2

– Он был слишком медлителен, – процедил едолин. – Не отвлекайся.

– Я тогда подошел к этой женщине и спросил – кто её обижает, кто посмел поднять руку? Не надо ли кому пальцы на заднице узлом завязать?

– Вот ты не мог пройти мимо? – спросил Ясен Ху.

– Увы, не мог. Мы же, дулины, несем мир и покой всему тому, что рядом с нами. Вот я и захотел принести покой этой женщине, – я воткнул пальцы и снова сдержал стон. – Она сначала отворачивалась и не хотела говорить, но я смог убедить, что мне можно открыться. Тогда мадам Кло Чок мне ответила, что это её муж постоянно колотит…

– Подожди-подожди, это была мадам Кло Чок? – прервал меня Ясен Ху. – А её мужа зовут Су Чок?

– Да-да, это именно они. Ты же знаешь, брат Ясен, что господин Су Чок богатый чиновник и решает дела огромной важности. Он же напрямую подчиняется Низшим Богам, оттого на него возложена невероятная ответственность. А это, в свою очередь, очень большое напряжение для нервов. И друзья… Ты же знаешь, что чем ближе к Низшим Богам человек, тем больше у него друзей. А каждый друг так и норовит угостить чем-нибудь хмельным в надежде на то, что господин Чок замолвит за него словечко.

– И что? Где тут разрушенная ячейка общества? Супруги Чок счастливы в браке.

– Ага, они сейчас счастливы. А до этого господин Чок приходил домой в подпитии, и поэтому он нередко поднимал руку на жену. Да, у них много денег, господин Чок – важный человек, но вот дома у него появились проблемы. И я помог эти проблемы устранить, – я в очередной раз воткнул пальцы в хрустящую гальку.

– Но как?

Я сглотнул, ещё раз, ещё, но тягучая слюна никак не хотела сглатываться и только дразнила меня, перекатываясь во рту. То ныряла в гортань, то выпрыгивала обратно…

– Я не могу вам сказать… Мой рот пересох и у меня не получается говорить, – хитро взглянул я на едолина.

Ясен Ху нахмурился и отвернулся. Конечно же он разгадал мой маленький мухлеж, и не хотел давать воды провинившемуся монаху, которого притащили с рынка полицейские, но вот тайна… Скрытая тайна того, как я получил благодарность от такой высокопоставленной особы не давала ему спокойно дышать.

– Грязный вымогатель! Не удивлюсь, если и деньги ты получил нечестным путем. Эй, мусор! Дай ему напиться! – Ясен Ху показал слуге на меня.

Теплый жасминовый чай пролился живительной влагой. Я почувствовал себя если не на седьмом небе от счастья, то на пятом точно. Вот как мало надо монаху, стоящему под палящим солнцем на шпагате и втыкающим пальцы в кадушки с галькой, – всего лишь попить.

– Продолжай! – повелительно окликнул Ясен Ху, когда последние капли упали на мой высунутый язык.

– Я подарил мадам Кло три волшебных камня, – ответил я.

Потом я замолчал и начал снова месить гальку пальцами. Пауза затягивалась…

– Какие три волшебных камня? – непонимающе поднял левую бровь Ясен Ху.

– Я ей сказал, что в господина Су вселился Демон Агрессии из Подземного мира. Сам по себе он опасности не представляет, но вот в сочетании с сакэ становится просто неуправляемым. Это не сам господин Су бьет жену, а Демон Агрессии из Подземного мира её метелит.

– Что за Демон Агрессии? Почему я не знаю о таком чудовище?

– Я договорю? – поднял я бровь и, дождавшись кивка, продолжил. – Так вот, чтобы противостоять этому Демону, жене надлежит с приходом мужа взять в рот три волшебных камня и неторопливо их перекатывать языком. На все вопросы мужа отвечать только либо кивком, либо покачиванием головы. Еле слышное постукивание камней будет успокаивать Демона, а вскоре он вообще успокоится и покинет семью Чок.

– И что? Что произошло с Демоном? – заерзал на скамеечке Ясен Ху.

– Кхе-кхе, моё горло снова пересохло, брат Ясен, – откашлялся я. – И солнце палит так сильно…

Лицо едолина перекосилось от ярости, но он сдержался. Ясен Ху снова подозвал слугу и велел тому напоить меня чистой водой и поставить над головой бамбуковый зонтик. Я пил с чувством, с толком, с расстановкой.

Когда почувствовал, что Ясен Ху готов меня растерзать на миллион маленьких дулинов, то я начал говорить:

– Я отдал ей три волшебных камня и убедил пользоваться ими каждый раз, когда муж придет домой пьяный. Как раз вчера я снова встретил госпожу Чок без вуали и такую радостную, что сил не было сдержать улыбку. Она сразу же узнала меня и кинулась благодарить. О, какие слова она мне говорила… Она была на седьмом небе от счастья – в их семью вернулся покой и вместе с ним приперлась благодать. И всё благодаря трем волшебным камням! Как только господин Су Чок возвращался домой навеселе, так госпожа Кло Чок тут же совала три камня в рот и начинала их медленно перекатывать языком. Не стало скандалов, не стало рукоприкладства, зато в семье поселилась радость и спокойствие, – с улыбкой закончил я.

– А где ты взял эти три волшебных камня? – спросил заинтересованный Ясен Ху.

– Пока госпожа Чок отвернулась, чтобы прицениться к спарже, я выковырял их из мостовой и обтер полой кимоно, – пожал я плечами.

Ясен Ху застыл с недоуменной рожей, а потом, спустя долгую минуту, так громко расхохотался, что на нас обратили внимание другие монахи, занимающиеся во дворе монастыря. Я тоже улыбнулся и в очередной раз вонзил пальцы в гальку.

– То есть… ха-ха… То есть она… ха-ха-ха… Брат Ни, ты самый ловкий пройдоха из тех, кого я встречал в стенах Чаокиня, а уж поверь мне – встречал я тут разных людей, – произнес Ясен Ху. – И сколько же было в том кошельке?

– Тот кошелек я собирался отдать настоятелю Бей Теню, чтобы он потратил всю награду на нужны монастыря, – со смиренным видом проговорил я.

– Я не спрашиваю – куда бы ты дел награду, я спрашиваю – сколько было в том кошельке? – напомнил Ясен Ху.

– Там было двадцать золотых монет, – со вздохом ответил я.

– Что? Двадцать монет? Да я бы за такие деньги этого вора… Я бы ему глаза на пятки натянул и моргать заставил! В танце!

– Вот я за такие деньги этого вора и побил, – покивал я. – Если бы меня не скрутила полиция, то я бы переломал ему все пальцы и навек отучил бы воровать. А в итоге стою на полном шпагате, под палящим солнцем и доставляю себе ещё больше боли физической, чем духовной. Я же хотел как лучше!

Последнюю фразу я произнес с надрывом, чтобы подмастерье прочувствовал всю глубину своего заблуждения и освободил меня от наказания.

Ага, если бы Ясен Ху так поступил, то я первым делом отвел бы его во врачебные покои и наставил пиявок на виски – не такой уж добросердечный человек едолин, чтобы покупаться на мою жалостливую историю.

– И ты ничего не нашел у этого вора? – поднял бровь Ясен Ху.

– В том-то и дело, что нет! – воскликнул я. – Я видел, как он промелькнул мимо меня, когда госпожа Кло передавала кошелек. А потом я ощутил пустоту в своей ладони и кинулся следом за вором…

– Разиня! – досадливо поморщился Ясен Ху. – Ну надо же быть таким разиней…

– Я догнал его, повалил на землю и начал учить уму-разуму, но кошелька у него уже не было. Похоже, что воришка успел передать добычу какому-то из своих подельников…

– Эх ты… Вот вроде всё хорошо, и с камнями придумал здорово… но умеешь ты в конце так обделаться, что все предыдущие заслуги разом меркнут. Ещё пять тысяч ударов, а потом сможешь явиться на ужин. Брат Глу Пыш! – позвал Ясен Ху моего приятеля. – Мне нужно уйти, а ты должен отсчитать пять тысяч ударов и потом отпустить своего друга. Справишься, или мне позвать кого-нибудь другого?

– Справлюсь, едолин Ясен Ху! – сделал мудру внимания мой друг и скорчил самое серьезное лицо, на которое был способен.

Ясен Ху внимательно посмотрел на Глу Пыша, что-то хотел сказать, но потом махнул рукой и отправился по своим делам. Я же посмотрел ему вслед и хотел было кинуть горсть гальки, но мою руку перехватил Глу Пыш.

– Брат Ни, не надо, – прошептал он. – Лучше сделать всё, что он говорит и пойти покушать. Иначе мы завтра не сможем выйти на улицу.

– А мы собираемся на улицу? – удивленно поднял я брови. – После того, что я натворил?

– Да, после того, что ты натворил. Мы должны будем проверить состояние Закатной горы – настоятель Бей Тень получил заказ на создание каменной лестницы на самую верхнюю площадку.

– И работать будут монахи? – упавшим голосом произнес я.

– Конечно, ведь только в тяжелом труде происходит культивация тела. Только тяжелый труд сделал из кузнечика человека. Как ты думаешь, если бы наш прародитель-кузнечик не поднял палку, в два раза превышающую собственный вес, и не навалял ей как следует по черепу обезьяны – смогли бы мы тогда стать людьми?

Против такой логики у меня не было возражений.

– Ладно, брат Глу, тогда считай, – с выдохом я задействовал энергию Ци.

Удар за ударом. Удар за ударом. Энергия укрепляла мои пальцы. Я отправил мозг путешествовать по каньонам мыслей, а тело продолжало культивировать и развивать себя. Удар за ударом.

Энергия Ци вообще самая ценная энергия в нашем мире. Правда, в самом большом количестве ею обладают Низшие Боги, которые обворовывают, грабят, насилуют и безнаказанно убивают местное население, но я уже вступил на путь мести.

Пусть не сегодня и не завтра, но я смогу одолеть нового Низшего Бога и поставить на его место одного из Изгоев. Постепенно я заменю весь клан Низших Богов. Останется только Прыг Миг. Один Низший Бог, который борется с нами против тирании собратьев. Но об этом будут знать лишь мы – клан СНГ. Для всего остального мира ничего не изменится.

Вернее изменится – перестанут умирать по глупой случайности люди. Перестанут плакать вдовы, мужья которых попались под горячую руку Низших Богов. Перестанут выкидывать на улицу людей, которые не могут заплатить за жилье.

Я – Сиджар Грозный! И я собираюсь поставить этот материк с ног на голову!

Я снова вонзил пальцы в гальку и на этот раз не смог сдержать стона боли – осколок камня впился глубоко под ноготь.