Глава 6

Никогда не начинайте отношения, если вы этого не хотите. Не хотите, или пытаетесь этими отношениями заглушить боль, сводящую с ума. Эти мысли прочно засядут в моей голове не сейчас, а гораздо позже, но я этого еще не понимала. Так и просидела на кухне, с тревогой посматривая на часы, пока жалобно не тренькнул дверной звонок. Михаил не звонил второй раз, знал, что в доме ребенок, который, возможно, спит.

- Здравствуй.

Он словно большой зверь втиснулся в коридор, разулся, и, окончательно запыхавшись, замер у двери. Его голос больно резанул слух – на секунду, мне показалось, что это говорит Стас, только совсем взрослый, солидный, серьезный. Я даже не нашлась, что ему ответить. Почему-то так невыносимо стало на душе. Знаете, такое неприятное ощущение где-то в зоне солнечного сплетения – словно что-то тяжелое осело и теперь давит, давит с каждой минутой все сильнее, так, что становится тошно. Наверное, люди называют это ощущение тоской. Я пыталась избавиться от этой тяжести, но почему-то она только нарастала.

- Проходите на кухню, я как раз заварила чай с травами.

Михаил молча кивнул и пошел за мной. Да, он все такой же импозантный, моложавый, совсем не выглядит на свои года. Разве что немного помятый, уставший, и синяки пролегли под глазами – но это не удивительно: на часах почти 12 ночи, а он работал с самого утра.

- Я забежал в магазин, тут, на углу. Подумал, что ты не откажешься от бокала вина. Или, - он испуганно распахнул глаза, словно, только сейчас догадавшись, - тебе нельзя пить алкоголь?

- Нет, все в порядке. Мы давно перешли на молочные смеси. Я, конечно, понимаю, что естественное кормление гораздо лучше для ребенка, но мне не удалось наладить лактацию. Вы голодны? У меня есть суп.

- Алис, пожалуйста, давай не будем на «вы». – Михаил вздохнул, - мы ведь уже давно знакомы, и мне не очень комфортно каждый раз рядом с тобой чувствовать себя дряхлым дедушкой.

- Я вовсе не имела в виду возраст. – Я испуганно моргнула, и поставила перед Михаилом бокал.

- Так ты не будешь пить вино? Извини, я немного нервничаю. Тебе помочь порезать сыр?

- Нет, спасибо, я сама. – Я уже достала из пакета продукты и разложила на разделочной доске. Руки немного дрожали от волнения. Было как-то неловко или это только я чувствовала себя не в своей тарелке? Михаил наполнил бокал красным вином почти до краев и тут же выпил до дна в несколько больших глотков. От удивления я так и застыла с ножом в руке.

- Извини. – Михаил виновато улыбнулся, - но пока ехал до тебя, я накрутил себе всякого, что просто не смог удержаться. Не понимаю, куда мог деться Стас? Я ясно помню, как он сказал, что едет домой. Мы попрощались, перебросились шуточками, как обычно, и все. Я был уверен, что он давно дома, как впрочем, и всегда.

- Я не знаю… - от слов Михаила снова накатила волна тревоги и я села на стул, просто чтобы удержаться на ногах. – Не понимаю, как так произошло. Он каждую минуту отвечал на звонки, писал сообщения, бежал домой, нигде не задерживаясь. А сегодня просто исчез, так внезапно, что я сразу думаю о плохом. Просто не могу думать ничего другого…

- Ты любишь его.

Слова прозвучали не как вопрос, а как утверждение, и я потеряно кивнула, понимая, что больше не в силах сдерживаться. По щеке скатилась слеза, и я торопливо смахнула ее. Михаил дернулся в мою сторону в порыве обнять, но с усилием остановил себя, сел обратно на стул. Повисла неловкая тишина, я смотрела под ноги невидящим взглядом, слушая, как булькает вино, которое наливал Михаил.

- Держи, выпей немного, чтобы снять напряжение.

Я взяла бокал, сделала глоток.

- Спасибо. Никогда бы не подумала, что буду так переживать. Но ваш сын…он важен для меня, вы не подумайте, я с ним не из-за денег.

- Я никогда о подобном и не думал. – Михаил поморщился. – Я знаю, что ты не из таких девушек. Я тут немного поразмышлял. А не может быть такого, что Стас находится у другой женщины?

- Что? – Я в изумлении уставилась на Михаила.

- Нет, нет, ты ничего не подумай. – Он замахал руками, - просто…из всех возможных предположений, это было бы самым лучшим. Ну, ты понимаешь…

- Но…

Я смотрела в серо-голубые глаза, пытаясь отогнать от себя непрошенные видения. Что, если Стас сейчас в объятиях другой женщины, а я схожу с ума, и даже дошла до того, что пью вино с его собственным отцом? Он не пришел домой впервые, а у меня такая паника, что сейчас я ясно вижу, что выгляжу как настоящая истеричка. А есть ли повод для беспокойства? Вдруг, он устал от нас и развлекается в каком-нибудь клубе? Ведь я же не могу знать наверняка, что в его голове, о чем он думал все это время! Вдруг мы надоели, стали обузой?

- Алис, ты прекращай думать всякую ерунду. – Кажется, Михаил все понял по моему лицу без слов, - это лишь мои предположения. Если ты утверждаешь, что он не задерживался даже на полчаса, то мне бы не хотелось думать о других версиях даже из уважения к вашей безумной любви.

- Да, конечно, я все понимаю… - я улыбнулась одними губами, внутри же было такое опустошение, что хотелось кричать. Ничего я не понимала. Не понимала, что сейчас происходит, зачем говорить все эти страшные слова, от которых мурашки по коже. Внезапно я увидела, ка странно все это выглядит – отец Стаса сидит со мной за кухонным столом в 12 часов ночи, мы пьем вино, а между нами стоит невидимая стена, как бывает между малознакомыми людьми. Или мне все это кажется?

- Кажется, я сглупил. – Михаил сокрушенно покачал головой и снова потянулся к бутылке с вином, - какой же я дурак. Дожить до стольких лет и сидеть, нести такой бред. Прости меня. Ведь если подумать, ничего страшного не произошло. Уверен, Стас уже завтра будет здесь, и все объяснит. Слышишь меня?

В этот момент на столе завибрировал сотовый Михаила. Кто мог звонить в такое время? Я напряглась, словно струна, в надежде, что это Стас. Ну, а кто же еще будет звонить в первом часу ночи?

Нахмурившись, Михаил, словно нехотя, взял трубку.

- Да, я вас слушаю. Да, это я… нашли в бардачке? Как - авария? – лицо Михаила мгновенно побелело. – Да, конечно, я сейчас буду. Говорите адрес.

Я не могла подняться со стула. Было такое чувство, что отказали ноги. Просто сидела и молча ждала, когда Михаил закончит разговор.