Глава 3

Утро началось вовсе не с будильника, нет. Даже не со звонка матери по артефакту связи — она часто меня будила в первый день учебной недели, когда я была первокурсницей. Утро началось с ужасного… Нет, не так. С омерзительного звука.

Это было хуже, чем скрежет когтей по стеклу. Хуже, чем неумелая игра на скрипке. И даже хуже, чем соприкосновения глубоких зазубрин лезвия с точильным камнем… Я бы сказала, этот звук был квинтэссенцией всего самого мерзкого на земле.

С кровати я сорвалась в тот же миг, стоило мне его услышать. Заозиралась в попытке найти источник. В центре комнаты лежал Басик и с удовольствием что-то грыз. И звук исходил от него.

— Прости-прости-прости, — раздалось со стороны кровати Ниры. — Он сам достал.

— Что он достал? — хриплым и перепуганным со сна голосом поинтересовалась я.

Так, Муи я затолкала на шкаф, подальше от крепких когтей «котика», обувь убрала, даже всякую канцелярию в стол запихала.

— Нотрар… — Нира положила подушку себе на голову и простонала в нее. Следом уже приглушенно добавила: — И сейчас его не заберешь.

— Нотрар? — переспросила я. Раньше не сталкивалась с этим названием.

— Помнишь, я говорила, что у него зубы постоянно растут и их надо стачивать? Нотрар — камень, возникающий в желудке виверн. Он идеально подходит для обработки костных материалов.

— И что, реально не заберешь? — поинтересовалась я, со вздохом отметив, что до официального пробуждения оставалось еще полчаса.

Басик, казалось, даже внимания не обратил на то, что своим скрежетом всех перебудил. А у меня тем временем в голове сложилась мозаика — вот, значит, почему Нира живет в комнате одна. С таким соседом долго не протянешь. И с этим определенно надо что-то делать.

— На него не действует магия, — виновато произнесла Нира. — Вообще. И уговоры на него не действуют. И угрозы.

В голосе девушки засквозила паника.

Я с сомнением покосилась на Басика. Тот, будто в насмешку, вытянул заднюю лапу, всем своим видом выражая полный пофигизм. Разве что прямо тут вылизываться не начал. Так и то, потому что рот был занят.

— А завтрак со скольки? — уныло поинтересовалась я. Связываться с жертвой зельеварческих экспериментов не хотелось. По крайней мере, пока кот ко мне не привыкнет.

— Через полчаса начнется.

На том и порешили. Спать под этот скрежет все равно было невозможно.

Вчера вечером, узнав, что туалет и ванная комнаты на этаже, я была несколько… обескуражена. Но в то же время устала настолько, что почти с легкостью приняла этот факт. Сегодня же, хорошенько выспавшись, оценила все прелести туалета и ванной на этаже в полном масштабе.

— Это еще фигня, — протянула Нира. — Раз в месяц нам тут убираться придется.

— Чего?! — опешила я. — Тут что, уборщиц нет?!

— Есть. Но дежурство — что-то вроде трудовой повинности, — равнодушно произнесла Нира, пока чистила зубы.

— То есть нанять уборщицу, скинувшись всем этажом, мы не можем?

Даже сам вопрос меня несколько уязвил, но я все же его задала. Скинуться. Всем этажом. Еще недавно выделяемой мне на булавки суммы хватало, чтобы оплатить уборку каждого этажа, включая комнаты. Многоразовую!

— Никто не пробовал, — пожала плечами Нира. Прополоскала рот и тщательно промыла за собой раковину. Пояснила: — Чем чище после тебя, тем трепетнее относятся к твоему графику уборки.

Ну уж нет. Убираться я не буду. Ни за что!

Мало того что эту идиотскую форму носить и ходить в общественный туалет, так еще и убираться в нем?! После всех?! Да что скажет бабушка, когда узнает, что ее внучка моет туалеты?

А ничего не скажет. Не узнает.

А вот матери я выскажу все, что думаю о канторовской академии.

Путь до столовой прошел мрачно. Я думала.

Скинуться на уборщицу всем этажом не такая уж и плохая идея. Может, вывесить объявление какое, чтобы отметились те, кому не улыбается мыть общественные туалеты.

На улице стояла все та же мерзкая погода, потому передвигались мы перебежками. Поленились брать с собой верхнюю одежду, да и Нира сообщила, что много кто так поступает.

Стоило мне зайти в здание столовой, настроение еще упало. М-да. Нет, я, конечно, и не ждала, что сейчас увижу «Звездное небо» — один из лучших ресторанов Кантора, — но и на такое… не рассчитывала.

Вразнобой расставленные хлипкие столики, казалось, могли рухнуть от лишнего вздоха, заляпанные поверхности вызывали рвотный рефлекс. К зоне выдачи подходить я уже боялась, но, мужественно сцепив зубы, все же сделала это. Лучше бы не делала.

В меню сегодня были жижа коричневая, жижа зеленоватая и нечто, отдаленно напоминающее кашу. Отдаленно, потому что слиплась она как клейстер.

— Вам кашу с фасолью или с курой? — грубым голосом поинтересовалась женщина в замызганном фартуке.

— Без всего, — с милой улыбкой отозвалась Нира.

— И мне, — вяло повторила я.

В такой ранний час в столовой никого не было. Пара-тройка человек сидели по углам, и все. На нас фактически не обращали никакого внимания. Получив по подносу, от внешнего вида которых пропадал всякий аппетит, мы направились к столу.

— М-да-а-а, — философски протянула я.

— Привыкнешь, — хмыкнула Нира, сразу сообразив, о чем речь. — Я тоже сперва нос воротила, а потом нормально.

Как можно к такому привыкнуть?

Я минут пять уговаривала себя хотя бы за вилку взяться. А когда наконец решились, меня отвлекли:

— Привет! Это ты вчера взрыву в западном крыле поспособствовала?

К нам за стол плюхнулся высокий крепкий парень и заинтересованно на меня уставился. Он пятерней взъерошил непослушные темно-русые волосы и поправил очки на переносице. Симпатичный. Я бы даже сказала, по-своему красив. Было в чертах его лица что-то отдаленно знакомое, будто я когда-то его уже видела. Вот только когда? И где.

И только потом до меня дошло, о чем он спрашивает.

М-да, аппетит испорчен окончательно.

— И тебе доброе утро, Честер, — ехидно протянула Нира. И потом уже мне: — Познакомься, звезда академии. Красив как бог, умен, как Р.К. Неррс, и силен как лев!

Честер, кажется, смутился. Пока Нира не припечатал финальным:

— По крайней мере, так периодически пишут на стенах женского туалета. Еще там пишут…

— Язва, — совершенно беззлобно заметил Честер.

Ну вот, на самом интересном месте.

— Так ты связана со взрывом?

— Нет, не связана. — И даже не соврала. К взрыву я и правда не имела никакого отношения.

— Взрыв спровоцировала декан Росс, Эрна просто минимизировала последствия, — вместо меня ответила Нира, за что была удостоена осуждающего взгляда.

— Это как? — с интересом уточнил Честер.

Ну, соседка по комнате и выложила ему все как на духу, пока я мрачно гипнотизировала тарелку. Пожалуй, есть все же хотелось. Я взяла вилку и начала расковыривать клейстер. Лучше бы я этого не делала.

— Ты училась в АВМе? Так?

Видимо, слухи везде расползаются со скоростью света — будь то светский прием или канторовская академия, все любят обсудить горячие новости.

— Училась. — Скрывать было бессмысленно. Наверняка Честер и про отца знает.

— Будет очень интересно посмотреть на тебя в деле, — произнес парень.

— Вообще-то, она учится на факультете искусств, — с какой-то невероятной гордостью произнесла Нира.

Финальная фраза окончательно меня расстроила. Как вообще можно гордиться тем, что учишься на факультете искусств? Нире, как мне кажется, вообще это все не нужно — она и без того юный гений художественного ремесла.

— Искусств? — Честер опешил.

Конечно! Давите меня! Унижайте.

— Да, искусств. На большее я не гожусь, — саркастично ответила я. — Честер, без обид, но я сейчас не настроена общаться.

— Понял, не дурак. — Парень хрипло рассмеялся. — Попытаю в удобный для тебя момент, только дай знать.

Честер и правда довольно быстро ретировался, уйдя к зоне выдачи.

— Он тебе нравится? — поинтересовалась я. Неспроста Нира так легко и непринужденно с ним общается. Может, у них что-то есть? Это следовало выяснить сразу.

— Чес?! — Сложно сыграть такое удивление, какое продемонстрировала соседка по комнате. — О боги, нет! Просто мы с ним проходили пару отработок вместе. Он… не мерзкий.

Исчерпывающе, пожалуй.

Я почувствовала на себе взгляд. В нем было столько горячей невысказанной ненависти, что пустой желудок скрутило от предчувствия. Я спешно осмотрела медленно заполнявшуюся студентами столовую.

— Кто это? — спросила у задумавшейся Ниры.

Кивнула на девушку в темно-синем костюме, буквально вперившуюся в меня взглядом. Светлые волосы собраны в высокий хвост, сама по себе субтильная, хотя видно, что мышечная масса есть. Рост средний. Вокруг нее довольно шумная компания — вроде как даже тех же ребят, которые вчера отказались подсказать, где находится кабинет ректора. Все настолько увлечены беседой, что даже не обратили внимания на свою остановившуюся подругу.

— Это? — Нира рассеянно обернулась. — Лина Шварц, второкурсница. Она как Честер, только в женском обличье и мерзкая.

Пожалуй, одна из лучших черт Ниры — давать людям исчерпывающую характеристику. Вроде всего пара слов, а уже понятно, чего ждать от человека.

— И, кажется, ты ей очень не нравишься, — задумчиво добавила Нира.

Вау, какая наблюдательность.

— Мне тоже так кажется. — Я тяжело вздохнула, все же окончательно отодвинув от себя поднос. — Я тут всего второй день, а врагов наживаю с завидной регулярностью. Кстати, о них. Мне все же надо заглянуть к этой Росс.

— За благодарностями? — хмыкнула соседка по комнате. — Письменными.

— Чувствую, их я не дождусь. Ты пойдешь?

— Мне надо поймать мастера Скихс. Он у нас на второй паре будет, и лучшего момента, чем в столовой, придумать сложно.

А потому храм чревоугодия я покидала в одиночестве. Это и сыграло со мной злую шутку. Слишком поздно ощутила опасность — успела лишь сгруппироваться, когда кто-то с силой толкнул меня в спину. Не удержавшись на ногах, я рухнула в вязкую жижу под ногами.

И первой моей мыслью стало совершенно алогичное: «О, теперь у меня будет уважительная причина стянуть эту идиотскую форму».

— Дрянь! — выплюнули мне в спину, пока я еще не успела развернуться.

А когда все же подняла голову, столкнулась с ненавидящим взглядом Лины. Выплеск эмоций не заставил себя долго ждать, вот это я понимаю — теплый прием.

— У тебя какие-то проблемы? — поинтересовалась спокойно, поднимаясь на ноги.

Никак не ожидала, что в меня тут же полетят чары. Ответила рефлекторно, выставила блок — но не успела закрепить финальным пассом, а потому вновь оказалась в грязи. А эта Лина сильна, ничего не скажешь. В реальной схватке у нее было бы мало шансов, а так…

— У меня проблемы?! — злобно прошипела она. — Это у тебя проблемы!

Логично, ведь из нас двоих именно я лежу в грязи. А вокруг уже начала собираться толпа любопытствующих и, конечно же, не вмешивающихся студентов. Наоборот, некоторые начали подбадривать нападавшую.

Это-то и разозлило.

Во-первых, я никогда не была объектом травли. Эта роль для меня была в новинку, а потому я пока даже не осознала, как к этому относиться. Во-вторых, меня всегда учили, что ни в каких межличностых разборках нельзя использовать силу. Иначе все может окончиться потерями.

Но, повторюсь, меня разозлило то, что происходило вокруг. Эта непонятно откуда взявшаяся — будто поджидавшая женской драки — толпа студентов, с презрением взирающая на меня сверху вниз Шварц. Да и вообще, вся ситуация: заключение отца под стражу, мой перевод в канторовскую академию, финансовые проблемы семьи… Будто груз, который до этого я старалась удерживать высоко над головой, пролился ушатом помоев.

Я разозлило. А когда человек злится, любые доводы разума испуганно отходят в сторону.

Поднялась играючи, заранее выставив блок от магического удара.

— Спрошу еще раз, — сухо и холодно произнесла, — какие у тебя ко мне претензии?

— Ах, ты не понимаешь?! — притворно удивилась Шварц, явно выставляясь на публику. — Тут, знаешь ли, у многих к тебе претензии.

— Да пропустите меня, имбецилы тупорылые! Я сейчас ректора позову! — среди прочего гвалта уловила я голос Ниры. Значит, и она пришла на драку. Интересно, и правда позовет?

Поворачиваться не стала. Вряд ли соседку по комнате обидят, она тут своя. А вот нарастающее мерцание вокруг пальцев Шварц требовало пристального внимания. Она что, серьезно хочет применить боевые чары третьего порядка?

— Ох, не озвучишь ли ты эти претензии? А то не помню, чтобы мы пересекались.

— Твой отец, Браунс, — выплюнула она. — Из-за него моя семья оказалась без копейки в кармане! Да это просто подарок судьбы, что я прямо сейчас могу указать тебе твое место.

С ее пальцев сорвалась ледяная волна, но я уже была готова. Отбивать подобные чары нас еще на первом курсе учили, все пассы я знала на зубок.

— И где же мое место? — делано равнодушно поинтересовалась я, готовя новые защитные чары. — Просто интересно.

А сама буквально наслаждалась тем удивлением, что отразилось в глазах девушки. Она, по всей видимости, ожидала, что раз я так легко подставилась под ее удар, то и магический отразить не смогу.

— Открой глаза, Браунс. В грязи, — она выразительно кивнула на измазанную форму.

— То есть среди вас? — усмехнулась я. Все внутри меня дрожало, готовясь отразить новый удар.

И он последовал. Да уж, Шварц, по тактике ведения боя тебе двойка. Слишком много эмоций, слишком легко спровоцировать. Да и я сама хороша — зачем вообще нарывалась, спрашивается?!

Шварц ловко сплетала все новые и новые чары, без конца направляя их в меня. На болтологию больше не отвлекалась. Я же выставляла защиту. До тех пор пока не надоело. Почему я вообще поддаюсь какой-то зарвавшейся девчонке? Виновата я, видите ли, перед ней за дела своего отца. Дела, которые еще не доказаны, между прочим!

Ловко замаскировав еще один пасс, я уже подготовилась направить чары в Шварц — они почти слетели с моих пальцев, — как вдруг!

— Остановитесь! — Между нами буквально из ниоткуда возник Честер. Запыхавшийся, словно бежал, но горящий праведным гневом.

Я в последний момент успела перенаправить чары в землю, оставив подле себя небольшой кратер. Грязь опала и на меня, и на Честера, и на Шварц, и — что приятно — на стоявших поблизости студентов.

Гул сменился звенящей тишиной.

— Ты что устроила? — Честер повернулся к Шварц. — Ты что, правда считаешь, что Браунс в ответе за дела своего отца?! Не думал, что ты настолько глупа.

А я почему-то сразу так и решила. Стоило ей только коснуться меня взглядом, так мгновенно и поняла.

— А ты? — сурово спросил он, обращаясь уже ко мне. — Если бы твои чары попали в цель…

То Шварц отделалась бы парой синяков, эка невидаль. На факультете боевой магии в АВМе даже пословица ходила: «Прошло занятие без синяков? Значит, хреново занимался».

— Позвольте поинтересоваться, что тут происходит? — Над толпой разлетелся требовательный мужской голос. — Браунс? И тут вы. Почему я не удивлен?

Я-то откуда знаю, почему вы, господин ректор, не удивлены. Я вот очень удивлена! Честное слово.

— Браунс со Шварц из-за Честера подрались! — Кто-то из толпы мерзенько хихикнул.

Мне оставалось лишь молча скрипнуть зубами.

Я вышла из защитной стойки и повернулась к ректору. Что, опять обвинять будет?

Он же оценивающим взглядом прошелся по оставленному мной кратеру, осмотрел Шварц на предмет повреждений — а между прочим, это она нападала, а не я! — и вернулся ко мне.

— Все трое ко мне в кабинет, — процедил он.

А мы что? Мы ничего. Слово ректора — закон. Даже если это ректор какого-то идиотского ВАКа, где студенты сами моют туалеты и питаются хуже скота в неблагополучных деревнях.

На ковре — в переносном смысле, ведь никакого ковра в этой комнате не наблюдались, — мы стояли уже через десять минут. В тот момент я во второй раз порадовалась, что измазалась в грязи. Буквально наслаждалась, ощущая, как она плюхается на идеально чистый пол.

— Очень внимательно слушаю вашу версию событий, студент Лекс.

Лекс? Не слышала такую фамилию среди аристократов. А ведь парень явно ведет себя так, будто является потомком знатной семьи. Неужели это просто из-за самоуверенности?

— Не могу сказать, из-за чего началась драка. Могу только предположить, — сдержанно ответил Честер, глядя на ректора.

— Мне не нужны предположения, мне нужны факты, — сухо отрезал Дарен Неррс.

— В столовую вбежал один из студентов и сообщил, что на улице женская драка.

— Кто именно? Вбежал и сообщил.

— Не могу знать.

Честер явно соврал. Вот прям ушами чую, соврал.

— А цвет формы?

— Не могу знать.

И снова ложь. Я бы тоже соврала. Закладывать своих? Это низко.

— Дальше.

— Когда я добрался до… кхм… места боя, они обе уже успокоились.

Успокоились? Интересная интерпретация.

— И мило беседовали о модных нарядах? — ректор позволил себе ехидство.

— Не могу знать, — уже традиционно ответил Честер. — Я не вслушивался.

— Студентка Шварц, ваша версия событий. — Ректор перевел взгляд на блондинку.

Та если и измазалась в грязи, то совсем немного.

— Браунс поскользнулась в грязи, упала и отчего-то посчитала, что я ее толкнула. Она тут же бросила в меня боевыми чарами, и мне пришлось защищаться. После чего я попросила ее остановиться. К этому моменту и подоспел студент Лекс.

Браво! Отчего-то именно такой версии событий я и ждала. Интересно, а врать в глаза ректору тут такая милая традиция? И ведь Неррс прекрасно понимает, что врут — но почему ничего не делает?

— Студентка Браунс, жду вашу историю.

— В тысяча пятом году состоялась битва при Грандолине, — совершенно спокойным тоном начала я. — Соотношение сил было неравным, но дретонцам удалось одержать верх в той битве. На стороне галуасских войск было численное превосходство, однако дретонцам было не занимать хитрости и военной смекалки. Они воспользовались непогодой, выставили сооруженные наспех чучела, чтобы создать иллюзию большого…

— Отлично, студентка Браунс. Плюс пять баллов за знание истории и минус десять за пререкания с ректором. — Ректор театрально захлопал в ладоши. — Однако меня интересует история, которая произошла пятнадцать минут назад.

— Я могу предположить, что пятнадцать минут назад в столовой повесилась мышь, — все тем же показушно-равнодушным тоном отчеканила я.

— Мышь? — Неррс, мягко говоря, удивился.

— Оттого, что ей было нечего есть, господин ректор, — предельно вежливо пояснила я.

— Еще минус пятнадцать баллов, Браунс. В этот раз за неприкрытое хамство. Не напомните, сколько их уже у вас? Баллов.

— Минус двадцать баллов за угрозу жизни декана Росс, плюс пять баллов за знание истории, минус тридцать баллов суммарно за пререкание с ректором и минус пятнадцать за неприкрытое хамство, — рапортовала я. — Итого: минус шестьдесят баллов.

— Молодец, Браунс, хвалю. Начисляю пять баллов за прекрасное знание арифметики.

— Итого: минус пятьдесят пять баллов, — услужливо пересчитала я.

— А за сколько дней, не напомните?

— А вы поставите мне пять баллов за то, что я разбираюсь во времени?

— Браунс, вы откровенно нарываетесь.

— За полные сутки, — ответила я.

— Не находите это несколько… кхм… провальным? — иронично поинтересовался Неррс.

— Никак нет. Я горжусь своими баллами. За то время, что их зарабатывала, я умудрилась спасти жизни двух человек, раскрыть дело о преступной халатности декана факультета искусств и найти неопровержимые улики, подтверждающие укрывательство просчетов педагогического состава ректором. А также блестяще ответить на вопрос по истории и арифметике. И все это за одни полные сутки. Боюсь представить, что будет дальше.

Скорее всего, дальше ничего не будет. Все, происходящее в ВАКе, начиная со вчерашнего дня, раздразнило меня настолько, что я была готова вылететь из академии со свистом, лишь бы не иметь отношения к этому цирку. И не копошиться во всей той несправедливости, с которой мне довелось столкнуться всего за день.

Ничего. Перепоступлю потом в любое другое учебное заведение, пусть и на несколько рангов хуже, если отца не выпустят. Лишь бы не тут.

— Ничего не забыли перечислить? — поинтересовался ректор, в ожидании изогнув бровь и склонив голову набок.

Забыла? Это вряд ли. Умолчала. Но если вы так настаиваете, господин ректор… Хотели про драку, а получите про унитазы. А ведь я их еще даже не мыла!

— Ах да, конечно, еще я узнала об эксплуатации труда студентов на низменных работах.

— Характером вы явно пошли в бабушку.

— Не считаю этичным говорить гадости за спинами тех, кого рядом нет, — огрызнулась я. Какой бы моя бабушка ни была, ругать ее не позволю.

— Ну что вы, студентка Браунс, это был комплимент. Но ваша реакция о многом говорит.

Я прикусила язык. Пожалуй, настало время промолчать. Все, что я хотела, уже сказала.

— Вам стоит пройти на пары. В этот раз я закрою на произошедшее глаза, посчитав все простым недоразумением. Но если впредь подобное повторится, судить буду по двойной строгости. Надеюсь, с этого момента вы посчитаете, что решили все возникшие разногласия.

Недоразумение? Он что, издевается? То есть за пререкания с ректором с меня списали тридцать баллов, а за участия в драке… Ничего? Даже выговора не будет?

— Конечно, — тщательно скрывая ехидство, протянула я, — я даже готова к примирительным объятиям.

И даже руки развела пошире, чтобы продемонстрировать желание помириться в полном объеме (а заодно и подсыхающую корку грязи на и без того отвратительной форме).

Шварц брезгливо отшатнулась.

— Господин ректор, хотел бы отметить, что сомневаюсь, что Браунс стала инициатором драки, — внезапно добавил Честер, чем несказанно меня удивил.

— Это относится к разряду предположений?

— Так точно.

— Идите на пары, — произнес ректор.

Удивительно, что в меня тут же не прилетело исключением. Ну да ладно. Пойду смою с себя всю эту жижу, переоденусь в нормальную одежду и направлюсь на пару по фракскому языку.

— Студентка Браунс, — донеслось в спину, — напоминаю, что наличие формы обязательно в будние дни. А опоздание больше, чем на пятнадцать минут, приравнивается к прогулу.

Обязательно? Да пожалуйста.

Прогулу? Как можно, господин ректор.