Почувствуй вкус

Дом обошла обнаженную Сабу, внимательно оглядывая ее тело. Ей нравился процесс созерцания обнаженной натуры. Когда кожа покрывается мурашками стыда и легким возбуждением, от ее внимания. Когда дыхание становится учащенным, и пульс на жилке шеи, заметен невооруженным взглядом. Ей нравилось, что только одно ее внимание делало все это. Искренность эмоций Нижней поражала. Ей хотелось баловать женщину за такой чистый подарок, и сегодня она вновь намерена открыть ей новую грань чувственности.

Она подошла к небольшому шкафчику на противоположном конце комнаты, беря оттуда ролик серого скотча и маску на глаза. Вместе с нехитрыми атрибутами она вернулась к ожидающей Сабе. Подойдя сзади, она надела повязку ей на глаза, не давая возможность понять, что будет происходить дальше. Убедившись, что Нижней ничего не видно, она подцепила край ленты, отматывая кусок, с характерным треском. Она видела, как на мгновение сбилось дыхание Нижней и как оно ускорилось, когда липкая сторона прижалась к ее шее, обводя ее вокруг. Нижняя почувствовала, как Дом подняла ее волосы, окутывая шею полностью. Второй круг сжал горло крепче, слегка затрудняя дыхание. Она услышала, как оторвался скотч и горячие пальцы пробежали по полоске липкой ленты. Раздался новый треск. И липкая сторона прижалась к низу ее живота, медленно двигаясь вверх, проходя между грудей и соединяясь с линией на шее. Новый разрыв. Пауза. Мучительная пауза на минуту. Она слышит глухой звук шагов. Тишина. Треск скотча. Ладони пробегают по коже рук, струясь в сторону пальцев, касаясь тыльной стороны и раздвигая руки в стороны. Липкий край прижат горячим пальцем под правой грудью. Кожа стягивается под давлением ленты проходящей под левой грудью, по спине, и снова обходя окружность под грудью, затягивая ее в тугой каркас, впрочем, не мешающий дыханию. Разрыв.

Новый пояс проходит выше груди, оставляя ее открытой, доступной для ласк. Пальцы «случайно» задевают сосок. Следующий пояс на талии. Пауза. Кончики пальцев прикасаются к тыльной стороне ладони, пробегая чуть выше к кисти, обхватывая ее пальцами и вытягивая вперед. Виток скотча вокруг кисти, и Дом уже притягивает вторую руку Сабы, чтобы соединить их, туго стягивая вместе, лишая их любой подвижности, свободы. У Сабы не может быть свободы. Разрыв. Новый треск скотча. Но нет прикосновения. Все чувства обострены. Легкое дуновение воздуха, от близкого дыхания Дома на груди. Тело Сабы вздрогнуло, от предчувствия ласки по эрегированным соскам. Мечтая об этом. Но вместо ожидаемого рта, почувствовала, как палец пригладил липкую сторону полоски скотча к твердому кончику, обводя его кругами, медлительно, нежно разглаживая. Тоже самое было проделано и со вторым соском. Когда Саба привыкла к этому движению, и смогла унять свою дрожь, скотч был резко сдернут с эрегированных холмиков, заставляя тело Нижней выгнуться навстречу Верхней, умоляя ее успокоить легкий саднящий эффект. И тут же сначала один сосок, а затем и другой, были обласканы влажным языком, выводящим круги по нуждающейся плоти. Так же резко как началась ласка, она была закончена и всхлипывающая от желания Саба, была снова оставлена в неведении.

Дом отошла на пару шагов, любуясь покрасневшими щеками и грудью, наблюдая, как тело женщины покачивается от желания. Легкая ухмылка исказила ее лицо. Ей нравится играть в эту игру. Но эта женщина слишком чувствительна. Она не вынесет полного спектра эмоций. Она будет двигаться медленно, подготавливая ее ко всем тем чувствам, что будут ожидать ее дальше.

Верхняя потянула Сабу за связанные руки, придвигая ближе к софе. Достигнув нужной точки, она обошла женщину, становясь сбоку. Нижняя почувствовала горячее дыхание на своей щеке, а затем как грудь Дома потерлась о ее руку, когда та потянулась вверх. Ее обоняние уловило цитрусово-свежие нотки парфюма. Такие… Знакомые. Мысли об аромате улетучились, как только Саба ощутила, как ее стянутые руки подняли вверх. Она была сбита с толку. Холод и звон металла по ее рукам, выбили ее из состояния возбуждения. Уже через секунду Доминант отстранилась, отпуская руки Сабы, которые остались висеть на скотче и продетой через него цепи. Кисти рук слегка щипало, от тянущего эффекта клея, от силы тяжести рук. Дыхание перехватывало от легкой скованности дыхания, от ощущения зажатости и обездвиженности. От ощущения принадлежности, власти и собственной беспомощности. Отсутствие зрения, обострило чувства слуха, обоняния и тактильных ощущений. Каждый порыв воздуха воспринимался, как чувственная ласка, каждое шуршание ткани одежды Дома, как предчувствие легкого контакта. Каждая минута ожидания возбуждала нервные окончания еще сильнее, делая каждое движение и прикосновение еще неожиданнее и ярче. Это было восхитительно. Сердце Нижней колотилось, как сумасшедшее.

Верхняя обошла связанную, вставая сзади. Ее руки погладили полоски скотча на шее, слегка нажимая пальцами, напоминая, что власть в ее руках. Затем проследили вниз, по центральной линии, доходя до талии. Дальше обе руки прошлись в обе стороны по этой линии, невесомо пробежали по ребрам, и вновь с нажимом по серебристой линии под грудью. Пауза. Вновь эта мучительная пауза. Неожиданное прикосновение к наружной стороне бедер. Легкое царапанье гладкой кожи, вверх до талии. И мучительно медленный спуск на ягодицы. Пальцами подцепила кружево трусиков. И вниз. Ноги Сабы дрожали от переполняющих чувств. Она не была уверена, как смогла выбраться из белья не упав. Все ее тело было напряжено и готово сорваться в эйфорию, в любую секунду. Как возможно, так много чувствовать, даже без ласк как таковых? Ее собственная фантазия о предстоящем, распаляла ее больше, чем все ее предыдущие любовники вместе взятые.

Когда руки Дома двинулись в обратный путь, вверх по внутренней стороне ног, Саба готова была умолять взять ее. Слишком много фантазий проносилось в ее голове в эти мгновения. Встав, Дом наклонилась вперед, прошептав на ухо два слова, заставившие связанную почувствовать, как ее тело готово сорваться в оргазм:

— Раздвинь ноги. — Команда. Приказ. Воля. Невозможно не подчиниться. Невозможно не возбудиться. Невозможно остановить бешено колотящееся сердце, рвущееся наружу. Саба подчинилась.

Верхняя обошла женщину, садясь на софу, соединяя колени, прямо между ног связанной, прикованной женщины. Пальцы ее левой руки пробежали по нежной коже живота. Пауза. Чертова пауза.

-Расскажи мне, что ты чувствуешь сейчас? — почти холодно, почти равнодушно спросила она.

— Я. Я не знаю. Так много всего, Верхняя. — Хрипло ответила женщина.

-Я хочу знать все. — Глубокий вдох.

— Я жажду прикосновений. Вся моя кожа горит от чувств. Я не знаю, что ты сделаешь дальше, и это заставляет все нервные окончания быть возбужденными. Мое сердце бешено бьется. Ты вызываешь много чувств. Полоски скотча сдавливают кожу. Это приятно и слегка больно. Скорее даже просто жжет. Хочется, ощутить прикосновение к этим местам, они такие… Чувствительные. Мне стыдно. Мне стыдно за то, что я так остро реагирую на все это. Но в тоже время я хочу испытать еще больше. Я доверяю тебе. Я хочу узнать, что будет дальше. Я хочу подчиниться. Я хочу отдать тебе власть над своим телом, так же как и над своими мыслями. Я хочу думать только о тебе, я хочу раствориться в этих ощущениях. — Нижняя не видела, как каждое ее слово, находило отражение на лице Верхней. Ее закрытые глаза и нахмуренные брови свидетельствовали о том, что она ищет место этим чувствам в своем теле. Каталогизирует их, записывает в свой эмоциональный список непонятных эмоций, чтобы разобрать потом. Пауза. Новая пауза неизвестности. Саба уже не знала, что ей думать. Вдруг ее слова расстроили Верхнюю или она перешагнула границу дозволенного? Но она старалась быть максимально честной. Ложь — это то, что прописано в их контракте. Если ее уличат во лжи, их договор будет расторгнут. Это не то, что входит в ее планы. Она в начале пути. Ей так много всего предстоит еще изучить и понять в себе. Поэтому, правда, это то, что она готова дать взамен за те ощущения, что дают ей эти… Отношения.

Неожиданное прикосновение к внутренней стороне бедра было внезапным, но весьма приятным, вызывая новую волну желания. Саба вздрогнула, когда рука двинулась вверх, почти касаясь нуждающейся плоти, но все так же проходя мимо. У этой Верхней раздражающая привычка дразнить. Раздражающая, но неимоверно возбуждающая. Держащая на грани, практически обрыве чувств. Пальцы поднялись до живота, обводя впадину пупка, и двигаясь обратно вниз. В этот раз пальцы устремились прямо к клитору, но все таким же неимоверно тонким, почти невесомым прикосновением, что Нижней хотелось просто потереться об руку своей Доминантки. Но она сдержалась.

Два пальца вернулись на жаждущий клитор, надавливая чуть сильнее, окунаясь во влажность, скопившуюся между ног женщины. От этого чувства Саба почти заскулила. Ей пришлось больно прикусить щеку, чтобы мольба не вырвалась из ее рта. Когда ее возбуждение уже почти достигло максимума, Дом убрала руку с клитора. Она потянулась вниз по правой ноге, обхватывая колено, поднимая ногу Сабы, и опуская сбоку своего бедра. Тоже самое она проделала и с другой ногой, располагая Сабу над собой. Ее руки вытянулись вверх, слегка держа в напряжении тело. Возбужденная грудь оказалась перед губами Верха. Такая сладкая и манящая своими твердыми налитыми желанием сосками. Дом облизнулась, прежде чем легким движением губ прижаться к нему, а затем языком обвести круг вокруг него. Второй сосок уже был жестко зажат между зубами, в то время, как кончик языка двигался быстрыми движениями по нему. Ее рука легла на клитор, но не шевелилась, просто прижимая клитор, ощущая его пульсацию. Наконец, оторвавшись от груди, Дом посмотрела на лицо Сабы. Ее губы были эротично приоткрыты, дыхание прерывисто. Она была очень близка к грани.

-Я хочу, чтобы ты сама довела себя до оргазма. Я разрешаю воспользоваться своей рукой. Тебе нельзя произносить ни звука. Ты должна сохранять молчание до конца. Каждый твой стон будет воспринят как непослушание. В этом случае ты остановишься, дашь себе немного остыть, после чего продолжишь вновь удовлетворять себя, об мою руку. Все понятно? — спокойно и твердо проговорила зеленоглазая женщина.

-Да, Верхняя. — почти со всхлипом ответила Нижняя.

-Начинай.- Ответила Дом, замирая в одной позе, подставляя свою руку, для движения тела женщины. Почти моментально, та опустилась на пальцы, вначале медленно изучая и подстраивая свой ритм. Затем более уверенно, увеличивая амплитуду движения, наращивая степень удовольствия, когда она почти была готова взорваться, из ее горла непроизвольно вырвался всхлип. Она замерла, широко распахнув глаза. Дом тут же убрала руку, и с усмешкой произнесла:

— Наказана. — Ее губы почти моментально накрыли левый сосок, правая рука устремилась к соответствующему, нежно его поглаживая кончиками. Саба дернулась на связанных руках, не имея возможность прикрыть чувствительные холмики. Это было наслаждение, смешанное с болью. Через минуту, когда ее губы были искусаны, от сдерживаемых стонов, и когда Верхняя вновь вернула руку под жаждущую влажную плоть, ей казалось, что она уже готова умереть, от переполняющих ее эмоций. Движения на пальцах стали резкими, дергаными, ей нужно получить этот оргазм. Быстро, сильно. Немедленно. Предательский всхлип вырвался из ее сжатых губ за пару толчков до оргазма. И в ту же секунду исчезло божественное трение о горячие, и уже такие мокрые от ее соков пальцы. Нижняя закинула голову вверх, слезы потекли по ее лицу. Еще никогда она не была так близка к отчаянию. Она была готова умолять. Она была готова на все, лишь бы получить этот чертов оргазм. Оргазм, который был необходим как воздух, как будто от него зависело, будет она жить дальше или нет. Когда ее голова вернулась в прямое положение, до ее обоняния донесся запах. Запах Ее возбуждения. Через секунду губ коснулся палец Дома, пробежавший по ним, слегка вторгаясь внутрь рта.

— Оближи. И расскажи, какова ты на вкус? — Саба выдохнула от этого приказа. Не то, чтобы она никогда не пробовала себя, но это определенно не была ее любимая часть. Она раскрыла рот медленно, с легкой неохотой, слегка слизывая языком влагу с пальцев. Почувствовав, как легко задрожала рука Дома от прикосновения языка, она уже более уверенно обхватила их ртом, слегка прикусывая зубами, и жестко провела губами вверх, до костяшек, а затем вниз, языком прижимаясь к тыльной стороне пальцев, слегка дергая им. С легким хлопком она освободила конечность, проводя языком по губам, смакуя, пробуя себя, чтобы передать своей Верхней всю гамму вкуса.

— Это приятный вкус. Он слегка вяжущий, терпкий, но в то же время сладкий. Я чувствую в нем пряные нотки, легкую кислинку. Он очень… Необычный. Очень разнообразный вкус. Чем дольше его пробую, тем больше разных ощущений он вызывает.

— Хорошо. Расскажи теперь, какие чувства ты испытала, когда я заставила тебя попробовать себя? — спросила Верхняя.

— Сначала гнев и злость, потом легкое разочарование, от банальности задания. Затем сильное возбуждение от твоей реакции, я захотела порадовать тебя описанием вкуса, поэтому действительно старалась оценить его. Мне нравится, когда моя Верхняя довольна мной. Мне нравится, что тебе так важно знать мои чувства. Но я не понимаю, почему тебе они нужны так подробно. Я могу спросить у тебя, мой Доминант, почему это так важно для тебя? — Почти умоляюще проговорила женщина, но в ту же секунду почувствовала, как пальцы Верхней вернулись на ее плоть, легонько потирая чувствительную точку. Нижняя вновь закинула голову, прикусывая до крови губу, чтобы не проронить ни слова. Ее клитор был уже измучен постоянным прерыванием ласк, и жаждал получить заслуженную долгожданную разрядку. Она старалась быть тихой, постепенно ускоряясь, контролируя себя. Не уходя вглубь себя, все время оставаясь слегка на поверхности. Это оттягивало удовольствие, делало его еще более ярким. Движения бедер становились все более дерганными, улавливая ритм, необходимый для разрядки, руки затекли, и ей ужасно хотелось сменить позу, сделать ее более удобной для себя, но в тоже время, она знала, что Дом будет смотреть на нее, и она старалась угодить. Она хотела показать той, как ей важны и дороги их отношения, что в них она уже находит то, что искала долгое время. На волне мысли о том, как ее Доминант смотрит на нее, впитывает ее удовольствие, Саба кончила, содрогаясь в конвульсиях, когда пальцы еще несколько раз по инерции прошлись по пульсирующей нервной точке, вызывая желание кричать, но она сдержала себя, вновь до крови прокусывая губу, и моментально слизывая красную жидкость, с явным металлическим вкусом. Силы полностью оставили ее, и она повисла на связанных руках, довольно сильно натягивая запястья. Завтра, наверняка, будут синяки - была последняя связная мысль, прежде чем волна послеоргазмической эйфории накрыла ее. Она чувствовала, как Верхняя, обхватила ее за талию, придерживая, и не давая слишком сильно вывернуть в суставах кисти. В следующую секунду ее руки безвольно повисли, освобожденные от цепи, но все еще стянутые скотчем. Когда она была посажена на софу, скотч был разрезан небольшим ножичком, и Дом бережно сняла ленту с покрасневших и саднящих кистей. Затем были сняты остальные ленты, с легким жжением отлипая от кожи, это не было неприятно и даже больно, но тем ни менее тонкая кожа, была покрасневшей от давления. Дом смазала ссадины, с чувством удовлетворения наблюдая за своей Собственностью. Эта женщина определенно хорошо обучается. В скором времени они смогут перейти к действительно увлекательным вещам…

— На столике в прихожей лежит конверт. Он для тебя. Откроешь его дома. До следующей сессии, Саб. — с этими словами Дом встала и удалилась в соседнюю комнату, вновь вспоминая те чувства, которые она клялась забыть. И забыла. До сегодня.