2

Ревную? Да, не то слово! Но в романах Ростовская замечена не была, хотя со всеми у нее хорошие отношения. Особенно с Бессо... Нашим тренером. С чувством зашвыриваю свою спортивную сумку в багаж.

Замечаю в толпе своих друзей возле входа в автобус. Иду к ним.

- Доброе утро, Бессарион Давидович.

Не глядя пожав мне руку, тренер втирает молодняку:

- Знаешь на чем самбист сливает спарринг с дзюдоистом? Он "отдает шею". Дальше удушающий и всë! Но, у дзюдоистов слабые ноги...

Ухожу дальше.

Шлепаем "пять" с Ромкой Шмелевым и Яшиным. Это братишки. Мы с детства дружим.

Оглядываюсь.

- Максимовну ищешь?

Нашёл уже.

- Какая она тебе Максимовна? У нас четыре года разницы.

- Пять.

- Ну, пять…

И это с еë точки зрения "не комильфо".

Вздыхаю... Бесит это! Причём здесь вообще возраст? Нет, в этот раз этот бред меня не отморозит. Твоя очередь сдаваться, Ростовская!

- Шмелёв... - хлопает по карману Ромке подошедший тренер.

От силы удара пачка сигарет лежащая там сминается.

Ромка врезается в меня плечом.

- Ещё раз спалю с сигаретами, закопаю тебя на ринге прямо в татами, усёк?!

- Угу... - поджимает он губы.

Бес и правда изведëт. Надо не палиться.

- Здравствуйте, Бессо Давидыч, - улыбается Яшин.

Бес ведёт пальцами по тёмной щетине, оценивающе оглядывая нас.

- Сумки проверять не надо? - строго.

Это он про спиртное.

И проверять конечно надо! Но мы, честно глядя ему в глаза, отрицательно качаем головами.

- В автобус давайте, - недовольно.

Почти все места уже заняты. В самом конце салона пацаны оставляют для меня место, чтобы я сел наискосок от Алены.

Она пытается запихать сумку под сиденье, но там уже занято. Коса падает с плеча, кончик метёт пол.

- Давай... - забираю у неё из рук и дёргаю к себе.

- ДавайТЕ, Марат, - тихо и строго одергивает.

- "На часах ноль-ноль... " - сняв с плеча гитару, бьет по струнам Яшин.

- "Я старше на год и пришёл мой день! " - подхватываем мы с Шмелём и ещё несколько человек.

Толпа подпевает. В салоне веселый кипиш. Кто-то кого-то облил водой, у кого-то вещи из сумки рассыпались. Как дети, чесслово!

Тренер заходит последним.

- Поехали! - перекрикивая ор толпы распоряжается он.

- "Гоним дальше целой толпой. На часах ноль-ноль!".

Шмелёв стебется, надувая припасенные для разврата "резинки" и, как надувные шарики, запускает по салону автобуса.

Хохот! Народ перекидывает их друг другу.

Алёна бросает на меня взгляд из серии "рука-лицо", чуть закатывая глаза. Да ладно тебе! Борзея, шлепаю по "шарику", запуская его в неё. Он падает ей прямо в руки. Она шокированно застывает.

- Шмелёв, Тарханов кросс бегут с нагрузкой, - бросает в проходе сумку Тренер.

Да пофиг! - переглядываемся мы.

- Алёнка, подвинься, - смещает он ее к окну.

Лопает складным ножичком надутый презерватив, засовывает в карман его останки.

- Пацаны... - словно извиняясь, разводит он руками, успокаивая её.

Яшин, убирая гитару, достаёт пакет с конфетами. И дальше по салону летят уже конфеты. Алёна демонстративно смотрит в окно. Но мне кажется не на улицу. Тонированное стекло, как полупрозрачное зеркало. И я кожей чувствую, что смотрит она в отражение на меня. Ну смотри...

Сдергиваю с себя футболку, играя мышцами. Мне есть что показать! Я пахал над телом как упоротый целый год и при неплохом дано довел его до идеального состояния.

"Тебе нравится?" - ловлю ее взгляд в стекле, дёргая бровью.

Венка на её шее быстро колотится... Алёна мгновенно отворачивается от окна, ныряя в телефон.

Нравится...