Глава 4. Охотник

Злые намерения детей Нави не являются нарушением Договора и не могут повлечь за собой наказание, если тварь открыто не признается или тому не будет свидетелей. Всем, кто так или иначе пребывает в Приграничье, следует помнить об этом и быть начеку.

Книга почтарей

– Хе-хе! – злыдень, который руководил нападением на Третьяка, похоже, ничего не боялся и даже нашел в себе силы посмеяться над Олегом. – Возможно, я совершил ошибку, назвав имя нашего хитромудрого вождя, но и тебе, почтарь, не стоит хвалиться тем, что тебе не под силу. Грозишься убить меня – вот только сможешь ли? Нас всех направляет великий Договор, ты чтишь его, я знаю. Так вспомни главное! Приграничье – территория Нави! И мы, злыдни, можем свободно здесь перемещаться и не докладывать об этом людям. А еще мы можем, как ты правильно заметил, провоцировать вас. Например, заглянув в гости – с шумом-гамом, конечно. Но заметь, никто ведь не пострадал. Пока…

«А ведь он прав, – с ужасом поняла Настя, внимательно прислушивавшаяся к диалогу, стоя чуть поодаль от Олега и наблюдая за жмущимися по стенам чудовищами. – Мы помешали злыдням сжечь охотника, но доказать их намерения не сможем. А еще откуда он знает столько про самого почтаря? Например, что тот чтит Договор?»

– Думаешь, охотник откажется дать против вас показания? – почтарь, как обычно, не терял уверенности и хладнокровия. – Клятва Договором, то, что видели мы – в итоге, уверен, у Нави не останется к нам вопросов.

Для Олега все выглядело предельно очевидно, но то, что нечисть решилась поднять вопрос своей виновности в принципе, наводило на нехорошие мысли.

– А кто же его знает, что он скажет? – хрипло захохотал злыдень, и его забившиеся в углы сородичи принялись несмело улыбаться. Почтарь еще больше уверился в том, что упускает из виду что-то важное.

В отличие от своего пленника… Вообще, он вызывал уважение, этот маленький злобный карлик с мешком на голове. Даже в таком неудобном и невыгодном для себя положении, когда рослый почтарь держал его за шкирку как нашкодившего кота, главный налетчик не терял присутствие духа.

– Эй, Третьяк! – Олег приподнял злыдня на уровень своих глаз и все-таки улыбнулся, отчего навья тварь поежилась. – Ты звал к себе на обед этих прекрасных гостей?

– Нет, – глухо ответил из подвала охотник. – Хорошо, что я вообще их вовремя заметил. Только вот не свезло, что много их... Так бы и перерезал всех, будь их поменьше, но пришлось в оборону уйти.

– Ну вот, – Олег снова повернулся к злыдню. – Ваше нападение подтвердили, и на что ты надеялся?

– Эй, Локов! – неожиданно хрипло снова заговорил Третьяк. – Как я и сказал, я бы каких-нибудь в общем злыдней и порезал, но именно к этим у меня никаких претензий нет.

Слушавшая разговор Настя после такого поворота аж побледнела. Они шли сюда спасать охотника, но тут он полностью отказывается от обвинений, а значит…

– А-ха-ха-ха! – теперь старший злыдень, уже совсем не сдерживаясь, расхохотался скрипучим противным смехом. – Видишь, как я и говорил, мы ничего не нарушали. А вот ты на нас напал…

Продолжающий висеть в руках Олега налетчик враз перестал чувствовать себя пленником. Ну вот, осознала в этот же момент Настя, сбылись самые худшие опасения. Теперь, пользуясь ситуацией, уже злыдень обвинит их в нарушении Договора, повесит на Олега метку Нави… Неужели Третьяк не понимает, как подставляет тех, кто пришел спасать его жизнь? Да не просто пришел, а по факту и спас! Еще бы пара минут, и охотника ждала бы мучительная смерть от едкого удушливого дыма!

– Да как ты!.. – девочка собралась выступить с обвинениями, но Олег успел ее перехватить.

– Спокойно, нас просто опять провоцируют. Знаешь, многие считают, что Договор – это формальный набор правил, которыми так же легко манипулировать, как указами князя. Но это не так. По крайней мере здесь, где Навь сильна, она четко следит за тем, кто на самом деле прав, а кто виноват. И тот же Третьяк, хоть и плевать хотел на всех вокруг, это знает. Не накажет нас Навь, но и мы, увы, теперь вряд ли сможем что-то сделать с этими облезлыми пушистиками.

– Кого ты назвал пушистиком? – старший злыдень попробовал достать Олега когтистыми лапами, но в последний момент одумался, сообразив, что уже его самого только что чуть не спровоцировали. Успокоившись, он внимательно посмотрел на почтаря, а потом заговорил без всяких кривляний. – Знаешь, Локов, а ты, наверно, прав, но я, пожалуй, все же попробую тебя обвинить. Вдруг сработает?

Настя во все глаза следила за происходящим. Опять злыдень показал, что уж слишком много знает об Олеге, назвав его фамилию, и вот он же опять пытается перехватить инициативу.

– Обвиняю Олега Локова в нападении и нарушении Договора, – старший злыдень быстро буркнул положенные слова, причем специально на языке людей, чтобы те поняли и ужаснулись.

Он не верил до конца всему, что вождь говорил об этом человеке, и теперь решил воспользоваться моментом, чтобы проверить его силу. Если на самом деле на нем стоит печать Мораны, как ходят слухи, то ничего с ним не будет. Более того, он сам, Рум’Сабан, получит метку Нави за ложные обвинения. Но когда он боялся смерти?

– Смотри! – Настя выдохнула с облегчением, убедившись, что никаких знаков на руке у ее спутника не появилось, а вот у злыдня, наоборот, на предплечье, подпалив и так не особо густые заросли шерсти, появился знак лилии. – Навь наказала его за ложные обвинения! А я и не думала, что такое бывает!

– Редко, но я слышал о подобных случаях, – Олег тоже удивился подобному итогу, но в отличие от девочки он был больше сосредоточен на том, как бы раскрыть то, что скрывает нечисть, а не причуды Договора, которые тем более сыграли ему на пользу. О них можно будет подумать и позже.

– Ну что, мы вернулись к статусу-кво, – почтарь снова тряхнул злыдня. – С меткой Нави ты все-таки выпал из-под защиты Договора, так что рекомендую начинать делиться информацией.

– Неа, – злыдень покосился на печать на плече, но все равно и не подумал идти на уступки. А Настя неожиданно поняла, что такой, даже если его резать, все равно ничего не скажет. Даром что нечисть.

– Ну, это мы еще посмотрим, – хищно улыбнулся Олег, а потом снова повернулся к двери в подвал и закричал во весь голос. – Третьяк! К тому, зачем ты покрываешь злыдней, мы еще вернемся. А пока давай лучше рассказывай, за что они могли на тебя взъесться.

Настя наблюдала за происходящим со странным чувством. Да, отказ охотника поддержать обвинения ничем им не грозил кроме задержки в расследовании. Но лично она бы точно его еще долго не простила, а Олег снова продолжает спокойно общаться. Словно его личные обиды совсем ничего не стоят, а важно только дело. Кстати, очень похоже на то, как обучали вести себя княжеских послов, которых готовили к поездкам за границу. Там ведь как – ты уже не человек, ты функция, рука князя, и ничто больше. Никаких личных интересов, делаешь и говоришь только то, что выгодно Родине.

– Откуда же я знаю, – проворчал тем временем охотник, отвечая на вопрос почтаря. При этом, судя по голосу, он, как и Настя, еще до конца не верил, что на него никто не собирается орать и в чем-то обвинять. – Этих тварей разве разберешь?

– А ты расскажи нам, что видел, – предложил почтарь, окончательно разворачивая разговор в новую сторону. – Ты ведь на них в лесу наткнулся, когда на зверя ходил?

Злыдень в руке Олега после этих вопросов зарычал и задергался, но хватка почтаря была крепкой, а полынный мешок по-прежнему ослаблял навье отродье, не давая тому проявить себя в полную силу. Его сородичи испуганно зароптали и снова съежились в грязные комочки. В комнате отчетливо запахло псиной и мокрой кошачьей шерстью, как будто дом Третьяка неожиданно превратился в один из столичных приютов для брошенных животных. Настя вновь на мгновение прониклась жалостью к жмущимся по стенам неуклюжим злыдням. Но тут же взяла себя в руки, вспомнив, как только что эти твари пытались их подставить.

Олег же явно производил на детей Нави пугающее и тягостное впечатление, потряхивая в руке существо с мешком на голове уже чисто для проформы и вновь повернувшись при этом к закрытой дверце в подвал. Оттуда как раз продолжал вещать охотник Третьяк.

– Я на лосиный след напал, – голос его поначалу звучал осторожно, но любимая тема успокаивала, и вынужденный пленник все больше распалялся. – Ну, то есть шкура-то у лосей не такая уж ценная, как у соболя или куницы, вы понимаете... Зато в хозяйстве сгодится – крепкая. Да и на зиму уж мясо пора заготавливать потихоньку... В общем, иду я по следу сохатого и вдруг злыдень у меня из-под ног порхнул, а потом еще один. Знаешь, Олег, как тетерева на току, только без крыльев. Еще шипели на меня, понимаешь ли. А мне-то что – я за лосем иду, в кармане ведьмин круг, и что они мне сделают?.. И вот вышел я на поляну, где, как я думал, сохатый меня дожидается. Там бурелом везде, им сбежать трудно, вот я и загоняю в ту сторону обычно. А тут злыдней уже целый десяток! И знаешь, мне прям неуютно стало. Но и они удивились! А что, у меня круг сильный, еще от прадеда достался, вот и не замечали до последнего!

«Ага, вот оно в чем дело, – Настя, наконец, поняла, как обычный охотник смог зайти дальше, чем княжеские разведчики. – Этот и таится лучше, и тропки тихие знает, и амулет ведьмин, как оказалось, специально таскает».

– Прям десяток? – тем временем словно бы недоверчиво переспросил у Третьяка Олег, но Настя догадалась, что он хочет подтолкнуть охотника к более точным воспоминаниям. – Не меньше?

– Даже больше! – азартно воскликнул Третьяк, похоже, даже забыв, как еще недавно ушел в отказ, не желая жаловаться на чуть не спаливших его злыдней. – Просто десять – это число, за которое я точно ручаться могу. И еще в кустах копошились, я их не разглядел.

– И что ты там еще видел? – почтарь пытался понять, что же такое хотели скрыть злыдни, раз решили рискнуть и убрать ненужного свидетеля. Ведь с этого же все началось? А раскроется первая тайна, и остальные сразу станет гораздо проще размотать. – Человека, быть может, разделывали? Или скот резали с особой жестокостью? Награбленное делили? Они же, эти злыдни, как сороки – не нужно, а все равно тащат.

Настя переводила взгляд с рядовых монстров на их висящего на руке Олега главаря. И если первые опять усиленно делали вид, что они тут ни при чем, то второй извивался как змея и тихо рычал.

– Замолчи, человек! – неожиданно пролаял он странным звенящим басом.

– Почему же это? – повернулся к злыдню Олег. – Вам же нечего скрывать, Приграничье – территория Нави!

Злыдень вновь зарычал, но ничего не стал говорить, лишь вяло сучил ногами, показывая, что он не сдался и все еще сопротивляется.

– Так что там, говоришь, было, Третьяк? – нарочито спокойным голосом уточнил почтарь.

– Да ничего там особого не было, – пробурчал охотник. – Как я уже сказал, просто их много очень, что непривычно. Бегали, в кустах шебуршали, разговаривали о чем-то... Я особо не вслушивался, ты же понимаешь. И сразу назад, да побыстрее круги вокруг елей начал наматывать, чтобы амулет в полную силу активировать и сбить их со следа. Все-таки десяток — это не пара, с ними даже мне не справиться.

– На своем разговаривали-то? – Олег не обратил внимание на хвастовство охотника, а сразу перешел к одной из нестыковок в рассказе, от чего главный злыдень сразу заметно напрягся. – Смесь собачьего лая с мяуканьем?

«Это, конечно, сложно назвать языком, – подумала в этот момент Настя, – но между собой такие навьи твари действительно общаются на чем-то вроде сигнальной системы... По крайней мере, в книге почтарей об этом именно так говорится».

– Да нет! – нетерпеливо отозвался Третьяк из подвала. – То есть, конечно, так они в основном и разговаривали, но по-нашему тоже я пару слов услышал.

– Что? – переспросил почтарь, и маленькая ведунья по его реакции поняла, что всплыл очень интересный факт. Впрочем, она и сама догадалась, что между собой злыдням нет нужды использовать русский или какой другой человеческий язык. А Олег тем временем еще раз встряхнул злыдня в своей руке и добавил немного раздраженно: – Скажи своим подручным, чтобы растащили завал у подвала. А ты, охотник, там со своей стороны начинай баррикады разбирать. Будешь выходить, а то надоело уже твои крики слушать.

«Значит, кто-то там, на поляне, еще был, – рассуждал почтарь про себя, пока злыдни, не посмев отказать ему в просьбе, наводили порядок среди подпирающей подвал мебели. – Ослышаться Третьяк точно не мог – как у охотника, у него очень тонкий слух, с другим в лесах и делать-то нечего. Выходит, людской говор там точно был – но с кем же это наш суровый вождь злыдней мог общаться?»

В этот момент из-за закрытой изнутри подвальной двери раздался шум, что-то с тяжелым стуком упало и покатилось – похоже, Третьяк тоже принялся за работу. Затем грохнуло еще раз так, будто какой-то массивный шкаф, пододвинутый к двери, рухнул и проехался вниз по ступенькам, разваливаясь на ходу. И уже после этого дверь распахнулась, отбрасывая в стороны остатки злыдневой баррикады. Из прохода тут же пахнуло сыростью и чем-то лежалым, словно охотник хранил выделанные шкурки и там, внизу, а потом в ореоле этого амбре в проеме показалась грузная фигура хозяина дома. Вышло довольно символично, отметила про себя Настя, с трудом удерживаясь от желания заткнуть нос и одновременно рассмеяться.

Третьяк выбрался на свободу, отряхиваясь на ходу и сплевывая набившуюся в рот пыль, подошел к Олегу и встал рядом с ним. На четверку злыдней и их плененного командира он посматривал со смесью любопытства и неприязни.

«Как будто и не знает их, – отметила внимательно наблюдавшая за охотником девочка. – И чего же он тогда их так защищал? Непонятно…»

– Всего пятеро, значит, – кивнул Третьяк, оглядывая злыдней. – А шуму было, как будто целый десяток ко мне в дом ломился.

Охотник еле заметно кивнул почтарю, как бы благодаря за спасение, и неловко застыл, не зная, что делать дальше. Выглядел он, как и в прошлый раз, довольно неряшливо, чернявые волосы на голове спутались, за бородой явно не ухаживал эти дни – Насте даже показалось, будто в буйной поросли на лице Третьяка запуталось несколько крошек. Но при этом глаза у него были яркие, живые и веселые. Совсем не похожие на те, которые должны быть у человека, способного предать своих ради тварей Нави.

«Или все эти истории про то, что внешность человека отражает его душу, на самом деле полная чушь?» – продолжала размышлять девочка.

– Настя, ты приглядывай за нашими друзьями, – Олег кивнул не только в сторону злыдней, но и Третьяка, как бы случайно показывая, что пусть он не задает вопросов, но и доверять охотнику пока не собирается. – Если вздумают атаковать, смело жахай по ним. Хотя вряд ли они на это решатся...

Олег усмехнулся, а злыдни мелко задрожали и принялись тихонько поскуливать. Они ни в коем случае не были трусами, эти навьи твари. Но после того, как их старший умудрился получить метку Нави, они совершенно не хотели повторять его участь. Ну его, этого странного почтаря. Лучше сделать все, что он хочет, и побыстрее вернуться домой.

– Так что там дальше было? – Олег напомнил охотнику, что ждет от него продолжения рассказа, и тот, постаравшись не смотреть на хищно рассматривающую его молодую ведунью, продолжил рассказ.

– Я тех, кто говорил, не видел, – в голосе Третьяка добавилось нервных ноток, и стало очевидно, что он подумывает, не зря ли выбрался из подвала. – Просто слова донеслись – мол, все сделали как надо. И, кажется, вопрос был: ждать ли еще поручений? А кто-то ответил, что пока нет. Вроде так.

– Интересно, – покачал головой почтарь, отмечая про себя, что именно неизвестный человек отдавал приказы злыдням, а не наоборот. И это многое меняло. – Может, ты еще что-то услышал?

– Нет, – коротко ответил охотник, на этот раз яростно почесывая спину, словно его там кто-то упоенно кусал. – Говорю же, обрывки разговора только донеслись, а потом они резко замолчали, и все остальные принялись гомонить. Так что, может, там бы еще продолжение было, но я к тому моменту уже убрался с той поляны. Было, конечно, обидно уходить, когда, скорее всего, именно эти задохлики и утащили моего сохатого – недаром у них там несколько землянок было вырыто, наверно, как раз для хранения мяса – но там уже было ничего не поделать. Нет, ну где это видано, нечисть у честного охотника добычу крадет? Разве так можно?

Две последние фразы Третьяк рявкнул на повышенных тонах, грозно посмотрев на злыдней и хмуря при этом брови. Он словно даже на мгновение забыл, в каком положении находится. А Настя в очередной раз задумалась, что же все-таки может связывать подобного человека и навьих тварей. Впрочем, в его речи было кое-что гораздо интереснее…