Глава 9

Ричард

Лекарь стоял над кроватью моего отца и задумчиво осматривал еще не успевшее остыть тело. Кроме нас двоих в комнате никого не было.

Осматривал он долго, я уже начинал терять терпение и сомневаться в квалификации молодого доктора.

Быть может, зря я утром так опрометчиво прогнал его более опытных, но таких зажравшихся коллег?

— Мой принц, — неожиданно произнес он и тут же исправился: — Прошу прощения, мой король, но я вынужден сообщить вам правду, которая, возможно, вам не понравится.

Я сжал пальцы в кулаки. Неужели я ошибся и еще один лекарь расскажет мне о «проклятье», наведенном кочевницей? Да она даже близко моего отца не видела.

Собственно, как и он ее.

Эмма… я вспомнил белокурые волосы и живые глаза на непокорном лице, ее полные алые губы. Если она и навела на кого-то проклятие, то, скорее, на меня.

Потому что я до сих пор не понимал, почему, вопреки здравому смыслу, не желаю прогнать ее из замка и вообще так пристально охраняю. Даже сейчас.

Что это, как не попытка помочь ей? Убедить всех, что она не виновата в смерти короля?

А это, на минуточку, мой отец.

И где мое сожаление по поводу его кончины? Я должен скорбеть, но вместо этого сердце впервые за долгое время ощущало себя спокойно. Будто бы все как и должно.

— Если ты скажешь, что король был проклят, то лучше заткнись и немедленно покинь покои. Я найду иного, более сговорчивого лекаря, — тихо, но не скрывая угрозы последствий, произнес я.

Ожидал увидеть на лице доктора испуг, подобострастие, желание мне угодить, но его лицо даже не дрогнуло.

Кэрлайл лишь покачал головой.

— Проклятие тут ни при чем, но и никакой естественной болезни у вашего отца не было, — уверенно заявил он. — Речь идет об отравлении.

— Что? — вырвалось у меня, и я сделал шаг вперед. — Вы в своем уме? Хотите заявить, что кто-то подсыпал отцу яд? Что его можно было спасти, дав противоядие?

— Боюсь, нет, ваше величество. От этой болезни нет лекарств. Но… подойдите сюда. — Он склонился над лицом мертвого короля, а после поднял его веки, чтобы я что-то там разглядел, а именно — оплывшие глаза и сеточку кровавых трещин на расширенных зрачках. — Подобную картину я наблюдал у крестьян, которые ели падшую конину или другой мертвый скот. Жаль, мне не удалось обследовать короля, пока он был жив, но я ведь не ошибусь, если скажу, что имел место паралич, затрудненность дыхания, боли, лихорадка, мутность зрения…

Словно по полочкам, лекарь раскладывал все симптомы, которые мучили отца в последние несколько дней.

— Да, — кивнул я. — Все это было.

— Ихтиизм, колбасная болезнь, — констатировал он. — Бывает у простого люда от испорченных продуктов. Как правило, от нее умирают целыми семьями. Ведь если падает больная лошадь, то съесть ее пытаются как можно скорее, делятся мясом со всей округой — это иногда выкашивает целые деревни.

— Если так, то почему вы решили, что это убийство? Это ведь могла быть случайность? — предположил я.

— Сомневаюсь. Еду короля проверяют, так же как и вашу, и всех приближенных к вам людей. Но вы — живы, а значит, дело не в ошибке повара, — уверенно ответил лекарь. — Так что я бы искал где-то среди вашего круга, мой король. Кому-то очень выгодна смерть вашего отца.

Я мрачно смерил взглядом молодого и такого дерзкого доктора — не каждый бы осмелился сказать подобное мне в лицо. Ведь как божий день ясно, кому смерть короля выгоднее всего. Мне!

— Думаете, я убил отца? — задал четкий вопрос я.

— Уверен, что нет. Иначе бы вы меня сюда не позвали, а спихнули всю вину на проклятие кочевницы, о которой так много говорят в замке. Это было бы весьма удобно и даже объяснило, зачем именно вы так настойчиво удерживаете в замке девушку.

Я мрачно хмыкнул и отошел от кровати отца.

Приложил руки к вискам, которые так внезапно стали болеть, призадумался.

А ведь лекарь во всем был прав, в каждой мелочи. И если отца и вправду убили, подложив отравленную еду, то где-то среди приближенных есть коварный враг, который выгадал удобный момент.

— Я хочу, чтобы вы молчали о том, что это убийство, — наконец произнес я. — Никто кроме вас и меня не должен об этом знать. Я постараюсь найти виновного, не хочу его спугнуть.

— Понимаю, ваше величество, — согласился Кэрлайл. — Официальной причиной можно объявить инсульт. Лишь бы главные королевские лекари подтвердили этот диагноз для окружающих.

— Они больше ничего подтверждать не будут, — оборвал речь собеседника я. — Эти трое прихвостней не сумели определить болезнь, которую вы обнаружили за полчаса. Наблюдали несколько дней, как он умирал и мучился. А значит, им явно не хватает практики и квалификации.

— Но ваше величество… Без слов королевских лекарей мои речи ничего не будут значить.

— Это поправимо, — четко постановил я. — Теперь вы будете главным королевским лекарем! Считайте это официальным назначением на должность.