Глава 6

Мы подошли к месту, где меня ожидает нелицеприятный разговор. Я вины за собой никакой не чувствовала, но понимала, что владыка на это имеет своё мнение. Он открыл дверь, показал жестом, чтобы я проходила в кабинет, но встал так, что я не могла пойти, не задев его. Азерот, Вы за кого меня держите? Да я этот финт ушами раз двести проходила — миры разные, а повадки у мужиков одинаковые!

— Только после Вас, — ответила на его приглашение и изобразила почтение и смирение.

— Руслана, я сказал, проходи, — раздражаясь, ответил он.

— Я бы прошла, но Вы стоите так, что мне придётся не проходить, а протискиваться между Вами и дверью.

— Задеть боитесь? — удивился он. — Странно от вас это слышать, учитывая, что я наблюдал ваше кувыркание на полу с моим братом.

— Не передёргивайте факты, это была тренировка!

— Что-то я не заметил этого, вы так мило разговаривали, лёжа на нём, да ещё с задранной юбкой!

— Мы обсуждали стратегию…

Только собралась опротестовать его обвинение, владыка схватил меня на руки и занёс в кабинет. Я потеряла дар речи.

— Мы тоже сейчас будем обсуждать нашу с вами стратегию, — посадив меня в кресло, предупредил он.

— Какую? — пропищала, находясь в шоковом состоянии от его выходки.

Неужели тоже будет приставать? Я испугалась: нахамить Ревису — одно, а вот владыке… Можно и на эшафот загреметь.

— Нашу, — садясь за стол, повторил он, не отрывая от меня взгляда чёрных, как сама бездна, глаз. Я внутренне содрогнулась я и тут же занялась любимым делом — рассматриванием мозаики на полу. От любимого занятия меня отвлёк грозный окрик владыки. — Руслана, я с тобой разговариваю и требую, чтобы ты смотрела на меня, а не сверлила взглядом пол.

Ты посмотри на него — требует он! А не подумал, какого мне тонуть в этой чёртовой бездне?!

Делать нечего, пришлось подчиниться, но стоило это сделать, как я попала в плен его глаз. Вот теперь я прочувствовала смысл выражения «как кролик перед удавом»! Боже, я только сейчас поняла, насколько его глаза отличаются от когда-либо виденных мной. Они абсолютно чёрные, и только иногда вспыхивающие в них всполохи разгоняли тьму.

— Молодец, перейдём к нашим проблемам.

«Господи! Да какие у нас с Вами общие проблемы?»

— Хорошо, давайте перейдём, — попыталась ответить невозмутимо.

— Как интересно: глаза говорят одно, а отвечаешь другое — лицемерить любишь? — съязвил он, сохраняя строгий вид.

«Кто бы говорил!»

— Если точнее, предпочитаю не нарываться на неприятности. Там, где я живу, есть такая поговорка: «Молчи — за умного сойдёшь». Учитывая ваш возраст и опыт, предпочитаю быть немой.

Его губы слегка дрогнули, изображая некое подобие улыбки. Интересно, а как он улыбается? А с другой стороны — да какая разница!

— Немой быть необязательно, я разрешаю со мной разговаривать, а что касается разницы в возрасте, то тебе придётся с этим недостатком смириться, поскольку я принял решение насчёт тебя.

— Боюсь даже спросить на какую тему, — замерла я в ожидании.

— Тема одна — отбор. — По спине пробежался холодок, а от услышанного далее словно получила под дых. — Я решил, что ты будешь участвовать в нём.

— Я протестую!

— Не обсуждается.

— Владыка, да вы посмотрите на меня, — показала я руками на себя, — я убогонькая и внешне, и умственно — это ж позора потом не оберётесь от подданных, не приведи господи, если я пройду этот чёртов отбор!

— Ничего страшного, я это смогу пережить, да и внешность меня не волнует, главное, что ты подходишь как самочка.

— Зато я зачахну от комплексов неполноценности, которые разовьются рядом с вами, вон какой шрам на лице, это ж уродство! — постаралась переубедить его.

— Подойди ко мне, — голосом тише, чем обычно, позвал он меня, и я поняла — началось…

— Нет, — вцепилась руками в кресло, — и вообще в отборе участвуют только те, кто добровольно на это согласился, а я против! И ни за какие коврижки в ваших брачных игрищах участвовать не буду! Пусть другие соревнуются, а я предпочитаю мужчин, которые сами проявляют инициативу, а не смотрят, как из-за него куры друг другу перья выдёргивают!

— Необычное сравнение, но верное, — ответил он, и его губы вновь дёрнулись в подобии улыбки, — и согласен, что дракон должен добиваться самочку, так что у нас с тобой желания совпадают.

— Нет, не совпадают. Поймите, нет у меня желания участвовать в отборе! Вы не можете меня заставить!

— Могу, но не собираюсь. — Я не смогла сдержать вздох облегчения, но, как оказалась, рано расслабилась. — Я просто постараюсь тебя убедить, и твоя крепость падёт очень быстро, проверим?

После его «проверим» кресло, в котором я сидела, растворилось, и меня воздушным потоком понесло прямо в руки дракона. Я, как и в прошлый раз, снова сидела у него на коленях.

— Да что же это такое! — попыталась встать.

— Тихо, милая, ты чего так испугалась? Я же тебя не есть собрался, а немного поближе пообщаться, тебе понравится.

Он нежно начал водить своими ручищами по моей спине.

— Вы со всеми претендентками так тесно общаетесь?

— Нет, только с тобой. Остальные — фикция, выбор я уже сделал, и это ты. Разве ты не рада?

Его ладонь оказалось на моём родимом пятне, и я почувствовала, как моё тело пронзило, словно электрическим разрядом — во мне вновь разгорался пожар желания.

— Нет, я не рада! — чуть не застонала в голос, — да присмотритесь, наконец — я же урод!

— Не рада? — усмехнулся он. — Не верю, птаха, глаза и тело говорит иное, а что касается твоей внешности… —он взял паузу, приподнял мой подбородок и внимательно посмотрел в глаза. Я обрадовалась, что появился шанс сбежать, но в ужасе осознала, что не могу пошевелиться! — Какая непослушная пташка, — покачал он головой, — придётся заняться твоим воспитанием. Не знаю, как тебе, а я предвкушаю наши с тобой уроки смирения. А сейчас решим вопрос с твоим комплексом неполноценности.

— Не надо, мне и так хорошо! — взмолилась я.

— Руслана, ты сама себе противоречишь.

Ответил невозмутимо он, и — твою ж дивизию! — полез рукой мне в декольте.

— Что вы делаете?! — возмутилась я как-то неубедительно — в душе жаждала продолжения.

Он наклонился к моему уху и тихо слегка рокочущим голосом ответил:

— Тише, птичка, я всего лишь наслаждаюсь своим сокровищем и избавляю его от комплексов, — говорил он это таким возбуждающим голосом, что я подумала — он не дракон, а демон-искуситель. Он как бы невзначай дотронулся до моего соска, и у меня непроизвольно вырвался стон наслаждения. — Какое у меня сокровище чувственное, нежное и желанное, — продолжал он меня искушать, — но вот и всё.

Я попыталась сфокусировать взгляд, но получилось не с первого раза. Когда посмотрела на его руку… .

— И это Вы знаете, — обреченно изрекла я, увидев, что он держит мой артефакт, меняющий личину.

— Да, моя хорошая, и это тоже. Теперь ты согласна участвовать в отборе? Ты же из-за вредности сопротивляешься, но подумай о выгоде...

— Нет тут никакой выгоды! И мой ответ — нет! — вспомнила, что я кремень, а не размазня.

— Ладно, будем убеждать дальше, — вздохнул и полез мне под юбку.

Я не удержалась и воскликнула:

— Мама!

— Азерот, вообще-то, — усмехнулся он.

Ну надо же, снял непроницаемую маску, зараза!

— Неважно! И вообще, что Вы делаете?! — попыталась придать голосу строгость, но он, подлец, предательски осип.

— Избавляю тебя от оружия твоего мира, и от внутренних щитов, выставленных против твоих же чувств, заодно и проверю, насколько ты равнодушна ко мне.

— Не надо, пожалуйста! — взмолилась я.

Каждое его прикосновение было сравни ожогу, оставлявшему клеймо на теле. Когда он начал говорить, разум померк, осталось только похоть. Азерот положил пистолет на стол и нежно провёл ладонью по родимому пятну.

— Почему же не надо? — обволакивающим голосом спросил он, и я вновь вспыхнула. — Очень даже надо — твоё тело просит этого, душа жаждет, и только разум сопротивляется, — продолжал он искушать меня полушёпотом, — но и он скоро согласится, что это неизбежно, и тогда ты станешь полностью моей. Я стану беречь своё сокровище, ласкать, чередуя нежность со страстью, наслаждаясь твоим пением, проникая в тебя всё глубже, заполняя собой, а ты будешь выкрикивать моё имя сладко, протяжно, пока не забудешься сном от усталости, а утором я буду повторять всё вновь. Твой каждый участок тела будет покрыт моими поцелуями, нежными, как весенний ветерок, а затем я обрушу на тебя свою страсть, словно смерч, и вознесу к небесам. Ты же хочешь этого не меньше чем я…

Как же захотелось ответить на всё это положительно, но я чувствовала, что с каждым его словом, движением его умелых рук теряю себя, душа рвётся к нему, чтобы переплестись с его душой, чтобы стать единым целым. А его голос, как сладкая патока с примесью яда, обволакивает мой разум, проникая, отравляет каждую клеточку тела. Ещё немного, и я потеряю себя навечно, растворюсь в нём без остатка. А он продолжал искушать…

— Какие сочные губы, — чуть касаясь их, прошептал он, — хочу испробовать их на вкус.

От его поцелуя перехватило дыхание, он не пробовал мои губы на вкус, это был лишь предлог. Он пил мою душу через поцелуй, я почувствовала, что в меня стало проникать что-то тёплое, разливаясь по телу, принося ощущение невероятного блаженства. И самое страшное, мне не хотелось это прекратить. Я чувствовала, что это только начало, а это ощущение станет для меня наркотиком, без которого не смогу больше жить. Я попыталась остановить это, но…

— Руслана, птичка моя, не сопротивляйся, ты будешь счастлива купаться в неге удовольствия, доверься, подари мне своё сердце…

Сердце? Одно это слово подействовало на меня, как ушат ледяной воды, и я словно вынырнула из глубин океана, в котором чуть не утонула. У меня перед глазами промелькнули лица жертв зверя, у которого не было сердца. Совпадение? Не знаю, но я рада, что это привело меня в чувство. Я схватила пистолет и приложила дуло к голове Азерота в надежде, что эта выходка приведёт его в чувства, но не доведёт меня до эшафота.

— Владыка, я, конечно, дико извиняюсь, но ваша лошадь быстро скачет. — Он смотрел на меня ошарашенно, в его глазах полыхало пламя, но, как ни странно, гнева в них не было. — Ваше предложение хоть и соблазнительно, но вынуждена от него отказаться — у меня, есть дракон, которого люблю.

На этот раз решила прикрыться Ревисом, если скажу, что люблю земного мужчину, это не поможет.

— Давно любите? — задал он странный вопрос.

— Не важно сколько, главное — как! Я могу покинуть ваши колени? Знаете, как-то жестковато на них сидеть.

— Не оригинально, — усмехнулся он, — а насчёт вашего вопроса, попробуйте, — я не разрывая, зрительный контакт попыталась покинуть его колени. Но тут же была схвачена одной рукой за талию, и он сильнее прижал меня к себе. Второй же рукой, незаметным для моего глаза движением выхватила из руки пистолет. Я испуганно посмотрела на него, ожидая расправы.

— Страшно? — усмехнулся он коварно.

— Если честно, то очень, — не стала отрицать.

— Это хорошо. А за свою выходку будешь наказана. Какого ты там дракона, моя радость, полюбила?

— Ревиса.

— Забавно. Возможно, я дам добро, и ты завтра станешь его, — начал он.

— Подождите, что значит «его»? — разволновалась я.

— Но ведь ты же его любишь, почему бы вам на озеро не сходить? Я препятствовать не буду, — невозмутимо ответил он.

— А зачем нам на озеро идти, утопиться от счастья? — не поняла, в чём суть.

— Иномирянки сочетаются в нем узами брака.

Ты посмотри, какой козёл, только что меня лапал, и тут же другому отдаёт.

— А что делают драконы? Бегают вокруг озера и стучат в бубен, изображая массовку? — не удержалась я. — И вообще, такие как я в ЗАГСе регистрируют брак, и — по желанию — в церкви.

— Тогда озеро отпадает. Вступишь в брак по нашему обычаю.

— Слушайте, я, конечно, Ревиса люблю, но пока не готова к такому серьёзному шагу, — упёрлась руками в мощную грудь владыки.

— Врушка, ты не любишь Ревиса, — развеселился он, — хочешь докажу?

— Нет, я уверена в своих чувствах, и доказывать мне ничего не нужно, — опять начала паниковать я.

— Хорошо, — освобождая от своего захвата, как-то равнодушно ответил он. — Можешь сесть в кресло, продолжим.

Мне дважды повторять было не нужно, я мигом покинула пересела во вновь появившееся кресло.

В кабинет вошёл Дариил.

— Владыка, Вам это передал Ревис, — протянул он какой-то футляр для украшений и пергамент.

Азерот быстро пробежался по тексту глазами и вдруг строго посмотрел на меня.

— Оставь нас, — попросил он Дариила, а я с завистью посмотрела вслед его удаляющемуся брату.

В это время владыка открыл коробочку и вынул кольцо, положил его на стол и задал вопрос, которого я точно не ожидала услышать:

— А теперь, птаха, жду объяснения, при каких обстоятельствах мой брат надел на тебя вот это украшение? — положил на стол предмет из футляра, и я увидела, что это кольцо, которое с меня сняли сегодня ночью. — Советую не лгать мне, игры кончились.

— Так, значит, это был Ревис. Вот гад! — непроизвольно вырвалось у меня. — А я-то думаю, что этот козёл с утра пораньше припёрся… Убью! — продолжала я бушевать, забыв про владыку, но он всё-таки напомнил о себе.

— Что, любовь кончилась?

— Что Вы, наоборот, разгорелась с новой силой, — сквозь зубы процедила я.

— Рад за вас. Но вернёмся к моему вопросу — как глубоко зашли Ваши отношения с моим братом Семуэлем?