ГЛАВА 11 Недолгий покой. Часть 2

Увлеклась, даже не заметила зашедшего в палатку рыжеволосого посыльного. Вопреки обыкновению, он не гаркнул что меня куда-то вызывают, а просто стоял и смотрел. Странно так смотрел.

Окинула мимолетным взглядом собственный внешний вид. Вроде всё прилично. Хм… Или глядя на пришельцев и их жертв мужики вконец изголодались и моя облегающая футболка это верх развратности?

И тут до меня дошло — вакцина!

Охохошеньки… Меня аж в дрожь бросило. Ведь в лагере полно озабоченных мужиков с нормальной сексуальной ориентацией, а из женского пола только племянница Юрия и я. Попадос.

А если, вот этот, с виду тщедушный парнишка набросится, у меня хватит сил отбиться? И на помощь стоит ли звать? Если все под воздействием вакцины, то большой вопрос кому из нас станут помогать. Как бы не вышло в духе того анекдота, где насильнику помогали.

Вот же, черт! Что делать?

Может, как со змеями? Не показывать страх. Кажется что-то подобное рекомендуют психологи по отношению к агрессивно настроенным людям. Смело смотреть в глаза, не делать резких провоцирующих движений. Думать о чём угодно, только не о возможном насилии.

Ну же, думай Олеся!

О чём? Как? Вон этот рыжеголовый как смотрит!

Бррр… Не о нём! И не о том!

Кобелев… Не то. Мысли о нём уверенности не прибавляют. Пришельцы… Тут слишком много всего. Вакцина… О да! Оно!

Вопрос: а сам командующий вакцинироваться планирует? По идее не должен, ведь не в моде нынче чтобы главнокомандующий с шашкой наголо на врага шёл, пример показывая. А если решит всё же применить препарат на себе, сейчас, когда возможно возобновление наших отношений, то как понять что им движет? Желание быть рядом, сблизиться на основе симпатии, или же вызванная побочным эффектом похоть. При любом раскладе физически будет приятно, но при втором варианте по прошествии времени — больно. Ладно, главное, чтобы Кобелев не ввязался в эту авантюру. Его непосредственное участие в вылетах и спасательной операции не требуется же, а вот меня достанет однозначно.

Нервная дрожь отпустила, и я попыталась завести с незваным гостем разговор.

— Вы что-то хотели сказать? — самым нейтральным голосом, на какой только была способна, интересуюсь у зависшего солдатика.

— Эм… К-хе… К-хе… Эээ… — вполне членораздельно и многозначительно выдавил он, и покраснев настолько что веснушки поблекли, потупил взгляд.

Ничего не скажешь, очень информативно. И смущение его ничего хорошего мне не предвещает. Хотя, может всё не так уж и плохо?

— В штаб вызывают? — попыталась угадать я, но парнишка лишь головой тряхнул, мол, нет. — Передать что-то просили? — получаю в ответ очередное отрицательное мотание многострадальной отчаянно краснеющей частью тела. — Пришельцы странно себя ведут?

— У меня… Я… — замялся парень.

— Что у тебя?

— Личный вопрос! — выпалил он и окончательно смутился, аж ссутулился весь.

Час от часу не легче. Кажется мои опасения были не беспочвенны.

Стараясь не провоцировать гостя резкими движениями, дотянулась до лежащей на лежанке спортивной кофты, медленно натянула её, прикрываясь от искоса бросаемых голодных взглядов.

— И? — подтолкнула к продолжению нелегко дающейся ему речи.

— Говорят…

Молчание и опять едва начавшие принимать нормальную окраску лицо и уши рыжика краснеют.

Ох, как тяжко! Вот и как это понимать? Может препарат на мужчин как-то иначе действует? Тормозить заставляют? Или смущение накатывает? Испытания же не проводились.

— Что говорят? — уточняю, боясь что ответ мне может не понравиться.

— Это вы вакцину придумали? — он с надеждой уставился мне в глаза.

— Эм… — пришла моя очередь мямлить. — Да, и что?

— А они… — он опять заалел ушами. — Они точно ни того. Ну, нас. Меня ребята послали. Спросить, — сбивчиво забормотал.

Фуууух… Спросить! Всего-то спросить! А я-то уж понапридумать всякого успела!

Знать бы ещё, что ему ответить? Всё произошло слишком быстро. И да, надо было проверить на ком-то одном, прежде чем пичкать результатами моей алхимической деятельности сотни… Или тысячи? Может и десятки тысяч человек. Но… Решение принимала не я. Я лишь озвучила выбор между миллионами и этими вот десятками тысяч.

Былое напряжение окончательно растворилось без следа, накатила растерянность, медленно но верно сменяющаяся раздражением. В конце концов, я что ли виновата в том что не знаю ответа? Нет! Командование приняло это решение? Вот пусть и отвечают они!

— Я не имею права разглашать информацию об этом препарате, — стараясь говорить как можно увереннее, произношу, но лгать не хочется. — И если честно, лично я в испытаниях на мужчинах и их взаимодействии с пришельцами не участвовала, — добавляю.

— Понятно, — понуро пробурчал парень. — Скажу, что надо у подполковника спрашивать.

— Видимо так, — киваю, не хуже рыжего понимая, что к главнокомандующему никто из рядовых не сунется.

— Просто… Они…

Договорить он не успел — распахнулся полог палатки и на пороге возник Юрий, собственной персоной. Взглянула ему в лицо. Такое родное, такое усталое. Все мысли вмиг вылетели из головы. Кажется не было тех четырех лет, на протяжении которых я сходила с ума от неопределенности, что всё по-прежнему, мы вместе. А то что обстановка вокруг странная? Ну мало ли, чего только в жизни не бывает.

— Олеся, готовимся на вылет, — произнёс он, и от звука его голоса внутри разлилось приятное тепло.

Не плотское желание, а нечто иное, возвышенное, светлое. Хотелось подойти ближе, окунуться в омуты его глаз, ощутить тепло его кожи под своими пальцами…

Брррр… Вот и о чём я опять думаю? Да ещё и при…

Нехотя оторвала взгляд от любимого лица. Оглянулась. Хм… Рыжик-то уже ретировался, а я не заметила! И теперь мы одни. Он и я.

Осознание этого словно отпустило какой-то рычажок внутри. По телу стало разливаться совсем иное ощущение: опаляющий жар снизу вверх скользнул по внутренней стороне бедер, будто их кто-то уже ласкал, дразня, обещая нечто большее. Дыхание стало глубже и прерывистей, вынуждая грудь взволнованно и призывно вздыматься, а соски напряглись отчётливо выступая сквозь тонкую ткань футболки. Губы вмиг пересохли. Облизнула, делая шаг навстречу столь желанному мужчине.

Стоп! Не время.

— Тут парламентер от общественности приходил, — хрипловато, с какими-то несвойственными мне интимными нотками прошептала, кивая на выход из палатки, где недавно стоял солдатик.

— Чего хотел? — гулко сглотнув, произнёс явно поддавшийся моим чарам Юрий.

— Узнать, точно ли пришельцы нападать не станут, — поджав губы отозвалась я, стараясь совладать с самой собой и собственными желаниями.

— И? — скользнул взглядом по моей груди, так же хрипло уточнил мужчина всей моей жизни.

Я невольно поежилась от этого взгляда, и запахнула кофту, скрывая соблазны.

— А я знаю? Что им отвечать? Испытаний не было, всё произошло слишком спонтанно. А вдруг выявятся побочные эффекты? Иные, не тот что у меня. Что если пришельцы их атакуют? Что…

Миг, и мои губы опалило поцелуем. Всё былое волнение как рукой сняло, остались лишь я и он. Его губы, его руки на моей спине, талии, твердость его груди, в которую хотелось вжаться всем своим существом, раствориться, стать единым целым.

Кожа становится чувствительной, малейшие прикосновения так и сквозят нежностью, заставляя все самые крохотные волоски на теле вставать дыбом и ежиться от лёгкой, но безумно приятной щекотки. Голова идёт кругом. От избытка эмоций, счастья, а не от примитивного плотского желания, хотя оно и имеет место, но чувства на этот раз абсолютно иные нежели испытанные прежде с Кобелевым.

— Нам… Надо… Лететь, — отстранившись хрипло и отрывисто произнёс Юрий.