Прощение для мажора

Макс не знал, что именно чувствовал, возвращаясь, домой. Шесть лет он не видел семью, на шесть лет отгородился от них. Где он только не бывал за эти годы, но только не в России, не дома. Мужчина не планировал навещать родных, но его тянули туда как магнитом.

Максим закинул рюкзак на плече и вышел из самолета. Вся его жизнь давно помещалась в одной сумке за спиной. Поймал такси у аэропорта, и прямиком домой. Хотя нет, сначала нужно купить цветы, у мамы сегодня день рождения. Смотрел на знакомые дома, мелькающие за стеклом машины. Он знал город как свои пять пальцев, раньше. Кто знает, что изменилось сейчас. По радио звучал шансон, песня казалась Максу знакомой, родной язык мед для ушей. Ностальгия накрыла его с головой, правда в воспоминаниях было мало чего хорошего, в основном грязь и чернота. Изменился ли он? Фиг знает, главное слез с наркоты, да и за косяки стыдно, хотя, наверное, и вкусы изменились, больше не прет от извращений.

Машина остановилась у загородного дома, Максим расплатился с водителем и вышел из такси. Вдох, выдох, направился к воротам. Охранник сразу же открыл дверь, и вышел на встречу, как-то странно глядя на него. Посмотрев документы, пропустил Макса на территорию.

Он чувствовал легкое волнение, все же столько лет не видел семью, и не выходил с ними на связь. Как родители встретят блудного, непутевого сына? Вошел в дом, тишина с порога ударила по ушам. Прошел в гостиную и замер в дверях. Вся семья в сборе. Хотя нет, не хватает братца. Еще эта здесь, как ее там, кажется Женя? Та, из-за которой много лет назад у Макса сорвало крышу. Нет, конечно, не из-за чувств, а просто тогда зациклился на ней, хотел сломать. Похоже, она здесь прописалась.

– Что тишина такая, мент родился?– усмехнулся Макс, глядя на родственников во все глаза уставившихся на него. Такое ощущение, будто призрака увидели. И явно не ждали его.

– Не рады видеть?– хмыкнул он, так и не дождавшись ответа. Такое чувство, будто они вообще не рассчитывали, что Максим вернется.

Подошел к матери и положил цветы ей на колени, сказав:

– С днем рождения мамуль,– в глазах женщины блеснули слёзы,– Так что за лица? Кого хороним, вместо того чтоб праздновать,– усмехнулся пошутив мужчина.

– Закрой рот!– взвыл отец, вскочив на ноги,– Имей хоть каплю совести негодяй!

Макс напрягся, такой встречи от отца он точно не ожидал. Хотя фиг знает, что они о нем надумали за столько лет. Но тут со всхлипом поднялась мама и бросилась к нему в объятья, прошептав:

– Сынок твой брат…– ее голос оборвался, и она горько зарыдала. А Максим в ступоре не понимал что происходит.

– Мама, что такое?– спросил он, успокаивающе поглаживая женщину по спине.

– Игнат… он разбился… мальчик мой… его больше нет,– задыхаясь, произнесла женщина. Макс взял ее за плечи и осторожно отстранил. Недоумевая, заглянул в глаза.

– Мам, что ты такое говоришь?– нахмурился мужчина, совершенно не понимая, что такое она говорит.

Подошёл отец и обнял дрожащую мать, сдавленно выдавив:

– Игнат разбился в самолете. Сегодня были похороны…

Макс отшатнулся. Нет, этого не может быть. Его взгляд упал на бледную девушку, Женя поднялась, и не глядя в его сторону, вышла из комнаты. Не может быть! Он только сейчас заметил что вся семья в чёрном, сделал шаг назад, словно от удара.

– Не может быть!– произнес Максим вслух, не веря.

– Это правда, сын,– ответил отец, в глазах которого стояли слёзы горечи.

Он не мог это слушать. Его так долго не было… Но Макс не приезжал потому что, не хотел мешать, и приехал слишком поздно.

Развернулся и бросился прочь из дома, не обращая внимания на крики мамы "Вернись".

Внутри него что-то взорвалось, почувствовал нестерпимую боль. О Господи, брат!

Зашел в гараж и запрыгнул в свою машину, которую так и не продали за три года. Выехал за ворота и помчался на бешеной скорости, словно желая уехать подальше от этой страшной правды. Брат! Они же так и не помирились. Макс не успел попросить прощение. Да, они не были близки, порой он ненавидел Игната всей душой. Тот с детства любил лебезить перед родителями, был всегда такой хороший, паинька, просто пример для подражания. А Максим специально делал все наоборот. И вот нет его за умного брата. Блядь, не может быть. Остановился посреди дороги, чувствуя, как мутнеет в глазах и не хватает воздуха. Вышел из машины, и словно ненормальный, начал долбить по ней кулаками. Кровавые следы оставались на желтой краски. А позади образовалась пробка, и попутные автомобили настырно начали сигналить. Но Максу было плевать, его разрывало изнутри. Подскочили какие-то мужики и стали оттаскивать Максима от автомобиля, и только сейчас он заметил разбитое стекло и вмятый металл.

– Спокойно парень. Успокойся.

– Все… нормально,– отмахнулся Макс и сел на землю, облокотившись о колесо. Водители поняли, что ждать бесполезно и стали объезжать его машину.

– Как же так, брат как же так,– ударил несколько раз затылком по машине. Сделал, значит семье сюрприз. Вот почему его так непреодолимо тянуло домой.

Сел в машину осознав, где больше всего сейчас хочет быть. В их старом доме. Там где все было по-другому, тогда они с Игнатом еще были дружны. Ведь действительно, в детстве ладили, были не разлей вода. Построили тайный дом на дереве, и прятались так когда, вытворяли что-нибудь пакостное. Что ж их так разделило? Все изменилось после того, как переехали, когда бизнес отца пошел в гору.

Макс все эти годы зачастую ненавидел брата, а потом об этом жалел, потому что и сам хорош. Он просто не мог поверить в то, что больше никогда его не увидит, не мог осознать этого. Не представлял, что может быть так больно, настолько, что хочется все разнести. Остановился у старого деревянного дома, и прямиком направился в сад. Нашел то дерево, которое давным-давно выбрали с братом, провел пальцем по нацарапанному на нем кресту. Так они тогда пометили ствол, да еще нарисовали карту, боялись, вдруг не найдет. Вот было тогда время, беззаботное, веселое, озорное. И кто бы мог подумать, что все сложится именно так. Залез в развалившийся домик на дереве. Все, что от него осталось это неровный дощатый пол. Вздохнул переполняемый бурей эмоций, вспоминая детское лицо брата. В груди больно закололо, словно там ковыряют ножом. Если б что-то можно было изменить … Если б только…

Сколько не думал, в голове не укладывалось то, что брата больше нет. От этих мыслей делалось жутко, настолько, что даже не мог дышать. И до чертиков хотелось забыться. Сбежать от этой правды подальше, чтоб никогда её не узнать. Только поздно, он вернулся, и назад пути у него теперь нет.