Глава 0. Пролог. Свадьба

Лин остановился у серебряного кувшина с красивым чеканным рисунком, изображающим змеевидного Янга, обвивающего тело богини Луны. Два божества боролись друг с другом, так же, как и их дети. Он пальцем погладил выпуклые знаки молитвы, в которой лесные эльфы превозносили луну и её чары. Такой кувшин в землях светлых эльфов вызовет множество пересудов. Но серебро можно переплавить и сделать новый.

Лин взвесил кувшин в руке, передал его стоящему рядом телохранителю и двинулся дальше. Тот отдал сосуд слуге, чтобы трофей положили к другим, и поспешил за господином следом. Лин обошёл почти весь дворец столицы Зин-эйри, собирая драгоценности и произведения искусств. Красивый, крепко сбитый из деревьев-исполинов и частично утопленный в корни древнего древа дворец лесных эльфов всегда вызывал у него восхищение. Теперь судьба подарила ему шанс увидеть дворец воочию. И забрать всё, что понравится.

Война с Феранией, страной лесных эльфов, была стремительной и закончилась быстро. Светлые эльфы магическим огнём прошлись по завоёванной территории, и через два месяца пала последняя застава. Но этого времени хватило, чтобы Лин устал от проливных дождей и болотистой земли. В отличие от дома, воздух Ферании – влажный и липкий, пах трясиной и гнилой листвой.

Договор о сдаче подписали в первый день лета, и теперь Лин-Синг, цзедуши армии Хианга и младший брат императора Хонг-Ву Риу собирал в замке трофеи, чтобы было чем порадовать младших мужей.

Хонг-Ву славился своей кровожадностью и, добившись власти, поставил себе целью поработить все разумные племена. После того как старый император погиб от неизвестной болезни, Хонг принял трон и стал готовиться к войне. Лин-Синг был прирождённым полководцем и получил должность цзедуши, их младший брат, Ши Сымин, стал чиновником и зарекомендовал себя опытным политиком. Трое альф Риу сделали войско светлых непобедимым. В течение трёх лет армия Хианга завоевала все земли, и последней в списке покорённых стала Ферания.

Всего неделю назад императорская армия с триумфом вошла в захваченный город. Лин-Синг Риу на своём огромном боевом палласе следовал за императором и не смотрел по сторонам. После падения пограничных башен жители города сожгли свои дома, не желая оставлять их завоевателям. О былом величии лесной столицы могли рассказать только оставленные в Хианга тканые ковры и картины. Зин-эйри, растоптанный и грязный, представлял из себя жалкое зрелище.

Только прекрасный древний дворец владыки остался нетронутым. Правящая семья Талас надеялась на снисходительность императора. Хонг-Ву Риу был готов подписать с ними союз, но Лин-Синг, изучавший историю и хорошо знавший повадки лесных эльфов, настоятельно рекомендовал лишить их власти. Старого владыку и его мужа казнили, сохранив жизнь лишь четверым детям.

Лин вошёл в новую комнату, красиво обставленную и пока не разорённую. Откинув тяжёлые портьеры, он вышел на балкон. Серое небо мелкой моросью покрывало серые стены деревянного дворца. Вода ручейками стекала по резным водостокам и с шумом растекалась по мостовой. Ферания, грязная и мокрая, без устали поливала их дождём. Но дождь помог смыть следы завоевания – сейчас о падении Зин-эйри говорил лишь жёлто-зелёный флаг Хианга, развевающийся над дворцовыми крышами.

В городе восстановили здания, улицы убрали, а тех, кто пытался перечить имперской воле, повесили за стенами. Зин-эйри вернулся к прежней жизни, забыв об огне и погибших. Но там, за скрывающими город деревьями, всё ещё горели пожары и лежали трупы, оставшиеся после сражений. Лин передёрнул плечами и вернулся в комнату – хотелось домой, в тёплую солнечную Хианга, где наступило лето, цвели цветы и пели птицы.

Но уехать он пока не мог, только сегодня закончились переговоры, эльфы с трудом смогли прийти к соглашению. Лесные, лишившись владыки, собрали военный совет и надеялись на благосклонность императора. Только Хонг-Ву никогда не был щедр и жёсткой рукой установил свои порядки. Императору и Ши Сымину было чем заняться, тем временем как Лин, мучаясь бездельем, собирал трофеи и проклинал нескончаемые дожди.

По условиям мирного соглашения средний сын Таласов был назначен даругой императора – наместником. Саргер’Рэн-Талас – молодой и неопытный альфа, не знавший оружия и боя – не имел права наследования по законам лесных эльфов, но оказался сговорчивым и изворотливым как змея. Ши Сымин провёл с ним в зале переговоров несколько суток, и оба покинули его довольными.

Старший сын, Эльдер’Тан-Талас, был омегой и по традициям Хианга не мог возглавлять страну. Чтобы укрепить мир между странами, его решили отдать под покровительство мужа. Брак стал одним из условий перемирия и дальнейших торговых отношений. Влияние Эльдера на селян и дворянство было велико, его прославляли как сильного бойца, яростного и бесстрашного, и за ним следовала армия. Будущий супруг, предотвращая возможность восстаний, был обязан гарантировать старшему сыну Таласов жизнь и сохранность.

Саргер согласился на все условия и публично отдал своего брата захватчикам.

Лину пришлось присутствовать на церемонии передачи власти. Огромный зал, холодный и мрачный, как и всё в этой стране, освещали лишь тусклые свечи и еле пробивающийся сквозь дождевые тучи солнечный свет. Коронация владыки проходила под тихое песнопение и восхваление богов. Мелодия, на взгляд Лина, была слишком быстрой и воинственной для обряда, а когда будущему владыке поднесли плетёную из золотых прутьев корону, зазвучали раздражающие барабаны, и Саргера стали поздравлять громкими выкриками его сторонники.

Сразу после коронации троих оставшихся детей Таласа поставили на колени перед Саргером и заставили принести клятву верности. Эльдер’Тан-Талас выглядел крепче и выше новоиспечённого правителя, смотрел с ненавистью и не произнёс ни слова, хотя его сковали и копьями пытались развязать язык. Клятвы от Эльдера так и не дождались и волоком утащили в подвалы. Тогда же император объявил о своей милости и назначил Эльдер’Тан-Таласа в супруги Лин-Сингу Риу.

Новость ошарашила, обрушилась на Лина лавиной неприятных воспоминаний и раздражения. Он даже толком не рассмотрел будущего супруга, и Эльдер показался ему негодным к предстоящему браку. На единственную попытку возразить, Хонг-Ву окатил брата гневным взглядом, и Лину пришлось подчиниться.

Он не впервые брал в мужья подневольного омегу. Побеждённые племена заключали с Риу вынужденные союзы, и Лин получил двух мужей из захваченных стран. В этом не было ничего особенного, но будущий супруг казался опасным и неприятным приобретением. К бракосочетанию их подготовили в тот же день – Хонг не желал затягивать своё пребывание в Ферании и спешил домой. Лин тоже хотел вернуться в Хианга и оставить грязного, темнолицего жениха там, где его нашли – Эльдер со дня падения Зин-эйри находился в темнице.

За несколько часов до бракосочетания Лин узнал, что Эльдер’Тан-Талас сражался у границы города, держал бой и своими руками сдерживал нападение врагов. Омега был воином, как и многие омеги Ферании. И своё право на выбор супруга они тоже доказывали в бою. Император же лишил Эльдера свободы выбора, и Лин жалел статного, сильного мужчину так же, как жалел и себя. Очередной нелюбимый супруг. Порабощённый, но не сломленный. Как с таким справляться?

Церемонию проводили в священном храме Лика Луны, древнем, как сами боги. Храм по преданиям был воздвигнут после великой битвы между светом и тьмой, забытая война сплотила все расы против общего врага и разобщила пуще прежнего исходом. Спустя тысячелетия лишь оставленные богами артефакты напоминали о былом. В каменных стенах храма Луны запечатали частичку бога тьмы Йё. Другие его части оказались раскиданы по всему миру, и император светлых эльфов также носил на своих запястьях осколок тёмного бога – семейные браслеты Риу из поколения в поколение передавались от отца к сыну и хранили власть над разумом.

В храм почти не проникал свет, и в тёмном, мрачном зале на брачующихся смотрели боги лесных эльфов. Своего бога, Ясноокого Янга, Лин оставил дома. Для императора подготовили огромный трон, выложили на нём рисунки из листьев и цветов, установили зеркала, чтобы отражённое солнце всегда было подле императора. Для молодожёнов тут же, в храме, поставили традиционное ложе, где закончится ритуал. Лин с содроганием сердца смотрел на расстеленные покрывала, вспоминал, как год назад точно так же соединился браком с омегой из рода килантов. Год назад это было насилие, никак не связанное с ритуалом любви. Без ласк и искренних признаний, как завещал Ясноокий Янг. Сегодня всё повторится.

Отказаться от подаренной братом чести значит оскорбить императора. Лин не желал принимать в свой дом врагов: не любимых младших, что должны дарить ему радость и успокоение каждую ночь, а принуждённых к союзу, ненавидящих и ненавистных. Но и противиться воле правителя не мог.

Эльдер’Тан-Таласа ввели в храм связанным. Алые свадебные одеяния смялись, он прихрамывал, так и не оправившись от ран, полученных в бою, а на плечах и спине проступали кровавые отметины после тюремной плети. Серебряные волосы скрутили в пучок, но они выбились и неровными прядями лежали на лбу, боевые рисунки, что омеги Ферании наносили особой краской, частично сохранились и придавали его лицу демоническое выражение. И этого израненного, озверевшего от отвращения и злобы мужчину, одного с ним роста, с широкими плечами и тяжёлыми ладонями, Лину придётся уложить на свадебное ложе и взять на глазах у императора.

Когда Эльдер’Тан-Таласа подвели к будущему супругу, он извернулся в руках стражи и, обнажив проступившие в ярости клыки, прокричал Лину в лицо:

— Проклинаю ваш род, пусть священная Луна станет свидетелем моего унижения и накажет...

Договорить он не успел, рот омеге заткнули кляпом и, ударив по ногам, поставили на колени.

— Я так не могу... — одними губами произнёс Лин, ловя недовольный взгляд императора.

Брат лишь рукой повёл, выказывая своё желание, и Лин опустился рядом с омегой.

От его кожи коротило разрядами, пальцы на руках почернели от неуправляемой магии, Лин откровенно боялся своего супруга, как не боялся ничего на свете. Лесные эльфы безумны, жестоки в своих проклятьях, и, возможно, боги услышали слова Эльдера. Их месть обрушится не только на него, но и на его дом. А там, дома, остался тот, к кому хотелось вернуться.

Длинная молитва о чистоте помыслов и верности своим желаниям болью горела в груди. Лин с отвращением чувствовал, как вместе со страхом подкатывает тошнота. Вся церемония – фарс, обман. Врать себе не страшно, но император обманывал богов. Не найдёт свергнутый Эльдер’Тан-Талас любовь в доме завоевателя цзедуши Лин-Синг Риу.

— И пусть Ясноокий Янг станет нам свидетелем, — закончил распорядитель. Лин аж зажмурился, ожидая кары. Но Янг протянул к ним свои лучи, коснулся браслетов на руках императора и осветил трон своим благословением. Зала храма наполнилась солнцем, и даже лесные эльфы, что пришли на церемонию бракосочетания опального принца, склонили головы.

— Поднимитесь, дети мои, — произнёс император.

Эльдера поднимала стража. Лин встал с трудом. Ноги дрожали, от ощущения приближающейся катастрофы сбивалось сердце. Лин был уверен, что ему не хватит мужских сил на очередное насилие, но распорядитель поднёс ему чашу с густым напитком возбуждения. Эльдеру тоже пытались его предложить, но омега стал поливать грязью семью Риу, стоило открыть ему рот, и на него вновь надели кляп.

Дальнейшее смешалось в отвращении и похоти возбуждающего зелья. Ложе, укрытое красными цветочными лепестками и освещённое солнцем, в темноте храма казалось залитым кровью. Эльдер выл и извивался, как взбешённый паллас. Даже связанный, он был опасен. Раны омеги вскрылись, багряным пропитались алые одежды. А насильственное соитие окропило кровью светло-коричневую кожу лесного эльфа. Гордого и несломленного до последнего вздоха.

Вязка и клеймо на шее Эльдер’Тан-Таласа превратили сильного воина и будущего владыку в одного из четырёх младших мужей в гареме Лин-Синг Риу.