Порочные игры

Ева

-Ты плохая дочь!

Постоянно слышу я от своего отца. Он у меня священнослужитель. А я его неправильная по всем канонам Библии дочь. Хотя и имя он мне дал библейское – Ева, которое в переводе с иврита означает «дающая жизнь».

Все же знают что Адам и Ева – первые люди, созданные Богом из земли и помещённые им в райский сад Эдем на шестой день сотворения мира:

«И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душою живою.»

Отец женился на моей маме, когда ей исполнилось восемнадцать, она была прихожанкой, а он проводил причастия. Она пыталась искупить свои грехи, а он с радостью ей с этим помог. И тогда спустя девять месяцев на свет появилась я.

У них колоссальная разница в возрасте – семнадцать лет. Но не смотря на это и его не совсем простой и запретный во многом образ жизни она влюбилась в него и отдалась семье и браку всецело.

Живем мы в маленькой деревушке возле церкви. Отец любит Бога, и заставляет меня следовать прописным в Книге Бытия истинам. И я следовала. Ходила на все причастия, на исповеди даже тогда, когда не считала себя в чем-то виноватой, но мне приходилось вымаливать прощение у родного отца за закрытой шторкой.

Это все для меня дико. Но мои родители считают иначе.

А я с самого детства грезила балетом. Мечтала о том, как стану взрослой и самостоятельной. Тогда мне точно удастся вырваться из под опеки родителей и начать жить полной жизнью.

Строгие правила мне приходилось придерживаться изо дня в день.

Не краситься, не одеваться вызывающе, не флиртовать с парнями, не позволять лишнего.

Я должна была соблюдать все десять заповедей.

Почитать и признавать лишь одного Бога. Не создавать себе кумира и не поклоняться ему. Не произносить имени Господа напрасно. Шесть дней работать, а седьмой день – Богу. Почитать отца и мать. Не убивать. Не прелюбодействовать. Не красть. Не врать. Не желать дома ближнего своего. Ни его жены, ни раба, абсолютно ничего.

И я так понимаю, что последняя заповедь, как раз про измены.

Мои родители верны друг другу. Уже столько лет вместе, душа в душу. Но вот меня они считают юродивой.

Только потому что я не хочу быть монахиней? Я хочу жить, а не существовать. Хочу любить, хочу родить ребенка.

Разве это плохо?

- Я хорошая дочь, отец. Мама, ну почему ты не хочешь поддержать меня? Я ведь в свои восемнадцать еще не принесла в подоле! Вы же так все этого боитесь! Трясетесь!

- Господь с тобой! Ты что такое говоришь!

- Ну а если бы это случилось чтобы тогда было? Прогнали бы? Так я сама уйду!

- Куда же ты пойдешь, дочь?

- Я смогу о себе позаботиться. Я же отличница. С самими высокими балами закончила школу! Умнее, активнее и лучше всех! А впереди что? Какое будущее? Никакого!

- Отличница легкого поведения! Ева, ты видела себя в зеркале? Немедленно сотри эту помаду! А лучше выбрось ее в мусорное ведро. Вульгарный, красный цвет. А платье? Платье твое выше колен.

- О. Боже! Папа, оно на два сантиметра выше. На улице сорокоградусная жара. Я не хочу издеваться над своей кожей!

- Ты издеваешься над своими родителями.

- Извините, но я для себя все решила. Я не могу больше нянчиться с Агатой. И не собираюсь.

- Это твоя сестренка. Как ты можешь такое говорить?

- Это в первую очередь ваша дочь. Я не нянька ей. Она взрослая.

- Ей всего пятнадцать лет.

- Некоторые в этом возрасте уже… - но не договорила.

- Вот! Вот! Погляди какая у нас дочь! Она считает, что рожать в пятнадцать – это вполне нормально.

- Извините, но сегодня же я улетаю. Это мой выбор. Можете презирать и ненавидеть меня сколько вашей душе угодно, но я своего мнения не поменяю, - оповещаю свою семью и моментально поднимаюсь из-за за стола, чтобы покинуть эту милую совместную трапезу.

- А ну вернись! Немедленно вернись, Ева! - отец ударяет кулаком по деревянной поверхности, но я не собираюсь слушаться. Я же плохая! Так почему бы не подтвердить это наконец-то действиями?

Дэймон

Невесомая девушка, как птица, летящая над облаками, сейчас парит над сценой. Она идеальна – утонченная, гибкая, женственная.

***

Не знаю с каких пор балет стал моей страстью. Нет, я никогда им не занимался и не собираюсь. Мне нравится наблюдать, следить, изучать. От этого я ловлю настоящий кайф.

Раньше я любил проводить время на студенческих вечеринках, затем на клубных тусовках, но с возрастом меняются не только взгляды на все, но и вкусы.

Не нравятся разукрашенные девицы, силиконовые цыпы. Это уже пройденный этап моей жизни.

Мне двадцать восемь. Благодаря богатым предкам у меня всегда было все самое лучшее – гаджеты, девушки, машины.

Помню в детстве меня мама повела на балет по мотивам сказки Э. Т. А. Гофмана «Щелкунчик и мышиный король». Мне тогда было всего восемь. И мне казалось все это слишком занудным и не интересным. Чуть не уснул, но старался держаться до последнего. Мама тогда пообещала хеппи мил. И я сдержал обещание, но после этого больше не ходил в театр. Отпало желание.

Вообще я был гиперактивным ребенком, слишком любознательным, даже любопытным. Хорошо учился в школе, ну и в университете старался не отставать. Хотя было трудно. В Йель не поступить просто так, но для любимого и единственного сыночка мэра не существовало никаких преград. Один звонок секретаря моего отца – и я уже в абитуриентах Йельского университета, а потом уже и полноценный студент факультета международных отношений. Другой специальности для меня просто не было прописано в каталоге.

Уилсон. Да, я сын мэра, избранного ещё в далёком 2012 году.

Тогда я шутил над папочкой, ведь все ожидали конца света, а он готовился к новой должности.

Забавно вышло. Конца света мы так и не увидели, а вот для Девида Уилсона настала новая жизнь.

Быть мэром оказалось не так уж и здорово. На тебя возлагается большая ответственность.

Мэр руководит всеми городскими службами, полицией и противопожарной службой, муниципальной собственностью, большинством муниципальных организаций и контролирует соблюдение всех законов города и штата в Нью-Йорке. Мэр назначает большинство официальных лиц, включая глав городских министерств. Работа 24/7.

Я не глупый мальчик, и понимал прекрасно, что он оставался на ночь на работе не просто так. Что у него была сексуальная помощница, на пятнадцать лет моложе мамы. Он ее трахал. Постоянно. И не только ее. Моему отцу приписывали интрижки с разными женщинами.

В этой ситуации мне было жалко только маму.

Папа не мог свой член держать в штанах, а мама была верной. Он не хотел разводиться. Зачем? У нас приличная семья. Она – примерная и верная жена, он – бабник и извращенец. Просто мечта каждого.

Я поступил в Йель и тогда мне стало абсолютно все равно. Отец оплачивал мне все расходы, арендовал лофт, подарил черное ферари на девятнадцать лет, нанял репетитора по языкам – испанскому и французскому. И мы занимались с Эрикой. Долго, целыми часами изучали язык. Сначала она демонстрировала свой опыт и владение, а потом я сдавал домашнюю работу. И ей нравилось, очень сильно нравилось.

Именно с Эрикой и началось мое сексуальное пробуждение. Поздновато, как для парней моего возраста, но зато как.

Не каждый мог себе позволить такого репетитора. А я мог.

И позволял себе то, что хотел. И делал, что хотел. И трахал тех, кого хотел.

Мне нравился секс, и с каждым годом мои сексуальные аппетиты увеличивались. Сексоголик?

Нет. Они ведь несчастные люди. Они пытаются самоутверждаться за счёт секса, а мне это ни к чему. Я просто его люблю. С красивой женщиной, с той, для которой не существует запретов. С той, для которой секс не просто трение тел, но и единение душ.

Влюблял в себя, чувствовал, как женщины страдают, и мне это приносило удовольствие. Но не наслаждение и дикое желание.

А ровно год назад друг позвал меня на представление. Была какая-то новая постановка. Мне было скучно и я согласился. Тем более выдалась очень тяжелая неделя. Переговоры с итальянцами. Они до черта упрямые. Но отец нуждался в их помощи и попросил меня убедить их в этом.

- Дэйм, ты как? Чем будешь заниматься вечером?

- Привет, Саймон. Да ничем. Устал. Думал расслабиться немного.

- Предлагаю сделать это на культурном мероприятии. Мой знакомый из Франции прилетел с новым спектаклем. Билеты все скупили за день. Представляешь какой ажиотаж.

Но я успел взять лучшее места.

- Какой балет? Смотреть на то как эти доски двигаются по паркету? Нет, у меня настроение испортиться еще больше.

- Какие доски? Там такие красотки выступают. Ты давно видел балерин?

- В детстве.

- Вот- вот. Сейчас все по - другому. Они проходят жесткий отбор. И внешность – основной критерий.

- Ладно, что я теряю. Пошли на твой балет. Я заеду за тобой.

- Хорошо. Заедь за мной к семи вечера. Театр балета знаешь где находиться? Твой отец частый гость там.

- Мой отец, но не я. Понятия не имею, но навигатор моей малышки меня приведет к цели.

- Какой шутник.

- Я хочу выпить и развлечься. Остальное не важно.

- Выпьем и расслабимся, но только после спектакля. О, вспомнил. «Вендетта» называется.

- Интересное название, Саймон. Я так полагаю одеться нужно соответствующе?

- Конечно. Хотя ты и так не расстаешься с образом дипломата. Ты хоть очки свои снимаешь, когда трахаешься? А в голове у тебя в тот момент, надеюсь, не схемы крутятся того, каким же образом заработать больше денег и познакомится с нужными людьми?

- Поверь, когда я занимаюсь сексом я думаю совсем о другом.

- Ладно, Дэйм. Моя машина сейчас в ремонте, жду тебя к семи.

- Жди, я обязательно буду.

И тогда я впервые посетил театр во взрослом возрасте. Более часа я наблюдал за кордебалетом на сцене, и мне совершено не нравилась глупая постановка. Ни о чем. Мне ещё вручили дебильный бинокль. Мой друг решил что с балкона наблюдать за действом мне будет интереснее. А я ни черта не видел.

- Да пошло оно к черту! И не иди за мной!

Психанул. Поднялся с вип места и вышел из зала.

Как раз был перерыв. Второй акт я могу осилить только в постели, но не здесь. С меня достаточно, - подумал, как натолкнулся на одну из балерин.

Темноволосая, красивая крошка. Она была в пуантах и в черном платье, или как там…. Не знаю. Не ценитель искусства.

Она подошла к буфету чтобы взять воды. А я смотрел, наблюдал за ней. Никого больше не замечал, хотя людей было тьма.

- Почему ты так на меня смотришь? Нравлюсь? -заметила и подошла ко мне вплотную.

- Возможно.

- Тебе ведь скучно. Для чего ты пришел тогда?

- Поддержать друга. Я не мог ему отказать.

- Дэймон Уилсон. Да, не в том возрасте папочка решил приобщить тебя к прекрасному.

- Узнала меня. А тебя как зовут?

- Кто же не знает сына мэра Уилсона. Кетти Сильверс. Лучшая балерина.

- Это ведь не местное шоу.

- Да, но труппу наш постановщик набирал из Нью-Йорка. Ладно, скоро антракт закончится. Мне пора. Желаю удачи в изучении прекрасного.

Да она смеётся надо мной. Улыбка белоснежная, губы алые. Так и хотелось… О, фак. Мне реально захотелось ее в ту же секунду. Вдавил ее в себя, запустил руки под пышную юбку и стиснул ее бедра. Лизнул кончиком языка ее ухо, а затем прошептал вопрос:

- Поможешь мне с этим справиться? Я буду терпеть, пока закончится представление, а ты будешь терпеть меня всю ночь. Как тебе такой расклад?

- Деймон Уилсон ничего не делает просто так?

- Возможно. Мне тебя ждать?

- Тебе уже не так скучно?

- Определенно.

- Хорошо. Только с тебя огромный букет роз.

- Много букетов, крошка. Но также много оргазмов, - предупредил девушку, на что она лишь улыбнулась, согласно кивнула и направилась снова на сцену.

***

Вот и стал я зависим от утонченных, милых девушек на пуантах. Посещаю все мероприятия, принимаю участие в качестве жюри во всех конкурсах и кастингах, а потом... Потом с дивами сцены мы направляемся ко мне. Уверен, что и эта светловолосая не станет исключением. Тем более в актовом зале мы одни. Ее раньше не видел. Новенькая или?

Как только музыка стихает, поднимаюсь с места и подхожу ближе.

- Отлично, великолепно, браво! - аплодирую девушке.

- Спасибо, мистер Уилсон. Я прошла слепое прослушивание?

- А это прослушивание? Я даже не знал.

- Мистер Уилсон, но как же...

- Тише, детка. Часть прошла, вторую - нет.

- И что надо для второй части? - глазки малышки сужаются, а губки начинают дрожать. Она все прекрасно понимает. Вопросы задаёт ради приличия. Но зачем?

Ох, в паху становится невыносимо твердо, когда скольжу рукой под пачку, а она содрогается.

- Секс? - задаю вопрос.

- Секс? - переспрашивает девушка.

- Лаура, - начинает раздражать. Завтра кастинг, мой голос решающий. Так почему же она играет в недотрогу? Ну же, не надо этого сейчас. Я не хочу тебя насиловать, детка. Очень не хочу.

Смотрю на нее - красивая, как и большинство. Нажимаю на плечи, заставляю встать на колени. На удивление не возражает, слушается, все выполняет. Сама тянется к ремню, облизывает губы, и конечно же потом - когда стягивает мои строгие, черные брюки вниз - с усердием принимается сосать член.