5. Дарсаль - Ноэлия

Дарсаль

Повозка-фертон императора медленно въезжает на центральную площадь Иштара, столицы Йована. Стражи по кольцу на платформе вокруг, только мы с Ивеном за спиной повелителя. Ивен молчит, не проявляет эмоций, весь омаа скрыл. Почему-то кажется, что не слишком доволен моим обществом. Его проблемы. Тоже молчу.

Радуюсь, что мне не нужно патрулировать, можно приглушить лишние цвета и настроиться исключительно на опасность. Моя работа начнется позже, а пока ребята охраняют, заодно осматривая ауры. Где же лучше всего выбирать, как не в такой толпе. Чистые цвета сразу видны. Мало их.

Стоящий справа Марис вдруг резко вскидывает голову, невольно слежу за его движением. Там, на крышах домов, чудится яркая синяя вспышка. Заставляю себя переключиться на людей, которых проезжаем, сжимаю рукоять меча-омаа. Мы с Ивеном отвечаем за безопасность императора.

Но опасности нет. Разноцветное любопытство, у кого искреннее, у кого злобное, с примесью ненависти или зависти. Четкие линии выставленной охраны — у женщин здесь все продумано и предусмотрено. Смертельных побуждений не видно.

Пересекаем площадь, толпа начинает редеть. Какое облегчение.

Проезжаем цепь охранниц, кажется, ворота. Какие-нибудь кованые, наверное — чувствую лишь едва уловимые штрихи. Едем еще с четверть часа, редкие прохожие да сопровождающие в воздухе машины.

Наконец, огромный особняк на берегу речной запруды — вода еле движется, почти не отображаясь. Встречают безликие женщины с однотипными мутными аурами. Служанки, что ли. Улыбчивые, голоса мягкие, но Слепым Стражам они не интересны. Доводим императора до личных покоев, осматриваем все. Женщины постарались, обстановка безупречна.

Иллариандр остается отдыхать на попечении старших Стражей, из тех, кто уже бывали здесь. Нас же, молодых, вызывает командир, Лийт. Проводит по дому и территории, обращает внимание на важные детали, дает возможность ощутить невидимое пространство, освоиться.

Ивен тоже с нами, думаю, не попытаться ли заговорить. Мне ведь императрицу охранять, когда появится, по крайней мере здесь и в дороге. Часто придется пересекаться. А потом, если добьюсь чести стать ее личным Стражем — то и подавно.

Но Ивен отходит в другой конец, с кем-то беседует. Ладно, успеется еще. Сосредотачиваюсь на объяснениях командира.

— Можете отдыхать, — отпускает, наконец, Лийт. — Вечером мы на приеме. Зрячие в город пойдут, на гуляния. Традиция.

Ноэлия

Тересия открыла окно, нервно теребит в руках трубку, но держится — помнит, что мадам Джанс не любит табачного дыма.

— Не ходила на площадь? — спрашивает, с чистой совестью качаю головой:

— Нет.

Дышит тяжело, начинает что-то шкрябать на раме.

— Стены им тоже не помеха, конечно, но все-таки. Прямой контакт это прямой контакт, — бормочет.

— Да кому я там нужна! — отмахиваюсь в очередной раз. Понимаю, волнуется, но как-то слишком уж сильно. — Мадам Джанс наоборот, говорит, гуляйте, только обещаний не давайте...

— Да у нее самой ветер в голове, — ворчит Тересия. Приближаюсь, обнимаю, трусь щекой. Решаю сменить тему:

— Я вот все думаю, — вздыхаю, — это ведь такая редкость, когда дети остаются сиротами без всякой родни, и надо же было именно мне в пансион попасть!

Давняя обида шевелится в глубине души, почему так несправедливо? Я ведь даже не знаю, как здесь оказалась — ни родителей, ничего. Мадам Джанс рассказывала, будто где-то нашли и привели к ней, родственников долго разыскивали — но абсолютно ничего не помню. Хотя мне было лет восемь, должна бы.

— Всякое бывает, девочка моя, — Тересия гладит морщинистой рукой волосы. — У твоих подружек ведь тоже по-разному сложилось. Ничего, милая, нам бы пережить этот имперский визит, все будет хорошо.

— Переживем! — отмахиваюсь, ну что она заладила?! — А может... на гуляния? Вместе? — рискую.

— Что ты! — машет рукой. — Не вздумай никуда ходить!

— Ну хоть на озеро можно? Оно же совсем в другой стороне!

— Ну что ж тебе не сидится-то, пташка моя! — вздыхает.

— Так они месяц тут будут, если не больше! Что ж мне, вообще из дома не выходить?

— Выходить, конечно, — соглашается Тересия неохотно. Смотрит, словно хочет что-то добавить, но лишь снова вздыхает. — Скорей бы уж императрицу объявили.

— И что? — не могу понять.

— Ничего, девочка, ничего, — задумчиво поглаживает. Стараюсь не сердиться, она ведь любя!