тут же отдернув руку, начала вытирать салфеткой.

Ученики глухо засмеялись, а девушка со слезами на глазах побежала в школу. Ребята ещё больше захохотали.

Я готова была последовать за ней, но послушать информацию о деде хотелось больше.

—Так что там с Дмитрием Владимировичем?—спросила высокая девушка.

—Да, покинул он наш класс. Сказал, что мы говнюки и он не готов брать ответственность за то, что Антонова к концу одиннадцатого класса останется девственницей,—светло-русый парень приподнял короткую юбку девушки, которая сидела за последней партой, когда мы забирали учебники. Рыжеволосая стукнула парня по руке, закусив губу. Баранов глухо застонал и продолжил говорить, кладя руку на ягодицу Антоновой. —А ещё он заверил меня, что Мельникова навсегда останется девственницей,—некоторые заржали, а адекватные просто отошли дальше.

Баранов, по-видимому, их местный клоун. В тот раз он сидел в телефоне и был спокойным, сейчас же весь такой.. такой идиот.

—Он уволился, но почему?—спросил парень в чёрном свитере и длинными волосами.

—Ну я же сказал, что Мельникова и Антонова...

Не выдержав, я схватила парня за руку и оторвала от ягодиц Антоновой. Рыжеволосая фыркнула.

—Что не так с дедом? Ты можешь высунуть свои мозги из задницы и сказать, что ты знаешь такого, чего не знаем мы?

Баранов прикусил нижнюю губу, а я непроизвольно вздохнула. Нижняя губа парня оказалась проколотой с левой стороны. На правой брови так же имелись проколы и маленькие гвоздики.

—Мои родители не занимались сексом уже два месяца, а папка изменяет ей с моей теткой, а...,—выносить этого я просто не могла. Мои уши вяли от всего услышанного. Хоть я не сущий ангел, но это все.. это все стезя Агнессы. Отпустив руку, я хорошенько вмазала ему по носу. Парень всхлипнул и резко наклонился, сплевывая кровь на асфальт. Антонова подбежала к нему и попыталась успокоить.

Все уставились на меня. Кто-то осуждающе, а кто-то как на божье существо.

—Дед слёг в больницу и не сможет в ближайший год вообще работать,—поднял голову Баранов, вытирая кровь с губы и носа салфеткой,—Кать, пойдём в школу зайдём?—попросил Антонову. Девушка показала ему средний палец и пригрозила, что разбитая губа не поможет ему засадить ей. Баранов усмехнулся.

—Больно надо! Не сейчас, так потом мы это сделаем,—крикнул ей вслед. Родители учеников младших классов отошли как можно дальше от их класса, точнее от моего класса.

—А кто будет нашим классным руководителем?—спросила у Баранова, так как парень стоял ближе всех ко мне. Русоволосый вопросительно на меня взглянул.

—А ты вообще, кто такая?—здрасьте, приехали.

—Твоя совесть, дорогой мой.—потрепала его по плечу и пошла ближе к классу. Спиной четко чувствовала, как парень прожигает меня взглядом. Ох, будет весело же.

***

—Всем привет. Меня зовут Анастасия Викторовна и я ваш новый классный руководитель. Мой предмет русский и литература,—учительница в синий кофточке и чёрной юбке подошла к одной из парт и положила руку на плечо Баранова. Класс заулыбался,—А тебе, сынок мой, будет очень плохо, если ещё раз достанешь своё «яблоко» на моем уроке, уяснил?—продвинутая леди забрала айфон Вовы и сунула себе в сумку,—Дмитрий Владимирович слёг в больницу и заставил меня взять таких оболтусов как вы. Если я правильно понимаю, то он у вас был с пятого класса?

Некоторые ребята закивали.

—Ну вот он и слёг,—прошептала женщина и потёрла виски,—Я знаю про вашу репутацию и хочу предупредить. Вы не тревожите меня, я не трогаю вас. Единственное, что скажу, так это то, что к своим урокам отношусь очень трепетно. Зачеты, сочинения, изложения,—Антонова подняла руку,—Да, изложения не будет на экзамене, но мне глубоко плевать,—и это значит, что она не будет нас тревожить?—Вы должны уметь его писать и все. Так как вы были в том году не у меня, но могли быть наслышаны, что я очень строгий учитель,—Антонова почти подпрыгнула с места, но Анастасия Викторовна продолжила, показав Кате сидеть смирно,—Хочу вас заверить, что вас обманули,—некоторые ученики воодушевленно вздохнули,— Я самый злой, самый требовательный, самый безжалостный учитель. Мне глубоко наплевать на все ваши проблемы, мне все равно, что у вас в семье. Русский и литература это база, которую должны знать все. Вы..

—Можно выйти?—не выдержала Катя.

—Да, —Антонова улыбнулась и пошла к двери,—заодно зайди в тринадцатый кабинет и забери документы из школы,—Катя вернулась на место.

—И на чем я остановилась?—женщина нахмурилась и начала судорожно вспоминать.

—Вы втирали нам то, что русский и литература это база и мы тип, должны ее знать,—Баранов помог женщине, на что получил смачный подзатыльник.

—Я так понимаю, за острый язычок тебе тип и вмазали?—усмехнулась, когда увидела ссадину на губе парня. Я тихо прыснула в кулак, молясь, чтобы меня не застукали. — В общем, не будет уважения к моим предметам, я уже не говорю про себя, то не будет уважения к вам. Я вас, мелкие сосунки, так завалю, что вы у меня утонете в своих оценках. Я все сказала. Вопросы?

Тишина.

Отвечаю, даже в армии не так все строго.

А она в обще имеет права называть нас сосунками?

—Лес рук?! Браво, чтобы больше такого не было. На мои вопросы должны отвечать все, ясно?

—Да,—хором ответил класс и услышали заветный звонок. Класс начал собираться, но строгая леди ударила указкой по столу.

—Я вас не отпускала.

Все приземлились обратно, кинув портфели на пол. Женщина оглядела класс и только потом прошептала:

—Все свободны.

Это дурдом. Начало дня так вымотало меня, что домой я поехала на автобусе.

Одну, мать его, остановку.

Агнесса

Сидя на кровати, пытаюсь вырезать паршивое лицо Дани со всех фотографий, которые у меня имелись. Бумажки, оборванные лица, валялись по всей кровати. Беру фотографию и несколько секунд кручу её в руках. На ней мы с Даней сидим на кровати и руками пытаемся скрыться от настигнувшей камеры. Рядом валяются пустые бутылки из под алкоголя и кем-то забытые сигареты. Позади весит гирлянда, а на нас одеты глупые парные свитера, которые по шутке подарила моя сестрёнка.

—Чертов козел!— беру ножницы и отрезаю ту часть, на которой изображён Рассказов.

Теперь на фотографии изображена я, закрывающаяся рукой от камеры, а рядом видневшаяся рука с татуировкой.

Слышу в дали звук открывающейся двери, но стараюсь ничего не замечать — ещё много работы. Беру охапку фоток и снова рассматриваю одну из них. На ней мы вчетвером: Я, Лина, Каратаев и Рассказов, стоим на крыше, поднимая вверх руки.

—Козел, не мог встать слева, а не в центре?!— всегда нравилась эта фотография.

Если вырезать Даню, то я моментально удалю с фотки и сестру.

—Мудак, даже сейчас жизнь портишь!— аккуратно вожу ножницами, пытаясь отрезать его злосчастную голову,— В Питер он уехал...,— откидываю оторванную голову в сторону и беру новую фотографию,— Тварь.

—Вау, и тебе привет, демон!— в комнату врывается друг, из-за чего фотка выпадает из рук и падает в кучу голов Рассказова,— Что делаешь?

—Куклу Вуду!— шепчу я, отрезая конечности бывшему парню.

—Чего? Не мне, надеюсь!?— улыбается русоволосый, на что получает подушкой по голове.

—Уж лучше бы тебе..

Каратаев поднимает с пола обрезанную фотографию, на которой остался один Рассказов. Его карие глаза пробегают по общему беспорядку, а затем я вижу некое понимание.

—Что, катушка поехала?— понимание? Нет, я ошиблась.

—Зачем приперся?— рычу я, выхватывая из его рук фото и кидая её снова на пол, где ей и самое место.

— Ты сама доброта.

Друг качает головой и присаживается рядом, вытягивая ноги и сминая некоторые фотографии. Пару даже закатились под его гигантскую жопу.

—Ты раздавил своей жопой мою сестру, осел!—пихаю его в бок и вытягиваю фото.

—Почему не в школе?— интересуется друг, из-за чего начинает бесить ещё больше.

—Кто открыл тебе дверь?

—Валентина.

—Кто?—переспрашиваю я, не врубаясь в суть дела.

—Ваша домработница, Несси,— поясняет он, подавая мне фотографию, где Даня держит меня за руку, что-то шепча на ухо.

Несколько секунд рассматриваю фото и понимаю, что это слишком больно. Руки сжимаются вместе с фотографией, которая моментально превращается в свернутый кусок бумаги. Кидаю её в круглую тарелку и ищу руками в горе мусора зажигалку. Илья замечает мою истерику и быстро хватает за руки, передвигая к себе.

Не заметно для себя кладу голову на плечо друга и начинаю судорожно хватать ртом воздух. Слезы капают на его худи. Илья нежно гладит меня по голове и пытается как-то утешить. Всхлипы заглушают его слова, но я искренне рада, что он рядом.

Когда потихоньку прихожу в себя, понимаю, что не должна показывать слабость. Каратаев общается с Рассказовым на раз-два, а мне не надо, чтобы бывший думал, что мне хреново без него, что я хочу умереть.

Отталкиваюсь руками о друга и беру зажигалку, которая закатилась за подушку. Подношу её к тарелке, где лежит фотка, и поджигаю. Лица тоже летят туда же. Остальные же фотки я просто не смогла сжечь или выкинуть.

Поднимаюсь с дивана и замечаю плакат, сделанный на заказ, на котором изображены мы с Даней и сестрой. Срываю его двумя руками и откидываю в сторону.

—Агнесса..,— шепчет Илья, поднимаясь за мной и начиная обнимать за плечи,— Тебе больно... . Я понимаю, но ты должна жить дальше.

—Я-я не..,— слова даются с трудом, поэтому я делаю выдох и пытаюсь начать сначала,— Я не могу жить без него.

Илья сильнее сжимает плечи и целует мою макушку. Прислоняюсь к его телу спиной, ища поддержку и опору.

— Но он же может, Несси,— аккуратно выговаривает он, отстраняясь от меня.

Моё сердце замирает. Может? Он кого-то уже себе нашёл? Ну да. Как же без этого?

Оборачиваюсь и сглатываю. Илья нежно проводит пальцем по щеке, вытирая слезы. Замечаю в его взгляде боль и лёгкую обиду. Карие глаза обжигают меня, становясь с каждой секундой все теплее.

— Послушай, Несси,— бью его по рукам и отхожу в сторону.

—Не называй меня так, Каратаев!

Парень стоит на месте, а я стараюсь не смотреть в его глаза, которые, как и мои, наполнились слезами. Парни не плачут? Ложь.

—Прости... . Я просто хотел сказать, что на этом твоя жизнь не закончилась, подруга. Ты очень видная девушка и за тобой будут гоняться все парни, обещаю.

Смотрю на затухающее пламя и подхожу к кровати, собирая оставшиеся фотографии, где изображены не только мы с Даней, но и я с Ильёй, я с сестрой и с мамой. Хватаю все и выкидываю в тарелку. Пламя разгорается.

—Мне не нужен никто, Илья,— чуть слышно шепчу я,— Мне нужен был только он,— разворачиваюсь и снова смотрю на друга, который неотрывно следил за пламенем,— Я что, о многом прошу?— бешусь я, касаясь своих волос,— Мне не нужные деньги, машины, поездки по Европе! Я хочу подниматься рано утром и видеть его рожу рядом с собой. Я хочу готовить ему подгоревшую яичницу по утрам. Я хочу всю эту сопливую хуйню!

Каратаев улыбается:

—Не слишком веселая альтернатива, Агнесса.

Качаю головой и падаю на колени у горящих фото. Откидываю волосы за спину и без раздумий засовываю руку в тарелку, чувствуя, как подгорает кожа.

Крик разносится по всей комнате.

Илья падает на меня и резко отводит руку от огня.

—Ты больная идиотка!— кричит он, а я слышу лишь свой заливистый смех, похожий на крик отчаявшегося человека.

В комнату вбегает Валентина и начинает что-то говорить, а я лишь смотрю на Каратаева, который сидит рядом и пытается осмотреть руку.

Боли я не чувствовала. Может, потому что даже не видела руку. Хватаю ртом воздух и поворачиваюсь на бок, кладя ногу на Илью, который пытался потушить домашний костёр. Валентина просит объяснить, что произошло, но я не в силах это сделать из-за глупого смеха, а Каратаев слишком растерян.

Вы думаете, что я слабая? Ничтожная? Глупо из-за парня поджигать руку, да? Может и глупо, а может и нет. Я любила его и, а черт с ним, люблю и сейчас.

Каратаев перекладывает меня на кровать и просит Валентину вызвать скорую. Женщина тут же срывается и бежит за телефоном.

Замолкаю, когда начинаю чувствовать боль на правой конечности.