Хан. Золотое сердце. (2 часть)

Я пыталась поморщиться, неожиданно понимая, что не могу даже сделать выдоха.

Боль скучивала меня огненным кольцом в области груди, душа, словно змея.

Она отбирала мой кислород, оставляя за собой лишь рваные раны от ее жалящих укусов.

Откуда она появилась во мне?

Она пугала меня, когда казалось, что я просто задохнусь, так и не поняв, что происходит.

Я судорожно хватала ртом воздух, выгибаясь, и пытаясь найти то положение тела, когда не будет этой боли. Когда змея свернется и уснет, дав мне сделать всего лишь один отрывистый вдох…чтобы понять, что я жива.

….чтобы осознать, что родной аромат Хана не плод моего сломленного воображения.

Даже находясь с закрытыми глазами, я понимала, что надо мной проносятся десятки каких-то ярких прожекторов, от которых глаза слезились, не давая мокрым ресницам распахнуться, чтобы понять, где я.

…был ли это тот самый коридор в Рай?

Тогда почему было так больно? Разве после смерти боль остается? Может это был Ад?

И уже было не важно, куда меня везли, когда слух уловил до дрожи необходимый голос, от звука которого тело словно встрепенулось, подавая первые признаки жизни, и начав отчаянно бороться.

-…девушка лежала возле машины…кажется, ее выбросило через лобовое стекло после аварии.

Я хотела открыть глаза, чтобы увидеть его и понять, о какой девушке говорил Хан, но ничего не могла сделать, судорожно хватая воздух, боясь того, что он поступает в мое тело слишком мелкими и судорожными партиями, которых мне было явно не достаточно.

- Доктор, что с ней? Скажите, что с ней все будет в порядке!

- Это вы нашли ее? – слышался новый голос. Мужской. Сосредоточенный и приятный.

- Да…мой друг не справился с управлением и вылетел на трассу. Мы поздно увидели, что там авария, пытались увернуться, но на мокрой дороге нашу машину занесло…девушка лежала прямо на трассе…Боже, что с ней, вы скажите?

- Должно быть ребро сломано. Пока сложно сказать что-то точнее. Мы сделаем все необходимое, можете не волноваться. Вы сами в порядке? Вы привезли ее?

- Приехали вместе с ней на скорой.

Боже, о ком говорил звенящим от напряжения голосом Хан и этот человек, который, очевидно был врачом? Если речь шла обо мне, почему Хан говорил так, словно не знает меня?...

Если к боли в теле могла добавиться еще и боль в сердце, то она вспыхнула, пытаясь задушить еще сильнее. Я хотела, согнуться, чтобы обхватить свою грудь руками, пытаясь выбросить из головы этот странный разговор и не думать о том, что Хан снова играл свою роль. Для чего? Зачем он снова отталкивал меня, делая это в тот момент, когда был больше всего нужен мне?...

- Кажется, вы немало пострадали…

- Займитесь ею, доктор! – от яростного рыка Хана, дернулась даже каталка, на которой меня вероятней всего везли, потому что лишь сейчас помимо голоса Хана и доктора, я стала слышать другие голоса. Много голосов, которые быстро, собранно, четко и спокойно говорили о капельницах, о каких-то препаратах, о том, что нужно взять кровь, чтобы определить группу.

Что-то монотонно пикало возле уха, но я не чувствовала ничего кроме этой обжигающей боли.

И голоса Хана, который даже в таком состоянии пробирался в меня, забираясь под кожу и пытаясь заставить меня просто бороться за жизнь своей терпкостью, своей сладостью…

- Были еще пострадавшие?

- В машине были еще мужчина и женщина, мы не смогли достать их сами. Когда уезжали на скорой, ими занимались спасатели и полиция.

- Где ваш друг?

- В приемном покое.

- Вам бы тоже туда обратиться, мистер. Вы потеряли много крови. Можете в любую секунду потерять сознание. Мы позаботимся о девушке, не переживайте. Вы знаете ее?

- Нет, - уверенно и резко произнес Хан, отчего я дрогнула, всхлипнув, словно змея снова проснулась, укусив в самое сердце, и вырывая из него кровоточащий клок.

Только его горячая рука накрыла мою ладонь, переплетая наши пальцы и легко сжимая, словно возвращая этот вырванный кусочек на место, тихо, украдкой…

- Готовьте операционную! Мистер, дальше вам нельзя. Сестра займется вашими ранами и осмотрит. Пройдите за ней, пожалуйста. Я загляну к вам, как только освобожусь.

Если бы я только могла кричать. Я бы закричала, что кем бы не был Хан мне, и что бы не говорил, он не должен уйти! Только не сейчас! Неужели он позволит? Неужели уйдет?....

Почувствовав, как его пальцы, осторожно отпускают мою ладонь, я кричала. В себе.

В теле. Сердцем. Всей душой…кричала так, что понимала лишь одно - я захлебываюсь собственной кровью. Кричала, слыша возглас доктора и улетая в немую темноту, которая царапала меня своими безжалостными когтями, словно страшный демон, увлекающий в глубины Ада. Самого страшного и жуткого.

Ада, где не было Хана.

*******************

- Почему ты не сказал, что у девушки пулевое ранение?!

- Когда, черт побери? Рядом с тобой вечно толпа народа, Али!

Я вздрогнула, вся вытянувшись, слыша голос, от которого моя душа пробуждалась.

Зачем таблетки, зачем операционная? Вернуть меня к жизни мог только Хан.

Только не дайте ему исчезнуть. Снова.

- Это тебе не клуб, а больница, Теоман! И я – врач, а не вышибала!

- Значит, придумай что-нибудь, ты же умный, - прозвучал голос Хана сухо и как всегда холодно.

- И ты думаешь, что мои ассистенты придурки и не смогут отличить пулевое ранение от повреждений, полученных при аварии?

- Плевать я хотел на твоих ассистентов, Али! Говори им, что нужно, выгоняй, завязывай глаза, ври - только сделай, что должен!

Послышался тяжелый протяжный выдох того голоса, что я уже слышала раньше, когда тот мужчина пробормотал:

- Ты всегда появляешься, как самая настоящая катастрофа, брат. Что с тобой делать?....

Хан молчал, когда второй мужчина вздохнул еще раз и послышался легкий хлопок, словно кто-то кого-то хлопнул по плечу:

- Ладно. У тебя всего пара минут, Тео. Запомни, что тебя здесь никто не должен видеть. Когда я говорю, что операционная готова, ты исчезаешь. Все понятно?

- Вполне.

- И я серьезно тебе говорю на счет твоей раны! Одной повязки и укола не достаточно! Сквозное пулевое ранение – это тебе не выбитая челюсть на ринге! Чтобы ждал меня в кабинете, пока я не приду, ты понял меня?

- Замолчи уже и готовься к операции!

К черту Рай. И Ад туда же! Пусть не будет этого коридора, полного разъедающего света, главное, чтобы этот голос был всегда со мной!

-..Хан… - выдохнула я, только звука не было, словно сама душа выскочила из тела с его именем, когда горячие ладони, пахнущие так по родному осторожно и нежно опустились на мое лицо, обхватывая за щеки и поглаживая едва заметно большими пальцами.

Ради него даже ресницы распахнулись, хотя были такими неимоверно тяжелыми, жадно заскользив по темной комнате, едва освященной какими-то синеватыми лампами, в поисках его глаз, которые были прямо надо мной, освещая мой мир и облегчая боль своим взволнованным, дрожащим блеском из-под веера пушистых длинных ресниц.

- Мавиш… - выдохнул он, склоняясь надо мной сильнее и заслоняя собой лампы над головой, облаченный в голубой костюм, шапочку…и маску, которую обычно носят врачи.

Я видела лишь его волнующие глаза, едва дыша и забывая о своей пронзающей боли, и если бы только могла, улыбнулась бы, спросив, неужели он был не только бандитом, но и врачом? Как человек мог с одинаковой силой калечить людей и тут же их спасать? Как это у него получалось каждый раз со мной, когда он раз за разом разбивал меня, склеивая потом по мелким кусочкам своими губами, своими руками, просто прикасаясь?...

- У нас очень мало времени. Внимательно послушай, что я тебе скажу. Не пытайся понять. Просто запомни каждое слово…

Но как же это сложно было сделать, когда ресницы дрожали, словно впитывая в себя его образ, и горячие пальцы скользили по моим скулам.