ГЛАВА 8. КОГДА ВСЁ ВСТАЁТ НА СВОИ МЕСТА...

Голубое небо у меня над головой казалось бесконечным и прекрасным до приторной радости в груди. Я смотрела на него и кружилась, раставив руки в стороны... Такой свободы я ещё никогда в жизни не ощущала, будто все цепи разом спали с меня, освобождая и даря чистую и пьянящую свободу. Смех так и рвался из груди, и не было смысла его сдерживать. Я чувствовала себя ветром, солнцем, птицами и даже травой под ногами. Ничего не предвещало беды, но небо вдруг покрылось серыми тучами и вся радость куда-то ушла, не оставив после себя даже следа. Я чувствовал а, что надвигается что-то страшное, жуткое до дрожи в коленях. Сердце в груди гулко билось, и я ощущала привкус железа на языке... Мой собственный страх, казалось, имеет именно такой вкус.

Небо пронзила одна вспышка молнии, затем другая и ещё одна, а потом все залило ярким белым светом. Таким холодным и чуждым, хотелось бежать от него куда подальше, спрятаться... Но я не могла двигаться, вокруг был только свет и ничего более. Ни травы, ни неба, только слепящее сияние.

— Элисон, держись!

Голос будто доносился с неба, такой близкий, тёплый и родной. В груди что-то шевельнулось, и мне показалось, что этот голос зовёт меня... Но я не была уверена, что я та самая Элисон. Но мне захотелось ею быть, хотелось, чтобы этот голос звал меня, чтобы он помог выбраться из этого кошмара.

Свет потух.

Холодная тьма укутала меня в свои объятия, лаская кожу холодной рукой. Я перестала что-либо ощущать.

— Нет! Нет! Нет! Спасите её, прошу вас!

Снова этот голос, но он был так далеко, что я еле могла слышать и было горько из-за этого. Он мне так понравился... Внезапно темноту пронзила резкая вспышка белого света, будто молния, но это была не она. Я стала оглядываться по сторонам, которых вообще не было в кромешной темноте, и краем глаза уловила ещё одну такую вспышку. На этот раз она была ближе ко мне... Почему-то я её не боялась, она не могла быть страшнее бесконечной тьмы. Руки коснулось что-то мягкое и шелковистое. Опустив голову, я увидела рядом со мной барса с ярко-голубыми глазами.

— Привет, — осторожно присела я на корточки около животного.

В нос ударил запах мороза, хвойный свежести и солнца.

Я прикрыла глаза. Этот запах казался до боли родным и тёплым. Животное терлось об мою руку и куда-то тянуло за рукав куртки.

— Ладно, иду...

Я встала и пошла за барсом...

***

«Бип... Бип... Бип...»

Этот «бип» давил на нервы и, казалось, бил напрямую по ушным перепонкам, от чего в голове взрывались маленькие бомбы. Я хотела попросить кого-то выключить этот звук, он из горла вырвался только хрип...

— Сестра, с ней что-то происходит!

Крик до такой степени сильно ударил по ушам, что я хотела их зажать, лишь бы прекратила болеть голова.

— Тише вы! Она приходит в себя...

Второй голос был намного тише и не отдавал звоном в голове и в ушах.

— Простите...

— Поговорите с ней, теперь она вас точно слышит. Ей нельзя напрягаться.

И снова тишина, которую разрывал чёртов «бип». Чтоб ему пусто было!

— Милая, тише... Тебе нельзя говорить и напрягать горло вообще, могут швы разойтись.

И тут на меня лавиной обрушились воспоминания... Такого шока я давно не испытывала.

— Ма...

Я пыталась произнести имя своей пары, но горло, язык и связки меня не слушались. Я попыталась открыть глаза и с третей попытки мне это удалось. Майкл сидел рядом и пристально смотрел мне в лицо. Когда я открыла полностью глаза, он широко улыбнулся, и из уголка его правого глаза скатилась слеза. «Коты не плачут», — хотела я сказать, но не смогла вымолвить и звука.

— Тише ты, у тебя тугая повязка на шее и анестетик ещё действует, неделю нельзя напрягать шею. Этот урод цапнул тебя за сонную артерию... Почему-то она у тебя оказалась с другой стороны... — нахмурился мужчина, но сразу же вернул на губы улыбку. — Теперь все будет хорошо. Спи, тебе нужны силы...

О каких бы силах он не говорил, но спать я хотела даже без такой мотивации. Веки казались слишком тяжёлыми, и у меня не имелось силы воли в запасе, чтобы сопротивляться силе притяжения и держать их открытыми.

На этот раз сон был спокойным, без разных кошмаров. То и дело я видела обрывки своей жизни, но это были только приятные моменты. Почему-то я вспомнила, что люди без внутреннего зверя думают, будто перед смертью можно увидеть всю свою жизнь... Я была уверена в том, что находилась на волоске от смерти, но всей жизни так и не увидела.

Я резко очнулась, чтобы проверить, жива ли ещё... Майкл спал в кресле, держа меня за руку. На этом я успокоилась и снова уснула.

***

В больнице меня продержали ровно неделю, только из-за того, что дело имели с сонной артерией. У оборотней быстрая регенерация, кроме крайних случаев, мой же был на грани крайности... Если бы не познания Адама в медицине, меня бы не спасли.

Как мне рассказал сам Майкл, как только Адам понял, в чем дело, он сразу же начал отдавать команды для последующих действий. Таким образом, удалось приглушить фонтан крови и дождаться парамедиков, так я и смогла доехать до больницы, где меня прооперировали в срочном порядке.

За всю неделю Майкл ни разу не заговорил о деле, сколько раз я ни пыталась выведать детали. Сначала он притворялся, будто не понимает, о чем вообще речь, потом сказал, что мне нужно думать о выздоровлении. На мои гневные взгляды отвечал улыбкой.

При выписке мне посоветовали не напрягать первое время горло и на следующей неделе прийти на проверку.

Когда же я оказалась дома, то в моё распоряжение поступили все блокноты моей квартиры вместе с карандашами и ручками. Говорить нельзя? Так писать же можно... И я начала надоедать Майклу с просьбами рассказать, что произошло тогда. Первое время он мужественно терпел, но потом сдался.

— Джона будут хоронить на следующей неделе, как раз закроем дело...

Я помрачнела. Обидно было, что единственный оборотень, которого я считала нормальным, таковым не оказался.

«Он ведь был нормальным парнем...» ― написала я в блокноте и показала мужчине. Он только печально посмотрел на меня и продолжил рассказывать.

— Кто такая эта Лекса, мы поняли по фото в его телефоне... Ты не поверишь...

И он замолчал. В глазах так и плясали чертята. Видел же, что я прямо изнываю от интереса, и специально тянул кота за... хвост.

— Дочь Саманты.

Я, не веря, посмотрела на него круглыми глазами, Майкл улыбнулся и кивнул, притягивая меня ближе к себе.

Мы устроилась на диване в гостиной, я всегда любила это место... Кофейные цвета комнаты меня успокаивали, поэтому при покупке квартиры я не стала там почти ничего менять в этом плане. Мебели были до скудного мало, только самое главное... Как и во всей квартире, в общем-то.

— Но самое невероятное открылось чуть позже, благодаря некоторым записям в дневнике самой пай-девочки. Оказалось, Ландер был её парнем или чем-то в этом роде, не знаю, на сколько это тянет, если ему тридцать, а ей тогда было только четырнадцать. Да и Джон не лучше...

В общем, она любила этого Ландера до безумия, а тут ты его грохнула. И она разработала целый план по твоему устранению. Нашёлся даже список кандидатов на роль «помощника» в этом деле. Должен признать, такой методичной и продуманной работы я уже давно не видел... Если бы она пошла по ровной дорожке, то многого смогла бы добиться.

― Как ты уже поняла, похищение являлось частью плана, ― продолжал Майкл. ― Она даже умудрилась мать настроить на нужный лад своими маневрами, чтобы она вызвала меня для помощи. Не знаю, почему эта мелочь выбрала именно меня, но я ей даже немного благодарен...

Я обняла Майкла за талию и прижалась к нему в своём полу-лежачем положении. Мысленно я с ним была полностью согласна, если бы не задумка этой пигалицы, возможно, мы никогда не встретились бы... Такой вот поворот судьбы.

— Больше всего меня поразило, что когда я ей сказал о смерти Джона, у неё даже выражение глаз не поменялось... Суд пройдёт на следующей неделе. Твои родители усугубили до крайности её положение, а Сильвер ещё и сверху все прикрыл нападением на королевскую наследницу. Ей светит, как минимум, тридцать лет заключения...

«Что в таких ситуациях должен чувствовать нормальный оборотень?»

Я всегда задаю себе этот вопрос, когда чувствую странные вещи внутри. Тот же вопрос я задала себе и в тот момент, ибо не было радости, присущей нормальным людям. Мне было жалко эту идиотку. Не так уж и часто я испытывала порывы жалости, но почему-то к девчонке, которая пыталась угробить мою карьеру и по чьей вине я оказалась с прокушенным горлом, я испытывала жалость.

«Почему-то мне её жаль... Это нормально?» ― написала я очередное сообщение в блокноте и показала Майклу.

Он зарылся рукой мне в волосы и стал массировать кожу... Я чуть мурчать не начала.

— Да, нормально. Это значит, что ты не бессердечная тварь, каких стало слишком много.

На этой ноте наш разговор перешёл в другую плоскость и вообще на другую тему. Правда, со стонами была проблема, но Майкл и там нашёл решение. Он заглушал их поцелуями.

Утро я встретила довольно поздно, нежась в постели под тёплым одеялом и ловя лицом солнечные лучи. Настроение было прекрасным, хотелось петь, танцевать и кричать на весь мир о моей любви. Нос уловил шикарный запах из кухни, и в животе заурчало. Больничная жижа до такой степени успела надоесть, что я начинала бредить свежим куском мяса со средней прожаркой... Моя пантера в этом плане была абсолютно согласна со мной.

Пришлось вставать с постели, натягивать на себя что-нибудь побольше трусиков, и топать на кухню. Кутаясь в халат, я застыла на пороге, наблюдая шикарную картину: Майкл в одних пижамных штанах готовит что-то, напевая себе под нос. Запах лука щекотал ноздри, а запах сырого мяса привёл в экстаз пантеру. Живот снова подал признаки жизни, и Майкл посмотрел на меня, расплываясь в широкой улыбке. Пара шагов, и вот я уже в его объятиях, упиваюсь страстным поцелуем... Внизу живота сразу же стало скручивать пружину возбуждения, но желудок не унимался. Я почувствовала, как залилась краской...

— Все будет готово через пять минут, — чмокнул он меня в нос, на что я фыркнула, тряхнув голой, вызвав этим теплую улыбку своей пары.

Я решила, что будет лучше надеть на себя что-то более нормальное и прихватить блокнот для дальнейшего общения.

В душе царил покой и тёплая радость. Осознание того, что я больше никогда не буду одна, согревало душу не хуже огромного кострища.

Холодные ночи, проведенные в одиночестве, и такие же дни, теперь не казались напрасными, и я даже на секунду поверила в судьбу, а не в химию...

***

Неделя домашнего ареста прошла спокойно и без особых событий. По видеосвязи я увидела родителей и своих трех сестер, которые спрашивали о моей свадьбе. Я только краснела, зеленела и так далее по всем цветам радуги, но молчала. Хотя, после завершения звонка тоже задумалась о белом платье и прочей фигне из этой сферы. Нужна ли нам с Майклом свадьба для полного счастья?

Голос восстановился на третий день после выписки, но я боялась рисковать, поэтому говорила мало и тихо.

Я так привыкла, что все эти дни Майкл был со мною рядом, что меня как громом поразило, когда он сказал о вынужденном возвращении в свой офис на пару дней.

— Не переживай, я вернусь быстро.

В голосе я слышала сожаление, но это не пощадило бархатистый тон, который с первого момента мне до жути понравился.

— Я на это надеюсь... Что будем делать потом?

Мы лежали в постели, за окном была глубокая ночь, но спать не хотелось. Темноту в спальне разбавлял только светильник на прикроватной тумбочке с жёлтым тусклым светом.

— Что захотим! Можем поехать в горы или на море на какое-то время, можем путешествовать, можем работать... Всё, что захотим.

Я повернулась к Майклу и пристально посмотрела, пытаясь понять, шутит он или нет. Но выглядел мужчина серьёзно.

— Я бы хотела...

Почему-то было трудно рассказать о своей мечте, наверное, слишком привыкла держать такие личные вещи только для себя.

— Что? Говори, — обнял он меня за плечи и притянул к себе.

Уткнувшись носом в его грудь, я глубоко вдохнула его запах и напомнила себе, что это моя пара. Моя вторая половинка, часть меня самой, и я могу доверять Шторму.

— Я всегда хотела открыть свое детективное бюро... Глупо, знаю, но ничего не могу с собой поделать.

Я замолчала и в напряжении ожидала ответа. От этого зависело многое... Зависела наша будущая жизнь вместе.

— М-м-м... Где-нибудь в Сардоке, красивый двухэтажный коттедж, или даже трехэтажный... На первом было бы бюро, а на остальных ― наш дом. Мне нравится идея.

Я слышала улыбку в голосе мужчины и буквально таяла внутри от того, что он не оттолкнул моё желание.

Но невольно мысли возвращались к дочке мэра. Я никогда её не видела в лицо, лично с ней не знакома и меня пугало, что человек, абсолютно меня не знающий и которому исполнилось шестнадцать лет, мог проработать такой план. Эти мысли ещё долго не давали мне покоя, даже поздно ночью, когда Майкл уже спал, я не находила себе места.

Осторожно, чтобы не разбудить мужчину, я встала с постели и вышла в гостиную, сначала сходила на кухню и выпила стакан воды в надежде, что мой ночной бзик пройдёт, но не тут-то было.

Я включила ноутбук, и как только операционная система загрузилась, вошла в интернет и вбила в поисковик имя дочери мэра. В сети имелась парочка её фото, видимо, из какой-то социальной сети, и была пара снимков ее ареста. Открыв сайт, где были снимки ареста, я увидела заголовок «Дочь мэра арестована!», но причины не были указаны... В другом источнике были указаны причины. Я еще немного полистала разные сайты новостей и убедилась, что моего имени нигде нет.

Для меня это было важно, особенно теперь, когда я собралась начать новую жизнь. В тишине, спокойствии и с хорошим послужным списком. Я постаралась, после ночной вылазки в сеть не думать больше о девушке, но всё было напрасно. Мысли то и дело возвращались к ней. Как ни крути, а она являлась ключевой фигурой в событиях, которые так на меня повлияли в последнее время.

Приближалось моё первое Рождество, которое я проведу с парой. Хотелось его провести в тишине, уюте и спокойствии. Чтобы мы были только вдвоём и могли сполна насладиться приятной компанией. Я слишком много времени провела одна, отказываясь даже от нормальных отношений без приставки «пара». Не хотелось стать одной из тех, кто живёт так всю свою жизнь... Как бы я не кичилась, но в глубине души лелеяла надежду, что рано или поздно мне повезёт и я найду того, кто украдет моё сердце раз и навсегда. И он нашёлся... Самый потрясающий мужчина из всех возможных!

Почему-то девчонка не выходила из головы. Возможно, причина была в том, что не я её арестовала, возможно, она была в её внешности. С первого взгляда и не скажешь, что милое создание с голубыми глазами способно задумать такое! Но я прекрасно знала: внешность обманчива. И мне было интересно увидеть её без этой маски. Скорее всего, именно это подтолкнуло меня на следующий день поехать в участок и попросить пропуск в тюрьму, где сидела Анна в ожидании суда. К счастью, у Майкла были свои дела, поэтому мы разъехались каждый по своим, и были таковы. К счастью, мне вернули мою машину и даже пригнали к дому! Поэтому проблем с передвижением не имелось. Получив нужный пропуск, я сразу же направилась в сторону тюрьмы. Она находилась за городом, и окружал сие здание четырёхметровый забор с колючей проволокой наверху и битым стеклом, плюс провод высокого напряжения.

«Колония общего режима» гласила огромная надпись при въезде. Везде ещё лежал снег, небо было серым и тяжёлым, поэтому атмосфера в таком месте была что надо, как говорится. До мурашек по коже и желания быть всегда примерным гражданином, лишь бы избежать такого места.

Серый цвет бетона, куда ни глянь. На фоне серого неба картина была не самой радужной. Угнетало общую обстановку и отсутствие какой-либо растительности, только смотровые вышки по углам периметра карцера.

Подъехав к пропускному пункту, я показала моё разрешение и меня впустили. Пять лысых амбалов в чёрной экипировке с разными нашивками на плечах внушали страх. У них была просто жуткая аура, даже мне стало немного стремно, когда один из них проверял мои документы.

— Парковка слева, дальше можно только пешком.

У моего проверяющего голос был подобен раскату грома, поэтому я кивнула в ответ, забрала свои документы и проехала внутрь первого периметра безопасности. Слева от въезда действительно оказалась парковка и, найдя свободное место, я пристроила туда машину.

Перед выходом из машины на всякий случай замотала горло шарфом, чтобы не светить лишний раз белые повязки. Набрав полные лёгкие тёплого воздуха, я вышла из авто.

При первом же вдохе я ощутила запах сырости, прелых листьев и мокрой земли.

Собравшись с духом, зашагала в сторону входа на территорию самой колонии. Около малых ворот меня встретил ещё один дежурный и, проверив снова документы, впустил внутрь.

Почему-то я всегда боялась этого места... Как ни крути, а в той колонии находились многие люди, которых я туда и посадила. Я знала, что не встречу ни одного из них, но было как-то боязно...

Дойдя до нужной двери, которая вела в административную часть огромного серого здания, построенного в форме буквы «п», я позвонила в звонок около входа и принялась ждать ответа.

Дверь открыл мужчина, видимо, из кошачьих, если судить по запаху ванили, и пригласил войти внутрь.

— Добрый день, меня зовут Патрик Вордон. Не ожидали вас здесь увидеть! — добродушно улыбался мужчина, а я не могла ему даже толком ответить. Уж очень огромным был диссонанс между ним и теми бугаями на входе.

— Ох, видимо, вы думаете, что я здесь забыл? Это видно по вашим глазам, не удивляйтесь. Я психолог.

И снова он улыбнулся, а у меня наконец-то получилось выдавить некое подобие улыбки. Облизнув пересохшие губы языком, я заговорила:

— Думаю, в таком случае, мы можете догадаться, почему я здесь... Но сначала ответьте на один вопрос: почему психолог открывает дверь посетителю?

Это меня насторожило. Я не хотела показаться параноидальной кошкой, но в последнее время у меня имелась огромная масса причин для излишней подозрительности.

— Да, понимаю. Здесь административный корпус и по всему пути, что вы прошли, стоит около десятка камер. За теми дверями сидят десять охранников, и ведётся наблюдение за всеми перемещениями на территории тюрьмы. А так... Сегодня моя очередь принимать посетителей.

Я приняла объяснение и меня повели дальше. Патрик на вид являлся мужчиной сорока с чем-то лет, спокойный и даже немного милый. Но шестое чувство мне подсказывало, что он не из крупных кошачьих, если судить по его худому телу без излишеств в мышечной массе. Лицо у него было самое обычное: серые глаза, чуть курносый нос и тонкие губы, русые волосы. Всю картину завершал классический костюм средней стоимости и голубая рубашка. На шее у него болтался пропускной бейджик.

— Могу я спросить?

Мужчина бросил на меня быстрый взгляд и продолжил идти в направлении самой последней двери в коридоре.

— Думаю, да, но оставлю за собой право не отвечать на вопрос.

Хоть мужчина и вызывал у меня доверие на уровне интуиции, но я не хотела доверять каждому встречному.

— Конечно! — с жаром воскликнул он и продолжил: — Что вас сюда привело? Почему вы хотите её увидеть?

Я видела его цепкий взгляд в тот момент, видимо, он уже успел для себя что-то решить и пытался сопоставить это все с конкретными фактами.

— Я просто хочу увидеть её и посмотреть в глаза... Мне кажется, что именно там можно увидеть монстра, что таится внутри неё.

Здесь я не видела смысла лгать, поэтому сказала чистую правду. Патрик, видимо, оценил мой ответ, ибо слишком уж довольно хмыкнул.

Тем временем мы успели дойти до нужной двери серого цвета, как и все в коридоре. Безликость пугала, но именно таким и должно быть место для преступников.

— Проходите, мисс Спенсер, Анна будет здесь через пять минут. Я оставлю вас наедине, но у вас будет только пятнадцать минут. За вами все время будут наблюдать и за дверью внутри комнаты сидит охранник, который будет слушать ваш разговор. Запись разговора не ведётся, только видео.

Я кивнула головой, соглашаясь со всем сказанным. Мне открыли дверь и впустили внутрь комнаты размером около шестнадцати квадратных метров, разделённой на две части железным подобием стола, посредине которого было установлено пуленепробиваемое стекло. Как с одной стороны стола, так и с другой, стояло по одному стулу.

Я присела на свой, немного поерзала и, устроившись поудобней, принялась ждать. Смотреть не было на что, поэтому пришлось созерцать свой не идеальный маникюр. В голову пришла вновь мысль о свадьбе.

А хочу ли я её? А Майкл? Два вопроса, на которые стоит найти ответ, желательно, побыстрее. В противном случае, моя мать может съесть нас обоих живьём.