Запретная близость

Виктор реагирует на мои попытки освободиться еще более резким движением бедер, тем самый глубже входя в мой задний проход. Я чувствую адскую боль, из глаз идут слезы, а изо рта вырывается стон протеста. Но самое страшное случается, когда я в ту же секунду кончаю. Это происходит в момент, когда член брата перестает двигаться во мне, чтобы я привык к новым ощущениям.

– Как туго… – говорит он довольно удивленным голосом. – Это твой первый опыт?

– М-м-м, – отвечаю что-то неразборчиво, на самом деле молясь, чтобы он уже начал двигаться. Я очень боюсь, что он догадается о том, что я кончил.

Виктор практически вытаскивает свой член, после чего толкается обратно. Я уже полностью расслабился, поэтому не чувствую такой резкой боли. Мой анус принимает размеры моего брата. Его медленные толчки начинают приносить удовольствие.

Его руки касаются моей спины, ягодиц, хватают за бока. А в этот момент темп его движений все сильнее увеличивается. В скором времени эти ощущения становятся причиной моего повторного возбуждения. Я снова трусь своим членом о грубую ткань дивана.

Виктор меняет позу и теперь касается того самого места, которое дарит неимоверно сильное удовольствие. Я больше не могу сдерживать эмоции. Мне хочется стонать и кричать, поэтому я прикусываю подушку, чтобы не издавать пошлые звуки.

С каждым новым движением мой брат входит в меня все глубже и жестче. Он что-то шепчет мне на ухо, называет как-то ласково и нежно, что добавляет ярких красок к моему возбуждению. И вот, напряжение моего тела вновь оказывается на самом пике.

Понимаю, что очень скоро подступит вторая волна оргазма. Но тут Виктор сильнее сжимает мою талию, как будто хочет насадить меня на свою горячую плоть. Он издает громкий стон, а буквально через секунду я ощущаю, как он изливается глубоко в мое тело.

Его сперма течет густым теплым ручьем. Виктор падает на меня, но быстро находит в себе силы подняться и поцеловать меня в затылок. Я тут же ощущаю, как его семя стекает по моим яйцам и капает на диван. Я замираю, не желая шевелиться.

Он целует меня и идет в ванную, не говоря ни слова.

Не знаю, что думать, что произошло между нами? Почему я допустил это? Разве этого я хотел? Может быть, я хотел его, но не так…

Следом за братом иду в душ я. Смываю с себя все, что произошло и пытаюсь осознать, что я натворил. И что натворил мой брат. Неужели, он меня трахнул? И я позволил ему это сделать…

Я опускаюсь на дно ванны, подставив спину под упругие струи воды, которая льется их душа, и всхлипываю. В этот момент брат заходит в ванную, что-то забыв из своих вещей.

Мои жалобные всхлипывания заставляют Виктора опуститься на колени перед ванной и коснуться моего дрожащего тела.

– Братишка, все ведь хорошо, ну, ты чего? – шепчет он.

– Не знаю… то, что мы сделали…

– Но ведь ты сам хотел этого? Я видел, какой у тебя был стояк. Сразу как ты зашел, и пока мы пили чай, и пока общались. Ты ведь хотел меня. – нежно говорит брат, а мне хочется просто провалиться сквозь землю.

– Это значит, что мы теперь вместе? – как-то неуверенно спрашиваю я и поворачиваю к нему голову.

– Эээээ, вместе? Что ты имеешь в виду? – смеется брат. – Любовных романов перечитал? Ты ведь гей, ты рожден, чтобы трахаться. Забудь про отношения и чего там тебе вбили в голову. Просто наслаждайся жизнью и сексом.

– Я тебя не понимаю… – из моих глаз начинают льются слезы. Я не до конца догоняю, что он хочет сказать, в голове настоящая каша из мыслей.

Звук его голоса смешивается с шумом воды, я почти не слышу, что он говорит. И мне не нравится слышать его горькую правду, разбивающую мои мечты. Что-то про свободные отношения, про физиологическую необходимость разнообразия, про возможность участвовать в оргиях и наслаждаться телами разных мужчин.

Я все представлял не так. Столько раз я мечтал о нашей встрече. И мне хватало моей детской влюбленности в кумира. Я мог бы просто любоваться им и, может быть, ласкать себя в ванной, представляя его. Но я никак не думал, что в первый же день нашей встречи, спустя столько лет, у нас будет столь тесное знакомство. У меня пока это не укладывается в голове.

– Эй, братишка, хватит плакать. Ничего ведь плохого не произошло. – утешает Виктор видя, как мои плечи сотрясаются в приступе рыданий.

Он не понимает, что он со мной сделал. Он воспользовался моей наивностью и влюбленностью. А я, дурак, позволил сделать ему это со мной! И пусть, это было нечто удивительное, чего я раньше не испытывал, но факт остается фактом, человек, которого я почитал как бога, просто трахнул меня как дешевую шлюху, воспользовался моей слабостью и забрал мою девственность, растоптав все мои чувства. А теперь он продолжает ломать все мои стереотипы и мечты о светлой любви. Ненавижу его!

Я продолжаю реветь, выплескивая свою боль и негодование, а Виктор сидит рядом и медленно гладит меня по спине, пытаясь меня успокоить и искренне не понимая, чего я так распереживался.

Однако, его действия дают результат. Мне становится чуть легче. Отрываю голову от коленей и смотрю заплаканными глазами на брата.

– Тебе полегче? Прости, я, может, был слишком груб с тобой? Я не знал, что ты еще девственник. – хрипло говорит Виктор, протягивая мне руку, чтобы я вылезал из ванной.

До вечера я с ним стараюсь не говорить, уткнувшись в телефон и выискивая разную информацию про отношения между геями. Брат не прав, есть отношения, есть любовь. Если он не верит в это, то пусть катится к черту. Это его проблемы! А я уверен, что если встречу своего человека, то смогу полюбить его, и мне не нужно будет “разнообразие”.

Он снова идет в душ, а когда выходит, я вижу его, окруженного паром от горячей воды, обернутого полотенцем, закрывающим его от талии и до колен, но позволяющий видеть все остальное. И я как идиот невольно смотрю на торс и кубики пресса и прикусываю губу, глаза брата блестят так ярко, будто он возбужден, а я почему-то краснею и снова прячу лицо в телефон. Боюсь, что он заметил, как я его разглядываю.

Наверное, после нашей близости мне теперь не имеет смысла стесняться его, но кажется, я еще больше смущаюсь, особенно после его слов. Он не верит в любовь, я это запомню! И никогда не прощу ему этих слов!

Он медленно подходит к креслу, в двух метрах от дивана, где я сижу, и садится, расставив ноги, привлекая этим снова мое внимание.

Стараюсь не дышать и не реагировать, мне нужно время, чтобы переосмыслить, что сегодня со мной произошло.

Внезапно Виктор встает и резко идет ко мне. Поднимаю на него удивленный взгляд и встречаю его пошловатую улыбку. Пытаюсь вжаться в диван.

– Расслабься, не трону. – смеется он. – Хочу видос посмотреть, ты не против?

– Нет. – тихо отвечаю я и снова прячу глаза в телефоне.

А потом вижу, что на экране вот-вот начнется нечто интересное, настолько интересное, что напомнит мне то, что совсем недавно случилось между мной и моим братом. То, что мне так понравилось, но в то же время, заставило меня испытывать невероятные муки.

Я всматриваюсь в мелькающие на экране картинки, а потом, сам того не желая, задаю Виктору вопрос:

– Че за фильм? – я стараюсь говорить тихо, так, словно мне совсем неинтересно то, что показывает экран телевизора.

– Сейчас поймешь, – отвечает Виктор, кивая в сторону экрана и загадочно улыбаясь.

Титры заканчиваются, а я все всматриваюсь в картинку, пытаясь понять, что же именно меня так притягивает на ней. С виду обычная комната, какие-то яркие обои, наклеенные на стене постеры знаменитых рок-музыкантов и полуобнаженных девчонок. Ничего интересного, но что-то так и заставляет меня не сводить взгляда с телевизора. Я даже перестаю демонстрировать свою заинтересованность сидением в телефоне, настолько меня захватила и музыка, и картинка.