Часть 6

Стоя за шторкой, я выглядывала через щель на красную дорожку. Там сотни звезд в идеальных нарядах и своей лучшей форме красовались перед назойливыми фотографами. Когда я впервые попала в подобную клоаку, ощущала себя не в своей тарелке. Но потом втянулась, стала своей в доску. Сегодня же со мной явно было что-то не так… Вечернее черное платье казалось слишком открытым, макияж броским, прическа кричащей, а украшений будто через чур много, как на новогодней елке.

- Рита, детка! – крепкая мужская рука обвила мою талию, а губы коснулись щеки. – Я рад, что ты меня подождала. Идем вместе? Удивим зевак.

Стоило повернуть голову, как я увидела Его… Того самого парня-блогера, с которым целовалась в не совсем вменяемом состоянии.

- О… Это же… - нервно пытаясь вспомнить его имя, я все никак не могла этого сделать и сдалась. – Ты!

- Герман Стар! – ошарашил меня тот. И я едва не ляпнула вслух: «Ну и имечко!» - Треш блогер, который вчера сразил тебя на повал своим поцелуем. Припоминаешь?

Если быть совсем уж честной, Германа я помнила лишь благодаря ушлым фотографам, сохранившим мой пьяный трип на вечную память. Но, несмотря на жуткий псевдоним, парень передо мной был очень даже ничего. Стандартный секс-символ: высокий, мускулистый, брутальный; с голубыми пронзительными глазами, густыми светлыми волосами… Только вот почему я смотрела на него и совершенно ничего не чувствовала? А чертова память возвращала меня к событиям в душевой…

- Знаю, мы мало знакомы, - наседал Герман, возвращая меня в реальность. Пришлось даже отряхнуться и выкинуть из головы образ Бориса Беренштейна. – Но это хороший пиар, согласна? Все вокруг гудят о нашем поцелуе. А совместный выход в люди станет просто сенсацией! Что скажешь?

Я уже открыла рот, чтобы сказать четкое и бесповоротное «нет»… А потом увидела за спиной Германа Бориса. Он несся к нам, как фурия. С красным лицом, злыми глазами и матами на губах.

«Что он тут вообще делает?!» - тут же ярость сожгла меня изнутри. И, не теряя ни секунды, я быстро прихватила Германа за локоть и утянула на красную дорожку.

Стоило только перешагнуть через ширму, как обратного пути уже не было. Нам облепили репортеры с кучей вопросов. Герман отвечал уверенно, без колебаний. Я улыбалась ему и кивала на каждое слово. Но, что удивительно, совершенно не слушала.

Все мое внимание было приковано к Нему. Мужчине, что уничтожал меня взглядом. Прожигал насквозь так сильно, что по телу волнами расползались мурашки.

«И, - с вызовом выгнув бровь, я мягко провела ладонью по щеке Германа, - что ты мне сделаешь?»

Адреналин заскользил по венам. Дикий, безумный азарт сводил с ума! Я вдруг поняла, что завожусь… И поздно останавливаться.

«Хочешь знать?» - прошептали его губы. А потом он снял с себя ремень. Сжал его своими грубыми ладонями и схлестнул края. Казалось, в общем сумасшествии хлесткий звук услышала только я… И вздрогнула, едва устояв на своих двоих. «Выпорю!» - прочитала я по его губам и перестала дышать.

«Да кто ты вообще такой!?» - ошарашенно спрашиваю у него и у себя. Пытаюсь отряхнуться, но не выходит.

И тогда решаюсь. Поворачиваюсь лицом к Герману, прерывая его на полуслове. Сжимаю его лицо своими руками и игриво заглядываю в глаза:

- Хочешь правду? Я совершенно не помню твой вчерашний поцелуй. Но ты же мне напомнишь, верно?

Герман играет бровями. Осматривает затаившихся репортеров и целует меня. Красиво, как в лучших фильмах. Его руки скользят по моему телу, язык касается моего. От парня правда приятно пахнет… Но все, о чем я могу думать: «Как же все это мерзко. Как же хочется помыть рот с мылом! Надеюсь, меня не стошнит при людях?»

И когда довольный собой Герман останавливается, нам аплодируют. А я из последних сил тяну улыбку, огромным усилием сдерживая рвущиеся наружу слезы.

- Дай мне руку. – Шепчет Герман на ухо. А потом сам, без спроса, прижимает меня к себе и ведет в общий зал.

Я терплю, храбрюсь… Но жуткая лавина внутри меня уже сошла и требует высвобождения. Интервью, светские беседы, позирование… Все это дается мне так сложно, что спустя полчаса я сбегаю в дамскую комнату. Падаю на раковину без сил и позволяю слезам выйти на волю.

«Во что, черт возьми, превратилась моя жизнь?!» - вопрос повторяется в голове снова и снова.

А потом я вдруг понимаю, что проблема не во мне. А в Нем, испепелил бы Беренштейна дьявол! Он что-то сломал во мне. Нарушил покой. Заставил думать только о нем? О его руках, губах, запахе… И теперь мое тело нагло отвергает всех остальных.

- Вот урод! – рычу я себе, медленно поднимаясь. И когда дохожу до уровня зеркала, вижу Его за спиной. С ремнем в руках, с горящими яростью глазами и косой ухмылкой на губах.

- И я рад тебя видеть, Р-и-т-а… - чеканит он, а потом делает то, о чем я забыла впопыхах – закрывает изнутри дверь туалетной комнаты.