Глава третья. Ола

Понятно, что я сразу кинулась звонить этой «потомственной ведьме». Не зная еще даже, что я буду ей говорить. Я вообще как-то с ведьмами говорить не привыкла, поверьте. За все мои долгие двадцать три года как-то ни разу еще не доводилось. Но все когда-то случается впервые.

Голос ведьмы показался мне подозрительным – хотя бы уже потому, что был женским. Вот только не надо мне говорить, что было бы куда подозрительнее, если бы ведьма, которую зовут Анна Александровна, ответила мне мужским басом. Но вы же понимаете, что подозрения насчет паучих и козлих во мне еще не остыли? В общем, это было именно их отголоском. Но я быстро взяла себя в руки и на ведьмины: «Алло! Алло! Я вас слушаю. Чего же вы молчите?», которые та в разных вариациях озвучила уже раза три, ответила с удивившим саму себя хладнокровием:

– Здравствуйте. Вас беспокоит гражданка Лесова.

– Да, – успокоилась ведьма. – Слушаю вас.

– Это вы потомственная ведьма Анна Александровна?

– Да это я. Вы же прочитали в объявлении…

– Я не в объявлении прочитала, а в компьютере моего будущего мужа! – все-таки сорвалась я. – Где он?!

– Но… Это, наверное, вам лучше знать, где ваш будущий муж.

– Вот только не надо острить! Не смешно совершенно.

– Да, пожалуй, – согласилась со мной Анна Александровна. – Но я не понимаю, почему вы спрашиваете о вашем муже у меня?

– Потому что он у вас был!

– И… что? Вы хотите сказать, что он остался у меня? Нет, это невозможно. К тому же сегодня у меня вообще не было клиентов-мужчин.

– Он был у вас не сегодня, а неделю назад!

Голос ведьмы после этого заметно изменился. Я услышала в нем нотки раздражения и будто бы даже испуга.

– Что? – сказала Анна Александровна. – Вы хотите сказать, что не видели этого человека уже целую неделю? Он не вернулся после… моего сеанса?..

– Ага! –возликовала я. – Так вы поняли, о ком я! Но можете успокоиться, от вас он вернулся. Он сегодня исчез.

– Ну а я-то тут при чем тогда? – с явным облегчением выдохнула ведьма. И я прям нутром почуяла, что она что-то знает, и что рыльце у нее в пушку. Пусть хоть пара пушинок, но к нему все же прилипла. И я решила пойти на небольшую хитрость.

– Да не при чем вы, я уже поняла, простите, – изобразила я голосом раскаяние. Ну, такое, не глобальное, но вроде того, что вы же в состоянии понять некоторую несдержанность женщины, когда у нее мужчина пропадает. – Но, может, вы мне сумеете помочь?

– Сомневаюсь, – быстро ответила Анна Александровна. На мой взгляд, чересчур быстро для реального сомнения. – Я не занимаюсь поисками людей. Я практикую исключительно любовную магию, если вы видели мое объявление…

– Я уже говорила, что не видела ваше объявление, – перебила ее я. – Но давайте хотя бы попробуем! Давайте я к вам приду и…

– Нет! – отрезала ведьма. – Не надо ко мне приходить. У меня, знаете ли, прием по записи.

– Так запишите меня!

– Не буду. Я же сказала, я не занимаюсь поисками.

– Хорошо, – сказала я. – Тогда я к вам кое-кого запишу. Моя подруга работает в налоговой, так что вам даже колдовать для нее не придется, она сама вам все наколдует. Проведет мастер-класс поисковой магии.

– Это угроза? – дрогнул голос потомственной ведьмы.

– О! Да у вас явный дар ясновидения! А вы скромничаете…

– Хорошо, – сухо произнесла Анна Александровна. – Я вас запишу на четверг.

– После дождичка?.. Не годится. У меня зонтика нет. Запишите на сейчас, пока сухо. Я быстро прибегу. Диктуйте адрес.

Ведьма продиктовала, но запоздало вдруг опомнилась.

– Между прочим, я сомневаюсь, что у вас есть подруга в налоговой, – проговорила она даже вроде как с вызовом. – К тому же, мне скрывать нечего.

– Так это же и хорошо, – заверила ее я. – Мне вот тоже нечего, так что мы с вами найдем общий язык.

– Сомневаюсь.

– А смысл? Все равно ведь я сейчас приду. Уже бегу-уу!..

И я действительно побежала. Потому что скрывать-то ей, может, и правда нечего, но вот скрыться от меня при желании это не помешает. Просто хотя бы из вредности. Или из мести. Ведь я ей и в самом деле угрожала. И мне это самой не понравилось. Женщина, возможно, и впрямь ни в чем не виновата. Да и никакой подруги в налоговой у меня нет.

Перед тем как покинуть квартиру Ивана, я зачем-то прихватила его фотоаппарат. Неплохая такая зеркалка – не полный кадр, но все равно достойный фотик, я в этом тоже немного шарю. А вот зачем я его прихватила? Крутилово-закрутилово! Не знаю. Вот только не надо говорить, что я клептоманка! Скорее всего, сработало мое подсознание. Ну да! Собственно!.. А вдруг у Анны Александровны я все-таки замечу что-нибудь подозрительное? И вот я побегу такая вся обрадованная в полицию, а ведьма за это время – бэм-с! – и все приберет. А так я это сфоткаю, и у меня будет что предъявить полицейским помимо слов. Хотя я очень сильно надеялась, что до полиции дело все-таки не дойдет.

Я рассуждала так… Вот только не надо говорить, что мои рассуждения – это плод девичьей истерики! В смысле, что у меня на фоне потери любимого слегка зашуршала шифером крыша. Ну да, я волновалась. А кто б на моем месте не волновался? Только некоторые волнуются спокойно, не накручивая себя почем зря, а вот я так не умею. Мне нужно действовать! Как физически – но я и так сейчас во всю прыть мчалась по улицам родного города, – так и умственно. Я рисовала в уме различные картины – в основном, правда, в мрачных тонах; я в каких-то пределах даже паниковала, но все-таки и надеялась на лучшее тоже. Или хотя бы не на очень плохое.

Короче говоря, я рассуждала так: если ведьма действительно в чем-то замешана, я это почувствую. По глазам ее бесстыжим узрею! И по этой наглой харе так ее потом пристыжу!.. А что? Я без мамы с папой росла, дворовая, можно сказать, девчонка – и уж что-что, а драться умею. И подляны распознавать там же, во дворе, научилась. А заодно и восстанавливать справедливость. Если, конечно, против меня не трое-пятеро сразу. Но ведьма-то будет одна! Наверное. В крайнем случае, зеркальный фотик еще чем хорош? Он тяжелый. Ваня меня потом простит, если что. Ради него же все.

Это было первое мое рассуждение. Второе выглядело более мрачным: ведьма на самом деле ничего не знает. Но тогда пусть колдует! Пусть развивает в себе способности поиска – самой же потом пригодится.

А еще я надеялась, что она мне расскажет, о чем Ваня тогда говорил, как себя вел. Может, на ее взгляд ничего необычного и не было, а вот я – бэм-с! – и догадаюсь по какой-то незначительной крупице, что могло стать причиной всей это дальнейшей фигни. Истина кроется в мелочах, поверьте!

И вообще, положа руку на сердце, откуда мне что знать наверняка? А вдруг даже мои буйные рассуждения не сумели дойти до того, что на самом деле устроил у Анны Александровны мой Ванечка? Ведь не зря говорят, что в тихом омуте черти водятся… Нет-нет! Ничего страшного он все равно сделать не мог! Мой Ваня очень хороший. А если вдруг даже… ну, мало ли!.. Так это лишь разве что из-за любви ко мне. Во всяком случае, мне очень хотелось в это верить.

Вот надо же! Я и не ожидала, что ведьма Анна Александровна мне понравится. Не то чтобы я восхитилась ею до опупения, но все-таки. Она оказалась вполне еще молодой, хотя и старше меня лет на десять, и вполне себе привлекательной – поверьте, уж если я вижу, что женщина симпатичная, то так и говорю, а не начинаю искать в ее облике изъяны. Мне еще понравилось в ней то, что она умела смущаться. Даже порой краснела – уж это вряд ли сыграешь. В общем, встреть я эту молодую женщину где-нибудь на улице – у меня бы и мысли не возникло, что она ведьма. И сейчас бы не возникло, если бы я заранее об этом не знала. Она даже одевалась, по-простому, по-домашнему. Сейчас на ней были линялые джинсы и клетчатая рубаха навыпуск. Единственное, что мне показалось в ней чуточку ведьминским – так это темные волосы длиной ниже плеч, да и те оказались прямыми и гладкими, а не всклокоченными пугающей копной. Еще Анна Александровна была босиком, что мне тоже показалось неким признаком ее профессии, сама не знаю почему.

А вот мне она велела не разуваться – наверное, надеялась, что так я скорее уйду. Ну-ну. Это мы по обстоятельствам будем смотреть, а не по степени натертости пяток. Но мне мои туфли ничуть не жали, так что я могла их не снимать хоть вечность.

Анна Александровна поздоровалась со мной сухо, но вежливо и провела за собой в комнату, увидев которую, я невольно сказала:

– Вот это да!

Чего там только не было, каких только всяких-разных магических и колдовских штучек! Крутилово-закрутилово! Одни только жуткие гады – живые и высушенные – чего стоили! Ну, там не только гады в прямом смысле имелись, а также еще и огроменные жуки-пауки, жабы-лягухи и представители мышинно-крысинного роду-племени, но гады меня особенно впечатлили. Не люблю я гадов – ни ползающих, ни прямоходящих. Даже в засушенном виде.

А еще меня насторожили черепа. Особенно те, что с рогами. Все-таки Ванечка мой Лосев. Мало ли… Неудачно колданула, а у парня – бэм-с! – рога выросли. Интересный же экземпляр для коллекции! Но нет, это я так, в порядке бреда. Зубы у Ванечки были точно не такими уродливыми, как у этих черепов. Да и рога на лосиные точно похожи не были – уж их-то бы я узнала.

И все-таки я решила это зафиксировать, и спросила у ведьмы:

– Сфоткать можно?

– Это еще зачем? – насторожилась Анна Александровна.

– Красиво же! – практически не притворяясь сказала я, чем, видимо, польстила хозяйке, и она не особо охотно, но все же кивнула:

– Только чтобы я в кадр не попала.

Я сделала несколько снимков – не только черепов, но и прочих экспонатов, а также всей обстановки в целом. Как в качестве маскировки своего непосредственного интереса, так и вообще – на самом же деле красиво.

Сесть мне потомственная ведьма не предложила. Сложила на груди руки и холодно поинтересовалась:

– Так что вы, собственно, от меня хотите?

– Я не от вас, – прямо и честно ответила я. – Я в принципе хочу, чтобы Ваня вернулся. Иван, в смысле.

– Ваш будущий муж? – уточнила Анна Александровна.

– Я очень надеюсь.

– А вы не рассматривали вариант, – заметно смущаясь, сказала ведьма, – что Иван просто-напросто передумал быть вашим мужем?

– Ага, и утром поэтому дал мне ключи от своей квартиры. Очень логично, прям возразить нечего.

– То есть, последний раз вы его видели утром?

– Сплюньте! – испугалась я. – Какой еще последний? Вы же сама ведьма, знаете, как опасно бывает случайно брошенное слово!

– Согласна, простите, – покраснела Анна Александровна. Схватилась за щеки руками и поправилась: – Больше вы после этого Ивана не видели?

– Нет.

– Но почему вы сразу сделали вывод, что он пропал? Он ведь просто мог куда-то пойти… Ну да, вероятно, его телефон тоже молчит. Но ведь он мог разрядиться!

– Распилиться он мог, а не разрядиться, – буркнула я и достала из сумочки огрызок смартфона, который предусмотрительно захватила с собой.

На ведьму это произвело впечатление, но не особенно сильное. Она повертела в руках обломок гаджета и сказала:

– Вот видите! Тогда тем более.

– Тем более что?

– Тогда Иван тем более не мог отвечать на ваши звонки. У него сломался телефон.

– Да что вы говорите? Надо же, какой вы четкий диагност – по одному небольшому кусочку можете определить неисправность всего устройства! Это магия, да?

– А вот этого не надо, – раздраженно взмахнула рукой Анна Александровна. – Сомневаюсь, что это смешно. И уж совершенно точно не поможет делу. Однако согласитесь, что разговаривать с вами по телефону Иван точно не мог.

– Не соглашусь. Потому что он как раз со мной по телефону и разговаривал, когда эта фигня случилась, – ткнула я пальцем на огрызок в руке ведьмы. – Говорил-говорил, потом – бэм-с! – и замолчал. Поднялась в квартиру, а там это, – снова показала я на то, что осталось от телефона любимого. – А от самого Ванечки – вообще ни кусочка…

Я не сдержалась и шмыгнула носом. Крутилово-закрутилово! Хоть бы не разреветься перед потомственной ведьмой. Которая уже поспешила меня успокаивать:

– Но ведь это и хорошо, что в квартире не было кусков самого Ивана! Сомневаюсь, что вас бы это обрадовало сильнее, чем их полное отсутствие.

– Вы правильно сомневаетесь, – сказала я. – Но где гарантия, что его куски не разбросаны где-нибудь в другом месте? И их сейчас клюет воронье…

Теперь я уже откровенно всхлипнула. Потому что представила озвученное слишком реально и красочно. И торопливо перевела разговор на другое:

– А зачем Ваня приходил к вам?

– Я не разглашаю тайны клиентов.

– Так у него была тайна?! – ахнула я.

– Ну-у… – вновь смутилась ведьма. – В какой-то мере да. Но не обращайте внимания, – вовсе не в той, какая могла бы привести к подобному исходу.

– Выкладывай! – перейдя на «ты», грозно шагнула я к женщине.

– Но-но! – попятилась она и погрозила мне пальчиком.

Вспомнив, кто передо мной, я остановилась. Но лишь физически. Останавливаться в других смыслах я вовсе не собиралась.

– Рассказывай все, что говорил тебе Иван! – сверля ведьму взглядом, выпалила я. – Иначе, и это уже не угроза, я отправляюсь в полицию!

Я зачем-то потрясла фотоаппаратом, и похоже, именно это и побудило Анну Александровну заговорить. Странно, там же ничего такого не было… Или эти черепа с рогами и в самом деле неспроста?

– Да Иван всего-навсего хотел проверить свои чувства к тебе! – тоже перейдя на «ты», воскликнула ведьма.

– Это как же?! – ахнула я.

– Это так же! – разошлась Анна Александровна. – Любовная магия, знаешь ли! Или ты забыла, чем я занимаюсь?

– Я не про тебя… – сглотнула я непонятный ком в горле. – Я про Ваню. Он что… сомневался, любит меня или нет?..

Я все-таки разревелась. Вот дура-то! Что тут же и подтвердила ведьма:

– Перестань реветь, дура! В том-то и дело, что он слишком тебя любил, потому и боялся сделать тебе больно!

– Почему «люби-ил»?! – завыла я. – Почему «боя-ался»?! Его уже нет?! Ты что-то знаешь?! Говори-и!..

– Бздых-тырыдых! – взмахнула руками ведьма. Не, она что-то другое сказала, но по смыслу похожее. И я сразу прекратила реветь. Будто кран перекрыли. Анна же Александровна продолжила уже спокойно, будто ничего этого и не было: – Прошедшее время я употребила условно. И твой Иван не сомневался в своей любви, он лишь опасался, не потухнет ли его чувство в скором времени.

– И как? – искренне заинтересовалась я. – Не потухнет?

– А вот это уж точно не твое… – начала ведьма, но я потрясла фотиком, и она закончила фразу: – …не твоя проблема, потому что он будет любить тебя еще очень долго.

– Сколько?

– Не скажу, – насупилась Анна Александровна. – Пожалуйста, не проси! Но правда очень долго.

– Больше трех лет? – спросила я.

– Определенно больше.

– А… десяти?

– Больше. Все, Олена, хватит!

– Как ты меня назвала? – подбоченилась я.

– А… разве тебя зовут не так?

– Для тебя я Лена, – процедила я.

Но в глубине души у меня пылал цветок счастья. Не… Если цветок пылает – ему хана. А во мне наоборот, будто что-то зародилось. Ну, не в том смысле, что вы подумали, а в смысле большой и светлой радости. Какой он все-таки хороший, мой Ванечка! Самый-самый! Ну вот лучше всех, правда! Только бы еще найти его… И я продолжила допрос:

– А дальше что?

– Ничего, – отвела взгляд Анна (не буду ее больше называть Александровной – надоело, да мы уже и на «ты» все равно).

– «Ничего» – в смысле, космический вакуум? – прищурилась я. – Чего ж тебя туда не засосало?

– «Ничего» – это Иван попрощался и ушел, – глянула на меня ведьма, покраснела и снова отвела взгляд.

– А что было между тем, как ты поставила ему диагноз, и тем, как он попрощался и ушел? – поняла я очень многое по этому взгляду.

– А между этим он повел себя по-хамски! – вспылила вдруг Анна. – Похоже, вы и в самом деле очень подходите друг другу! Два сапога пара.

– Сама ты… валенок! – обиделась я. – Не может Ваня вести себя по-хамски. Даже мне ни разу не удавалось его вывести. Правда, я пока плохо старалась. А у тебя, значит, получилось? Интересно, как же? Не поделишься? Может, ты крепость его чувств ко мне решила опытным путем проверить?

– Все! Хватит! – завопила Анна. – Я не потерплю оскорблений! Немедленно покинь мой дом!

– Ага! – подпрыгнула я. – Значит, я угадала?! Ах ты ж дрянь такая!

Вот только не надо мне говорить, что я психованная идиотка! Я это и сама прекрасно знаю. И хоть я уже рассказывала вам, что мне нравится в себе способность собраться в тех ситуациях, в которых другие обычно истерят, только иногда это правило дает сбой. Я ведь тоже живой человек все-таки.

Короче, я бросилась на Анну. Она метнулась от меня за стол. А поскольку он был круглым, мы какое-то время бегали вокруг него, словно лошади по арене. Но довольно быстро мне это надоело, к тому же я поняла, что несмотря на возраст Анна оказалась выносливей меня, а может, ей придавал дополнительные силы страх. В общем, я остановилась. Ведьма замерла напротив. Я пошарила вокруг взглядом, увидела на полке рядом какие-то баночки-скляночки, схватила одну – небольшую, чтобы не так было больно – и швырнула в Анну с криком:

– Чтоб тебе провалиться!

Вот только не надо говорить, что даже маленькой баночкой, особенно если попасть в нос или в глаз, можно нанести болезненную травму! Да, можно, знаю. Но я была сильно на взводе. К тому же скляночка в Анну и не попала. В полете из нее вылетела деревянная пробка, и ведьме всего лишь слегка присыпало голову напоминающей пепел серой пылью. А пепел – это совершенно не больно, поверьте.

Правда, после этого Анна исчезла.

Я прекрасно понимала, что женщина именно исчезла, а не спряталась, но понимала… как бы это сказать?.. глазами, а не головой. Мой мозг отказывался принимать этот фокус. То есть он как раз и принял исчезновение Анны за фокус. По крайней мере он пытался мне это втемяшить. Но я ему не верила. А потому обошла стол и посмотрела вниз. Потом встала на колени, отдернула свисающую бархатную ткань и заглянула под стол. Могла бы этого не делать – и так ведь знала, что никого там не увижу. Просто хотела показать это мозгу, чтобы он не выделывался. Фокусы!.. Крутилово-закрутилово, здесь пахло не каким-то доморощенным цирком, здесь пахло магией!

Кстати, похожая на пепел серая пыль частично еще витала в воздухе. Это натолкнуло меня на некую, не полностью еще сформировавшуюся мысль. Я пока лишь поняла, что нужно срочно найти баночку-скляночку, которой я зафитюлила в Анну. И я ее нашла. Серая пыль в ней еще оставалась. Совсем чуть-чуть, но я решила, что мне хватит. На что именно, я додумать пока не успела. Но прекрасно сознавала, что сейчас как бы самое время этим заняться.

А вот на сей раз моя способность концентрироваться и собираться в необычных ситуациях сработала как надо. Я уселась в удобное кожаное кресло потомственной ведьмы и стала думать. Что я имела? Пропажу двух человек. Причем одного из них – прямо у меня на глазах. И не просто пропажу, а реальное исчезновение! То, что тут сработала магия, сомнений у меня не оставалось. А причиной этой магии наверняка являлась серая пыль из стеклянной баночки, которую я до сих пор держала в руках. Но эта пыль подействовала на Анну. А на Ивана что? Я была уверена, что мой любимый исчез точно так же, как ведьма. Но ведь на него пыль никто не сыпал. Он вообще был в квартире один. Даже если предположить, что неделю назад, когда он был здесь, на него каким-то образом и попал этот пепел, то чего ж он так долго срабатывал? О! Может, потому, что на Ваню его попало меньше?.. Возможно. А может и нет. Может, дело вовсе не в количестве, а еще в каком-нибудь общем для обоих случаев факторов. Например… Я внезапно икнула и почувствовала, как похолодели мои щеки. Общим фактором в обоих случаях была я! Это ведь именно я разговаривала и с Ваней, и с Анной в те моменты, когда пропали что тот, что другая. И даже сказано было в обоих случаях что-то похожее…

Крутилово-закрутилово! В голове у меня нехорошо зашумело, я была близка к обмороку, что вообще-то для меня нехарактерно. Но дело в том, что я вспомнила, после каких моих слов исчезла ведьма. «Чтоб тебе провалиться!» Я это сказала – и она это сделала! Вот только Ванечке я такого не говорила. Зато… Я стала усиленно вспоминать концовку нашего с ним разговора… Я спросила, нужна ли я ему, а он ответил, что да, нужна. Как-то так. А потом?.. А потом я переспросила, и он сказал… А-а-аа! Я вспомнила! Я четко, дословно вспомнила, что Иван мне ответил. «Да чтоб мне провалиться!» – вот что. И провалился. Точно так, как сейчас потомственная ведьма. После тех же самых слов. И скорее всего, в то же самое место! А значит и мне надо туда же! Я очень люблю моего Ванечку! Очень-очень. Поэтому куда он, туда и я!

Я зажмурилась и громко, четко произнесла:

– Чтоб мне провалиться!

Открыла один глаз – напротив меня стоял террариум со змеями. Они смотрели на меня равнодушно и холодно, но определенно меня видели. Тогда я открыла и второй глаз. Теперь я наблюдала и стеклянный ящик с пауками. Видели ли меня они, судить было трудно. Но мне хватило того, что их видела я – это значило, что я по-прежнему оставалась в комнате Анны.

Что же я упустила? И тут я осознала, что до сих пор держу в руке баночку с пеплом. Это подтолкнуло во мне следующую мысль: вот он, недостающий фактор! Недолго думая, я опрокинула на голову содержимое склянки. Пыль попала в нос, я чихнула. А потом, прижав к себе обеими руками фотоаппарат – только сейчас вспомнила, как обре́зало Ванин смартфон! – я еще раз выкрикнула:

– Чтоб мне провалиться!

Бэм-с! Стало темно. Сработало, что ли?.. Ой! А вот дышать я больше не могла. Как-то фигово сработало… Прощай, милый Ваня, не смогла я тебя догнать в этой жизни. Мне почему-то правда стало жальче Ваню, чем себя. Я что? Ну, померла и померла. А он грустить будет. Наверное. Вот только для мертвой я что-то слишком долго рассуждала. И даже снова стала дышать. Вку-усным таким воздухом. Но по-прежнему было темно. А! Это я от страху глаза, оказывается, зажмурила. А ну-ка, откроем… Крутилово-закрутилово! Ну ни фига же себе!!!