Глава 4

В гостиной были видны следы попойки: на столе из натурального дуба стояла почти пустая бутылка дорого коньяка и три пузатых бокала, был порезан лимон, что интересно, на блюдечке, и тут же лежали две открытые плитки горького шоколада - их бы Дарья узнала из тысячи, это была любимая ею марка шоколада. По всему полу была разбросана мужская одежда. От того самого красного кафтана Деда Мороза, до, пардон, его трусов, висящих почему-то на торшере. 

Кроме разбросанных по полу вещей Юрия больше ничего не валялось и не было перевернуто. Это наводило на мысль, что из вещей у соседей ничего не пропало, впрочем, ведь и девицы стояли с пустыми руками - Дарье из своего укрытия это хорошо было видно. 

Юрий нашелся спящим в спальне. Может, она зря тут панику устроила? 

На первый взгляд, мужчина просто спал после попойки и кутежа с двумя дамами, не отягощенными нормами морали. 

— Вот же кобелина! — ругнулась Дарья на соседа.

Юрий лежал поперек огромной кровати, раскинув руки в разные стороны. 

И лежал он, будучи абсолютно голым.

То, что у соседа красивое тренированное тело, Дарья знала, спасибо, как говорится, лету и не глухому забору между их участками. 

Но до сегодняшнего дня она видела соседа в свободных шортах. А сегодня имела, так сказать, счастие лицезреть его во всей красе, в том смысле, что без оных. 

И надо сказать, теперь Дарья понимала Снегурочку с Оленихой. Не зря эти жрицы любви столько жаловались друг другу на натертые части своих натренированных, а точнее уж, натруженных тел. 

Дарья, познавшая в своей жизни лишь одного мужчину, который и стал впоследствии ее мужем, невольно покраснела, увидев мужские причиндалы, так обсуждаемые девицами в процессе перекура. 

Надо сказать, дамы были правы, обозвав ЭТО бейсбольной битой.

ТАКОГО размера Дарья не видела, да чего уж там, даже не представляла, что такое может быть.

“Как же он сознание-то не теряет, когда возбуждается, а? Впрочем, Элька бы точно ЭТО оценила” - мелькнула у Дарьи шальная мысль.

Шикарное постельное белье алого цвета было скомкано, подушки были хаотично разбросаны по всему сексадрому, по иронии судьбы называемому “кроватью”, одеяло почему-то валялось на полу.  

Дарья подкралась к Юрию и прислушалась к его дыханию. Оно было шумным и тяжелым. Могло показаться, будто Юрию положили плиту на грудь, и она не дает ему вздохнуть полной грудью. Из угла рта у него текла струйка слюны.

Толик никогда не напивался до такого состояния. Впрочем, Юрия она тоже ни разу не видела настолько пьяным. Ну выпивали мужики под шашлычок, но все было в рамках приличий.

Юрий, кстати, начинал больше шутить и рассказывать анекдотов, а еще активно играл с Ромкой в спортивные игры, учил его правильно отжиматься и подтягиваться. 

Лора, завидев эти спортивные состязания, неизменно цедила:

— Началось. 

И добавляла крылатую фразу:

— И почему чужой мужик, когда выпьет, кажется таким душкой, а свой дурак-дураком!  

Толик, кстати, Дарье тоже не казался дураком. Ну подумаешь, начинал больше язвить в ее адрес. Она сама, к примеру, стоило ей выпить бокал вина, начинала болтать без умолку. 

Дарья наклонилась за одеялом и, подняв его с пола, укрыла им соседа. Она и сама не знала, зачем она это сделала, но было что-то неловкое от того, что она видит чужого мужчину, чужого мужа, голым.

Юрий, сделав очередной тяжелый вздох, странно булькнул и закашлялся. И вдруг Дарья увидела, что его тело начинают сотрясать потуги к рвоте. 

Не самое приятное зрелище. Однако, если человека не перевернуть на бок, он может захлебнуться в собственной рвоте. И Дарья, не раздумывая, подтолкнула Юрия под спину, уложив его на правый бок. 

Всё, что было выпито и съедено Юрием за вечер, сейчас извергалось из него фонтаном. На шикарные шелковые простыни алого цвета и на тот самый хваленый ортопедический матрас, который Юрий покупал специально для Лоры из-за ее сорванной когда-то в далекой юности спины.  

Юрий застонал, но глаз не открыл.   

— Черт! Юрка! Просыпайся!

Но мужчина не реагировал, дышал по-прежнему тяжело, но теперь к его дыханию добавились еще и стоны. 

Дарья, не думая сейчас о том, как она будет объяснять потом свое присутствие в доме голого соседа, набрала телефон службы спасения.

Скороговоркой выдала все симптомы и назвала адрес.

— На улице есть шлагбаум?

— Нет. У нас дачи.

— Поняла Вас. Ждите. Машины скоро будут! Повезло, что наши были на вызове рядом с Вами, — услышала Дарья ответ. — Надеюсь, полиция тоже есть поблизости.

— Полиция? Зачем полиция? Может, я все не так поняла, — Дарья запаниковала.

— Девушка, это стандартная процедура. Тем более, Вы говорите, что соседка. Соседка - это не хозяйка. Не переживайте. Если медики не подтвердят Ваши подозрения, полиция уедет. 

— Здесь ворота открыты и свет в единственном доме горит, — успела сказать оператору скорой и бросила трубку. Рвота у Юрия повторилась, а сам он категорически не хотел лежать на боку, заваливаясь на спину. 

— М-да, Юрик, хорошо погулял! — хмыкнула Дарья, продолжая подпирать соседа в спину и стараясь дышать через раз. Амбре, исходящее от Юрика, было тем еще удовольствием. 

Медики приехали быстрее, чем полиция. Врач, мужчина чуть старше самого Юрия, осмотрев его, вынес вердикт:

— Мы его забираем в больницу. Прокапаем, стабилизируем и отпустим.

В этот момент в дом вошли полицейские. Поздоровались с Дарьей и задали врачу вопрос:

— Док, что здесь?

— Оно самое! — хмыкнул врач. — Спасибо, дама успела вовремя, а то каюк бы мужику пришел. Если бы не загнулся от той гадости, что ему подсыпали, так захлебнулся бы в собственной рвоте. Вон спасительница его стоит.

Дарью от этих слов врача передернуло, а врач, повернувшись к своим, бросил:

— Грузим пациента. Носилки несите.

Один из парней вышел, а второй подошел ближе к кровати, застыв изваянием. 

Врач, окинув взглядом комнату и кивнув в сторону стола и дорогой бутылки на столе, спросил: 

— Это его с этого, что ли, так развезло? Неужели паленым оказался?

Врач, задавая этот вопрос, не обращался ни к кому конкретно, но ответила Дарья:

— Нет, он приехал уже пьяный. Этим, видно, добавлял градус веселья.

— Да уж, веселье удалось, — хмыкнул один из полицейских и отошел от кровати, давая возможность парням уложить Юрия на носилки.

Санитары, скинув одеяло, подхватили Юрия и, уложив того на носилки, прикрыли тонкой простыней. 

— Пойдемте, я вам главную дверь открою! — подорвалась Дарья. — Через торцевую вам неудобно будет.

Ребята с носилками и лежащим на них Юрием послушно потопали за Дарьей, а она, уже открывая дверь, сообразила:

— Подождите! Он же голый! Возьмите хоть его телефон, — тот лежал на столе в гостиной, среди посуды и привлек свое внимание тем, что издал звук входящего сообщения.

— Чтоб было чем прикрыться? — пошутил один из парней, тот самый, который выходил за носилками. А кивнув на красный кафтан Деда Мороза, добавил:

— Тогда уж лучше шубу его давайте. А то отморозит еще свой шланг, а мы потом виноваты будем.

Дарья рванула за кафтаном горе-Деда Мороза, а взяв тот в руки, поняла, что он из атласа. Так себе, конечно, укрытие от мороза, но зато в нем были карманы. Времени собирать по дому остальную одежду Юрия у нее не было, она сунула его телефон в карман красного атласного халата, стилизованного под шубу Деда Мороза, и все-таки накинула эту ярко-красную тряпку поверх простынки.

Парни больше ничего не сказав, пошли на мороз. Врач пошел за ними.  

— Ой! Подождите, а в какую больницу вы его повезете? — остановила Дарья врача вопросом.

— Одежонку хотите привезти горе-любовнику своему? 

— Он не мой любовник! — опешила Дарья, а потому инстинктивно начала оправдываться: 

— Вы все не так поняли! Я вообще случайно здесь. Я его соседка! 

Врач неожиданно ехидно улыбнулся, но название больницы, в которую они повезут Юрия, сказал, добавив:

— С утра можете забирать своего соседа. Он мужик крепкий, к тому же вон на любовном ложе оставил все, что ему в желудок попало, в том числе и ту гадость, которой его пытались травануть, так что очухается быстро.