Глава 3 Мы тебя так просто не отпустим!

Марк

Испуганный взгляд и намёк на сопротивление придают этой загадочной девчонке пикантности.

Смотрю в её глаза, скрытые маской. Яркие, голубые... Такие ясные, будто это не она вовсе пила залпом мой бурбон. Какая обманчивая невинность.

Копна светлых волос довершает образ скромницы. Скромницы, которая совсем не прочь, чтобы её кустики немного попримяли.

Она кусает сочные губы и смотрит с отчаянием на каждого из нас по очереди.

Костян обходит её сзади. Ему вообще во время секса не нравится смотреть женщинам в лицо. Говорит, что так они лучше забываются.

Я же, напротив, ловлю кайф от их эмоций.

Вся эта растерянность, борьба с собой, неуверенность... "А правильно ли я поступаю, разрешая сразу двум... одновременно? Я, ведь, хорошая девочка... как мне может это навиться?"

Но в итоге они всегда закрывают глаза и сдаются под натиском остроты и удовольствия.

Мне нравится момент, когда они поднимают белый флаг. Окончательная победа - дальше можно делать что угодно.

- Отпустите, пожалуйста! - столько мольбы в голосе, столько отчаяния...

Да-да. Момент с надуманным сопротивлением тоже всегда присутствует в этой ролевой игре. Без "отпусти меня" вообще никуда. Наверное, девчонки так хотят природный инстинкт охотника подстегнуть.

Надо сказать, получается.

Вижу, как Костя кладёт руки на её бедра, и жёстко притягивает к себе. Шепчет что-то на ухо.

Я остаюсь спереди.

У нас с ним негласная договорённость - кто где, чтобы не путаться.

Делаю шаг ближе, ещё ближе...

Провожу пальцем по щеке. Она вздрагивает.

- Что...? Не надо... - лепечет скромняшка, пока я совершаю сладкое путешествие вниз. Палец гладит бархатистую кожу на тонкой и такой изящной шее, минует бешено пульсирующую венку...

Серебристый чокер и маленький крестик.

Хочу видеть её только в них. Без одежды.

Хотя... перчатки, пожалуй, можно оставить.

Образ скромняшки очень похож на то, как выглядят послушницы в монастырях.

Чёрт возьми!

Это же оживший фетиш!

Я буду гореть в аду за такие мысли, ведь даже Костя не знает, что мой отец - священник. Правда, мы с ним давно не общаемся... Но сейчас не об этом.

Костя тянет вверх подол длинного платья.

Скромняшка впивается ногтями в мою грудь. Вроде бы отпихивает, но в тоже время трогает. Да, детка, можешь полапать! Не зря же я в качалку хожу три раза в неделю - у меня тоже есть, чем тебя впечатлить.

Её губы преступно близко к моим, и я больше не могу сдержаться - обхватываю её лицо ладонями и приникаю к этим нежным лепесткам.

Малышка сперва дёргается в руках, мычит что-то нечленораздельное. Я провожу языком сперва по верхней, потом по нижней... А потом проникаю глубже в этот сладкий, пахнущей мятой ротик.

Она замирает и перестаёт сопротивляться. Я быстро ласкаю её язычок своим, делаю поцелуй глубже и интимнее.

Слегка прикусываю губки напоследок, а она стонет так, будто так её никто ещё не целовал

- Мне нужно вернуться... - тихо шепчет она, когда я оставляю в покое её рот. - Вернуться на корпоратив...

- Вернёшься чуть позже, - я дёргаю за замочек её платья спереди и вижу сексуальную ложбинку между грудей.

Член натягивает ткань брюк, будто не к месту поставленный фонарный столб. Стоит только представить, как мой язык скользит между мягких полушарий...

- Вы не... - я не могу больше сдерживаться и ласкаю пальцем остренький сосочек прямо через плотную ткань. Делаю это медленно и чувственно, чуть сжимая затвердевшую вершинку.

Малышка подрагивает в такт моим ласкам. Сводит ноги плотнее, и запрокидывает голову назад.

- Вы не понимаете... - шепчет она, откидываясь на грудь Косте. Её взгляд затуманивается. - Мне нужно вернуться к жениху…

На секунду моя рука замирает.

Охренеть. И кому же из наших коллег повезло заполучить такую горячую штучку?

Горячую и неверную.

Блядь. Это всё меняет.

Больше не для меня, а для Кости. У него свой "кодекс".

Быстро поднимаю глаза на друга.

Его взгляд тяжелеет, а губы изгибаются в дьявольской усмешке.

Да уж... не повезло этой малышке.

Ведь Костя больше всего ненавидит неверных жён.

Наша скромняшка ещё не замужем, конечно, но, думаю, Костяну плевать на условности.

Уже вижу по его глазам - он всё взвесил и вынес приговор.

И теперь он хочет её наказать...