Глава 8. Извечные вопросы бытия

На следующий день после обеда раздался звонок в дверь. Хорошо еще, что Катя сама пошла открывать. На мгновение даже растерялась от испуга — на пороге стоял Антон.

— Привет, — дружелюбно поздоровался он.

Она зашикала, сделала большие глаза и отчаянно замахала руками.

— Что такое? — поинтересовался он заговорщическим шепотом.

— Исчезни, исчезни! — зачастила девушка. — Быстро на общий балкон, где лестница, спрячься пока там, я скоро выйду и догоню тебя.

— Кто там пришел? — прокричала из зала родительница.

Вздрогнула, развернула гостя назад и настойчиво подтолкнула к выходу:

— Ну же, быстрее!!!

Парень поначалу слегка опешил, но, благо, все же сориентировался и пошел в указанном направлении. Повернула голову и проорала внутрь квартиры:

— Подружка из института! Я на пол часика пройдусь с ней.

И через минуту уже стояла рядом с Антоном на лестничной клетке.

— Пошли? — он было сделал шаг вниз, но спутница удержала за локоть.

— Тсс... — приложила палец к губам и замерла, прислушиваясь.

Никаких подозрительных звуков.

— Фуф... — наконец расслабилась, — теперь можно. И объяснила, пока они спускались по лестнице: — Мама могла выйти на балкон, чтобы проверить, с кем я. Нужно было выждать немного и убедиться.

— Она не разрешает тебе гулять с парнями? — удивился спутник. — Но ведь ты уже взрослая.

— Ну... — попыталась уклониться. — И это тоже. Долго рассказывать. Ты лучше ответь, откуда мой адрес узнал?

Они покинули подъезд. Взгляд заскользил по этажам, добрался до пятого и с губ сорвался вздох облегчения. Сегодня выслеживать дочь родительнице было лень.

— Это просто, — Антон повторил ее движение, вскинув глаза вверх, — увидел прописку, когда ты выложила паспорт в доме Влада.

— Да ты хитер! — засмеялась... и резко стала серьезной. — Мила, кстати, угадала: девушек убили.

Спутник кивнул.

— Знаю.

— Но с убийцей она просчиталась — это двое наркоманов, их по горячим следам задержали. На удивление оперативно. Сами признались — как выслеживали, душили, убивали... — и тут же быстро добавила: — Но, честно говоря, сверхспособности у Милы есть, это бесспорно. Экстрасенсы, с которыми я общалась раньше, всегда «мимо» вещали или отмазывались общими фразами. Вообще без конкретики.

Здесь Катя немножко приврала про способности. Ведь угадать жив или мертв — это пятьдесят процентов вероятности. Так каждый второй сможет. Просто она твердо знала, что, если человек во что-то сильно верит, как Антон в Милу, переубеждать бессмысленно. А если варится в этом давно, то уже выстроил свою жизнь вокруг и согласно этой ошибочной веры. Лишать такой радости, руша мировоззрение, глупо и опасно — сразу станешь врагом номер один. Поэтому она предпочитала лишний раз согласиться с невеждой, и этим сразу входила в список его доброжелателей.

— А куда мы идем? — перевел разговор Антон.

— Туда, где нас увидит как можно меньше народу. В заброшенную часть парка.

А пока вокруг было довольно оживленно. Прохожие сновали туда-сюда, бросая на них взгляды, полные восхищения и любопытства. Катя мрачнела, проникаясь неприятным чувством, что восхищаются вовсе не ей. Девушка была хороша внешне и считала само собой разумеющимся, особенно если одевала что-то обтягивающее и красилась, что ворох мужских глаз всегда выделял ее из толпы или компании одногруппниц. Но сейчас ее самолюбие истекало кровью, ибо еще никогда так остро не чувствовало конкуренцию, да еще с кем — с парнем! Катя пыталась убедить себя, что тому виной синяки и ссадины, но в глубине души понимала — будь она хоть трижды в отличной форме, да при параде, все равно всухую проиграет спутнику. Он был слишком красив и примагничивал к себе все внимание людей на улице. А ей доставались жалкие объедки: мимолетная жалость из-за ушибов и острая зависть из-за шагающего рядом парня. Это было непривычно и очень обидно. Она мрачно раздумывала, что еще пара таких прогулок, и она возненавидит Антона.

Как только пересекли дорогу, где девушка неудачно «словила» Максима с дружками, взяли правее — в кушири. Чуть-чуть вперед и вышли к поваленным деревьям. Катя наметила глазами место, куда пристроиться, и вдруг спохватилась:

— А ты зачем пришел-то?

Антон усмехнулся:

— Хочу позвать в нашу группу. По саморазвитию. Ну или магическую. В зависимости от того, что ты подразумеваешь под этими словами.

— Куда?! — Катя присела на старый пень и вытянула ноги. Скептически подняла брови и сложила губы трубочкой: — Нет, ну конечно понятно, что сейчас появилась масса эзотерической литературы и стало модным собираться компаниями и что-то обсуждать... и даже иногда практиковать. Но я уже пыталась пару раз связаться — не вышло ничего путного. Но тогда еще в колледже училась и времени было побольше, а сейчас институт выпивает все силы.

Вообще-то, Катю с детства тяготил вопрос смысла жизни. Ей казалось странным, что окружающие ведут себя, будто у них впереди целая вечность, то есть попросту предпочитают не замечать маячащую на горизонте старуху с косой.

Ведь каждый знает — ну проживешь ты 50-60, ну даже 100 лет (правда, в последнем случае будешь мало что соображать, трястись и разваливаться), а потом все — кирдык человеку. И куда денется его опыт, знания, накопленные богатства? Посаженное дерево сгниет, построенный дом развалится, хорошо, если дети примут эстафету. Хотя... кто сказал, что это хорошо? Их будут грызть все те же вопросы: дома, деревья, деньги, статус — все по кругу. Колесо не перестанет вращаться, в расход пойдут лишь белки в нем.

А еще... Эти случаи, как с Терентьевой, отрезвляют, выбивают из привычной колеи. Вот ты молод, красив, учишься, работаешь, встречаешься, влюбляешься и думаешь (нет, скорее, даже уверен), что впереди еще вся жизнь А тут — хоп! И нет больше этой жизни. И тебя нет.

Но куда только Катя нос не совала — так и не нашла ответ. И теперь, как и все вокруг, упорно делала вид, что конец придет когда-то потом и не к ней. А еще ей не давала покоя тема чудес. Однако здесь также оказалось глухо. Перелопатила тонны литературы, выуживая редкие книги из хранилища публичной библиотеки. Газеты, фильмы — все шло в ход. Поговаривали, что некоторые люди обладают сверхспособностями: экстрасенсорика, левитация, телекинез и подобное, но Катя ни разу не видела их проявление в воочию. Только пустой треп сотрясал воздух. Реальны ли они, или людей просто разводят как лохов на ферме, а «чудеса» надуманны или логически объяснимы?

Она вкратце поведала Антону, где и как искала.

С религией поняла сразу — дело дохлое. Бог-папа, сидящий на облаке и наблюдающий сверху, доверия не вызывал. Как-то уж очень избирательно он порой награждал и наказывал. Церковники конечно из кожи вон лезли, объясняя творящуюся вокруг несправедливость какой-то его особой волей и замыслом... Порой диву давалась — это ж надо так уметь изворачиваться, скользить словами, чтобы выводы плавно причалили к нужному тебе берегу. Да и с логикой наблюдались значительные провалы, ты обращаешься к конкретным фактам, а они словно в глухой крепости сидят и закидывают оттуда стрелами святых писаний.

— А главное, — закончила девушка, — мне еще не засрали мозги настолько, чтобы я игнорировала собственное зрение. Дела священников часто расходятся со словами. Живут они сытно, имеют рубахи и что-то не спешат ими делиться.

Антон стоял рядом, прислонившись спиной к стволу березы и бесцельно елозил по земле носком кроссовка. Слушал не перебивая.

— Про секты вообще молчу, — сморщилась и почесала укушенную комаром ногу. — Там либо шизанутый лидер, считающий себя воплощением Бога на земле, либо расчетливые организации, преследующие одну цель — обобрать до нитки. — И она с подозрением уставилась на спутника: — А в вашей группе есть членские взносы? — застыла и в предвкушении сузила глаза.

Антон отрицательно покачал головой.

— Так вот, — немного обмякла, — сунулась было к Кастанедчикам. Те еще ребята. Поют о Свободе, а сами с травки не могут соскочить.

Парень подпихнул носком скрученный засохший листик и тот провалился в трещину в земле.

— У нас запрет даже на алкоголь, а наркотики вообще за гранью, — подошел и сел напротив.

— Есть еще группы по йоге... — протянула, заелозив на пне, — там всю жизнь положишь, но так и не разберешься, что к чему. Сложно, муторно, трактаты всякие, асаны, многочасовые медитации... Правда многие занимаются йогой формально — тупо делают упражнения, растяжки и довольны.

— Нет, у нас все просто, мы...

— А вот недавно про одну группу слышала, — возбужденно перебила Катя. И поспешно добавила: — Сама, конечно, не ходила. Там начиналось все чинно-мирно: медитации, чакры «открывали и прокачивали», песнопения... а потом заставляли в оргиях участвовать — типа только так можно избавиться от ограничений сознания, — заулыбалась, неожиданно припомнив еще одну пикантную подробность: — Причем молодым парням толстых теток подкладывали. — И весело прощебетала: — У вас же такого нет?

Собеседник задумался. Посмотрел на небо, почесал щеку...

— Ну... — и захихикал, оценив вытянутость Катиной физиономии. — Шучу. Нет конечно. Наша группа имеет две явные цели и одну тайную. Каждый из нас должен стать настоящим Человеком, найти занятие по душе и через него нести свет другим людям.

— И всего-то? … — проворчала девушка. — Звучит просто и не цепляет. Подобное я уже проходила в учениях Нью Эйдж, весь книжный рынок этим барахлом завален.

— В основе практик нашей группы лежат древние знания, и она имеет длинную линию преемственности.

— Ну все так говорят, — недоверчиво пробубнила. — А какая тайная цель?

— Такие группы, как наша, состоят из шести учеников и главы — Учителя. Став сильнее и развив сверхспособности, мы должны будем помочь Учителю справиться с Упырем.

— Чего-чего?! — глаза сами полезли из орбит. — Кто такой Упырь?!

— Это такое существо... тут, пожалуй, ближе к понятию Высший Демон. Через какое-то время он попытается воплотиться в физическом теле. Если мы не сможем остановить его, то человечество ждут большие беды.

— О Господи! — Катя театрально всплеснула и потрясла руками. — Ужас-то какой, — и недоверчиво растянула губы. Это уже явный перебор. Она как-то познакомилась с «Воинами Света», которые якобы со злом боролись... Нет, право, лучше не вспоминать. Борьба всегда ведет к крови, одни крестовые походы чего стоят. Девушка устало выдохнула: — Ерунда это все. Ты мне главное скажи — с вашим учителем точно не придется спать? — она встала со своего импровизированного сиденья. Из-за неровности пня затекло мягкое место. Пришлось потереть. Парень вопросительно вскинул брови. — А то я слышала, что некоторые «учителя» специально окружают себя молоденькими девушками, вешают им на уши лапшу... а потом... к сексу склоняют! Прям гарем восточного принца сколачивают, только этот «прынц» обычно дядя Жора с лысиной и пивным брюхом.

Антон захохотал так, что на глазах выступили слезы.

— У тебя это больная тема что ли? — и вновь согнулся пополам от смеха.

Катя переминалась с ноги на ногу, борясь с жгучим желанием ему хорошенько всыпать.

Наконец парень отдышался и произнес полуохрипшим голосом:

— Нашего главу никто не видел. Задания и наставления он передает через Нила — старосту группы. Поэтому насчет, — тут он вновь глупо захихикал, — поублажать … гы гы гы … учителя, — почти задохнулся и сдавленно закончил: — не могу знать заранее... ты такая озабоченная... вдруг сама его вычислишь и захочешь...

— Дурак! — пробухтела, с обидой сжимая и разжимая кулаки. — Двигаем по домам, а то мама, чего доброго, искать кинется.

Когда подошли к дороге, она притормозила спутника за руку.

— Дальше я сама. Не хочу, чтобы лишний раз нас видели вместе, еще донесут...

— Но мне нужно попасть на маршрутку около твоего дома! — запротестовал парень. — Я ведь отсюда не уеду.

И они еще немного прошлись вместе.

— Так. Пора. Теперь уже точно расходимся, — девушка высунула нос из-за гаражей и осмотрела придомовую территорию: — Все чисто. Я первая. А ты пять минут пережди и тоже выходи. А по поводу группы... — она на секунду замешкалась, — извини, но мне уже не 15 лет, чтобы играть в подобные глупости.

И засеменила к своему подъезду.

— А прятки с родителями, видимо, игрой не считаются… — прошептал Антон и двинулся к своей остановке.