Хоттабыч под прикрытием

Ночной дожор. Всем выйти из холодильника!

(С просторов Сети)

Роза

– Приветствую тебя, о великая ночная жрица! – раздался глубокий, чуть хрипловатый и безумно сексуальный баритон.

Не из молчащего радио, где таким голосам самое место, а из холодильника.

Из моего, мать его, холодильника! Прекрасного, двухкамерного, полного невероятных вкусностей холодильника. С дистанционным управлением и встроенным искусственным интеллектом. На данный момент гораздо более интеллектуальным интеллектом, чем мой. А что вы хотели от женщины на восьмом месяце? Да еще голодной, как крокодил. Нет, сто крокодилов. Двести крокодилов! Боже, как я хочу пирожное! Со взбитыми сливками! И соленый огурчик! И белый резиновый ластик!

То есть не я, а маленькое чудовище, которое активно толкается внутри меня и требует пирожного, огурчика и резины. Одновременно. И прямо сейчас, в половину первого ночи

– Я убью тебя, Бонни Джеральд, – смахнув горькую слезу, пролитую в память о моей некогда изящной фигуре, пообещала я звезде эстрады и мюзикла.

А нечего писать саундтрек к моему холодильнику! И плевать, что я сама просила. Вчера просила, а сегодня – нет!

В моем круглом, тяжелом и живущем совершенно самостоятельной жизнью животе забурчало, а маленькая пятка пнула меня прямо в диафрагму. Мол, не тушуйся, мама. Корми меня. Так уж и быть, резиновый ластик можешь заменить на вот этот соус «Табаско-хабанеро», лей его прямо на пирожное. Больше лей! И огурчик не забудь! Вот из этой баночки… такие маленькие, зелененькие, хрустящие огурчики… ешь все! Сейчас же!

– Мадонна, может быть, обойдемся йогуртом? – нежно-нежно спросил холодильник голосом Бонни. Среагировал на движение, мерзавец интеллектуальный. – Вкусный, полезный йогурт с пробиотиками, самое милое дело для моих чудесных девочек.

– Да иди ты со своим йогуртом, меня от него тошнит! – вздохнула я, сглотнула слюну и потянулась к банке с огурчиками.

Вкусными-и-и! Хрустящими-и-и! О боже, какое счастье! Огурчики, пирожное и соус «Табаско»… о… гастрономический оргазм!

Маленькая девочка внутри меня – леди Селина Элизабет Говард – на последнем кусочке пирожного удовлетво ренно затихла, подобрала пяточки с кулачками и уснула. Простое женское счастье: поспать! Если бы мне кто сказал, что это чудо не будет давать мне спать, даже еще не родившись, я бы… я бы… эх. Все равно бы меня это не остановило. Патамушта!

Закрыв высокоинтеллектуальный холодильник и сжимая в кулаке последний маринованный огурчик, я пошла обратно в кроватку. Спа-ать! Сейчас залезу под одеялко, обниму мужа, положу его ладонь себе на живот и как усну!.. Правда, для этого придется сначала добыть Кея из кабинета. У него опять дела-дела-дела, чертова прорва дел.

Быть леди Говард – несомненно, прекрасно. И у меня самый лучший муж на свете. Одна засада, его чертовы миллиарды требуют постоянного присмотра. И вкалывает Кей больше, чем раб на галерах. Вот и сейчас из-под двери его кабинета пробивается полоска света и доносятся голоса… хм… Кей и… вроде знакомый голос, но кто – не пойму… и так все серьезно…

Подкравшись на цыпочках к двери кабинета, я затаилась и прислушалась. Мы обе затаились и прислушались, мне даже показалось, что прямо в центре моего живота проступил контур маленького, но очень-очень «на макушке» ушка. Вся в папу, моя прелесть.

А за дверь тем временем продолжалось кино про шпионов:

– …Пошлите меня, шеф. У меня достаточно опыта в подобных делах.

– Ты же ни разу не был в России!..

Все четыре ушка – и мои, и еще не родившейся леди Селины Элизабет Говард – встали высокочувствительными локаторами. Что за дела в России? Почему мне не сказали, я же главный спец по России – патамушта русская! Я возмущена!

Однако любопытство оказалось сильнее возмущения. Так что мы с леди Селиной продолжили подслушивать. В четыре уха – самое то. Отвечаю.

Следующим интересным, что мы услышали, было имя: сэр Персиваль Говард, старый козел. К «старому козлу» было добавлено еще много чего, и по-английски, и по-русски, и еще на паре-тройке языков. Ага. Мой муж прекрасно образован. Лорд же!

Дедушка Персиваль тоже был хорошо образован. Даже слишком хорошо, как по мне. Правда, знала я о нем совсем немного. Пожалуй, только то, что он был младшим братом отца моего свекра, проживал в Аргентине, не имел ни детей, ни жены, с английскими Говардами не общался и умер позавчера. В возрасте девяноста восьми лет.

Собственно, именно вчера я и узнала о его существовании. На оглашении завещания, по которому все отошло на благотворительность, а английской родне досталось ровно одно запечатанное письмо. Его мой свекор тут же отдал Кею. Судя по тому, как отдавал – в письме была как минимум сибирская язва, и его следовало отрывать в костюме химзащиты. А лучше перед прочтением сжечь.

Но Кей в некоторых вещах – полная оторва. Вместо того чтобы взять письмо щипцами и отнести в горящий камин, мой любимый муж его прочитал. От и до. Два раза. Молча. С каменной мордой – лорд же. И ни слова мне не сказал о содержимом! Потому что волновать леди – нельзя.

Что я считаю совершенно неправильным! Леди нельзя держать в неведении, а то леди лопнет от любопытства.

Теперь же я узнала (честно подслушала!), что был сэр Персиваль паршивой овцой, мерзавцем и так далее. А где-то в русской глубинке до сих пор лежат какие-то документы, которые непременно надо добыть, пока они не попали в чужие руки.

Я не совсем поняла, почему они должны попасть в чужие руки, если с самой второй мировой мирно лежали под камушком. Наверняка давно уже сгнили! Но главное – мой нехороший муж-редиска собирался все это провернуть втихую, без меня! Настоящее детективное приключение! А! Я протестую!

Леди Селина Элизабет Говард поддержала мой протест увесистым пинком. Таким увесистым, что я охнула и схватилась за дверной косяк.

Вот так и проваливаются отличные шпионские операции! Меня услышали.

– Колючка, ты там не замерзла? – ужасно заботливо спросил Кей. – Заходи, не заперто.

– И зайду, вот! – заявила я, толкая дверь и останавливаясь на пороге. Очень эффектно, надо сказать. Потому что вперед меня в кабинет вперлась леди Селина Элизабет, пока имеющая совершенную шарообразную форму. И тут же уловила запах… – А чем это так вкусно пахнет?

– Лоуренс, сделай кофе и для миледи, – распорядился муж.

И только тут я увидела его собеседника – того самого предателя, который рвался в Россию. Без меня. Но что куда хуже – от меня!

– Да, Лоуренс, – подтвердила я, забираясь с ногами на диван, потому что ноги и в самом деле замерзли. – Мне как обычно.

– Как обычно с корицей или как обычно с шоколадом, миледи? – с интонациями далай-ламы осведомился Аравийский.

– С тем и другим, и можно без хлеба! – сказала я, глядя в предательские глаза.

Да-да, Лоуренс Аравийский, это не шутка. Его и на предыдущем месте службы так звали, в Ми-6. Там Лоуренс дослужился до нехилого чина, но вот досада – английская разведка платит куда хуже, чем лорд Говард. Плюс неограниченный бюджет и кое-какие еще плюшки. Не суть.

Суть же в том, что отставной майор Лоуренс Джейкобс прозван Аравийским не только за выдающиеся шпионские таланты, но и за внешность. Лоуренс – коренной англичанин, но при этом араб. Вот так получилось. К тому же он офигенно красив. Высокий, почти как Кей – под два метра, плечистый. Спортивный. Смуглый брюнет, то есть мастью – противоположность моему мужу, типичному белобрысому англосаксу. Этакий породистый жеребец с теплыми карими глазами, чувственными губами и выразительным носом. Наверняка отличный любовник (лично не проверяла, с его подружками не общалась – за неимением оных), и совершенно точно – великолепный повар. То, что он делает с кофе – божественно! Не только с кофе, он вообще божественно готовит.

Я только благодаря его кофе и выживала в начале беременности. Не могла ни есть, ни пить ничего, кроме того что варил мне Лоуренс. Собственно, так он из аналитика и агента по деликатным поручениям и превратился в моего телохранителя, кофеварку, медведя-пестуна, а до кучи бесценный источник шпионских баек и консультанта по оружию. Кроме того, созерцание Лоуренса доставляет мне эстетическое удовольствие. Не только мне. Кею и Бонни тоже, но это уже совсем другая история…

Эта же началась для меня ночью, на диване в мужнином кабинете, с кружкой сумасшедше вкусного кофе в руках и со слов:

– А теперь рассказывайте, сэры заговорщики. Я хочу знать все!

Вот так я и узнала, что двоюродный дед Кея, паршивая овца и старый козел, во время второй мировой сотрудничал с Аненербе. А сейчас, померев, подложил Кею огроменную свинью.

– Видишь ли, Колючка, у сэра Персиваля было чертовски странное чувство юмора, и он терпеть не мог моего деда, своего брата. Он всегда говорил, что Говарды слишком задирают нос, и не мешало бы немножко испачкать наши белые одежды. – Кей поморщился и обнял свою кружку с кофе обеими ладонями. – Короче говоря, где-то в российской глубинке, в заброшенном поместье, остались документы отряда Аненербе, в которых упоминается Персиваль Говард. Как член отряда, консультант и прочая, прочая. Весь отряд там же, в России, и полег. Выжил только старый козел. Удрал, вовремя переметнулся на сторону победителей, предъявил боевые ранения и амнезию. Он, видите ли, совершенно не помнил, чем занимался два с лишним года. Вроде был в русском плену, а может быть воевал вместе с партизанами. Его подозревали в связях с фашистами, но доказать ничего не смогли, свидетелей не нашлось, только слухи. Поэтому дело замяли. Мы надеялись, что замяли навсегда. Но в своем письме сэр Персиваль не только назвал город, в котором разбили его отряд. Он еще и заявил, что через две недели координаты их последнего штаба получит несколько человек, относящихся к Говардам не по-дружески.

– В смысле, конкурентам?

– О нет, Колючка. Все куда серьезнее, – покачал головой Кей, и я отметила глубокие тени под его глазами. – С конкурентами можно договориться, откупиться, в конце концов. А вот с теми, кто считает Говардов мировым злом и личными врагами, все куда сложнее. Эти люди не получат материальной выгоды, но из чистого принципа сделают все, чтобы уничтожить нашу семью.

Кей бросил короткий взгляд на Лоуренса, намекая, что не по пустой прихоти меня постоянно сопровождает охрана. И не просто так охрана, а лучшие из лучших. Президента США и то охраняют не так тщательно, как меня.

– Ну, раз это касается и меня… у вас уже есть план, мистер Фикс?

– Два плана, колючка. И Лоуренсу отведена в них весьма и весьма важна роль.

Я только вздохнула. Придется мне обойтись без божественного кофе. Лишь бы не слишком долго. Чего только не сделаешь ради любимого мужа!

– Ладно. Но я тебе это припомню, Аравийский! – я грозно погрозила ему пальцем.

– Простите, миледи. Мне не хочется оставлять вас…

– Да ладно, – снова вздохнула я. – Не ври уж, дипломатичный ты наш. Мы с Селиной – не сахар, а тебе хочется проветриться.

Вместо ответа Лоуренс тонко улыбнулся. Дипломатичный, дальше некуда.

– Нам очень нужна твоя помощь, Колючка, – сказал второй дипломат, который муж, и нежно-нежно мне улыбнулся. – В нашем плане не хватает некоторых деталей. Видишь ли, в нашей семье только один гениальный автор детективов, и это не я.

Знает, знает, проныра белобрысый, чем меня купить! Мы, скромные гении, такие предсказуемые и покладистые… иногда. Изредка. Если на правильной кривой козе.

– Ладно. Выкладывайте свой план. Помогу, так уж и быть! – милостиво согласилась я, и все заверте…