Линька

На следующее утро Гаури капризничал с самого утра. Он был недоволен и едой, и одеждой. Пушан, сославшись на дела, откровенно удрал из дома, а Гаури, недовольный всем миром, пошел на инспекцию мастерских. И в результате гнев младшего хозяина упал на голову всем слугам. Гаури кричал, самолично стегал всех розгой по лицам и рукам, нисколько не заботясь, куда приходятся удары. И как результат, все работники остались без обеда.

После этого младший хозяин ушел в спальню и позвал наложников с музыкальными инструментами. И, судя по тому, как те сбивались с такта и время от времени бросали одну мелодию и принимались за другую, то было без слов понятно, что Гаури недоволен и ими. Алекс в своей комнате осторожно расчесывал волосы, морально готовясь к порке, но в коридоре вдруг резко запахло мускусом.

Чока послала раба, чтобы он нашел Пушана и сообщил, что у младшего мужа вскоре начнется линька. Она отослала наложников обратно в гарем и велела греть купальню. После того, как известие разнеслось по дому, все домашние, как ни странно, успокоились и, похоже, перестали обижаться на Гаури, только по-тихому посмеивались в кулак, так, чтобы Чока не заметила. Пушан примчался почти сразу. Рабы, которые тащили его паланкин, тяжело дышали от бега и впервые выглядели уставшими.

Старший муж сбросил тогу, как только переступил порог дома. Личные слуги Гаури скользили по дому молчаливыми тенями, принося все необходимое: масла, теплые полотенца, ароматную еду и свежие фрукты. Из трубы топочной валил дым, истопники старались угодить хозяйской паре. Привезенный повар готовил что-то замысловатое в маленьких котелках и шипел время от времени на помощников, чтобы не лезли под руку.

Чока велела раздать всем лепешки и после этого отпустила наемных работников по домам с наказом и завтра не приходить. По дому плыл запах благовоний, которыми пытались перекрыть запах мускуса, но он все равно перебивал любой запах и настойчиво лез в нос. Вскоре все в доме ходили возбужденными с расширенным зрачками и дрожащими руками. В гареме все замерли в ожидании, что их могут позвать присоединиться, и поэтому в доме стояла непривычная тишина. Не было музыки из гарема, шума наковален и разговоров слуг.

Алекс тихо выскользнул из комнаты с шахматами в руках, рассчитывая насладиться несколькими часами тишины и покоя. Но возле него почти сразу появился Рарх. Ему было интересно, чем он занимается, и Алекс, с удовольствием расставив фигурки, принялся объяснять правила игры в надежде заполучить себе нового партнера по играм. Но Рарх морщился всякий раз, когда брал в руки вырезанные Алексом фигурки. Похоже, новая игра его совсем не заинтересовала, зато он, скучая по своей работе, взялся вырезать для Алекса новые фигурки шахмат.

Он принес свой сундучок с инструментами и, переворошив поленницу, нашел пару подходящих чурочек. Нарезав заготовок, он взялся для начала вырезать ящеров. Алекс начал новую партию, играя по обычаю сам с собой, и кроме этого, завязался разговор. Алекс сразу сказал, что не помнит прошлой жизни и даже не знает, какой была его семья и в каком доме он жил. А Рарх начал рассказывать о своей семье, о детях и красавице жене, по которой он очень скучал. Рарх действительно был мастером. Фигурки в его руках получались как живые и хотя он кривился, что из подобной древесины ничего хорошего не получится, но тем не менее, его руки творили настоящее волшебство. Он еще до ужина успел вырезать четыре фигурки ящеров, которые злобно щерились и, казалось, готовились к атаке.

Потом пришла Чока и, вручив каждому по лепешке, отослала всех по своим комнатам. Алексу ничего не оставалось, как собрать свои фигурки в узелок и отправиться к себе в комнату. Он лежал и прислушивался к звукам, которые разносились по дому. Было слышно в основном Гаури, он то вскрикивал, то повизгивал, то стонал, то довольно смеялся. Алекс сам не заметил, как уснул под такой аккомпанемент и утром проснулся свежим и полным сил.

Сделав зарядку и отправившись в купальню для слуг, он с удивлением понял, что он, пожалуй, единственный, кто спал этой ночью. Молоденькие рабы, которые обычно носили воду из источника купален по хозяйственным нуждам, выглядели уставшими, а некоторые ходили с трудом и откровенно враскорячку. Похоже, их, как самых слабых и молодых, использовали «не по прямому назначению» все, кому хотелось. Алекс молча порадовался, что спит в отдельной комнате под присмотром грозной Чоки, а не в общем бараке как остальные.

После завтрака Алекс отправился на свою скамейку, где его уже дожидался усталый Рарх. Он тоже не спал ночью, но по другой причине. Он вырезал из мягкой древесины шестнадцать фигурок воинов и четыре фигурки копейщиков. Он радостно сообщил рыжику, что договорился с красильщиками о том, чтобы покрасить готовые фигурки в чане с краской. По его мнению, эта мягкая и пористая древесина легко прокрасится вместе с тканью. Алекс порадовался такому решению.

А потом Рарх спросил о турах, и Алекс попытался объяснить, как раньше генералу. Но только Рарх смотрел на него недоверчиво и сходу объявил, что такая конструкция даже в принципе невозможна! Вот теперь уже рассердился Алекс, и взялся изготовить модель осадной башни. Благо, и инструмент и древесина были под рукой. Рарх перекривился, когда увидел, как именно Алекс распускает древесину на щепки, которые в модели должны изображать доски и, забрав все в свои руки, принялся строить модель под присмотром Алекса.

Алекс выбрал масштаб модели под фигурки вырезанных воинов, для общей наглядности. И поэтому фигурка осадной башни получилась достаточно объемной и очень достоверной. Но это не смущало ни Алекса ни Рарха, а наоборот, добавляло азарта. Пока Рарх начал собирать всю конструкцию, Алекс отрезал прядь в незаметном месте и сплел две косички, изображающие веревки, на которых опускается переходной мостик.

К обеду модель была почти готова и после того, как они перекусили, они наконец собрали все до конца. Алекс при помощи «веревок» закрепил мост и вначале расставил воинов внизу, объясняя, как тура передвигается по местности, а потом показал, как солдаты поднимаются по лестнице и, откинув переходный мостик, берут приступом скамейку. Алекс веселился, играя с такими солдатиками. В детстве у него как-то не было солдатиков. После рождения дочери мать покупала исключительно кукол, но Алексу тогда хватало и настоящих драк во дворе, чтобы не хотеть играть в них еще и дома.

В это время во двор к Пушану примчался Сканд на своем чудовище и узнав, что брат занят с младшим мужем, хотел уже умчаться обратно, но увидев, как между деревьев мелькнули рыжие волосы, решил подойти посмотреть, чем он там занимается. Он застал картинку, когда воины рыжика выбирались из башни по мостику и сражались с четырьмя копейщиками, которые защищали твердыню скамейки. Мечники побеждали числом, но тут Рарх выпустил четверых ящеров, которые стали сталкивать мечников со скамейки на песок садовой дорожки. Ящеры рычали, но мечники не сдавались без боя!

Сканд не выдержал и громогласно рассмеялся, уж больно потешно выглядели двое взрослых, играющих деревянными фигурками. Рарх хотел сбежать с поля боя, но был остановлен грозным окриком генерала. На громкий шум прибежала Чока с хворостиной в руках, но увидев веселящегося Сканда, быстренько спрятала розгу за спину и, поклонившись, поинтересовалась, чем может помочь.

Сканд молча махнул на нее рукой, отпуская, и принялся с интересом рассматривать построенную модель туры. Алекс пролез ближе и опять поднял мостик и расставил фигурки воинов внизу, поясняя, как тура движется. А потом продемонстрировал, как щит, который прикрывал воинов от стрел, превращается в перекидной мост, по которому воины перебираются из башни на стену. Сканд поинтересовался, кто сделал эту модель, и узнав, что Рарх, который вдобавок ко всему является деревянных дел мастером, сразу втянул его в общий разговор.

Генерала интересовали практичные вещи. Легко ли собрать такую конструкцию на месте, что для этого надо и можно ли этому научить простых воинов. Или лучше сделать башни дома, а потом перевозить разобранными и просто собирать на месте. Сколько может весить такая конструкция и сколько ящеров потребуется для перевозки. Рарх сразу загорелся идеей и стал рассказывать, что все зависит от самой древесины. Из легкого дерева легко строить, но оно недолговечно и может сломаться под весом самой конструкции, а более твердое дерево, естественно, весит больше.

А по поводу того, чтобы строить башни на месте, то все зависит от самого места. И принялся приводить примеры. Оказывается, он в молодости немного попутешествовал в попытке найти самое лучшее для поделок и мебели дерево, и поэтому имеет представление, что где растет и насколько та древесина годится для осадной башни. Алекс с интересом слушал о соседних городах и мысленно делал пометки в голове, о чем следует расспросить, когда генерал уедет. Генерал порадовался такому собеседнику, и они углубились в вопросы целесообразности перевозки и высоты башен в каждой конкретной стране.

А потом вопрос коснулся толщины стен, и Алекс чуть не начал рассказ о требушетах. И о том, что многие стены проще сломать, чем брать приступом. А потом подумал, что, возможно, именно это знание поможет ему купить себе свободу, надо только дождаться подходящего момента, и поэтому захлопнул рот и мило улыбнулся генералу. Тот даже с мысли сбился и недоуменно покосился на рыжика. И тут ветер переменился и до Сканда донесся запах мускуса и благовоний. Генерал жадно втянул воздух, зрачки у него из узких щелочек стали почти человеческими, он с трудом сглотнул вязкую слюну, а потом без всяких объяснений сорвался с места и убежал.

- Чего это он? - не понял Рарх, - мы же не договорили…

- Он запах линьки услышал, вот и убежал, - Алекс с интересом посмотрел на Рарха, - а на тебя что, этот запах не действует?

- Я жену люблю, – буркнул Рарх и стал пересчитывать фигуры на скамейке. - Мне никто кроме нее не нужен. А тебе?

- Ну, уж нет, – рыжик рассмеялся, - меня Пушан как-то поимел со всей страстью, потом едва отлежался. Думал сдохну! Я лучше вот тут под деревом посижу в тенечке, задница целее будет! - Увидев, как у Рарха вытянулось от удивления лицо, решил переменить тему. - Так ты мне вырежешь туру? Только маленькую, в размер фигурок? Это ведь просто игрушка, а еще надо двух императоров и двух наследников, и надо сделать их такими, чтобы не были похожи на настоящих, а то хлопот потом не оберешься. Выиграешь или проиграешь, обвинят, что настоящих не любишь. А еще лучше, пусть будут одинаковые, только по цвету разные, тогда кто бы ни проиграл, то все равно он же выиграл!

- Хорошо, - рассмеялся мастер и подхватил с песка чурочку. - Сделаю такими, чтобы никому в голову не пришло сравнивать, на кого похожи!

***

На следующий день супруги проснулись к обеду. Счастливые и довольные. Пушан, правда, похудел и выглядел несколько потрепанным, зато Гаури просто светился. Алекс не заметил у него каких-либо изменений, разве что кожа у него была просто как китайский фарфор – белоснежная и полупрозрачная, с легким акварельным румянцем. Он и до этого был хорошеньким, а теперь стал как дорогая фарфоровая статуэтка, даже страшно дышать в его сторону. Чтобы трещинами не пошел!

При этом Цветочек заявил, что теперь он совсем готов заняться обустройством гнезда! В доме это заявление приняли с большим восторгом! Он велел наложницам готовиться, а он поедет в храм советоваться со жрецом и выбирать благоприятный день. Девушки после такого заявления вышли в сад и сели на солнышке. Чока обустроила для них местечко в саду, разложила покрывала и раскидала подушек, где они теперь грелись на солнышке, как счастливые кошки, или как будет правильней в этом мире, как счастливые ящерки. Их рабы теперь тоже вместо алебастровой кожи покрывались золотистым загаром.

Вечером Пушан, подхватив свою куколку, умчался в гости к Императору порадовать, что скоро в семье будет пополнение. Алекс только вздохнул облегченно, может о нем хотя бы сейчас забудут. Утром он как мышка сидел в своей комнате в надежде, что Гаури пойдет в храм без него, но не тут-то было! Чока пришла с поводком и пожеланием, чтобы рыжик вел себя образцово и ни в коем случае не сердил Гаури, потому что тот на пороге великого события в каждом доме.

Алекс постарался так и поступить, он смиренно трусил рядом с паланкином, в котором двое мужей поехали в храм, чтобы там принести жертву и помолиться. Храм находился за границей города. Он оказался вырезан в скале. Большой портал входа поражал размерами и красотой обработки камня. Стоило только паланкину остановиться возле портала, как навстречу гостям вышло несколько монахов. Алекса, наверное в наказание, оставили на пороге, он смог только заглянуть внутрь, но не войти. Гаури передал поводок одному из монахов, а сам пошел внутрь. Алекс только вытянул шею в попытке увидеть, что же там внутри.

Внутри темной пещеры стояла большая искусно вырезанная скульптура, по всей видимости, Матери-Ящерицы. Живя в этом мире, Алекс научился безошибочно определять пол рептилий. Скульптура освещалась факелами и светильниками, и в их неверном и мерцающем свете ящерица казалась почти живой. Перед ящерицей был большой алтарь, исполненный как гнездо и, похоже, именно туда молящиеся приносили свои дары. Что было дальше, Алекс не увидел, поскольку монах потащил его в тень ближайшего дерева, но Пушан вышел из храма сравнительно быстро. Он уселся в паланкин и терпеливо дожидался младшего супруга.

Алекс успел даже заснуть, сидя возле терпеливого монаха. Когда Гаури появился из портала, то он довольно светился от всего происходящего. За ним следовало несколько жрецов, которые не переставали давать молодому мужу отеческие наставления. Цветочку, похоже, льстило такое отношение, и он довольно жмурился от такого внимания к собственной персоне. Поблагодарив напоследок монахов, он бросился в объятия Пушана.

- Я все выяснил! - Гаури перехватил поводок от рыжика и дал сигнал носильщикам, что они едут домой. - Благоприятные сроки для начала кладки начнутся через три дня! А это значит, что через три декады у нас будет наследник! Все очень удачно складывается. Наложницы уже начали греть яйца, а значит как раз через три дня я смогу начать смотреть за кладкой!

- Прекрасно! - Пушан поцеловал Цветочка и задумался. - Жалко только, мы не попадем на Капитолийские игры, там будут скачки, а я специально выписал ездовых ящеров, чтобы победить. - Увидев, как расстроился младший муж, решил утешить. - Не переживай, я тебе потом все расскажу. А на скачки мы сможем и на следующий год сходить вместе.

- Да, конечно, - поджал губы Гаури и задумался. - А когда начнутся скачки? Я много слышал о них. Говорят это самое главное событие года… Какая досада, что я их не увижу…

- Скачки начнутся через две декады, и будут длиться пять дней. А можно перенести время кладки? - поинтересовался Пушан и поправил косу у младшенького. - Я бы тоже хотел в этом году быть на трибунах вместе с тобой.

- Благоприятное время, по расчету жрецов, начнется через три дня и будет длиться декаду. За это время надо положить яйца в гнездо и начать смотреть за кладкой. - Гаури кусал губы и думал о чем-то. - Даже если загнать наложниц обратно в дом, то процесс все равно уже пошел, и яйца появятся на свет через полторы декады, а это значит, что я все равно не попаду на скачки, только еще и кладка начнется в плохое время. - Гаури вздохнул. - Нет. Будем все делать, как положено, кладка важнее скачек! Особенно первая!

- Какой ты мудрый и ответственный! - восхитился Пушан и поцеловал куколку в подставленные губки. - Мне так повезло с мужем! Я просто баловень богов!

- Я тебя тоже обожаю! - Гаури поерзал в объятиях старшего мужа, а потом нахмурился.

- О чем ты переживаешь? - поинтересовался Пушан.

- Я переживаю о состоянии яиц. Для первой кладки очень важно, чтобы яйца не хранились внутри наложниц слишком долго. Это опасно и для наложниц и для яиц. Первую кладку давно надо было уже сделать! Я понимаю, что это не твоя вина, что яйца передержаны. - Блондинчик улыбнулся мужу и резко дернул поводок. - Ты не передумал его побрить?

- Нет, - резко ответил Пушан и отвернулся. Какое-то время мужья ехали в тишине, а потом старший увидел, как младший сложил бровки домиком и тихо плачет. - Не плачь, моя любимая ящерка. Пойми, мне очень нравится видеть его в своем доме именно таким. - Гаури внимательно посмотрел на старшего, и Пушан решил пояснить. - Он был мне обещан с самого рождения. Я был на празднике его вылупления. Я видел, как младший муж его отца вынес его из гнездовья. Он уже тогда был очень миленьким. И потом я несколько раз приезжал в гости в тот дом и привозил подарки и рабов в дар для своего обещанного невинного. Он рос на моих глазах. - Пушан улыбнулся. - Если бы ты видел его тогда, ты бы понял, как сильно он изменился. Раньше он был как солнце. Всегда смеялся и танцевал, вокруг него всегда были музыканты и смех. А теперь он жалкая тень самого себя. Посмотри сам. - Гаури посмотрел на рыжика и недобро прищурился, а Пушан продолжал. - Теперь он не улыбается и молчит. Время радости для него закончилось навсегда. Теперь он может только наблюдать за чужим счастьем, которого у него никогда не будет. А его волосы? Раньше они были тщательно расчесаны и уложены в тугие локоны, которые украшали цепочками с драгоценными камнями, а теперь это просто нечесаная копна за его спиной. Он никогда не заплетет их в косу как у тебя, моя радость!

Пушан притянул к себе младшего и смачно поцеловал розовые губки. И младший, вывернувшись юркой змейкой, уселся на бедра старшего и принялся самозабвенно целоваться, довольно урча. А Алекс тихо шел рядом и размышлял. Похоже, у Пушана просто пунктик по поводу рыжика. Это плохо. Вряд ли получится уговорить отпустить его с миром, или договориться, чтобы он рассказал что-нибудь полезное для армии, а его в благодарность просто отпустили бы на все четыре стороны.

И за волосы обидно… чего это «нечесаная копна»? Очень даже чесаная! Он столько времени тратит, чтобы расчесать эту гриву деревянным гребнем… Она и на ощупь тщательно расчесанная. По крайней мере, можно пальцами провести от самых корней и до кончиков, и они нигде не запутаются. Этот Пушан вообще представляет, как тяжело расчесывать длинные волосы, которые вдобавок ко всему еще и вьются в тугие локоны? А вымыть их, а потом высушить? Это вообще настоящий подвиг с его стороны! На это уходит не один час!

Пока Алекс страдал, что его волосы обхаяли на ровном месте, шторки на паланкине закрыли и, похоже, Гаури как настоящий экстремал-эксгибиционист решил получить доказательства от мужа, что тот любит именно его. Паланкин стал ритмично подпрыгивать, и рабам-носильщикам приходилось напрягаться, чтобы случайно не уронить его прямо посреди улицы. Алекс тихо шел следом и делал вид, что он вообще не знает этих людей. Хотя прохожих это тоже совсем не интересовало.

Когда они наконец добрались до дома, то Гаури выпорхнул из паланкина, счастливый и довольный жизнью. Он бросил цепочку поводка и помчался в сад, проверять, как там греются наложницы. Пушан отправился следом, к радости Алекса, даже не посмотрев в его сторону. Если Гаури и ревновал мужа, то совершенно напрасно, рыжик был бесконечно благодарен Цветочку, что так тщательно смотрит за мужем, что тот по сторонам даже головой не вертит. Алекс не решился сам отстегнуть карабин от ошейника, чтобы не нарушить очередное правило, и поэтому отправился к Чоке.

Кормилица уже была в курсе, что мужья получили благословение Матери-Ящерицы, и теперь гнездо будет свито в ближайшие дни. Она отстегнула поводок и, одарив рыжика печенькой и вкусным соком, стала рассказывать, что теперь в теплой комнате будут устраивать гнездовье. Теплая комната находилась возле хозяйской купальни ровно посередине дома. С тех пор, как младший муж войдет в него и за ним закроют дверь, в доме будет тихо и никто из посторонних не войдет на территорию дома. Старший муж будет оберегать покой гнезда и не будет ходить в гости, и к нему в гости тоже никто не придет.

Зато когда придет день, когда младший скажет, что пришло время, то в доме будет большой праздник вылупления. В этот день вся родня и друзья, все соберутся с подарками для младшего мужа, который вынесет ребенка из гнезда. Младший муж отдаст ребенка на руки старшему, а тот даст ребенку имя, а после этого покажет его родным и друзьям. Потом будет большой праздник с праздничным застольем и развлечениями! А на следующий день родители повезут ребенка в храм, вначале к Матери-Ящерице, чтобы показать ей новую ящерку, а потом к Семизубому. Ведь это будет мальчик, а значит, надо получить благословение и от него, чтобы наследник Пушана был храбрым и сильным.

Алекс как завороженный слушал неторопливую речь кормилицы и грыз печеньице. Вот это да! И роды, и крестины. Охрана гнезда старшим мужем, как интересно! Пушан что, будет бегать по дому с мечом в руках? Оставалось только несколько вопросов, которые надо было уточнить.

- За младшим мужем закроют дверь, пока яйцо не вылупится? - Алекс дождался, когда Чока на него посмотрит, и увидев, как та кивнула головой, уточнил, - а как же покушать, там не знаю, опорожниться? Тридцать дней прожить без еды и воды нельзя! Или можно?

- Вот ведь глупая ящерка! - Чока улыбнулась Алексу как несмышленышу и пояснила, - конечно, нельзя. Поэтому и будет обустраиваться гнездо! Это не только подстилка для яиц, хотя это самое главное, но и еда и вода для младшего мужа. А еще несколько пустых ваз с плотной крышкой. Все время, пока младший муж будет в гнездовье, истопники будут топить, чтобы пол в гнездовье был теплым. И младшему мужу было хорошо и комфортно. Старший сможет с ним переговариваться через закрытую дверь, но дверь откроют, только когда ребенок вылупится.

- А Пушан говорил о скачках на Капитолийских играх, - Алекс задумался. - Он говорил, что ему привезли каких-то ездовых ящеров для этой скачки. Как я понял, он собирается все же пойти на них…

- Ну, не знаю… - Чока недовольно поджала губы. - Обычно старшие мужья не уходят далеко, но господин не простой патриций, он наследник. Люди, конечно, захотят его увидеть на таком большом празднике. У Пушана есть свои обязанности перед городом и отцом.

- Не сердись на меня, - Алекс погладил Чоку по руке, увидев, что та сердится. - Я просто сказал то, что услышал. Может, я неправильно понял.

Алекс совсем не хотел ругаться с Чокой, в конце концов, ему по большому счету все равно, пойдет Пушан на скачки или нет. А Чока Пушану всегда найдет оправдание, как любящая мать. Она и так доверчива, как ребенок, а Пушан для нее идеальный человек. Кормилица успокоилась и с улыбкой продолжила рассказывать, какой важный праздник вылупления и как важно сделать все правильно.

Гаури тем временем сидел в саду вместе с наложницами, Алексу через зелень кустов было слегка видно, что там происходило. Гаури гладил девушек по слегка округлившимся животикам и кормил их с рук сладостями. Он что-то нежно чирикал, а они довольно смеялись. Вскоре туда пришел и Пушан, он сел неподалеку на скамейку и любовался на все происходящее. Алекс почему-то поймал себя на мысли, что завидует в этот момент Гаури, он никогда раньше не хотел семью, а мысль о собственных детях пугала его не на шутку. Но вот сейчас, сидя в саду рядом с пожилой кормилицей, он вдруг ощутил свое одиночество как ущербность. Он бы сейчас отдал все на свете, лишь бы обнять своего ребенка, вглядываясь в его личико, ловить знакомые черты, оберегать его сон и носить на руках маленького человечка, который будет доверять ему безоговорочно. Но ему нечего предложить этому миру в обмен, у него нет ничего, кроме деревянного гребня…

Алекс вздохнул и, встав из-за стола, отправился в свою комнату, на душе было муторно. Чока посмотрела ему вслед и вздохнула. Она увидела тоску в глазах рыжика и поняла его печаль. Но что тут сделаешь?