Глава 3. Разговор с боссом

Поздоровавшись с секретаршей, остывшей после вчерашней офисной взбучки, уточнила на месте ли Александр Николаевич.

– Да, он у себя, сегодня чуть спокойнее, – ответила она, поправляя прическу. – Никто, к счастью, из кабинета не был выволочен. Как вчера, – мило улыбнувшись и взглянув на меня, девушка хотела поделиться, судя по всему, громкой историей вчерашнего рабочего дня, который я не застала. Но мне было не до этого. Унимая свое прыгающее сердце и скручивающийся в крупный узел живот, я ощущала, как все тело покрывалось липким страхом.

Еще никогда мне не было так жутко! Но я прекрасно осознавала: именно от денег с этой работы зависит моя жизнь. Это был весомый аргумент, чтобы пройти сейчас в кабинет к горделивому Стрелкову и попросить у него второй шанс.

Ну не убьет же он меня, чего так дрожать? А жутко так, будто на казнь иду! А может сейчас и будет моя своеобразная казнь. Моральная.

Мысленно пытаюсь придумать хоть что-нибудь в свою защиту, пытаюсь предугадать возможные манипуляции собой и претензии. Бегло перебираю в голове все то, что можно сказать ему в ответ. За бессонную ночь я заготовила целую речь, но морально… была ли я морально готова к этому разговору?

Несколько секунд вязких мыслей не спасли меня. Крепко задумавшись, я не заметила, как секретарша дала знать обо мне директору. Послышался громкий бархатный голос Стрелкова, и меня мгновенно отрезвило.

– Входите!

После этого «входите» хотелось ринуться вовсе не в кабинет, а на выход, однако я послушно, не шевеля ни одним мускулом на лице, открыла дверь.

Уверенный взгляд, пусть и усталыми глазами, направлен прямо. Осторожно закрываю за собой, но отойти от двери не решаюсь: а вдруг просто выгонит вон? Стрелков был увлечен бумагами на столе. Выгнув густую бровь, он сосредоточено читал документы, и то ли специально, то ли действительно, не замечал меня.

Поднеся палец ко рту и бегло смочив его слюной, Александр Николаевич продолжил листать папку с бумагами, пока я, забыв как дышать от этого жеста, стояла поодаль.

«Он – само совершенство!» - думаю про себя, и пытаюсь разглядеть его лицо лучше.

Невольно залюбовалась его божественно сложенным лицом. Да как же человек может родиться таким? Во всех чертах лица была статная мужественность: и резкий нос с горбинкой, и острые отчетливые скулы и сосредоточенный взгляд, скрытый под скошенными к переносице бровями.

Ловлю себя на мысли, что смотрю на него так зачарованно довольно долго и не хочу прощаться с этим моментом.

Однако дверь в приемную за кабинетом с грохотом захлопнулась, заставив меня вздрогнуть и покрыться слоем пота, а его - наконец оторвать взгляд от документов. Пристально и одновременно отстраненно, словно все еще находясь в волоките с бумагами, Александр Николаевич устремляет взор на меня.

И в этот момент я теряюсь, растворяюсь где-то на дне чертовски-выразительного взгляда. Неужели на меня смотрит Ангел с глазами Дьявола? Такой же чистый образ, но со всей губительной и манящей смесью чувств?

Мои ноги подкашиваются, когда директор возвращается «в реальность» и уже осознанно рассматривает меня. Может быть, вчера у него было плохое настроение, а я попала под раздачу? Может быть, сегодня будет все по-другому?

– Ага, это вы! – восклицает он. – Так-так, и что тут у нас? – Александр Николаевич недобро ухмыляется, заставляя трепетать и снова пожалеть о своем намерении. Но сдавать назад уже было нельзя: я в его кабинете, на его территории, стою под его прицелом и сдвинуться в обратную сторону, пойдя против правил его игры, не имею права. Но и собственная гордость, пусть и забитая тонной страха и неловкости, не позволит этого, не говоря уже о личных интересах.

– Я хотела бы снова обсудить свое увольнение с Вами и…

– Ого. Вот как? Интересно, – перебивает Стрелков и, театрально удивившись, откидывается на спинку комфортного массивного кресла. Всем своим видом показывая превосходство и заставляя смутиться меня еще больше, мужчина оценивающим взглядом прохаживается по моей фигуре.

– А вот я не вижу ничего такого, что стоит обсуждать снова, – мужчина замечает, что я собираюсь продолжить, и грубо прерывает. – Я не спрашивал Вас, Ольга, хотите ли вы оставить работу, а поставил перед фактом. Улавливаете разницу между этими вещами?

Как перед ребенком повертев двумя пальцами для наглядность, мужчина продолжает:

– Я априори не вижу смысла в том, что Вы пришли сюда и отвлекаете меня от более важных дел. Если это все, то дверь прямиком позади Вас.

– Подождите!

Только через секунду поняла, что безотчетная паника сработала быстрее, чем я успела осознать, что выкрикнула. В его кабинете. Громко.

Секретарь, если она не вышла тогда из приемной наверняка меня услышала. Земля под ногами разверзлась, казалось, я сделала что-то непоправимое и ужасное. По выражению лица Стрелкова было очевидно, что компромисса не будет и мое поведение его изрядно злит.

Несмотря на то, что все тело дрожало от смеси эмоций внутри, я не могла отрицать тот факт, что он Стрелков выглядел потрясающе, когда злился!

Ну зачем же такие мысли совершенно не вовремя посещают мою голову? Не о том ты думаешь, Оля! Ой, не о том!

Александр Николаевич смотрел на меня. Прямиком в глаза, пытаясь проникнуть сквозь них куда-то глубже. На лице же читалось явное раздражение и что-то еще такое, что прочесть было невозможно. Нечто неуловимое, стихийное и наверняка недоброе.

Мужчина скрестил руки на груди и кивком разрешил продолжить говорить. А у меня пустота в голове. Все слова от стресса и массы насыщенных чувств вылетели из нее. Я открывала рот, чтобы вымолвить хотя бы словечко, но голос начинал дрожать и все проваливалось. Наверняка со стороны я выглядела слишком жалкой. Но я понимала, что если сейчас не взять себя в руки, договориться с ним не удастся, и я останусь ни с чем.

В очередной раз буду безработной и безденежной. Если он снова выгонит меня, то я просто проиграю.

– Александр Николаевич, послушайте… Я не могу потерять эту работу. Это все, что я… - пытаясь собраться, лепетала я. - Войдите в мое положение, пожалуйста. Я работала всегда с энтузиазмом, укладывалась в сроки. Все отчеты без ошибок и сдавались вовремя. Я просто не понимаю почему…

Стрелков резко встал с места, и я моментально замерла. Тут же вспоминается брошенные секретаршей слова о вышвыривании кого-то за дверь. Понимаю, что ожидать от мужчины наверняка можно чего угодно, а я, и так забронировавшая местечко в его черном списке, могла разозлить еще пуще. Мужчина бросил косой насмешливый взгляд прямо мне в лицо и не проронил ни слова.

Как долго мы простояли визави в тягучем молчании, я не знала, но за это время меня несколько раз кидало то в жар, то в холод. Я ощущала его намеренную пытку надо мной. Сейчас мы слаженно отыгрывали свои роли: он мастерски играл хитрого и смышленого удава, а я, еще лучше, запуганного кролика.

Хотелось расплакаться от безысходности, но я из последних сил сдерживала себя.

Только не здесь, не на его территории.

– Вы спрашиваете почему, хотя я еще вчера все объяснил, – голос мужчины звучал так надменно, что пробудил в сознании неприятное воспоминание из школьных времен.

Он напомнил мне учителя истории, который придерживался точно такой же манеры общения и тона.

Всегда ощущала себя не в своей тарелке на его уроках, и дело было даже не в плохом понимании предмета. Сам мужчина вызывал у меня странные чувства, я словно боялась его, но как-то особенно. Я трепетала и терялась, когда его голос заставлял внутри меня все дрожать.

Все те же чувства ярким фонтаном пробивались наружу и рядом с новым боссом. Я сразу же подметила его схожесть с тем самым строгим учителем. Тот же приказной, даже глумливый тон задевал какие-то струны моей души и будоражил.

– Надо же. Такой недалекости я еще никогда не видел, – продолжал босс. – Вы меня развлекаете своим поведением, - ехидный смешок и Александр Николаевич запускает руку в уложенные волосы. – Мне на работе не нужен сотрудник, который не приносит никакой пользы. Абсолютно, - нажимисто уточняет он. – Работник, который имеет иные приоритеты, помимо выполнения своих трудовых обязанностей – абсолютно бесполезен для компании. Во всяком случае, теперь будет именно так. Я наведу здесь порядок, – тон мужчины резко изменился.