Глава 4. Кач, кач и ещё раз кач.

Колун в правой руке, макар в кобуре, нож – явная самоделка, честно спизженный из конфиската участка с лезвием сантиметров двадцать пять в ножнах на поясе, кирзовые сапоги, рыбацкая разгрузка – просто мачо-мэн, слов нет, ну или просто чмо. Кому как больше нравится. Чуть не забыл про "возрождения", я так понял, это что-то вроде жизней, пролазив в интерфейсе системы добрых полчаса, я всё-таки смог создать точку возрождения прямо в камере участка, предварительно её закрыв и забросив ключ под нары. Всё, готов, как пионер в публичном доме!

Сколько ни лазил, вблизи участка так никого и не нашёл, даже в сортир глянул в процессе поисков. Придётся чапать в центр деревни, до ночи хотелось бы управиться, всё-таки бегать в ночи как "чингачгук" с топором наперевес я не готов.

Центр деревни представляет собой округлую площадь, засыпанную гравием и утрамбованную до состояния бетона, в центре площади торчит прямой гладкий столб высотой метров шесть, на который во время масленицы лазят бухие селяне. Первый мертвяк обнаружился как раз возле столба, наворачивая круги вокруг оного, это оказался дедок с разорванной штаниной и лицом, измазанным чем-то тёмным.

«Надо думать, он просто вишнёвое варенье кушал», – тем временем второй мертвяк, точнее, мертвячка ме-е-едленно плелась вдоль домов по краям площади. Оба заражённых второго уровня, в принципе, сложно быть не должно, главное – привалить бабульку в темпе, пока дедок не подтянулся, с двумя сразу у меня шансов ноль целых хер десятых.

Зашкерился я у крайнего дома за то ли сараем, то ли баней, главное, что не видно. Тем временем бабулька пердячим паром доковыляла до моей засады, где я с уже поднятым топором стоял и набрасывал в штаны кирпичей от страха. Божий одуван могла бы сниматься в рекламе средств от запоров, так как у меня чуть "тёпленькая не пошла" от вида обглоданной почти до черепа правой стороны башки и отсутствующего правого глаза, тем не менее бабка с упорством дизель-поезда пёрла, поглядывая на меня, как веган на кусок колбасы. Топор со свистом опустился и попал почти в центр многострадальной черепушки бабули. Хруст, брызги мозгов во все стороны и я, опять уделанный с ног до головы тёмно-бурой хуетовиной. Дедок, который слонялся вокруг столба, всё-таки услышал звук моего "фаталити" и сейчас на всех парах, – со скоростью бешеной улитки, если быть точнее, – подгребал в мою сторону. Нырок вниз под поднятую руку, разворот вокруг своей оси, заранее выставить топор вниз чуть в сторону и по инерции от вращения пробить прям в левое ухо мертвяка, башка трескается, как переспелый арбуз, а я получаю очередную порцию тёмной дряни, только теперь ещё и в рот.

– Кава Банга, мать вашу… Я человек-паук, твари!!!

Треск и звон стекла, раздавшийся за спиной, и мужик, вылетевший из окна как раз того самого сарая, за которым я прятался, был пиздец какой неожиданностью. Правое предплечье обожгло жуткой болью, от которой я заголосил круче королевского евнуха. Пока мужик разжёвывал мою руку, я располосовал ножом его брюхо, наверное, до самого хребта, хотя это и не доставило мертвяку особых неудобств. В результате только удар в район шейных позвонков окончательно успокоил любителя человечинки натощак. Заражённый пятого уровня, мать твою, как эта мразь подобралась так тихо? Надо срочно валить с этого гиблого места, пока не прибежал ещё какой-нибудь любитель "комиссарского тела", да и кровь остановить не помешает и штаны сменить, а то подозрительно пованивают моим благородным дерьмецом. Валить было решено к себе на дачу, там хоть аптечка есть, да и похавать найдётся.

– Бля-я-я, везёт, как немцу на девятое мая.

А на даче у меня уже вовсю хозяйничал упитанный такой мертвяк пятого уровня.

«Ёбаный щет, и вот хер ли теперь делать? В таком состоянии из меня герой, как из наших "футболистов" футболисты», – несколько озадаченно взглянул я на "гостя".

Тем временем заражённый прям немытыми ботинками расхаживал по моей клумбе с теперь уже печально известными георгинами, посаженными моей "глазастой" соседкой в порыве, надо думать, страсти. Плестись обратно в участок мне сейчас совсем не улыбается, остаётся последний вариант – пуля в башку, и на это действо у меня всего пять попыток. Стрелок из меня, прямо скажем, неврот-ебенный, попаду в цель с первого раза, наверное, только если планеты сойдутся в парад и при этом луна будет возрастающей. В таком случае вариант только один – подпустить как можно ближе и выстрелить практически в упор, желательно один раз. Вот только я не учёл того, что тварь пятого уровня существенно быстрее своих сородичей с площади, и это не есть гуд.

– Ёбана рот, вторая жизнь Флеша Томпсона!

Первый выстрел угодил в плечо, второй в окно моей дачи, третий мне в ногу, когда я решил бросить это гиблое дело и, опуская пистолет и готовясь дать джазу, на рефлексах нажал на спуск. Заражённый накинулся на меня, как пассажир поезда Москва-Питер на шаверму, моя разгрузка трещала по швам, клочья мяса из груди летели, как бобик из мясорубки в общепите. Нашарив на поясе нож, я из последних сил здоровой рукой ударил "на кого бог пошлёт", клинок вошёл в левый глаз мертвяку, тот задёргался на мне, что пенсионер на проститутке. С огромным трудом мне удалось свалить с себя трупешник, действуя в основном одной рукой, я выебся, как тот бульдозер. Из последних морально-волевых я заполз в дом и выключился прям посреди кухни.