Пустота

«Видите ли… видите ли, сэр, я… просто не знаю, кто я сейчас такая. Нет, я конечно, примерно знаю, кто такая я была утром, когда встала, но с тех пор я все время то такая, то сякая – словом, какая-то не такая."

(с) Льюис Кэрролл, «Алиса в стране чудес".

Есть в жизни человека такие воспоминания, что остаются с ним навсегда. Иногда они словно незваный гость могут застать врасплох, напомнив о себе тогда, когда ты совсем не был готов к их визиту. Вот и сейчас, сидя в кресле пилота и управляя небольшим космическим кораблем, отчетливо я припомнил тот самый день, с которого и начался весь тот кошмар, до сих пор заставляющий меня просыпаться по ночам в холодном поту с мокрыми от слез глазами.

Корабль затрясло, двигатель уже совсем старенький, но вроде держится. Думаю, что его силенок вполне хватит до точки назначения, ведь лететь придется на самый край Галактики. Путь не близкий, но я должен это сделать, я дал слово…

Отражение в иллюминаторе показало худого, морщинистого мужчину, с измученным взглядом. Ярко-голубые, будто у слепого, глаза; тонкие, шершавые губы. Как давно я стал таким старым? О время, будет милосердным!

Я снова погрузился в мысли и попытался вспомнить, каким я был тогда, когда принял судьбоносное решение моей жизни. В голове словно большой телевизор, но только без каналов и телепередач, вместо них кадры, словно слайд-шоу, показывающее картинки “прежней жизни”. Еще немножечко напряжения и...вот он я! Молодой, худой как смерть и с легкой небритостью. Глаза ярко-голубые, совсем не те, мертвенно-бледные, коими меня наградило время.

В голове всплывает еще один момент, заставляющий покрыться руки мурашками...

Ее холодная рука касается моей. Отчего ее пальцы такие зябкие? Сжимаю ее пальцы покрепче, пытаюсь согреть, но холод отказывается покидать ее ладонь. Она улыбается, смотрит большими глазами в мою сторону. Ее светлые, белые волосы отражают свет неоновой лампы, висящей на потолке, делая ее прическу какой-то ангельской. Худенькое, миловидное лицо с острым подбородком заставило бы любого художника замереть в надежде нанести ее черты на холст.

Не раз я замечал броские взгляды мужчин в сторону моей жены. В какой-то момент я ревновал, но потом просто поставил себя на их место и понял, что я бы тоже был не прочь попялиться. Моя Лили была очень красивой девушкой, вдобавок к тому – настоящим гением.

– Стэн, – услышал я свое имя. Его она произнесла шепотом, очень нежно и даже мелодично. Я так отчетливо услышал ее голос, что обернулся назад, но, кроме пустого места для пассажира, не увидел ничего. На секунду призрак прошлого вырвался из прошлого в настоящее…

Все началось в тот день, давным-давно, когда я решил воспользоваться привилегиями своей супруги, чтобы впервые в жизни совершить что-то сто́ящее.

Я был писателем, хотя называл себя таковым с натяжкой, поскольку не считал, что написанная мной дрянь могла быть результатом человека, именуемого себя Писателем. Многие в то время – да и сейчас, чего греха таить – осмеливались приписывать себя к этой тонкой профессии, пописывая откровенную графоманскую чушь, но чушь продающуюся! Именно поэтому, проклиная себя изо дня в день, я садился за стол и из-под моего пера выходи́л очередной ширпотреб. Но все же факт остается фактом, я был писателем, пишущим проходное, на следующий день забытое читателем чтиво.

Прежде чем найти себя в этом нелегком труде, я перепробовал множество профессий. В кого я только не перевоплощался! И в повара, и в консультанта в спортивном магазине, и в обычного офисного клерка. Были и такие вещи, о которых вспоминать страшно, однако все время, где-то там за спиной, словно привидение ходило за мной желание выдумывать миры, описывая их изящными эпитетами и метафорами. Я грезил создать что-то поразительное, нечто такое, что будут читать поколение за поколением! Но этим грезам не суждено было сбыться, когда я познакомился с литературным рынком того времени и предпочтениями читателей. Мои, как мне казалось, замечательные миры никому были не нужны, поскольку они попросту никому были неинтересны, и поэтому, дабы выжить, мне пришлось подстроиться под так называемые тренды, чтобы иметь со своего труда хоть какой-нибудь заработок.

Наряду с доходом Лили, моих денег хватало на жизнь и содержание нашего сына — Дерека. Все шло своим чередом, пока в один из дней я понял, что так продолжаться не может. Я решил для себя написать гениальное, замечательное произведение, которое обязательно взорвет рынок. Я думал и мечтал о будущем творении, но не было одного в моих мыслях — идеи. О чем писать книгу? Какой сюжет? Главные герои? Как бы я ни пытался, серые и рутинные будни города лишь нагоняли тоску, но никак не “ту самую идею”.

Моя жена была вторым пилотом космического буксира предназначенного для добычи Анобтаниума — самого востребованного вещества на Земле. Впервые он был найден в 2024 году, когда на территорию нынешней Сибири упал метеорит, образовав среди лесной чащи огромный кра́тер диаметром в несколько километров. Взрыв мощностью в десять мегатонн, к счастью, не задел ни одно из близлежащих поселений, поскольку те находились в относительно безопасном расстоянии. Вскоре, на месте падения была найдена загадочная, черная субстанция, которую очевидцы поначалу приняли за нефть, просочившуюся из недр земли благодаря мощному взрыву метеорита, но все оказалось куда серьезнее. Собрав жидкость в специальные контейнеры, ученые всего мира совместными усилиями принялись изучать состав субстанции и вскоре обнаружили, что в твердом состоянии это крепкий, непробиваемый материал, но если расплавить какую-то его часть, из него получается топливо, способное поддерживать на ходу автомобиль и не выгорать целыми десятилетиями.

Шли года. Анобтаниум ждал своего часа, законсервированный в специальных бочках для длительного хранения и вскоре был использован в качестве топлива для первого космического корабля, развивающего световую скорость. Благодаря медленному выгоранию анобтаниума, двигатель мог работать в полную мощность и доставлять человека в любую точку Млечного Пути за несколько часов…

Уже в первой подобной масштабной и самой далекой в истории человечества экспедиции, экипаж сверхскоростного корабля узнал, что анобтаниум оседает на метеоритах по всему Млечному Пути. В качестве доказательства они привезли с собой несколько тонн вещества…

Именно с этого момента и началась массовая жатва нашей галактики на предмет анобтаниума. Материал пользовался большим спросом, а, как известно, где спрос там и деньги. Из него начали делать все, что только заблагорассудится, начиная от простых вилок с ложками и заканчивая огромными военными крейсерами и космическими кораблями. продавая их за колоссальные суммы. Предприниматели Земли не оставили без внимания столь чудесное вещество, и уже через несколько лет была основана огромная Компания, занимающаяся его добычей в близлежащих районах Солнечной Системы. Каждый день вылетало десятки кораблей и сотни возвращалось, набитые сотнями тонн ценного груза.

Именно так с падения астероида в далеком 2024 году в лесах Сибири наступила новая Эра Анобтаниума…

***

— Перестань дергаться, от этого время быстрее не пойдет, – сказала мне Лили.

Сидеть в душной и крохотной приемной было невыносимо. Всю жизнь я старался быть терпеливым, знал, что спешка никогда ни к чему хорошему привести не может, но именно сейчас я хотел, чтобы время уменьшилось в три...нет, в десять раз! И предстоящая встреча началась как можно скорее…

— Просто переживаю, – шепнул я.

— Я же говорила — не стоит, я обо всем позаботилась. Тебе нужно обсудить с ним только детали.

Лили согласилась мне помочь и поделилась моей идеей насчет полета одному из генеральных директоров местной Компании. В его задачу входило управление и распределение экипажа по кораблям, а также ответственность за их целостность, работоспособность и, конечно же, денежное довольствие.

— До сих пор не могу поверить, что ты готов на это ради одной лишь книги.

— Это не просто книга, Ли, – спешил я переубедить ее, – я уверен, что подобный экспириенс взорвет мозг рынка. Сама посуди — я буду один из первых, кто перенесет настоящий опыт от космического полета в художественной форме. До меня еще никто это не проворачивал. Надо хватать шанс!

В тот момент я вдруг понял, что подобными речами стал похож на одного нелюбимого мной субъекта:

— Пойми, Стэн! — начал как-то Эндрю Бэйли, тот самый субъект, работающий моим литературным агентом, — Ты хорошо пишешь, я бы даже сказал — ты чертов гений! Но то, что ты пишешь параллельно с основной работой — совершенно не годится. Пойми, никто не будет покупать книгу, где на десять страниц расписано переживание человека после убийства. Его мысли и философия – кому нужен этот собачий, скучный бред?! Черт побери, ты должен тратить это время на работу, а не отвлекаться на эту хрень!

Одна из моих книг, над которой я трудился вот уже почти полгода, параллельно пописывая бульварные романчики, двумя днями ранее попала к Эндрю Бэйли на стол. В нем вдруг проснулся литературный критик, неспособный отличить антагониста от протагониста, но с умной гримасой на лице раздающий мне советы о том “как надо”. Как же я хотел дать ему в морду, видит Бог! Но холодный рассудок понимал — Эндрю Бейли один из немногих агентов, согласившихся издавать и пиарить мой ширпотреб, после чего продавать его в “электронке”, получая при этом крохотный процент с продаж. О печатном экземпляре — роскошь, которую могли себе позволить лишь самые популярные авторы, — не шло и речи.

— Никому не нужна какая-то мораль или вывод в чтиве, понимаешь? — слово "мораль" и “правда” были им подчеркнуты жестом в виде сгибающихся средних и указательного пальца. — У людей нет на это времени, им скучно! Нужен секс, измена! Понимаешь? Кровь, насилие…

— И драконы, — с издевкой добавил я.

— Да, и долбаные драконы, Стэн! Драконы с тремя сиськами! Короче, если ты хочешь сделать так, чтобы вот эта штука ушла в тираж и продалась…

Эндрю несколько раз пальцем ударил по экрану настольного планшета, где была открыта первая страница моего романа.

—...сделай-ка лучше вот как… — продолжил он.

После чего начиналась "работа над ошибками", где антагонист был на самом деле геем, жаждущим мести за убийство своего бойфренда, а потом появлялись драконы. Почему-то именно эти твари в наше время вдруг стали модными и присутствовали почти в каждом романе.

После очередного сеанса таких “правок” я сходил с ума. Желание писать улетучилось с последней книгой, называвшейся "Голубая месть". Статус автора пишущего всякую дрянь совершенно меня не устраивал.

— Мистер Шепард, – услышал я свое имя.

Я встал с кресла и выпрямился, словно студент к которому обратился педагог. Миленькая секретарша в белой юбке улыбнулась мне белоснежными зубами.

— Мистер Кайл готов вас принять.

— Отлично, тогда пойдем, – сказала Лили.

— Прошу прощения, но мистер Кайл хотел бы переговорить с мистером Шепардом наедине. Без кого-либо еще.

— Но…

— Детка, я справлюсь, — сказал я Лили.

Волнение супруги бросалось в глаза. Она была уверена в том, что все пройдет гладко, но сейчас ее вдруг окатила волна беспокойства.

— Хорошо. Будь с ним повежливее, он не любит, когда с ним разговаривают не пойми как. И поправь…

— Лили…

Я поцеловал ее в щеку, большим пальцем погладил ее скулы. Знаю, что она обожает, когда я так делаю и сдается.

— Все будет окей.

И вот, совсем один я последовал за секретаршей, провожаемый взглядом моей любимой Лили. Встав возле двери девушка легким, почти воздушным движением приложила электронную карту к передатчику, после чего дверь открылась.

— Кабинет мистера Кайла в конце коридора, — указала мне пальчиком секретарша.

— Спасибо.

Я зашел в внутрь, дверь позади меня тихо закрылась, как бы давая знать, что обратного пути нет. Слева по коридору было сплошное стекло, показывающее всю прекрасную панораму города. Огромные многоэтажные здания высотой в полкилометра. Летающие рекламные объявления, афиши кинофильмов, телефоны ресторанов и закусочных с прыгающими и мерцающими буквами. Город будущего, описываемый фантастастами почти сотню лет назад, больше не был их выдумкой. Справа по коридору была белая стена с голографическими рекламами, созданные за все годы существования Компании:

“Всем Анобтаниума в дом!”

“Сверхпрочный анобтаниум для любых ваших желаний!”

"Ваш дом - не дом без анобтаниума в нём!

Медленно я шел в направлении кабинета мистера Кайла, перебирая в голове фразы, с которых можно начать нашу беседу. Пару раз я даже остановился и потренировал рукопожатие с невидимым партнером. Волнение отказывалось покидать меня, чувство неуверенности нарастало по мере приближения к двери. Как же я ненавидел себя в такие моменты! жалкий, боязливый, трусливый чудак.

Отвлекла красная ковровая дорожка под ногами, разукрашенная золотой нитью. Ткань явно была не из дешевых, как и большинство предметов интерьера в этом здании. Компания не жалела средств для поддержки имиджа, но и не забывала о своих работниках, о чем свидетельствовал хороший доход моей жены. Лили попала туда с большим трудом и, как только стала частью компании, еще неделю ходила вприпрыжку от счастья. Денег нам хватало, по крайней мере, на еду и прочие человеческие надобности. Проработав около пяти лет и показав себя, как отличный специалист в области инженерии и пилотирования корабля, Лили обзавелась связями, в число которых и попал мистер Кайл.

Наконец, красная дорожка закончилась и дверь, за которой находился генеральный директор, оказалась у меня перед носом. Соблюдая правила этикета, я сначала постучался и только спустя пару секунд открыл дверь.

Он был крупного телосложения, в очках и с лицом, как мне показалось, осведомленным во всех делах, творящихся на земле. На голове проявлялся островок плеши. Полные пальцы танцевали в воздухе управляя голографическим экраном, закрепленным на столе. Своим внешним видом он мог походить хоть на директора автосалона, уж очень узнаваемый типаж, бери и пиши образ прямо сейчас. Над головой у него висели огромные голографические часы, показывающие 12 июня, 2065 год, 13:01. Они словно бы кричали, что их хозяин ценит каждую секунду своего времени. Подобная догадка еще больше заставила меня стиснуть ладонь в кулак от неотступающего волнения.

Украдкой он посмотрел на меня и продолжил перелистывать голографические документы подушечкой пальца.

— Пока присядьте, — сказал он полушепотом, указав на стул напротив его места.

Его кабинет выглядел впечатляюще. Все было выполнено из деревьев разных пород, отчего по всему помещению стоял душистый запах сосны, ели, дуба и проч. Вначале двадцать первого века такие помещения были обыденностью, теперь же это неимоверная роскошь, которую мог себе позволить далеко не каждый. Деревьев на планете оставалось все меньше, на смену им приходили искусственно созданные, декоративные аналоги, выполняющие роль предмета интерьера. Если кому-то вдруг приспичило приобрести что-нибудь созданное из дерева, хоть простую мелочь, он должен был заплатить приличную сумму.

Вокруг стояла удивительно старомодная атмосфера. На полках лежали книги из бумаги — очередной предмет роскоши второй половины 21-ого века. Интересно, читал ли мистер Кайл хоть одну из них? Или они здесь просто для того, чтобы гармонировать с другими предметами интерьера?

— Так, ну что же, с этим временно покончено. — Взмахом руки директор Компании свернул документы на голографическом экране и сел напротив меня. — Шепард, я полагаю?

— Он самый.

Мистер Кайл поднялся со стола и протянул мне руку. Только сейчас мне удалось заметить, что его крупный подбородок прекрасно сочетался с небольшим пузом, грозящийся в любую минуту разорвать пришитые к рубашке пуговицы.

— Рад знакомству, — сказал я, пожав руку в ответ.

Присели мы почти одновременно и в течение десяти секунд оба молчали, оценивая внешность друг друга. Тишину осмелился прервать я.

— У вас чудесный кабинет, — разводя руками, сказал я.

— Благодарю. Мне пришлось немало потрудиться, чтобы достать все эти старинные экземпляры книг и других вещей. Каких-то полвека назад это были обыденные вещи, а теперь — антиквариат! Время безжалостно! Вот только представьте, через тысячу лет… — Кайл шлепнул по панели голографического экрана, — ...вот эта штука может стать антиквариатом! Люди того времени будут смотреть на нее, как мы сегодня смотрим на копья и мечи средневековых рыцарей в музеях.

— Среди неизвестного в окружающей нас природе самым неизвестным является время, ибо никто не знает, что такое время и как им управлять, — процитировал я.

Мистер Кайл вопросительно посмотрел на меня, в его взгляде я уловил неловкость.

— Аристотель, — сказал я, указывая на книги. — Заметил его у вас на полке.

Он повернул толстую шею, обернулся через плечо, чтобы посмотреть, на какую именно из книг я указываю, а затем засмеялся.

— Я же коллекционер, Шепард. Чтение в моей профессии — непродуктивное занятие и отнимает много времени. Если бы я посвящал его изучению всех этих томов, то не сидел бы здесь сейчас. Да и у меня бы их не было, если на то пошло.

С лица мистера Кайла не сходила его вечно довольная улыбка. Наверное, эту улыбку стоило показать человеку, кто сказал фразу о том, что “счастье не в деньгах”. Прямо передо мной сидел человек, опровергающий это выражение.

Его маленькие глазки не отрывались от меня, и в них я уже увидел не тот холодный и расчетливый взгляд, а нечто большее. Стало быть, наше общение началось в правильном ключе.

— Ладно, Стэнли, я же могу вас звать по имени? Давайте перейдем к сути. Лили сообщила мне о вашем намерении присоединиться к экипажу в следующем вылете. Я очень уважаю ее не только как ценного работника, но и как человека. Ее огонь в глазах, любовь к ремеслу, к полетам... я заметил это сразу, как только наша компания начинала свои первые шаги. В тот день я сделал правильный выбор, когда принял ее в наши ряды. Ее навыки смогли поднять компанию на вершину. Она часть нашей огромной семьи, часть Компании! Поэтому я никогда не пренебрегал ее просьбами...

Кайл остановился, потянулся к стакану воды, сделал глоток, чтобы освежить горло, и вновь продолжил.

— ...однако, ее последняя просьба, касающаяся вас… Уж очень щепетильная. Боюсь, я не смогу вам помочь.

Я нахмурил взгляд.

— Но... Лили говорила иначе, — возразил я, – насколько я знаю, уже почти десяток людей, не состоящий в рядах Компании, летали вместе с экипажем.

— Да, такое было, но эти люди проходили по здоровью и око специальную подготовку, а у вас времени на нее нет, поскольку следующая вахта с вашей супругой отправляется уже через две недели.

Я уверенным взглядом посмотрел на полное лицо Кайла, а затем потянул руку в портфель и достал голографический планшет. Открыв его на нужной странице, я продемонстрировал его Кайлу.

— Это документы, подписанные главными врачами местной поликлиники. В них говорится о моем отличном здоровье, пригодном для полетов в космос. Все документы заверены, подписаны и на них поставлены печати.

Кайл мимоходом заглянул на результат моей трехмесячной подготовки, состоящей из каждодневных походов к врачам.

— Все это замечательно. Но, как я уже сказал, без соответствующей подготовки и умением обращаться с оборудованием вы не сможете попасть на борт корабля.

— Насколько я знаю, по рассказам Лили, все, кто летал из гражданских до меня не прикасались ни к какому оборудованию, – ответил я, – основное время я намерен проводить в каюте, где буду заниматься тем, для чего я туда и отправляюсь.

Выслушав мои очередные доводы, мистер Кайл потянулся к планшету.

— Ладно. Вы хотите космос — будет вам космос.

Он повернул голографический экран ко мне, где я увидел Юпитер, Сатурн, Марс и все другие планеты со спутниками Солнечной системы. На их фоне были дети, кпрыгающие на батутах и купались в бассейнах. Красный Марс виднелся за иллюминатором корабля а внутри него сидела парочка, чокающихся бокалами с вином. На их лицах застыла идиотская, наигранная улыбка.

— Турне по Солнечной Системе стартует на Земле и заканчивается у Плутона. Одно из самых дорогих турне в истории человечества. Вы будете лететь на огромном корабле, в первом классе. Так получилось, что директор компании организовывающий это турне — мой кузен, с которым мы очень хорошо ладим. Можете отправиться хоть завтра за счет Компании. Я слышал у вас есть сын? Возьмете его, Лили, и вместе полетите туда в окружении шикарных апартаментов. Я уверен, что дивный пейзаж наших близлежащих планет вдохновит вас на книгу.

Я задумался. Приглашение Кайла звучало заманчиво, чертовски заманчиво. Довольно часто я видел рекламу этого турне и грезил оказаться в числе счастливчиков из этих рекламных снимков.

— Ну что, я даю отмашку? — настаивал Кайл.

Я протянул руку к голографическому экрану.

— Вы позволите?

— Разумеется!

Кайл подвинул в мою сторону планшет, баннеры и фотографии. Я начал их перелистывать, осматривая счастливые лица и фантастические пейзажи планет.

— Стэн, я дал вашей супруге слово, что выполню любую ее просьбу, и как мне кажется, это превосходный вариант. Соглашайтесь.

Я пытался себя представить там, где сидела эта парочка на фоне Марса. Мне хотелось выпить этого вина вместе с Лили, насладиться уединением в восхитительном номере, и, наконец, осуществить заветную мечту — дотянуться как можно ближе к звездам.

Но вдруг я понял, что это совершено не то.

— Это заманчивое предложение, мистер Кайл. Я благодарен вам за него, но...

—Вынужден предупредить вас, Шепард, — прервал меня Кайл, — Второго шанса не будет. Все, что последует после "но" — будет воспринято мной, как ваше окончательное решение.

— Я понимаю это, — твердо ответил я. — И поэтому вынужден отказаться. Понимаете, прелесть полета с экипажем по добыче анобтаниума в том, что они бороздят те уголки нашей галактики, где никогда не ступала нога человека. Вообразите, как людям будет интересно узнать, что скрывается там, далеко-далеко, в месте, которое они, вероятно, никогда не увидят? Меня вдохновляет тайна, мистер Кайл, эта же тайна заставляет человека купить книгу, когда он читает несколько строк аннотации на задней стороне. Эта магия, она манит к себе и вынуждает открыть первую страницу или, я не знаю... щелкнуть пальцем на планшете. Все это кажется вам безумным, слишком идеализированным, но сердце мое подсказывает, что иного пути нет и не существует. Если я соглашусь на ваше предложение, то попросту потеряю впустую время, купаясь в бассейнах и играя в теннис на фоне звезд и Юпитера и осознавать, что в этом самом номере, возле этой планеты уже побывали десятки тысяч таких же людей.

Я сделал паузу, в горле у меня пересохло. С невероятной жаждой я смотрел на стакан с водой возле руки Кайла. И все же, вопреки этому, я решил закончить длинный монолог:

— Чтобы узнать, как живет бедняк, мне нужно стать бедняком, а не надеть его лохмотья, — сказал я.

Кайл еще несколько секунд испепелял меня взглядом. Одному богу известно, что творилось в его голове в эти секунды, но дальнейшее решение, как я уже говорил, изменило всю мою жизнь.

— Можете передать жене, что мы с ней квиты, Шепард. Я ей больше ничего не должен. Ваша взяла.

На лице возникла улыбка, которую я постарался стереть как можно быстрее. Было не совсем удобно делать это при злобной гримасе Кайла. Он повернул голографический экран в свою сторону, выполнил несколько круговых движений кистью руки, а затем повернул его ко мне.

— Оставьте отпечаток пальца здесь и здесь.

Машинально я поставил электронную подпись напротив собственного имени. Нос чесался от волнения, ладони вспотели. Я не верил в происходящее, все словно было во сне.

— Этой подписью вы подтверждаете свое присутствие на инструктаже, который пройдет на следующей неделе. Обязательно будьте там, вам понятно?

— Да, — с волнением ответил я.

После того как подписи были поставлены, мы оба поднялись и я вытянул руку вперед. Кайл с неохотой ответил на мое рукопожатие.

— Лично я уверен, что кроме уныния и скуки в четырех стенах каюты вы там ничего не найдете. Уж поверьте мне.

Ничего не ответив, я лишь кивнул. Но его слова я потом вспоминал не один раз.

— Идите.

Я направился к выходу.

— И Шепард...

— Да?

Лицо Кайла стало серьезным.

— Надеюсь, вы осознаете, что обратного пути не будет? Целых шесть месяцев вдали от земли, близких — не каждый выдержит подобное испытание. Полгода, Шепард, вы готовы к подобному? — его голос звучал угрожающе.

Мой глаз дернулся и он это заметил. Срок всех предыдущих вахт Лили длился не более трех месяцев, и на Земле ее не было максимум четыре месяца в году. Но теперь, ввиду расширения границ добычи анобтаниума, кораблям приходилось улетать как можно дальше от Солнечной системы, что, разумеется, отражалось на количестве времени пребывания в космосе. Следующая вахта Лили планировалась самой длительной из всех за всю историю существования Компании — не меньше, чем в полгода, или до тех пор, пока резервуары с анобтаниумом не будут заполнены до самых краев.

Полгода! Если призадуматься — всего ничего, но для другого близкого мне человека это необычайно большой срок. Как я скажу ему эту новость? Почему я до сих пор даже не задумывался о том, что ему скажу? Господи, как мне подобрать слова?

— Если передумаете, — продолжал Кайл, уловив мои волнение — дайте мне знать. Я пришлю вам свои контакты по электронке.