Глава 8. Публичное объявление о помолвке

Гостиная в особняке Филатовых была полна людей. Собрались бабушка, папа, мама, Раиса, и несколько близких подруг Ксении. Сама она вместе с Романом сидела напротив. Атмосфера была угнетающей.

— Ксюша, по-моему, ты слишком уязвима. У вас ведь с Ромой взаимная любовь – как у Софы вообще хватило наглости так поступить? Она ведь прекрасна знает, насколько важен твой публичный статус, и всё равно посмела вызвать полицию, которая тебя арестовала. Очевидно, она просто хочет тебя уничтожить! — заявила Раиса.

— Вот именно! Причём одной ногой она рассталась с Ромой, а другой – уже развлекалась с каким-то мужчиной в баре! Лишь подтвердила, что сама является дешёвкой!

— А я считаю, самый большой убыток ты понесла как публичная личность. Сейчас весь интернет заполонили обсуждения об этом инциденте. Все сплетничают о том, как ты соблазнила Ермакова, была застукана с ним в постели невестой и вдобавок употребляла какие-то наркотики. Конечно же, это всё выдумки, но тебе нужно как можно скорее найти способ всё разрешить.

— Верно! Софа заявила на тебя в полицию из злых побуждений, но ты не можешь позволить ей тебя подавить!

Ксения бросила жалостливый взгляд на сидящую во главе бабушку. Её маленькое белое личико было переполнено чувством уязвимости и печали:

— А что я могу сделать? Раз она во что бы то ни стало решила поступить именно так, то я ведь не могу действительно начать ей противостоять. Мы ведь одна семья – если создадим шумиху, то лишь поставим в затруднительное положение бабушку и родителей.

Её слова Татьяна Григорьевна оценила высоко и взглянула на неё с одобрением. Гордей Борисович же грозно заявил:

— С чего бы ты создавала мне трудности? Ты её принимаешь за свою сестру, а спроси: она видит в тебе сестрёнку?

— По правде говоря, нельзя винить Соню. Я сам поступил неправильно, — слегка поморщившись, произнёс Роман.

Ему тут же возразила Ксения:

— Нет, это я во всём виновата. Если бы я тебя не полюбила, то она не стала бы…

— Я не это имел в виду, — остановил он её и мрачно добавил, — я имел в виду, что нам стоило раньше с ней всё прояснить. Нам не стоило со всем этим тянуть, просто из-за того, что мы боялись причинить ей боль. Теперь несправедливому обхождению подверглась ты. Я не разобрался со всем как следует.

Ксению его слова очень тронули:

— Рома…

— Кхэ-кхэ, — прокашлялась бабушка и взглянула на него с улыбкой на лице, — ситуация уже зашла слишком далеко. Ты ведь читал комментарии в интернете? Столь большой скандал уже не замять. Что думаешь о текущей ситуации?

Выражение его лица слегка омрачилось. Ксения же безмолвно сжала пальцы, выглядя слегка взволнованной.

— Не волнуйтесь, Татьяна Григорьевна. Я больше не позволю Ксюше терпеть обиды и, как вернусь, сразу же сделаю публичное заявление о наших с ней отношениях.

Бабушка подобному ответу обрадовалась. Марина Робертовна и Гордей Борисович выглядели не менее счастливыми. Только Ксения выразила своё беспокойство:

— Но ведь многие уже знают, что ты был помолвлен. Разве они нам поверят?

Роман крепко взял её за руку и объяснил:

— Многие и правда знают, что я помолвлен, но абсолютно никому неизвестно, кем именно является моя невеста. Поэтому мне лишь требуется объявить, что помолвлен я изначально как раз-таки был с тобой, и моя невеста ты. Тогда никто ничего не скажет.

Теперь-то Ксения выдала радостный облик, однако в следующую секунду вдруг снова нахмурилась:

— Но что насчёт Сони…

— Об этом не беспокойся. Я с ней поговорю, — заговорила Татьяна Григорьевна. В её тоне слышалась властность, развившаяся с годами её авторитетного положения. — Никакого заявления Роме в интернете делать тоже не нужно, чтобы избежать ненужных проблем. Послезавтра ведь день рождения Ксюши? Организуем пышный приём, пригласим несколько журналистов и сделаем объявление в тот день.

Роман кивнул в ответ:

— Хорошо. Сделаем, как Вы скажете.

— Обсуди это и со своими родителями. Как-никак дело дошло до свадьбы – мы не можем принимать решение в одностороннем порядке.

— Не волнуйтесь. Они уже на всё согласились. Мои родители очень любят Ксюшу.

— Ну вот и отлично, — на лице бабушки наконец показалось удовлетворение. — Оставайся с нами на обед.

Роман всё же встал с места:

— Спасибо, но мне нужно ехать. Требуется ещё кое-что уладить на работе. Буду рад остаться у вас в следующий раз.

— Ты так молод, а уже подаёшь такие надежды. В таком случае не буду тебя задерживать, — она перевела взгляд на сидящую рядом с ним Ксению, — иди проводи его.

Та смышлёно поднялась с места:

— Конечно.

Только когда они вышли за дверь, Татьяна Григорьевна снова помрачнела лицом. Больше не улыбаясь, она грозно взглянула на сидящего по левую сторону сына:

— Позвони своей бессердечной дочери и скажи, чтобы приехала сегодня вечером к нам.

— Хорошо, — ответил он.

***

Договорившись обо всём по телефону, Софья положила трубку, но тот вдруг неожиданно зазвонил снова. Увидев высветившееся на экране слово, она нахмурилась и на мгновение оцепенела. Вмиг пропал даже аппетит.

— Да, папа, — ответила она леденящим тоном.

— Так ты ещё помнишь, что я твой отец?! — донёсся его грозный рёв.

Она от невыносимости отодвинула телефон подальше от уха и решила, что лучше уж просто положит его на стол и включит громкую связь.

— Что ты хотел?

— Когда ты вернулась в Россию?

Она опустила веки и безразлично ответила:

— Зачем ты спрашиваешь?

— Как ты смеешь! Вернулась и даже не сообщила! Ты вообще ещё считаешь меня своим отцом или нет?! А семья для тебя хоть что-то значит?

Софья лишь усмехнулась в ответ:

— Гордей Борисович, если я помню правильно, то, как только вернулась – я, кажется, Вам звонила, — произнесла она саркастично.

Тот на мгновение обомлел, но затем неуверенно спросил:

— Когда ты мне звонила? Почему я не помню?

Она безмолвно усмехнулась ещё сильнее. С того самого момента, как Ксения присоединилась к семье, её саму отец больше ни во что не ставил. Ни то что бы она этого не знала – просто совсем не ожидала, что относился он к ней настолько безразлично: даже забыл, что по возвращении на родину она ему звонила. А самое смешное было то, что теперь он наезжал на неё из-за того, что она якобы ничего ему не сообщила.

Гордей Борисович, очевидно, осознал свой промах и как-то неловко добавил:

— Ну, ладно. Последние два года компания занимается расширением сфер своей деятельности, и я по уши завален делами – возможно, забыл. Неужто ты как дочь не можешь войти в положение своего отца? Уже так давно приехала, а ещё ни разу не заезжала домой – это ни в какие ворота не лезет.

Продолжать разговаривать с ним ни о чём Софье уже начинало надоедать, поэтому она хладнокровно спросила:

— Так что тебе от меня нужно?

— Я… — его очень разозлил её неуместный тон, но, подумав о её темпераменте, он всё же решил подавить свой гнев, — бабушка передала, чтобы ты приехала сегодня на ужин, — произнёс он сурово.

— Я не поеду.

— Что за вздор? Как бы там ни было, ты тоже член нашей семьи. Неужто нельзя собраться вместе поужинать? Или я должен лично приехать тебя пригласить?

Софья холодно скривила губы:

— На Новый год и все другие праздники вы меня почему-то позвать забыли, а тут вдруг неожиданно приглашаете на ужин. Боюсь, в еду будет подсыпан крысиный яд, чтобы меня отравить.