Глава 12

Ребята еще не дошли до завода, но были близко. Уже виднелись очертания высокого здания, огражденного бетонным забором. Подростки часто бывали здесь, и коренные жители этого городка наизусть знали каждый закоулок заброшенного завода.

Романова замерла и попыталась прислушаться к звукам. Тишина. Были слышны только порывы легкого ветра, перебирающего листья по тропинке.

— Ладно, погнали, — Лялин резко сошел с места и направился вперед, оставив Кристину одну. Он так быстро скрылся из виду, что Романова невольно испугалась. Она побежала за ним, но, преодолев довольно-таки большое расстояние, девушка никого не увидела вокруг. Кристина позвала Данила и начала тревожно оглядываться по сторонам. Никто не отзывался. Сердце девушки забилось сильнее.

— Эй, гражданочка! — пробасил голос позади нее.

Кристина вздрогнула и рванула вперед, приготовившись бежать, но это был всего лишь Лялин.

— Мать, ты че, как ужаленная?

— Ты почему меня бросил одну в темноте?! — закричала Кристина, пытаясь унять нарастающую дрожь. Она не понимала, почему ее начало трясти, ведь все страшное осталось позади. На глаза наворачивались слезы.

— Эм... Я это... Вперед пошел, чтобы дорогу найти... Ну, это самое... — виновато забубнил парень.

— Так, хватит. Все в порядке. Не мычи. Я не знаю, что со мной. Просто ты как будто испарился, вот я и перенервничала.

Через несколько минут Кристина и Данил подошли к «секретному» входу, который отыскал Лялин. Раньше, когда здесь были охранники, проникновение на территорию было невозможным. Повсюду стояли видеокамеры, фиксирующие нарушителей, в данном случае, подростков. Для устранения любопытных посетителей, по верху высокого бетонного забора была протянута колючая проволока, которая мешала перелезть через него на охраняемую территорию. Мельничный завод собирались восстановить. Проекты менялись, обговаривались, случались нестыковки по планам, реконструкция откладывалась, время тянулось, и вскоре про несчастный завод вовсе забыли. Сейчас шел одиннадцатый год с момента закрытия завода. В здании еще остались следы присутствия людей: старая мебель, наполовину сгнившие от влаги деревянные шкафы, дырявые халаты сотрудников, книги, мирно стоявшие на уцелевших полках, куча разных тетрадей и листов, разбросанных по полу. Здесь же можно было увидеть и «следы» недавних похождений подростков: разбросанные бутылки, окурки сигарет и баллончики, которыми щедро разрисовывали стены. На предприятии оставались огромные запасы зерна и различных круп, но на протяжении десяти лет там расплодилось много крыс, которые до сих пор искали, чем бы поживиться вкусненьким. Некоторые подростки, исследовавшие уголки здания, рассказывали байки о том, что крысы, живущие в стенах этого промышленного предприятия, настолько огромные, что могут сбить с ног человека и загрызть его заживо. Именно этим сейчас Кристина пыталась напугать своего собеседника.

— Пока меня не загрызут — не поверю, — не сдавался Данил.

Лялин достал свой телефон и включил фонарик, освещая местность вокруг себя. Убедившись, что рядом никого нет, он посветил на небольшое отверстие в бетонной стене, проломленное, видимо, некоторыми отважными «посетителями» завода. Кристине он позволил пройти первой, а затем пролез сам.

К заводу ребята пробирались сквозь сухую высокую траву. Она хрустела под ногами и цеплялась за одежду. Когда Кристина и Данил добрались до самого здания, вся чистая одежда была в мелких листьях, репье и еле видных колючках.

Лялин открыл дверь, которая даже не была заперта на замок, осветил помещение фонариком и провел девушку внутрь.

— Ненавижу траву, — ворчала Романова, отряхивая одежду от репья и веточек. Ее голос эхом раздавался в пустом помещении.

— Пройдемте дальше, — Данил посветил на Кристину фонариком, и та зажмурилась от яркого света.

Вскоре они поднялись на третий, последний, этаж высокого здания. В стене была проломлена дыра, и из нее открывался вид на высокие деревья и фонари ночного города позади них. Лялин отыскал маленькую скамейку, находившуюся недалеко от входа, и притащил ее прямиком к «окну». Аккуратно приземлившись на шатающуюся скамейку, он похлопал по деревяшке рукой, в знак приглашения сесть рядом.

Между парочкой установилось неловкое молчание. Лялин смотрел вдаль, а Романова — то на него, то на обстановку вокруг нее. В голове девушки крутилось множество мыслей, но самой назойливой из них была мысль о том, что ей нечего сказать Данилу. Ее напрягала гробовая тишина. Набравшись смелости, Кристина решила заговорить первой. Завязать разговор она решила с темы об отношениях в классе.

— А знаешь, Васька и Гоша хорошей были парой, — вспомнила она. — А расстались не пойми из-за чего.

— Да, — сухо отвечал Данил, рассматривая темные деревья. — Я б не сказал, что ни из-за чего. Рудня же рассказала всему классу про измену.

— Это что, правда? Я думала, она сказала это, чтобы задеть Василису...

— Увы, правда. Отчасти. Ибо она перевернула все так, будто Гошан изменил осознанно. Весь класс не обязательно посвящать в подробности, а вот тебе можно довериться — свой человечек. Просто этого не знает никто, кроме нашей четверки. Надеюсь, и ты не проболтаешься, — Кристина быстро кивнула в ответ. — Слухай, короче. Гошан по пьяни перепихнулся с девкой одной, когда Васька домой уехала. Та девка — бывшая Кени. Хрен знает, как она оказалась на тусе, но Гошан ничего не помнит толком. Любит он Ваську на самом деле, просто после такого ему не хотелось молчать о произошедшем и как ни в чем не бывало встречаться дальше.

— Как? И про бывшую Кеши правда?! — восторженно поинтересовалась Романова.

— Ха, да, — усмехнулся Лялин. — Вот Кешан вечно баб всяких собирает, потом оказывается, что и эта с ним была, и та, и третья. Он их бросает потом. А вот эта, Маринка вроде, вообще не промах оказалась — напоила Гошана и сразу с ним в койку.

— Ты тоже пил? — поинтересовалась Кристина.

— Нет, мать, я не пью. На днюхе Кеши чуть-чуть, а сейчас — нет. Я за ЗОЖ. Спортсмен, гляди какой!

Данил напряг мышцы и потрогал их через осеннюю куртку. Потом махнул рукой и продолжил:

— Вот Ульянка вроде нормальная девчонка. Если бы не загробастала Гошу, вообще бы красотка была.

— Ясно, — отмахнулась Кристина. — Ульяшка всем нравится.

— А тебе нет? — вопросительно посмотрел на нее Данил.

— Нет.

Между ребятами снова повисло молчание, но через несколько секунд оно было нарушено странным громким звуком, будто бы что-то позади них рухнуло. И Кристина, и Данил быстро обернулись назад и соскочили с деревянной скамейки. Грохот повторился, но уже более отчетливо, и Лялин уловил звук закрывающейся двери на первом этаже, а затем звон осколков.

— Нам кабздец, — прошептал Данил и выглянул из «окна». — Прыгать — высоко, убегать — слишком самонадеянно. Вдруг кто-то здесь есть.

— Как мы уйдем отсюда, Дань? — с тревогой в глазах посмотрела на него Кристина. — Мне страшно...

Лялин приобнял Романову и тихо сказал ей на ухо: «Не ссы».

Через мгновение с первого этажа эхом раздался пронзительный девичий визг.