Соблазнить гарпию

Я появилась на свет в долине Душистых Роз. Моя матушка погибла почти сразу же после того, как я появилась на свет. Но я почти не чувствовала потери, потому что, как и все дети гарпий, до совершеннолетия должна была воспитываться в доме своего отца, грифона, под присмотром пожилой няньки-гарпии. Конечно же, если бы была жива моя матушка, она могла бы навещать меня, хоть изредка, любуясь на взрослеющую дочь, учить чему-нибудь. И иногда, глядя, как в вышине ширяют молодые мамы с дочерьми, я немножко завидовала им, ведь все равно – няня и мама – это не одно и то же.

Так вот, меня взращивала только лишь нянька Сая, окружив такой заботой и любовью, что я не мыслила без нее жизни и доверялась во всем, считая родной матерью.

С детства я была странным ребенком - очень любила хозяйничать и готовить, и как-то няня обмолвилась, что из меня получилась бы отличная госпожа в доме своего мужа. Вот только.. я была гарпией из аристократического рода, и мое увлечение ни в коем случае не могло осуществиться. Разве что если бы я искалечилась, или, когда только постарею, и то – мой удел - стать чьей-то нянькой. А я была не такой как все, и втайне мечтала: когда придет моя время спаривания, затем - снеся яйцо, я не оставлю своего ребенка только лишь на попечение отца-грифона и няньки, а сама стану его воспитывать, также занимаясь домашний хозяйством – обустройством дома и стряпней.

- Чудное ты дитя, Амина, - вздыхала, слушая мои розовые мечты о будущем Сая. – Думаю, это от того, что ты слишком рано осталась сироткой, а не то бы…

- Вырастет и станет другой, - категорический бросал отец. Я была его единственной дочерью, два моих младших брата-грифона занимались обычными для мальчишек делами – охотились на кроликов, играли в войнушки, рыли в скалистых горах пещеры, куда втихомолку затаскивали малышек-гарпий, чтобы поиграть с ними в свадебные игры, понарошку, конечно.

Особенно я любила стряпню.

Первым моим блюдом было мясо молодого кролика, завяленное на солнце. Увидев как-то белое пушистое создание, я налетела на него и, схватив когтями, не разорвала и не выпила кровь, а, опустившись на удобный выступ в скале, осторожно сняла кожу. Затем помыла тушку, отделила мясо от костей, разрезала острым кинжалом на тонкие полоски. Перетерев с солью и перцем, я выложила нежное мясо на горячий камень, прикрыв листьями молодого укропа. К вечеру блюдо было готовым, и я угостила им Саю.

- Да ты просто волшебница, - улыбнулась няня, с аппетитом смакую тонкими нитками вяленой крольчатины. – Но все же, это не дело, крошка, увлекаться стряпней. Лучше учись наряжаться да искать развлечений, вот это пригодится молодой гарпии. А стряпня… пусть ею занимается чернь.

Но я не прекращала своих кулинарных экспериментов, и варила варенье, пекла вкусные пирожные, делала салаты и запекала мясо, добавляя разные ингредиенты.

Конечно, в детстве я с нескрываемым восхищением взирала на прекрасных молодых гарпий, взмывающих ввысь в своих изумительных волшебных нарядах, с развевающимися волосами невообразимых цветов и оттенков. Как же я мечтала, когда выросту, стать одной из них, познать любовь и радость веселья, вкусить беззаботной жизни в Живом лесу и насладиться свободной и пламенной любовью. Конечно же, я знала, что мне также придется в положенное время посетить Золотой бал, чтобы выбрать себе жениха-грифона, спариваться с ним и отложить свое яйцо. Чтобы затем, по прошествии полугода, оставив ребенка, возвратиться к свободной жизни. До следующего раза… Но как же бросить своих детей?! Этого мне было не понять.

А пока я росла, окруженная другими детьми, наслаждаясь беззаботностью и постигая премудрость жизни.

Моя няня всему меня учила и никогда не была со мной слишком строгой. Любимым ее занятием было чтение книг и поедание сладостей, вот тут-то мое увлечение стряпней и пригодилось. После полуночи я тайком прокрадывалась на кухню и воровала у нашей кухарки муку и яйца. Когда все еще спали, я принималась колдовать над тестом.

- Сбить белки в пышную пену… - бормотала я, разбивая яйца в глубокую глиняную емкость. – Желтки растереть с сахаром добела. Затем все осторожно смешать, добавив щепотку ванили и стакан муки… Осторожно выложить в форму – и в печь на полчаса.

Невообразимо вкусный аромат будил всех обитателей нашего дома. Я первой съедала полпирога – еще горячего, с чаем, а затем только ложилась спать.

Сая очень любила мои пироги, а еще - подолгу рассказывать мне о любовных приключениях своей молодости, когда она обитала в Живом лесу. Особенно мне нравилось слушать о страстных объятиях эльфов, об умопомрачительных полетах и искусных признаниях в любви, а также – о пышных и веселых свадьбах после Золотого бала.

- Крошка, - закатив глаза, вздыхала Сая, откусывая кусочек пудинга с кровью, - как же восхитительно чудесно резвиться в Живом лесу с эльфом… или с несколькими сразу, как же они опытны в искусстве соблазнения! И если бы мне предоставили выбор: один мужчина-эльф, или сотня грифонов, я выбрала бы эльфа.

- А у тебя ест дети? – интересовалась я.

- Ну, как же, есть, - совсем не печалясь и не меняя тона, отвечала нянька.

- И где они?

- Где-то живут себе.

- И что, ты ни с кем из них никогда не видишься?

- Вижусь иногда.

- Но почему ты не живешь с ними?

- Да потому, что все они давно выросли уже!

- А кто у тебя был?

- Две прелестных девочки и один мальчик, - отвечала Сая.

- А муж?

- У меня было пять мужей и множество любовников, - Сая мечтательно закрывала глаза, томно вздыхая.

- Пять?.. А почему всего трое детей?

- Двое яиц оказались неоплодотворенными.

- Ты об этом печалишься?

- С какой стати? У меня прекрасная жизнь, в будущем - обеспеченная старость, к тому же я пока здорова и могу, если захочу, иметь любовников.

- Любовников?

- Да есть тут один упырь…

- Расскажи подробней, - я усаживалась напротив Саи с тарелкой и внимательно смотрела ей в глаза.

- Мала ты еще, вот придет время, тогда расскажу и даже покажу, а пока давай я расскажу тебе легенду о Гадком утенке, который мыкался, бедный, между чужими, пока не обрел свою истинную стаю. Эта сказка также и о том, что нельзя пренебрегать законами того общества, к котором принадлежишь, а иначе…

- А иначе я стану посмешищем?

- Даже того хуже.

- Но я все равно, когда вырасту, буду искренне любить своего единственного мужа и, когда появится мой ребенок, буду жить с ним не полгода, лишь изредка навещая, а всегда!

- Эх, всегда не получится, в любом случае.

- Но вот ты, ты ведь со мной навсегда, няня?

- И даже я не навсегда. В этом мире не бывает такого «навсегда», все временно, и даже эти скалы.

- А что с ними может произойти?

- Да что угодно.

После таких задушевных разговоров с няней я понимала, что лишь достигнув зрелости, мне придется оставить родительский дом навсегда. Сначала я вынуждена буду пройти обучение в замке Королевы гарпий, постигая тайное искусство. Затем временным местом моего обитания станет Живой лес, где я буду парить в небесах и веселиться вместе с другими гарпиями, предаваясь беззаботной радости и веселью. Но, спустя год, я вынуждена буду посетить Золотой бал, чтобы выбрать себе грифона-мужа. Я выйду за него замуж и отложу в его доме яйцо. Дождусь появления на свет младенца, чтобы запечатлеть на его личике свой материнский поцелуй-благословение, возможно, первый и последний, оставив его на попечение отца и няньки… Затем у меня начнется совсем свободная жизнь, такая, какую я изберу для себя сама: сольюсь ли со стаей свободных гарпий и буду жить с ними в общем доме, выберу себе отдельную пещеру, или возвращусь в Живой лес для беззаботного веселья. Конечно же, время от времени у меня будет возникать потребность спаривания, и тогда я снова должна буду посещать Золотой бал и избирать себе нового претендента.

- А это больно, рожать яйцо? – спрашивала я у Саи.

- Нет, не очень, - отвечала няня. – К тому же, еще ни одна гарпия не умерла при этом.

- А можно снести яйцо от эльфа, например?

- Нет, отдаваясь мужчинам из других рас, гарпии никогда не беременеют, только лишь наслаждаются любовной связью.

- И все-таки я решила выбрать себе такого мужа, с которым могла бы остаться навсегда.

- Ах, деточка… - няня беспомощно вздыхала. – Да какой грифон вытерпит в своем доме молодую гарпию больше шести месяцев? Никакой! Да ведь он с ума сойти может от твоих требований и капризов, от неуемного аппетита плоти, которого он не способен будет удовлетворить, потому что уж так устроены наши мужчины, что они больше охотники и заботливые отцы, нежели мужья. Впрочем, ты еще не познала свою женскую сущность, Амина, и ничего не понимаешь в жизни. Но все равно знай.

И вот, когда я, наконец, достигла совершеннолетия, ночью мне стали сниться сны, заканчивающиеся вожделенным трепетом горячего юного тела. Открыв глаза после сна, я каждый раз задыхалась от новых, неведомых мне прежде ощущений и, сорвавшись с ложа, бежала к чистому зеркалу, чтобы полюбоваться на свое отражение в нем. Затем я взлетала в небо, устремляясь к горной реке, с обжигающе холодной водой. Нырнув в ее глубины, я выныривала обратно, стряхивая с крыльев воду и визжа от восторга.

Прохладная вода мгновенно приводила меня в чувства, и я могла свободно дышать. Но несколько раз за день все же случались эти приступы томительного удушья, когда я готова была кататься по полу, обнимать деревья или уноситься в скалы и тереться животом и бедрами о круглые камни, пытаясь крепкими прикосновениями унять желание, изнуряющее мое тело.

- В тебе бурно просыпается молодая и сильная женщина-самка, - на мои вопросы об этих странных состояниях отвечала Сая.

- И что же мне делать? Это невыносимо…

- Успокойся, Амина, так только поначалу. Совсем скоро ты научишься контролировать свои чувства и удовлетворять плоть, предоставляя ей то, что необходимо.

- Может быть, ты подскажешь мне, как это сделать уже сегодня? – хлопая огромными крыльями за спиной, острыми когтями я ожесточенно рвала под собой землю.

- Нет, все должно свершиться в свой черед. Осталось потерпеть еще немного; вырастет грудь – и я провожу тебя во взрослую жизнь, где ты научишься всем этим управлять и получать истинное удовольствие.

И вот, спустя полгода, я проснулась от легкого зуда между бедер; с закрытыми глазами почесав грудь, я обнаружила там странную припухлость над ребрами.

Когда же после холодной горной купели предстала пред зеркалом, увидела, что моя грудь немного набухла.

Спустя еще одну неделю Сая вручила мне кружевной лифчик, и, подмигнув, заговорщицки прошептала:

- Поздравляю тебя, моя девочка, завтра, после того, как ты войдешь в Древо первого посвящения, мы отправляемся с тобой в дальний путь.

Всю ночь я не могла уснуть, ворочаясь в своей мягкой постельке. Когда огромная луна осветила комнату, я встала с кровати и, сбросив на пол сорочку, предстала перед зеркалом. Теперь на меня оттуда смотрела юная гарпия – высокая, стройная, со стройными, слегка опушенными золотистой подпушкой ногами, острыми когтями и симпатичным круглым животиком, упругими грудками, алые сосцы которых торчали вперед, словно маленькие перчики. Мое прелестное личико обрамляло золотистые пряди слегка вьющихся волос, а за спиной раскрывались крылья. Не удержавшись, я коснулась тонкими пальчиками грудей и начала нежно поглаживать сосцы, водя по кругу. От этих прикосновений у меня на глазах появились слезы, я закусила губы и, не удержавшись (хоть няня строго-настрого запрещала мне это делать), нырнула одной рукой вниз, где под кружавчиками нежной плоти испускал нектар тайный родник цветка. Поймав на пальчик одну каплю, я поднесла ее к багровым губам и слизала, с наслаждением вдыхая запах женского секрета.

После этого дышать было невозможно, я просто задыхалась, и чтобы не умереть от удушья, все же решилась на злодеянье. Ляг на пол, я широко развела бедра. Затем, глядя на свое отражение в зеркале, принялась ласкать свой прекрасный созревший цветок, синхронно прикасаясь к его пяти лепесткам – двум наружным, персикового цвета, покрытых легкой опушкой, двум внутренним, цвета увядшей розы; над коралловым, что закрывал собою вход в святая святых женщины – сокровищницу наслаждений, вагину, хрупко дрожала бледно-голубая горошинка клитора. Я еще долго ласкала саму себя, то закрывая глаза, то открывая - чтобы увидеть, как пышно распускается мой цветок, как красиво наливаются соками его лепестки, темнея, а между ними пульсирует пестик с тремя крохотными розовыми оборками у входа.

Вот где источник моего наслаждения, думала я, млея от волн сладострастья, омывающих мое тело и принося освобождение от мук, интересно, а как же ТАМ выглядят мужчины? Наверное, у них, словно у шмелей, имеется какой-то хоботок, которым они испивают нектар, выделяемый цветком. Как же мне хочется поскорее все увидеть и испытать. Наверное, я буду ощущать что-то невообразимо приятное, когда наши тела сольются. Что там Сая говорила о грифонах? У них самые совершенные орудия ласк. Упыри слишком напористы. А эльфы - слишком нежные… Поскорей бы…

Следующим утром я испекла пирожки и, сложив их горкой на столе, залюбовалась. Кушать совершенно не хотелось, меня грызла какая-то тоска.

И вдруг вошла няня.

- Собирайся, Амина, сегодня день твоего первого причастия ко взрослой жизни.

- И что нужно делать? – рассеянно разглядывая пироги, пробормотала я.

- Мы с тобой посетим Древо посвящения.

- Как же я рада, что этот день наконец-то настал! – очнувшись от этой новости, подпрыгнув, радостно завизжала я. Умчавшись в спальню, я быстренько надела на себя коротенькое бледно-розовое льняное платье, расшитое золотыми нитками по горловине. Золотую шелковую косу, увитую зелеными нитями, я забросила на плечи.

- Ах, какая же ты красавица! Все мужчины будут сражены твоими прелестями, - Сая растянула в улыбке тонкие губы-ниточки, подкрашенные порошком из перетертых кореньев пиона.

Кончиками пальцев поддев подол моего платьица, няня закатила глаза.

- Твои ножки так стройны, что я даже немножко завидую. Я уже даже представляю, какими глазами встретят тебя мужчины Живого леса.

И вдруг в душе что-то екнуло, когда я подумала, что это последние дни, или даже часы моего пребывания в родительском доме.

- Мне страшно… - мои длинные зеленые ресницы захлопали, словно крылышки бабочки, и одна хрустальная слезинка скатилась по мраморной щечке.

- Вот не подумала бы, что ты такая неженка, - возмутилась Сая. – Ану-ка утри эти слезы, тебя ждет впереди интересное будущее, выше нос!

- И все же… мне эта свобода страшна… А нельзя ли мне сразу же попасть на Золотой бал и выбрать себе мужа? Остаться в его доме, растить детей…

- Ах, девочка, зачем так опрометчиво решать свою судьбу? Да, конечно же, однажды ты встретишь достойного грифона, которому откроешь свое лоно, а затем подаришь яйцо. Но сначала – непродолжительное обучение, инициация с эльфом, затем – беззаботное время в Живом лесу, и только потом ты станешь дикой женщиной, как и надлежит гарпии.

- А зачем мне встречаться с эльфами? – все больше погружаясь в тоску, рассеянно спросила я, настроение мое менялось слишком быстро.

- С эльфами ты будешь обучаться, развлекаться и набираться жизненного опыта. Во дворце Королевы гарпий тебе все объяснят и покажут.

Взяв за руку, няня подвела меня к краю скалы – и мы взмыли с ней в воздух. Кружась над Ледяной пропастью, Сая указала мне на огромное дерево с чернеющим отверстием дупла, росшее у самого края обрыва.

- Летим туда.

Раньше мне запрещалось даже приближаться к этому исполину, и теперь я сгорала от любопытства.

Наконец мы сели на исполинскую ветку, прямо напротив дупла.

- Войдем сюда, - указала мне на влажную темень Сая, затем первой нырнула вовнутрь. Сложив за спиной крылья, я вошла следом.