ГЛАВА 7 Нежданный улов. Часть 1

Сижу. Молчу. А тело, каждой клеточкой чувствует присутствие Юрия. Вот он, рядом, руку протяни и коснешься некогда такого родного и безмерно любимого человека. И в тоже время абсолютно чужого, как показала практика. Спросить бы, что всё это значит? Вот только момент упущен. Надо было это делать тогда, когда мы были тет-а-тет.

Ещё и живот едва ли не разрывается. Нет, не от желания, не до него мне. Утром-то в обществе “выдающегося” постеснялась справить нужду в очевидно для этих целей и стоящее в палатке ведро, а теперь как быть? Я ж не мужик, чтобы не привлекая внимания сделать свои делишки в любом месте. И спросить, есть ли тут поблизости что-то типа туалета, язык не поворачивается.

Стараясь хоть чем-то отвлечься от разрывающих душу и сердце мыслей, а тело — физиологических потребностей, попыталась сосредоточиться на ведущихся вокруг обсуждениях, и тут же вновь воспылала праведным гневом.

Уничтожить гадов, чтобы там кто ни говорил. Мне терять всё равно нечего. Вряд ли кого-то в верхах обеспокоит реакция пришельцев на убийц своих собратьев, и мне позволят не углубляться в изучение тварей. А сделать это без препарирования мягко говоря сложно, как и выжить подопытному после оной процедуры.

И пусть, я не снайпер с бесконечными обоймами, или как там это называется, и взорвать всё после завершения эвакуации тоже не смогу. Тем более, что последнее и не поможет, если вспомнить об устойчивости тварей к огню и попыткам деформации их тел. Но есть и иные методы. Например, можно выяснить чем эти гады питаются. Может удастся уничтожить источник их питания? Да, это будет экологическая катастрофа, но лучше уж так чем экспансия озабоченных змей.

Хотя… Не удивлюсь если они “святым духом” сыты. Иначе как прокормить такую орду? Никаких мышей, лягушек, кошек в городе не хватит. А насекомые им, что слону дробинка — проглотит и незаметят. Да и тот факт, что после смерти они исчезают… Странно, что образцы яда не пропали никуда. Случись такое, я бы наверное, даже не удивилась.

— У меня приказ, взять у всех образцы крови, — объявил вошедший моложавый мужчина в камуфляже и с медицинским чемоданчиком с лямкой через плечо.

Хм… Странно. У нас-то зачем?

Но делать нечего. Со всеми наравне сдала анализы. В полевых условиях впервые такие процедуры прохожу. Но современные технологии на высоте. Всё стерильно — не придерешься, и быстро настолько, что я даже с мысли сбиться не успела, продолжая строить гипотезы о возможных вариантах истребления инопланетных гостей.

Стоило медработнику скрыться, и тут же неожиданно громко, будто специально привлекая моё внимание, шелестнул открываемый полог палатки. Бравые мысли о спасении мира, вмиг выветрились из головы.

На пороге молча остановился Кобелев. Стоит и смотрит. Тяжело так, словно бетонной плитой придавливая своим немигающим взглядом.

Недобро сузившиеся серые глаза скользнули по едва ли не касающейся меня руке сидящего рядом Юрия. На восседающего с другой стороны Бодрова, придвинувшегося поближе, чтобы видеть то, что изображено на экране ноутбука. Желваки на челюстях обладателя выдающегося буквально затанцевали. Губы сжались в жёсткую полоску. Ноздри вполне отчётливо затрепетали, более чем красноречиво демонстрируя раздражение хозяина. Опускаю взгляд, и замечаю сжимающиеся в кулаки ладони.

Эм… Что за детсад? И… Это о чём он там сейчас подумал?

Щеки тут же предательски вспыхнули, сердце учащенно забилось, а в душе появилось раздражение.

Вот же! Я ему что жена, или хотя бы постоянная любовница? Нет! Я свободная женщина! Да не уйди я вчера перед докладом из того кабинета, всё случилось бы прямо там, а не этой ночью. Он бы вмиг потерял ко мне интерес, даже имени не узнав. А тут посмотрите-ка Ателло!

С ума сойти можно, но я реально с некоторых пор согласна со ставшей уже крылатой фразой: “Секс, не повод для знакомства”!

Кобелев же тем временем двинулся в мою сторону, явно собираясь устроить разнос. Я тоже уже кипела от злости. С каждым мгновением накручивая себя всё сильнее.

У Бодрова пиликнул коммуникатор, тот бросил взгляд на экран и поднялся:

— Олеся Станиславовна, борт на подлёте, — произнёс он, и оттеснив с дороги Кобелева, направился к выходу, явно уверенный в том, что последую за ним.

Что я и сделала, пока здесь не разгорелся самый нелепый в моей жизни скандал.

Шла, смотря под ноги. И едва ли не кожей ощущала скрестившиеся на мне взгляды: недоумевающий — Юрия, злой — Кобелева. Кажется, будто и без того не слишком устойчивый пол сейчас и вовсе раскачался. Или это всего лишь нервы?

Бросила взгляд вниз. Или мне показалось, или там что-то шевелится в зарослях черничника? И вопрос: если эти гады есть тут, то зачем куда-то лететь?

Эти мысли вмиг выветрились из головы, как только впереди вместо мостков появились верёвочные лесенки. Бррр… Кому-то может и в радость тут карабкаться. Но для меня это всё сущая катастрофа.

Кое-как нагнав Бодрова, напомнила о чемоданчике, но меня кажется не услышали. А когда взобралась в грузо-пассажирский отсек вертолёта, осознала, что мой вопрос просто-напросто проигнорировали. Чемоданчик был здесь, как и достопамятный террариум, и защитный костюм, и несколько приспособлений типа ловчего крюка, садка, и чего-то отдаленно напоминающего багор.

Сегодняшний состав членов экспедиции оказался неимоверно скуден: я, майор и тот солдатик, что вчера отлавливал пришельца. Хотя да, сейчас каждый человек на счету. Полным ходом идёт эвакуация, ещё и на подходах к “оккупированным" территориям проблемы с кордонами.

И всё равно не отпускает засевшая в голове мысль, что от меня просто избавились. Убрали из лагеря, чтобы под ногами не мешалась.

Страха перед полетом на этот раз не было. Вопреки требованию оставаться на месте, я прильнула к стеклу иллюминатора, наблюдая при свете дня за проплывающими мимо пейзажами. Змей не было. Совсем. Пустынные улицы и проспекты. Ветер гоняет невесть откуда взявшийся мусор. Сиротливо стоят, брошенные посреди проезжей части автомобили. Ни пришельцев, ни людей, ни кажущихся вездесущими крыс, голубей, кошек или собак. Никого.

Может они уже ушли? В смысле, твари ушли.

Тогда возникает вопрос — куда? Где их искать и как уничтожить, если ареал их обитания многократно возрастёт?

— Никого нет, — крикнула Бодрову.

— Найдём, — отозвался он и отдал какие-то команды пилоту.

Полет замедлился, мы пошли на снижение. И тут же, мгновение назад казавшийся пустынным проспект стал оживать: твари лезли отовсюду — из клумб и газонной травы, из-под декоративных кустарников на аллее, из подвалов и канализации. Не прошло и минуты, как под нами раскинулось живое, копошащееся море из змей.

Как отлавливали, выдаивали, история отдельная.

Нервов я потеряла немало, но три особи разного калибра обработала по-полной, помимо яда, взяла пробы слизи из ротовой полости и образцы крови. К тому моменту как я отпустила третью особь меня уже основательно потряхивало, живот невыносимо резало от долгого сдерживания естественных физиологических потребностей, голова шла кругом и на нервной почве начало подташнивать.

Облаченный в защитный костюм солдатик, вопросительно взглянул на меня, ожидая отмашки. Я же, просто присела на ближайшее сиденье, пытаясь унять дрожь в руках. В таком состоянии работать опасно.

Словно по заказу, Бодров прислушался к чему-то в наушнике.

— Возвращаемся! — крикнул он, чем немало обрадовал.

Солдатик пошустрому стянул защитный комбинезон, я отставила в уголок свой чемоданчик.

Всё же странно, зачем вообще летели, если не выполнив поручение возвращаемся?

В конце концов, никто ведь и не говорил, что мы обязаны отловить десять экземпляров именно в этот раз. Сделали что могли. Я так вообще скоро загнусь от рези в животе. Впредь буду менее стеснительна. А то как переспать с мужиком, так скромность в сторону, а как в туалет при нем сходить, так “ой-ой как я могу”?! Теперь страдаю.

Летим. Минуты растягиваются в вечность. Живот уже не болит, словно потеряв чувствительность. Зато малейшее движение доставляет адские ощущения. Считаю секунды представляя как доберусь до своей палатки, и…

Наше движение замедляется, явно идёт снижение. Бодров переговаривается с пилотом.

— Гражданское лицо за бортом! — крикнул приближаясь к начавшим открываться створкам отсека.

Забыв о боли, метнулась к иллюминатору. Увы, здесь ничего не увидела. Бросила взгляд на зависших в задумчивости у края грузовой платформы майора и солдата. Те о чём-то переговаривались. Вот только о чём? Переборов страх, придерживаясь за стеночки неверной походкой направилась к ним.

Стоило приблизиться к выходу и я увидела то, что творилось внизу. Совсем ещё молоденькая девчушка, лет восемнадцати, раскинув в стороны руки и ноги распласталась на кишащем от гадов асфальте. Из одежды на ней сохранились обрывки серого платья, и полураспахнутая синяя хбшная ветровка. Обуви нет, длинные темные волосы разметались по земле. Дева, не обращая внимания на наше громогласное приближение, извивалась, явно получая удовольствие, возможно и стонала, но за гулом вертолёта и вжиканья лопастей этого было не слышно.

Прежде думала, что увидев подобное в реальности — испытаю возбуждение. Ан нет, лишь омерзение.