Глава 11 Первый эксперимент

Доехав до дома Василия, как оказалось звали нанятого мной извозчика, притормозила, собираясь выйти и попрощаться.

– Так ты туда? – мужик махнул рукой в сторону заброшенной деревни, и когда я кивнула, присмотрелся ко мне и говорит: – А ведь не похожа ты на них.

– На кого? – опешила я.

– Слыхал я, что ведьма померла, – отвечает. – Вот и подумал, небось родственница какая дальняя, кому ж ещё в той глуши что понадобится?

– А-а-а… – протянула я. – Ну да, внучка, – говорю, а Василий аж отшатнулся и перекрестился. – А что такое-то? – удивлённо глядя на него, спрашиваю, надеясь хоть что-то о своей приёмной бабуле разузнать.

– Так это ж… дочка-то её давно померла. Горевала Агрипина, говорят, долго, а на старости лет мальца родила. Меня тогда и в проекте ещё не было. Да только слухи долго ходили. Чудно ж, живёт одна одинёшенька, а в шестьдесят годков умудрилась сына народить. Кабы не в больнице дело было, никто б и не поверил, что не подкидыш. Я его и видал-то всего пару тройку раз. Ещё малым. А как в школу пошёл, он куда-то в город перебрался, вроде учиться, да так и не воротился. Это что ж выходит? Гришка успел детём обзавестись, а Агрипина и не похвастала никому ни разу? – вылупился он на меня.

Стоит, смотрит, а я уже жалею, что разговор этот завела. Вот и что ему ответить? Да и смущает меня имя это – Гришка. Хотя… может Агрипина ворона в честь пропавшего сына назвала? И как назло тут же припомнилось то деревянное изваяние в лесу. Но не станет же мать своего сына ваяя «стояк» ему приделывать! Или… Кто ж их, ведьм знает-то? Опять же вопрос, от кого она в таком возрасте родить-то умудрилась? И откуда так много про этих инкубов знала? Ох головушка моя бедная… что ни день, то новые загадки.

– Ой, а у вас случаем коровки нету? – кося под дурочку, сменила я тему.

– Есть, – разочаровано вздохнул Василий, явно рассчитывавший получить ответ, но к былой теме возвращаться всё же не стал. – Как же не быть-то? И куры есть. Хочешь молока? Или яиц?

– Я бы купила, – несколько смущённо улыбаюсь, памятуя о том, что в машине куча коробок и бутылок с молоком длительного хранения, да и целая клетка яиц там же имеется.

– Да, что уж там! – отмахнулся мужик. – Домашнее, оно завсегда вкуснее магазинного. А ты меня и так сегодня выручила. Нам зарплату задерживают, – ворчливо пожаловался он, направляясь к дому. – Ты обожди! – уже от дверей крикнул. – Сейчас вынесу.

Минут через пять вернулся с трёхлитровой банкой.

– Вот. Ты это… Ну… Если что вдруг понадобится… Подсобить там… В общем, обращайся. Договоримся. Где найти меня знаешь. Я типа в отпуску щас. Так что дома завсегда застать сможешь.

– Хорошо, – говорю, и протягиваю ему сотенную бумажку, а тот отмахнулся и даже глянул как-то обижено. – Спасибо вам за всё, – попыталась я сгладить ситуацию, устроила поустойчивее банку между пакетами с продуктами, помахала на прощание рукой из окна и…

М-да… Позор на мою голову. В общем, красиво уехать не получилось – заглохла. Но, Василий лишь улыбнулся как-то по-доброму и махнув на прощание скрылся в доме.

Да уж, ехать, это вам не идти! Вроде только из деревни выехала, а уже и дом Кондратия позади остался и кладбище началось, а вот и черепки родные на заборе. Что ж за тварь такая – человек, а? Поначалу чуть не драпанула прочь, весь этот антураж завидев, а сейчас они и впрямь едва ли не родными кажутся. Запарковала машину на обочине возле дома, и выходить из моей ласточки не хочется. Я её и тут погладила, и там… Какая ж она у меня хорошая! Расцеловала бы, да нелепо это.

Стоило из машины выбраться и Ночка тут как тут, и Гришка на плечо взгромоздился.

Ворона пришлось согнать, чтобы не мешал. Выгрузила сумки, пискнула штатной сигнализацией, и в три захода перетаскала покупки в дом. Устала сегодня жутко, и есть хочется так, что желудок спазмами сводит. Пусть я на обратном пути шоколадку да пирожок стрескала, но разве ж это – еда? Да и на дворе уже вечер, а утром я только чаю с мёдом и попила.

Готовить что-то в доме не хотелось, но пришлось. Это на сейчас я купила мангал, шампура, уголь, чтобы поскорее всё сделать, и мясо уже замаринованное. А завтра с утра чем питаться? Первым делом организовала жаровню, а пока уголь разгорался под щепками, налила зверью молочка в миску, начистила кастрюльку картошки и поставила вариться. К тому времени и угли подошли. Обмыла шампура, нанизала мясо, положила жариться. Быстренько нарубила салатик из огурцов и помидоров с зеленухой. И давясь слюнками стала ждать, когда ж всё доготовится.

Гришке с Ночкой лакомств тоже перепало. Я правда не знала, чем ворона кормить, поэтому купила свежего хлеба побольше, семечек и геркулеса, решив, что от него он точно не откажется, а пушистой красавице – рыбки. Моё зверьё всё съело, причём рыбку поделив и от мяса на десерт не отказалось. Причём Гришка больше всего склевал, как мне показалось. Я-то на всякий случай мясо мелкими кусочками порезала, чтобы не подавились зверухи, и пока Ночка с чувством, толком и расстановкой жевала, этот пернатый троглодит знай себе клювом очередной кусочек подцеплял, подкидывал, ловил и глотал.

Так, пока зверинцем занималась и своей порцайки мяска дождалась. И вот оно счастье! Шашлык! Картошечка горячая! Салатик! Хлебушек хрустящий! Я в раю… Как же давно я такой вкуснятины не ела! Жаль с наступлением сумерек комары налетели. Так бы на улице и сидела: тепло, хорошо, звёзды над головой, Ночка мурчит, свернувшись клубочком на коленях, обожравшийся Гришка сидит рядом нахохлившись, и да – комары, будь они неладны…

Собрала остатки вечерней трапезы, потрепала ворона по спинке на прощание, и в сопровождении Ночки вернулась в дом. Заварила свой любимый зелёный чай. Сижу, блаженно прикрыв глаза потягиваю обжигающий напиток. А у самой аж голова кружится от одной только мысли – что там, за забором моя ласточка стоит! Ви-и-и-и!!! У меня есть машина!!! Новенькая, красивенькая! И главное – МОЯ!!! Так и хочется выскочить на улицу и проверить – не приснилось ли мне всё? Но брелок на столе говорит красноречивее любых слов – это правда!

Постепенно эйфория обладания спала, и я начала вспоминать сегодняшний день. Собственно, самое интересное я узнала от Василия. Выходит, у Агрипины ещё и сын был, странно, что она о нём даже и не обмолвилась ни разу. Конечно, не так уж долго мы и знакомы были. Может просто-напросто не успела? Но вот о дочке же сказала, а про него ни слова. И наследство на меня оформила почему-то. Был бы сын жив, наверняка же ему всё оставила бы. А может они в ссоре были издавна, и теперь надо ждать разгневанного родственничка, жаждущего вернуть себе причитающееся по праву? Нет, я готова ему вернуть… почти всё. Только ласточку свою не отдам!

С этой мыслью подошла по привычке к холодильнику, достала бутыль с отваром и вдруг поняла, что не хочу его сегодня пить. Всё-таки, считай семь месяцев я каждую ночь виделась с синеглазым, а очутившись здесь вспоминала каждый день свои сны. Он как будто по-прежнему был где-то рядом. А сейчас… Сейчас охватила меня тоска. Сутки без него! И так захотелось увидеть его темнеющие от желания глаза. Да, пусть и нечасто раньше удавалось это приметить, но теперь я знала, что нужно делать. По крайней мере, надеялась, что у меня получится.

Вернув бутыль в холодильник, решительно направилась в спальню, боясь, что помедлив струшу. Но ведь нельзя же вечно убегать от проблем? Да, завтра я вновь пойду на луг и попытаюсь вспомнить ещё что-нибудь полезное, но сейчас я должна проверить всё то, что успела подметить ранее.

Заблаговременно разделась и откинула подальше одеяло, чтобы не было соблазна создать себе сложности и прикрыться не вовремя, оставила включённым свет в комнате. Улеглась и осознала в чём именно кроется проблема: чтобы управлять своим телом – там, во сне, я должна здесь, в реале возбудиться. Нет, это-то не сложно, но как в таком состоянии заснуть?!

Но делать нечего, решилась, значит надо идти до конца! Лежу и уже проверенными методами ласкаю своё тело. И вот она – ещё одна беда: вот так, по заказу, возбуждение упорно не желает приходить. Обычно-то я и без всяких подготовок сгорала от желания.

Мучилась полночи: то слишком возбуждалась и не до сна становилось, то ловила себя на мысли, что засыпаю и тут же пыталась достичь требуемого состояния и… да – опять сон как рукой снимало. В итоге, от хронических возбуждения и неудовлетворённости живот разболелся, но я не сдавалась. И в конце концов, измотав свой бедный организм едва ли не до изнеможения, где-то под утро мне это удалось!

Как всегда, во сне очутилась в той же обстановке, где и заснула. Моя спальня, из-за штор пробиваются первые лучи солнца. Вот только, сегодняшнее видение в корне отличалось от предыдущих – я настолько замучилась, стараясь поддерживать нужное состояние, что оказавшись во сне, начала прислушиваться к ощущениям в реальном теле! Во взгляде сидящего на Агрипининой кровати синеглазого плещется беспокойство, и он впервые за всю историю – молчит. Так и подмывает спросить: «А где же приказ – ласкать?» Но боязно, вот так сразу, показывать, что я способна идти против его воли, ведь приказа говорить тоже не было.

И как назло, чем дольше я смотрю в его глаза, тем глубже в них тону, параллельно ощущая, что так тщательно подгоняемое возбуждение в реальном теле, начинает остывать. Боясь потерять сосредоточенность и желая проверить – работает ли моя теория об управлении телом, я пристально смотря на мужчину и не размениваясь на прелюдии начала ласкать себя там – внизу. И да, у меня получилось! Не стандартные будто запрограммированные движения – сначала груди, потом соски, потом ниже, а сразу, и именно так, как этого хотела я, реальная!

У моего гостя при виде этого глаза откровенно из орбит вылезать начинают! И вдруг откуда-то извне раздаётся какой-то стук, звон стекла и пронзительное воронье:

– Ка-а-ар-р-р!!!

– Гриша? – всё ещё прибывая во сне, произношу, и уже выплывая в реальность успеваю отметить явный испуг на лице мужчины.

Первые впечатления после пробуждения были странными: по комнате, шевеля занавески гуляет ветерок, на полу осколки стекла рассыпаны, а на том месте, где мгновение назад в моём видении сидел синеглазый, восседает нахохлившийся Гришка.

– И вот что это было? – кивая в сторону окна, спрашиваю, а это чудо пернатое начинает якобы усиленно что-то у себя под крылом выискивать, типа его здесь нет и он вообще не причём.

И самое обидное – сна ни в одном глазу. Полночи отмаялась, и… Нет, ну кое-что теперь я знаю. Вернее, проверила – моя теория работает. Но в голове почему-то засел тот последний взгляд синеглазого. Неужели его так напугало моё неповиновение?