глава 10

Он уходит, оставляя меня одну, и в домике воцаряется тишина. Я устало опускаюсь на стоящую у стены кровать, застеленную старым выцветшим покрывалом. Небольшую и с виду неказистую, будто бы Федор Михайлович сам сколотил её из досок. Которые тоже вытесал сам – такими неровными они мне кажутся. Но даже если мои догадки верны, сейчас это не имеет никакого значения. Главное, что мое тело наконец-то может расслабиться и отдохнуть.

За окном становится все темнее, и меня неумолимо тянет в сон. Я страшно устала. Даже есть уже не хочется. Лишь бы только закрыть глаза и уснуть.

Не могу и не хочу с этим бороться. В какой-то момент все-таки засыпаю. Кажется, будто совсем ненадолго, всего на пару минут… И меня снова будит ласковое прикосновение к лицу.

С неохотой открываю глаза.

В комнатке уже совсем темно, но я могу разглядеть знакомый мужской силуэт. На кровати возле меня сидит Даниил в своем свитере. Вижу, как блестят в темноте глаза моего друга из тиндера. Наверняка он тоже заметил, что я проснулась, но молчит. Не произносит ни звука. Ласково проводит костяшками пальцев по моей щеке. Медленно. Вверх и вниз. И мне вмиг вдруг становится очень жарко. Низ живота наполняется волнующей тяжестью. Слишком интимная обстановка вокруг нас двоих.

До моего слуха по-прежнему не доносится ни звука. Может, Федор Михайлович ушел куда-то или вообще уехал? И мы остались здесь только вдвоем?

Даниил, словно угадав или почувствовав мои мысли, наклоняется ко мне, а потом и вовсе ложится сверху, накрывая меня своим телом.

Боже…

К счастью, мы оба в одежде, но даже несмотря на это, от происходящего мне слишком горячо. Я буквально замираю под ним и забываю как дышать. Кожа горит. Спина покрывается мурашками.

– Что ты делаешь? – на выдохе шепчу я.

– Бужу тебя, – так же шепотом заявляет он.

Цепляясь пальцами за ворот моей водолазки, Даниил тянет её вниз и вдруг целует в шею. Влажно, порочно. Отчего все мое тело простреливает, будто электрическим разрядом. Острым, резким, но очень приятным. Настолько приятным, что колени дрожат и пальцы ног сами собой поджимаются в носках.

Он тянет ворот моей водолазки еще ниже, слышится жалобный треск ткани. Но я даже не придаю значения тому факту, что одна из моих любимых и недешевых вещей сейчас может пострадать. Потому что Даниил целует снова, на этот раз в ключицу. Скользит по ней языком, заставляя пропустить сквозь тело новую сокрушительную волну трепета и шумно выпустить носом воздух.

Настойчивые мужские губы ловят мочку уха, медленно втягивают в себя, и все волоски на задней поверхности моей шеи встают дыбом. А наглые руки Даниила тем временем перемещаются вниз, пытаются высвободить край моей водолазки, заправленной в брюки.

Все тело горит, я возбуждена до предела. Боюсь и одновременно жажду его еще более интимных прикосновений.

И вместе с тем я растеряна. Понимаю, что нельзя так. Мы всего два дня знакомы. По сути, это наше первое свидание, да и то весьма странное. Я же порядочная девушка. Да и парни так устроены – они не ценят то, что достается им слишком легко.

Одному богу известно, чего мне стоит взять себя в руки. Упираюсь ладонью в его твердую, как камень, грудь и тихо выдыхаю:

– Стой…

– Что такое? – интересуется он лениво-сексуальным шепотом, уткнувшись носом в мой висок.

Между тем рука Даниила не останавливается. Всё-таки проникает под мою водолазку снизу и начинает нежно поглаживать обнаженный живот, пуская по телу новую порцию горячих мурашек.

– Ты, это… Я уже проснулась. Хватит, – неуверенно прошу я вполголоса, неловкими движениями давая понять, что хочу выбраться из-под него.

– Уверена? – в такой же безумно притягательной ленивой манере уточняет он.

– Да, – твердо отвечаю я, – на все сто.

С минуту Даниил молчит. Продолжает поглаживать мой живот под водолазкой и трется носом о мой висок, шумно втягивая воздух. Будто ему до ужаса нравится запах моих волос.

Я вспоминаю, как потела сегодня во время прогулки в лесу, и делается неловко. Наверняка от моих волос пахнет сейчас далеко не шампунем. Но Даниил вдыхает снова, так, словно это доставляет ему самое настоящее удовольствие. Шею и плечи щекочут мурашки. 

– Пусти, – снова прошу я, мысленно умоляя его послушаться.

Потому что если он будет настойчив, я не смогу устоять. Слишком он нравится мне, слишком остро отзывается мое тело на каждое его прикосновение. Слишком сильно я нуждаюсь в ласке и любви.

Если Даниил будет настойчив, я запросто отдамся ему. А потом буду об этом жалеть. Когда он не позвонит на следующий день.

К счастью, Даниил все же выполняет мою просьбу.

– Хорошо, – с неохотой произносит он и слезает с меня.

Не знаю, как такое возможное, но я испытываю одновременно и облегчение, и разочарование.

– Идем скорее, а то шашлык остывает, – заявляет он, подавая мне руку и помогая подняться с постели. – И Михалыч, наверное, нас уже заждался.

Мои щеки начинают гореть, теперь уже от стыда. Просто прекрасно. Значит, Федор Михайлович никуда не уехал, а где-то здесь, поблизости. Да еще и ждет нас. А Даниил собирался… Господи, как хорошо, что я его остановила.

***

К моему неудовольствию, Даниил заставляет меня вновь облачиться в вещи, что выдал Михалыч.

– А что, нельзя шашлыки сюда принести? – бурчу я, обреченно разглядывая ненавистные резиновые сапоги.

– Ты что, там снаружи такой воздух, – воодушевленно произносит мой кавалер.

– Да я уже надышалась сегодня вроде.

– Давай не ной. На улице шикарно.

– Там холодно.

– Сядем у костра.

– У костра?

– Ну да. Вечер, лес, костер. Романтика же, – ухмыляется Даниил.

– Хм, ну раз романтика… – сдаюсь я.

Мы выходим на улицу, и Даниил ведет меня за сторожку, где под небольшим навесом дымится мангал. У мангала в раскладном походном кресле расположился Федор Михайлович. Он неторопливо извлекает кусочки маринованного мяса из пластикового контейнера, после чего насаживает их на металлический шампур. А чуть поодаль на открытой площадке и правда потрескивает самый настоящий костер.

Возле костра стоят еще два таких же раскладных кресла, как у Михалыча, а между ними – стол, в центре которого красуется блюдо с уже готовыми шашлыками. Также здесь присутствуют крупно порезанные овощи и зелень, корзинка с ломтями хлеба, какие-то соусы и приправы.

Выглядит все это действительно очень романтично. И я уже почти не злюсь на Даниила за то, что вытащил меня.

Мы подходим ближе, и мой желудок сжимается от невероятно аппетитного запаха жареного мяса.

– Добрый вечер, – вежливо здороваюсь с Михалычем, но тот не отвечает, продолжая сосредоточенно заниматься шашлыком.

– Не обращай внимания, – говорит Даниил, приближаясь сзади и обнимая меня за плечи. – По вечерам из него слова не вытянешь.

– А ты давно его знаешь? – тихонько спрашиваю я, с опаской покосившись на егеря.

– Давненько, а что?

– Ну… Он не того? Не прибьет нас ночью, пока спать будем?

Даниил откидывает голову и мягко смеется.

– Не прибьет, не бойся. Он добрый. Идем к костру.

Как истинный джентльмен, мой кавалер подает мне руку и помогает устроиться в походном кресле, которое на удивление оказывается очень удобным. Затем придвигает блюдо с мясом ближе ко мне и только после этого занимает второе кресло, повернув его таким образом, чтобы мы могли видеть лица друг друга.

Сидеть у костра уютно и действительно тепло. Мой желудок просто сходит с ума от потрясающего запаха, и я с жадностью набрасываюсь на мясо, только сейчас в полной мере осознав, насколько проголодалась.

– Что будешь пить? – интересуется Даниил. – Чай, морс, водку?

– Водку.

– Серьезно?

– Нет, конечно, – усмехаюсь я, глядя на обескураженное лицо своего ухажера. – Чай.

Даниил растягивает губы в ответной ухмылке. Достает откуда-то из-под стола термос, две металлические кружки и наполняет их дымящимся напитком.

– А я уже обрадовался, что ты напьешься и будешь приставать ко мне.

– Размечтался.

Мясо такое классное, что хочется стонать от удовольствия. Твердое, но в то же время не резиновое, отлично жуется, не застревая в зубах. А его вкус… Я не сразу понимаю, что это. Точно не свинина. Говядина? Баранина? Да в общем, какая разница. Главное, что это просто божественно вкусно.

– Нравится? – интересуется Даниил, наблюдая за моим приступом обжорства.

– Очень! – с полным ртом выдыхаю я и, не успев как следует прожевать, вгрызаюсь в очередной кусок.

– А я сначала подумал, что ты веган, – хмыкает он.

– Из-за того, что я не дала тебе убить козлика?

– Косулю. Ну и в «Берлоге» ты заказала только овощи.

Я дожевываю очередной аппетитный кусочек, проглатываю его и к новому пока не притрагиваюсь.

 – Я пробовала не есть мясо, – признаюсь, опустив глаза. – Но через три месяца у меня начали лезть волосы, ломаться ногти, кружиться голова. Кожа стала очень тонкой и сухой, губы до крови трескалась. В общем, не получилось у меня. 

– Питание надо было сбалансированное подобрать, – с умным видом замечает Даниил. 

– Угу.

Можно подумать, я сама не знаю. Только на это деньги нужны немаленькие. Вся полезная растительная еда почему-то жутко дорого стоит. Даже простые орехи. 

– Я тоже какое-то время был вегетарианцем.

Поднимаю взгляд и с недоверием смотрю на Даниила.

– Рили? Почему? В смысле, из каких-то убеждений или...

– Да нет. Меня отец как-то на охоту взял с собой, я еще маленький был. И при мне застрелил дикого козла. Но пуля как-то неудачно вошла, и животное сразу не умерло. Тогда отец вышел из машины и свернул ему шею. Мне казалось, что козел в тот момент прямо на меня смотрел, до сих пор помню этот взгляд… В общем, потом я долго никакое мясо на дух не переносил. Тошнило сразу.

– Ничего себе… – потрясенно произношу я. – Но как же ты после такого теперь еще сам охотишься?

Даниил пожимает плечами.

– А ты как с таким аппетитом мясо уплетаешь?

– Я просто проголодалась, – смущаюсь я. – Но я по крайней мере никого не убиваю.

Даниил снисходительно улыбается.

– А ты думаешь, покупать мясо в магазине более гуманно? На охоте у животного всегда есть шанс услышать охотника, обхитрить, убежать. Мы на равных. А у животных, которых выращивают на убой, такого шанса нет. 

– Я знаю. Но одно дело, когда охотятся ради еды, и совсем другое – когда ради развлечения. 

– А кто сказал, что я ради развлечения? 

– Неужели голодаешь?

– Я – нет. Но у Михалыча в деревне трое детей, которых надо кормить.

Я обескуражено хлопаю ресницами несколько раз.

– Ну ладно. Допустим. А что, Михалыч сам не может? Причем тут ты?

– Он просто учит меня. 

– Зачем?

– Делает из меня мужчину.

– Ты уже мужчина. Для этого необязательно убивать милашек косуль.

Даниил смеется.

– А кого, как думаешь, ты сейчас ешь?

У меня в горле застревает ком. И лицо вытягивается так, что Даниил тут же смягчается.

– Да шучу я, шучу. Это утка из старых запасов Михалыча.

С облегчением выдыхаю. Не знаю, почему косулю мне до такой степени жалко, а утку – нет. Утка ведь тоже живое существо. Но сейчас думать об этом не хочется.

Беру еще один кусочек мяса и отправляю его в рот. Запиваю умопомрачительно вкусным горячим чаем.

– Значит, мне не стоило вмешиваться, – признаю грустно. – Из-за меня теперь дети Михалыча останутся голодными.

– Да нет, конечно. Думаешь, я первый раз сегодня промахнулся? Уже месяц мажу. 

– А Михалыч тебе кто?

– Друг.

– Друг?

– Ну да. 

– А как вы с ним познакомились? 

– Я как-то давно, ещё ребёнком, в лесу заблудился. Он меня нашёл, можно сказать, жизнь спас. Потом, когда я вырос, разыскал его и с тех пор приезжаю иногда.

Я непроизвольно хмурюсь. Ребенком в лесу заблудился? Это как? Так и хочется спросить, где же были его родители и как допустили такое. Но Даниил просил не трогать эту тему, и я прикусываю язык. Вместо этого решаю задать вопрос, который уже давно крутится на языке.

– А зачем ты меня сюда привез?

– Да ради вот этого всего, – усмехается он, обводя рукой костер и окружающее нас пространство. – Огонь, жареное мясо, задушевные разговоры. Разве не красота?

– Красота, – признаю я.

– Ну и еще чтобы сходить с тобой в баню. У Михалыча знатная баня, он сам её строил.

– Чего? – оторопело переспрашиваю я.

– Я каждый раз, когда там сижу, думаю, как было бы круто, если бы сейчас здесь со мной была красивая девушка.

– Даниил, ты шутишь, надеюсь? Не пойду я с тобой ни в какую баню!