Глава 6

— Эй! — раздался щелчок пальцев рядом с моим лицом. — Слышишь меня? Ты уснула, что ли?

Тряхнула головой. Моргнула несколько раз. Передо мной лицо — суровое, будто выточенное из ледяной глыбы.

— Что за неуважение?! Как смеешь думать о чём-то другом, кроме меня?

Ханс Леманн смотрит на меня так, будто готов убить.

— Я… Я…

Я не знаю, что со мной происходит! Почему этот мерзавец так на меня влияет?

А этот поцелуй…

Боже, о чём я думаю?

Мне только что привиделось, что Ханс Леманн меня поцеловал на глазах у всех. А это была всего лишь безумная игра моего воображения!

На самом деле, Ханс рубашку не снял, так и стоял, метая огненные стрелы ярости в каждого из всех присутствующих здесь, особенно в меня.

— Невоспитанная. Дерзкая. Ещё и наглая в край! — фыркнул он с отвращением, и я поняла, что вернулась к реальности. — И что я, по-вашему, Борис, должен ходить с этой пигалицей на свидания?

— Я не пигалица!

Рррр, как же он меня бесит!

Почему Ханс Леман такой невыносимый хам и гад?

Неужели богачи все такие?

— Для начала, мне бы хотелось разобраться, почему вы вписали меня в ваше шоу! Я на этот шабаш не подписывалась!

— А придётся!

Внезапно из толпы вышел тот самый мужчина, который выкрикнул журналистам, что я — участница их проекта.

— Меня зовут Борис Хабенский, милочка, я продюсер шоу.

Этот мужчина был низенького роста, пузатый, как Винни-Пух, только в костюме и выпирающим вперёд животом.

У Бориса Хабенского были короткие ножки, при этом широкие и упитанные, а на ногах кожаные туфли с квадратными носками. Он носил бордовый костюм, несколько мятый, с белой рубашкой и громадным галстуком, который, казалось, собирался сорваться с шеи в любую секунду.

На голове у него была маленькая шляпа, которая тоже, казалось, могла скатиться в любой момент. Его лицо было сморщенным, словно от летнего зноя, а губы толстыми и блестящими, как у рыбы.

В общем, он выглядел как типичный продюсер — излишне крикливый, самонадеянный и неуклюжий.

Хабенский подошёл ко мне и обнял меня за плечи, пристально взглянув в глаза.

— Такая красотка, а такая злюка, — произнёс он с насмешкой, качая головой. — Мы хотим сделать тебя знаменитой, детка. На тебя будут смотреть миллионы людей! Как можно отказаться от такого шанса?

Я отстранилась от толстяка и посмотрела на Ханса, но тот смотрел куда-то в сторону, как будто я для него была пустым местом.

— Вы такие странные, почему именно я? Я же, всего-навсего, простая уборщица.

— Ответ прост — ты необычная девушка, станешь изюминкой нашего проекта. Ещё никто и близко не осмелился сделать то, что сделала ты.

Это он про мой выпад с ведром…

Помои в лицо одному из самых влиятельных личностей страны!

На глазах у репортёров…

Божечки, да я сама в шоке от своего поступка.

— Зрителям нужно шоу! А с тобой рейтинги взлетят до небес! Ну и, важный аспект, — продюсер глянул на недовольного Ханса, — она понравилась малышке Ари. Дочурка твоя, Ханс, без ума от Таисии. Ты же видел, как у неё глаза горели, как звонко и радостно она смеялась? Когда ты видел Ариэллу такой в последний раз?

Ханс сжал челюсти и отвернулся. Я глубоко выдохнула.

— Ну хорошо, допустим я согласилась, и что мне нужно делать?

— Изображать, что по уши влюблена в Ханса. Проще простого!

— Да тут изображать не придётся, покажите мне хоть одну девушку, которая бы не была без ума от Ханса Лемана!

Меня опять затошнило.

— Что? Ещё чего?!

— Тогда, дорогуша, будет суд и тебя посадят.

— Абсурд какой-то! За что?!

— Для начала, как минимум за то, что опорочила честь и достоинство на публику известного человека. А дальше… ну не проблема приписать еще парочку статей.

Я поняла на что этот толстый жирный боров намекает.

Меня хотят подставить!

Воровство, наркотики?

Боже мой, куда я вляпалась?

— Вы мне угрожаете что ли…

Они нелюди самые настоящие.

Правильно говорят, деньги портят людей, превращают их в эгоистичных, надменных чудовищ.

— Просто просим поучаствовать в нашем шоу, — продюсер улыбнулся мерзкой акульей улыбкой, — тебе ещё и заплатят хорошо.

На последнем я подумала о своей сестре.

Она сейчас в больнице находится, в тяжёлом состоянии.

Разъедающая жидкость попала ей на лицо, на руки. Нужно дорогостоящее лечение, чтобы ей помочь.

— Можно мне поговорить с вами наедине?