Глава 7 Сказка - быль

Бегу! Травинки со скоростью света проносятся мимо. Легкие жжёт, во рту сухость. Кажется, ещё несколько шагов и упаду. Раз и на всегда. Но очередная сотня метров позади, а я всё бегу. Боль в натруженных лапках и отбитой о лестницу попе уже не ощущается. Сердце вот-вот выскочит из груди. Бегу как в тумане. Не понимая – куда? Зачем? И страха уже нет. А я всё бегу.

Чьи-то руки отрывают меня от земли. А я по инерции беспомощно дрыгая лапами в воздухе, всё бегу. А потом понимаю, что мы с этим некто уже не там, где были. Какой-то просторный зал и чьи-то шаги отдаются эхом. А мне уже всё равно. Ничего не болит. Ничего не хочу. Ничего не боюсь. Обвисла тряпочкой и даже думать уже не в силах. Лишь толкаю в измученные отдышкой лёгкие воздух. Да и то не понимаю: зачем дышу?

И вдруг слышу откуда-то словно издалека знакомый голос:

– Держись, маленькая. Только держись…

Пытаюсь понять кто же это? Но сил совсем уже нет. И сознание как на грех уплывает.

– Апчхи!!! – нос щекочет ужасно неприятный, резкий запах, и чей-то тихий голос:

– Малыш, обратиться сил хватит?

А я-то что? Я ж тварь бессловесная, да ещё и немощная. Даже пошевелиться не могу, не говоря уж о сосредоточении для обращения.

Нос улавливает отвратный запах и вспоминается сделанная Алсеей жутко вонючая целебная ванна и в памяти проносится все последующие события. Лапок и хвостика, касается что-то мокрое, а чья-то рука неумолимо продолжает погружать моё безвольно болтающееся тельце в ту самую гадость, что исцелила меня на кануне. Интуитивно хочется напрячься, вырваться, убежать. Да куда там?

Мелькает грустная мысль: неужели догнал? И стало совсем всё равно. А вода уже подбирает к носику. Надо просто вдохнуть и всё кончится…

Но не тут-то было! В этот раз моё крохотное тельце пронзили кажется миллионы игл! Изогнувшись пытаюсь кричать от боли… и в этих ломках обращаюсь. Боль отступает. Приходит лёгкость. Лежу в ванной с закрытыми глазами, вдыхаю уже вроде бы и не такой уж нестерпимо вонючий воздух полной грудью и с запозданием понимаю: я хочу жить!

И такое спокойствие непередаваемое охватывает. Я справлюсь! Со всем справлюсь! И гадский Альранд ещё кровавыми слезами умоется, когда я его красивые глазки цвета стали выцарапаю. За всё. За всех. За себя, за трижды проклятого бога, и за Алсею в особенности!

Полная решимости открываю глаза, и… краснею. Медленно так. Постепенно. До кончиков волос.

Напротив, ни разу не обнажённой меня, сидит взволнованный лорд Элифан, а в его голубых глазах плещется такое обожание, что мне действительно становится не по себе. Вроде и понимаю, что он уже в третий раз меня голой видит, но этот взгляд…

Пойманный на «горячем» магистр спохватился и тут же отводя взгляд протянул огромное полотенце. Ну а я что? Уж лучше так, чем под прикрытием совершенно прозрачной воды пред ним возлежать. Схватила. Неловко прикрываясь выскользнула из ванны, не столько обтёрлась, сколько закуталась и смотрю на него.

С одной стороны, конечно же я благодарна. Подобрал в тот миг, когда казалось, что жизнь уже кончилась. Излечил. Но этот его взгляд… раз за разом вставал перед мысленным взором и вновь становилось как-то не уютно, не по себе.

Так и не поворачиваясь в мою сторону мужчина встал и направляясь к выходу, непривычно глухим голосом, молвил:

– Там на тумбе, возле ширмы, одежда. Надеюсь подойдёт…

Не произнося больше ни слова, он удалился.

Наряд оказался мягко говоря непривычный: бельё в принципе удобное, приятно прилегающее к телу нареканий не вызвало, а вот длинное, в пол платье. Не спорю оно было прекрасно. И спустя полчаса мучений, на меня отовсюду… а стоит заметить здесь и стены, и потолок были зеркальными. В общем на меня смотрела не привычная ведьмочка-обольстительница, а самая настоящая принцесса!

Вот только распущенные и всё ещё мокрые тёмные локоны слегка портили картину. Так хотелось соорудить какую-нибудь причёску! А ещё… не хватало хрустальных туфелек, для полного ощущения сказки. Хотя туфелек или какой-либо иной обуви вообще не было. А пол каменный, прохладный. И ноги уже начинают подмерзать.

Ну да ладно. Что имеем, то и имеем. Полюбовавшись ещё минут пять, направилась к выходу. И оказалась… нет, не в спальне! В просторном, освещённом светом многочисленных свечей зале. И обычный страх перед отрытым огнём почему-то спасовал, даже намёка на панику не возникло, настолько здесь было красиво.

– Добро пожаловать в родовой замок Винд-Арконте, – неожиданно, возле самого уха, произнёс приятно будоражащий сознание голос.

Казалось горячее, обжигающее дыхание говорящего коснулось моих волос, щёк. По коже пробежала волна мурашек. Внизу живота приятно заныло и по телу разлилось непривычное тепло и нега. Ноги готовы были подогнуться, но чьи-то сильные руки, заставив вздрогнуть от неожиданности, поддержали меня своевременно ухватив за талию, и локоток, и придавая направление повели к накрытому в центре залу столу.

Словно во сне, послушно сажусь, ощущая, как кто-то галантно подвигает мой стульчик. И вдруг понимаю, что вопреки сказочному очарованию ситуации, сейчас тупо наброшусь на еду! Да-да! Желудок сжался, слюна наполнила рот и пришло осознание: если прямо сейчас что-нибудь не съём, то снова умру. Забыв о приличиях, схватила со стоящего неподалёку блюда какой-то ни в меру аппетитный кусок, и вцепившись в него зубами, вгрызлась в нежное, сочное мясо…

Напротив, скрипнув ножкой по каменному полу, отодвинулся стул. Но мне было всё равно…

Это было наслаждение! Закрыв глаза, я отдалась непередаваемой гамме вкусовых ощущений. И только утолив первый голод, со смущением опустила голову, и исподлобья взглянула на сидящего напротив… улыбающегося магистра.

В этот момент где-то сзади стукнула о стену резко распахнутая дверь. По залу пронёсся небольшой порыв ветра. А я как заворожённая смотрела в голубые глаза сидящего напротив мужчины.

– Это она? – разорвав очарования момента, где-то рядом воскликнул восторженный женский голосок.

Стряхнув окутавшее сознание оцепенение, поворачиваюсь. Там стояла очаровательная девушка. Своё волнение нежданная визитёрша, даже не пыталась скрыть. Её руки, то прятались за спину, то сжимались на груди, то взлетали словно птицы к лицу. А в таких же пронзительно голубых, как и у магистра глазах светилось неподдельное счастье.

– Мама, ты всё не так поняла… – как-то придушенно произнёс лорд Элифан.

– Мама? – не сумев скрыть удивления, я совершенно беззастенчиво уставилась на такую юную с виду женщину.

Но та, нисколько не смутившись, лишь одарила меня бесконечно доброй и ласковой улыбкой, после чего обернувшись к сыну, промолвила:

– Элиф, мальчик мой, с нетерпением жду, когда же ты представишь эту милую, юную леди, – и более резко, очевидно боясь, что перебьют, добавила: – И назовёшь дату свадьбы!

Я в шоке перевела взгляд на медленно бледнеющего магистра, и мне почему-то стало ну оче-ень не по себе!

Сижу. Перевожу взгляд с не в меру молодящейся маманьки, на кажется потерявшего дар речь сынулю, и обратно. Ти-ихо так, офигеваю. Не жизнь, а сказка! И бьёт она не ключом, а по ходу пьесы – монтировкой по моей многострадальной в последнее время головушке.

Нет, ну тут конечно смотря с какой стороны посмотреть. Как ни крути магистр мужчина видный, да и жених завидный, к тому же все признаки обоюдного влечения вроде как на лицо. НО! Есть два подлых «но»!

Во-первых, в мои планы совершенно не входило в столь юные годы потерять свободу. Я готова даже смириться с случившейся накануне потерей девичьей чести, в конце концов Антон-Кхёрн, не абы кто, а бог! Ну а с богом как-то не зазорно. Но лишиться свободы? Не-ет! К такому повороту событий я явно ещё не готова.

А во-вторых, мне надо… пусть пока и не знаю: как? Но надо вернуться домой. А значит нельзя, чтобы магистр привязался. Несмотря на уже весьма смутные воспоминания о наших первых встречах, он оказался очень хорошим… человеком. И причинять ему боль совсем не хотелось. Это было бы несправедливо, жестоко, неблагодарно с моей стороны.

Аппетит куда-то пропал. Передо мной куча неизведанных, источающих умопомрачительный аромат блюд, а я понимаю, что кусок в глотку не полезет. А жаль. В последнее время хронический голод стал моим вторым я, да ещё и поесть не всегда удаётся.

А эти двое всё так же безмолвно буравят друг друга взглядами. Такое ощущение, что между ними идёт оживлённый спор. Безмолвный, но от того не менее напряжённый. Кажется, ещё чуть-чуть и в воздухе начнёт искря, потрескивать статика. А я сижу и не знаю, как разрядить обстановку. В глазах магистра вспыхивают странные, неестественные серебристые огоньки, и наконец-то оторвав взор от матери, он произносит:

– Екатерина, позвольте представить вам маркизу Анджию Винд-Арконте. Матушка…, – его взгляд вернулся к слишком юной на вид женщине, – миледи, позвольте представить вам, княгиню Екатерину, – от этих слов, а также от вспыхнувшего на лице «матушки» восторга и заинтересованности, мне вновь поплохело, – …студентку первого курса гимназии Стихийной магии, – завершил мужчина, а вот миледи явно ждала чего-то ещё. Чуть помолчав, магистр добавил: – И свадьбы не будет!

Лицо вмиг побледневшей женщины надо было видеть: в обращённых к сыну глазах плескалась ярость, уголки кукольного ротика скривило, ноздри трепещут. В общем зрелище оказалось не для слабонервных. И вместо того чтобы заплакать или брякнуться в обморок, как зачастую в последнее время, мой организм нагло забыв поинтересоваться моим мнением… обернулся.

И вот я такая из себя жалкая и крохотная прижалась к спинке стульчика, и оче-ень надеюсь, что обо мне благополучно забудут, но не там-то было! Мгновение спустя ко мне протягиваются холёные женские ручки, и я взмываю вверх, на внушительных размеров, несмотря на миниатюрные в остальном формы, грудь маркизы.

– Боги! – восклицает женщина. – Элиф… если ты умудришься упустить, не завоевав крохотное, трепетное сердечко этого чуда, считай, что у меня нет больше сына!

– Но мама…

– Никаких – «но»! Ты разве не понимаешь, какая это удача? Я уж и не надеялась в этой жизни увидеть внуков.

Что-то этот разговор мне всё больше переставал нравиться, и если сидя за столом, я ощущала себя бабочкой приколотой булавкой к музейному щиту, то теперь чувствовала себя чем-то между пленницей в замке синей бороды и пещерой Змея Горыныча, или Кощея… Да какая разница? Пленницей и всё тут! Что-то подсказывало, что уйти мне отсюда не позволят, а летать, увы, я не умею.

– Наш вид крайне редок, – тем временем вещала миледи. – И эта крошка, относится к виду немногим менее редкому, но генетически абсолютно совместимому! Ты понимаешь, Элиф? У вас могут быть дети!

Вот на этой оптимистичной ноте… я всё же упала в обморок!

Ненадолго так. Совсем на чуть-чуть. А когда пришла в себя и взглянула на… на сменившего ипостась магистра. Это неимоверно прекрасное в свете свечей создание, сидело слегка задумчиво склонив голову набок. Пронзительно синие глаза с каким-то новым интересом опустились на уровень маркизовой груди, где покоилась моя скромная пушистая персона…и мне… я… сты-ыдно-о-о… но по довольно глубокому декольте хозяйки замка предательски журча побежала весьма красноречивая струйка.

Ушки прижались. Глазки почти зажмурены в ожидании нагоняя… и только я успела под звук неожиданно разразившихся со всех сторон фанфар с тоской подумать: «Вот невезуха-то… сначала богу в тапочки, теперь маркизе в декольте…», и тут над замком разнёсся глас:

– Маркиз Винд-Арконт младший лорд Элифан Ветреный женится! Да здравствует продолжение великого рода!

Звук казалось шёл отовсюду. С непониманием смотрю на какую-то удивлённо серьёзную мордочку магистра и ни-и-ичегошеньки не понимаю. Как бы согласия я вроде как не давала. И что это было?

Судя по всему, лорд Элифан думал о том же, так как вмиг перевоплотившись назад в человека уставился на свою мать и буквально моими же словами вопросил:

– Что это было?

– Малышка оказалась куда умнее и решительнее моего непутёвого сына, – с улыбкой, вместо ожидаемого гнева молвила маркиза.

Сын по-прежнему смотрит на неё в непонимании. А по мере того, как ухоженные ручки, неожиданно ласково, отнимают мою бренную тушку от внушительного бюста, являя всем присутствующим… а в этот момент у входа в зал словно по мановению волшебной палочки образовалась целая толпа, так вот, все свидетели моего конфуза вдруг оживляются и бросаются к нам! При этом осыпая и ничего не понимающую меня, и опешившего маркиза поздравлениями, пожеланиями долгой жизни, счастья и прочей сопутствующей такой новости ерунды.

Вишу в воздухе, и никаких моих сил терпеть это измывательство нету. Случайно бросаю взгляд на тот стул где сидела и понимаю, что платье исчезло! То есть… то есть если сейчас я обернусь, то просто обязана оказаться одетой! И на этой оптимистичной ноте, планируя тут же высказать всё, что наболело, обращаюсь…

Могу со всей ответственностью заявить: такого позора я ещё не испытывала. Никогда! Даже гордо демонстрируемое пятно, расплывшееся по некогда безукоризненно голубому платью маркизы, бледнеет перед тем, в каком виде пред очи всей этой толпы явилась я.

И нет, я не… то есть лучше б уж была голой! Моё великолепное розовое платье в пол на мне, но задом наперёд и это не самое худшее. На шее в качестве этакого жабо болтаются кружевные трусики, а вместо шляпки… бюстик!

В кругу собравшихся пронеслась волна приглушённых смешков. Я смачно покраснела. Стянула с головы лифон, с шеи, проклятые труселя, и услышала совсем неожиданное:

– Ну что вы как дикари! Девочка просто переволновалась! Помолвка – это ведь очень ответственный шаг. Это на всю жизнь…

И мать же вашу… за ногу и об угол! Перед глазами вновь поплыл предательский туман…

Очнулась я вновь с оглушительным «апчхи» и уже надоевшим за последнее время неприятно щекочущим нос запахом, являющимся аналогом нашего нашатыря. Лежала я в величественных, я бы сказала «царских» покоях. Всё вокруг утончённое, но не вычурное в светлых, почти белых тонах и позолоте.

Возлежало моё горемычное, окружённое бесчисленными подушками, тело на огромной, даже в сравнении с моей гимназисткой – кровати. А по обе стороны этого самого плацдарма, бросая друг на друга полные раздражения взгляды восседали магистр и его моложавая матушка, которой в моём, как выяснилось не слишком богатом на ругательства лексиконе, прочно прикрепилось звание: «ласковой стервы».

– Что это было? – как-то придушено выдавила я.

– Ты упала в обморок, – озвучила очевидное «ласковая стерва».

– Я не об этом…

– Понимаешь ли, дорогая… – подал голос магистр, и это «дорогая» резанул слух. – Как ты, наверное, знаешь… ну или хотя бы догадываешься: у всех видов, рас, как хочешь называй, имеются свои традиции и обряды, – вкрадчивый, и несколько виноватый тон говорящего мне совсем не понравился. – Ну, так вот. У нас… у нас принято, что избранница или соответственно избранник, в зависимости от пола наследника рода, в знак вечной любви и верности заключает помолвку путём как раз… в общем нужно перейти в истинное обличие и помочиться на старшую представительницу рода.

– Что ты и сделала, доченька! – с триумфом завершила за невнятно мямлившего под конец своего монолога сына, «мамуля». – Дух рода зафиксировал обряд и теперь по сути вы являетесь мужем и женой, ну если конечно у тебя милочка имеется желание сыграть номинальную свадьбу…

– Мама! – рыкнул на вмиг заткнувшуюся женщину магистр.

М-дя… ситуёвина однако… и самое обидное судя по лицу «маман», обратной дороги действительно – нет, а смущённая и в тоже время довольная физиономия лорда Элифана вообще бесит! Как он мог? Вот как он мог воспользоваться моей неосведомлённостью? Уж он-то просто обязан понимать, что всё случившееся исключительно стечение нелепых обстоятельств?

– Уйдите… – едва слышно потребовала я, но меня словно бы и не услышали. – Уйди-ите!!! – мой вопль, наверное, сотряс даже стены гимназии, и новоиспечённый муженек со свекровью поспешно ретировались.

Стоило двери закрыться, выскальзываю из нежных объятий подушек и одеял и начинаю нервно мерять шагами просторную комнату.

Итак, что мы имеем? В результате нелепого проклятия, и непомерного любопытство моей пушистой ипостаси, я попала в неведомую населённую таинственными, магически одарёнными существами вселенную, где безвылазно застряла не просто на планете под нелепым названием Карпег! Я вляпавшись по самое не балуй, застряла на одном из окружающих эту самую планету летающих островов в гордом звании супруги младшего маркиза Винд-Армонте.

Далее… мой земной сосед, оказался не просто сводящим всех представительниц прекрасного пола красавцем, а ни много, ни мало временно потерявшим силы богом! А я… по глупости ещё и назвалась, причём он явно ничего против не имел, его невестой! И в подтверждение статуса, я оказалась лишена с его непосредственной божественным помощью, старательно хранимой ранее девичьей чести. Бог оказался весьма психически не устойчивым и подлым типом. Он просто исчез из моей жизни! Не забыв прихватить то единственное, что могло вернуть меня в мой такой родной и привычный мир.

К тому же, я умудрилась, не знаю уж во сне или наяву, убить проклявшую меня ведьму. И теперь её братец, опять же не простой смертный, а магически одарённый красавчик с незабываемыми глазами цвета стали, и по совместительству наследник королевской династии, жаждет не только мести, но и ждёт что я каким-то чудом сумею вернуть к жизни его почившую сестрицу. И от своих планов, как мне что-то подсказывает, он так просто не отступится.

И это ещё не всё… в моих апартаментах, в гимназии, в клетке сидит бедная, несчастная всеми забытая княгиня, опять же моими стараниями превращённая в мышь. И никто! Никто кроме меня не сможет вернуть ей прежний облик. А я… я застряла здесь.

Ну и… там… в гимназии осталась такая одинокая и такая милая Алсея… и такая добрая хоть и ворчливая Каргуля… да, даже по леди Моргане, вдруг взгрустнулось…

Вот на этом мои нервы не выдержали и упав на кровать, я всё же всплакнула.

И тот факт, что я оборотень, теперь казался таким незначительным. Тем более что моя вторая ипостась была такая милая. Вот и слезы закончились. Валяюсь рассматривая украшающие потолок вензельки и завитушки, а что делать, удача ко мне не просто филейной частью повернулась, она меня в оную, да поглубже засунула. И как выбираться из окружившей меня темной и непроглядной попы, я не знала.

Из задумчивости меня вывел тихий, но настойчивый стук в дверь. Говорить ни с кем не хотелось, но посетитель был настойчив, пришлось крикнуть:

– Входите!

И на пороге появился… муженёк!

– Вот только не говорите, что пришли исполнить свой супружеский долг! – отползая к изголовью кровати и прикрываясь одеялом словно щитом, прошипела я.

– Нет-нет… – кажется мужчина умудрился смутиться. – Екатерина, поймите… для меня всё случившееся не менее неожиданно, чем для вас. Мне и в голову не приходило, что всё может обернуться этим.

– Вы могли предупредить! – выпалила я и с опозданием поняла нелепость претензии: ну вот как магистр мог предположить, что я от страха не только обернусь в свою вторую ипостась, но ещё и описаюсь на руках его мамани?

А тот молчит, и растерянно хлопает глазами, явно не зная, что сказать. За то я имела что высказать:

– И вы могли остановить свою мать от оглашения помолвки! Вы же знали, что это самая нелепая из всех возможных случайностей!

– Увы, – его вздох показался мне искренним. – Это не в моей власти, и мама к случившемуся совершенно непричастна. Это всё дух, покровитель рода. А ему никто не указ.

И я подумала: вот я бешусь, а он? Хотел ли он потерять свою свободу? Возможно у него вообще был кто-то иной на примете, а тут я со своим недержанием… и так стыдно вдруг стало! Даже взгляд отвела. Ведь я сама, пусть и по незнанию заварила эту кашу…

– У вас… у вас кто-то был? – робко, так и не смея взглянуть в его голубые глаза интересуюсь я.

– И да… и нет… - размытый ответ и в голосе слышна какая-то грустная усмешка.

А я понимаю, что сломала человеку жизнь.

– И мы совсем ничего не можем с этим поделать? – робко поднимаю взгляд и тону в этих умопомрачительных голубых глазах.

– Можем! – вмиг очутившись рядом, обжигая лицо горячим дыханием шепчет магистр. – В наших силах этот фарс обратить в реальность…

Смысл слов доходит медленно, потому что его такие красивые, такие притягательные губы тянутся к моим. В памяти всплывает промелькнувшая когда-то фантазия. И так хочется её воплотить в реальность. В ожидании поцелуя закрываю глаза, боясь, что как и тогда, он скажет «до завтра» и исчезнет словно сон по утру.

Но он не исчез. Горячее дыхание обожгло лицо, мурашки весёлой гурьбой пробежались по всему телу, а когда его губы коснулись моих, я забыв как дышать, растворилась в этом сладком ощущении.

– У нас всё получится… – оторвавшись на мгновение произносит хрипло.

И тут же его губы вновь касаются моих, но поцелуй в этот раз более чувственным, его язык проникает внутрь, завладевая моим… и это… это кажется безумно приятным. Моё тело охватывает неведомая ранее страсть. Я тянусь навстречу, но он отстраняется.

– Не буду торопить тебя, милая, – бархатисто-хрипловато шепчет он. – И не потребую ничего, к чему ты не будешь готова.

Хотелось закричать: «Я готова!» Но вместо этого залилась краской. И ощутив лёгкое прикосновение всё ещё разгорячённых губ к своему лбу, услышала коварное:

– Сладких снов, милая жёнушка.

Кровать скрипнула, отпуская из своих объятий столь желанное мужское тело, а тихий щелчок замка закрываемой за ним двери, оглушил словно хлопок крышки собственного гроба. Моё тело горело, разум плавился, губы всё ещё ощущали сладость поцелуя и жаждали продолжения… а он ушёл! Просто встал и ушёл!