часть 3

Но он фейри… чего я еще могла бы ждать? Люблю, Неблагой Двор тебе куплю и Оберону за тебя морду набью? Плюну в лицо любому, кто закритикует тебя и, соответственно, мой выбор? Проще сразу сделать так, чтобы завиднее невесты, чем бывшая человечка, не существовало в принципе.

Пока я грустно размышляла о таких суровых волшебных реалиях, Янтарный шагнул вперед:

— В общем, моя дорогая поздняя любовь… между нами огромная, как звездное небо, пропасть.

От этой фразы у меня почему-то похолодело в животе, но Алам наклонился, бережно взял мое лицо в ладони и, коснувшись кончика носа поцелуем, продолжил:

— И настолько же бесконечно мое желание быть с тобой рядом. Ради этого я готов практически на все… я долго живу, глейстига Ула… и часть своей бесконечной жизни я хочу быть с тобой. Согласна? Проси что хочешь.

Что хочу, мой дорогой коллекционер? А ведь это мысль.

Я отодвинула ухмыляющегося высшего обеими руками, села прямо и радостно улыбнулась.

А мой новый потенциальный жених уставился на меня с заметным подозрением.

Ну да, все-таки он неплохо меня знает.

— Я, Ула, дочь Лирнестин, глейстига из долины Голубых озер, леди Заповедника Розовых Единорогов... Ничего, что я тоже полного титула не знаю?

— Продолжай, — кивнул Янтарный, и черные молнии у его зрачков затрепетали, вытянулись.

— Согласна заключить помолвку и впоследствии выйти замуж за лорда Аламбера, повелителя Древней смолы и так далее... За тебя! — Для верности я ткнула пальцем высшему в грудь. — При условии, что ты подаришь мне в полное и безраздельное владение свою коллекцию!

— Какую коллекцию? — спросил он. Тихо так, очень неприятным голосом.

Я подавила желание втянуть голову в плечи, а наоборот выпрямилась.

— Коллекцию монстров и прочих существ, которых ты заключаешь в янтарь.

Вот-вот, чтобы этот поганец сейчас не вскричал, что он согласен и потом не вручил сундук с какой-нибудь подборкой редких минералов. Или ту самую подборку неприличных статуэток!

— Вот ту самую коллекцию, да?

— Ту самую. По рукам?

Дивный слез с подлокотника и отошел к окну. Постоял минут пять, повернулся ко мне и, задумчиво так потирая щеку, сообщил:

— А я согласен, козочка.

Как — согласен?! Вот так вот согласен отдать мне свою коллекцию?! Да не может быть!

— Договор, Ула.

Думать дальше возможности не было. Не прошло и мгновения, как я оказалась в коконе мерцающего золотистого кружева.

— ...и клятва нерушима... не имеет дверей, ни тайных, ни явных...

Но если быть совершенно честной... Глядя, как Алам чертит заключительную руну, я понимала, что ни о чем не жалею.

Он готов заплатить огромную цену за то, чтобы я была рядом. Чтобы я была его. И потому где-то в далеком и глубоком закоулке моей души все же таилась надежда, что Янтарный лорд меня любит. Ну, по крайней мере, больше, чем всех этих высших леди, мечтающих получить его в мужья.

А еще… я прекрасно понимаю, что я для Алама — центральный экспонат. Ведь даже возведение меня в ранг леди Заповедника — это ход для того, чтобы трофей был еще более соблазнительным.

Он отлично мне это объяснил на примере своего отношения к предложению Энирена. Для Янтарного свадьба — один из способов оставить меня рядом и владеть безраздельно. Такой вот он оригинальный… коллекционер.

Но экспонат интересен до того момента, пока он не является полностью твоим, не так ли? Потому сразу после учебы замуж я, конечно же, не пойду… до того момента как зрелый мужчина не победит в нем эгоистичного высшего лорда.

А во мне юность не сменится опытом. Я ведь, в сущности, действительно часто веду себя как… да-да, как «дочь Лирнестин».

В любом случае Янтарному Лорду я очень нужна.

И за это он готов стать моим.

Он будет мой!

А коллекция… ну не думает же мой драгоценный женишок, что все закончится вот так вот просто?

Еще и после откровенного признания, что даже мой статус леди ему нужен просто потому, что жениться на хозяйке Заповедника гораздо приятнее, чем на простой глейстиге.

Время спустя

Надо сказать, что я прекрасно понимала, что лишить коллекционера не просто его любимых экспонатов, а ВСЕХ статуй в холме — дело рисковое.

Я даже морально была готова к тому, что вся Аламова любовь ровно на том и закончится. Вот прямо сейчас, когда я бегу со всех копыт по его владениям к границе моих, так сразу и осознаю, что чувства действительно штука хрупкая и испытаниям ее лучше, наверное, подвергать постепенно!

Например одну скульптуру в день…

— Ула! — раздался гневный рык позади, и я повернулась, желая оценить проблески разума на красивой, но совершенно озверевшей физиономии. — А ну стоять! Сейчас подойду и рога поотшибаю!

Я озадаченно почесала уже выросшие рожки, открыла тропу и нырнула в нее спиной, напоследок послав жениху улыбку и вопрос:

— Ты действительно думаешь, что после таких слов я бы остановилась? И вообще, это моя коллекция! Ты подарил! А я такая добрая, такая бескорыстная! Не могла смотреть на муки!

Пространство схлопнулось, и я прерывисто выдохнула, а потом рванула вперед по дороге, молясь, чтобы успеть. А потом мы поговорим конструктивно! Ну, я надеюсь...

— Копыта отвинчу! Ула, я же все равно тебя догоню! — злорадно пообещали за спиной буквально спустя пять минут. — И вообще, от кого ты пытаешься сбежать? Используя тропы, ты действительно рассчитываешь удрать от магистра Путей?!

— Бу! — вредно откликнулась я и переплела пространственные переходы так, чтобы дорога открылась… но не на вход, а на выход.

Надо заметить, что розовые единороги после расколдовывания милее не стали. И если учесть перекос морды жителя моего удела, то жеребчик узнал Алама! Неужели мой драгоценный именно с вожака табуна умудрился материалов для изучения настричь?

Единорог угрожающе всхрапнул, почти сразу правда всхлипнул и по черной морде скатилась розовая слеза, но ярости в глазах от этого меньше не стало. Единорожки мои теперь уже разумны и нормальны, но рыдать по заказу категорически отказываются. Так что пока, конечно, есть определенные вопросы к восстановлению всей линейки эксклюзивных вин, но я над этим работаю.

Но и дело сейчас не в том.