Метка

Она вошла в комнату, медленным шагом. Раздетая, скромная, с потупленным от стыда взглядом. Она подошла к женщине напротив, вальяжно развалившейся на софе, и откровенно разглядывающей ее. Она опустилась на колени, склоняя голову в покорном жесте, смиряясь с дальнейшей своей судьбой.

Женщина на софе медленно и будто с неохотой приняла собранную позу, соединяя колени, выпрямляя спину, опуская хищный, властный взгляд вниз. На свою жертву. Ее взгляд прошелся еще раз по обнаженному телу, отмечая мурашки, скользящие по обнаженной коже и нервную дрожь предчувствия. Ее не накрашенные губы сложились в усмешку, которая почти моментально сползла с лица, отдавая лидерство отстраненному выражению, холодному и пустому, как и окружающая комната.

Она наклонилась вперед, проводя пальцем по подбородку дрожащей женщины, поднимая ее лицо, негласно отдавая приказ смотреть в глаза. Дыхание жертвы участилось. Она чувствовала себя загнанной в ловушку, из которой уже нет выхода. Ее согласие уже получено, а сознание жгло воспоминание о подписанном контракте с этим дьяволом, с блестящими от предвкушения глазами. Ей оставалось лишь смириться и ждать своей участи, поэтому она смотрела в лицо своей судьбе, и надеялась на снисхождение, на милость. Воля женщины напротив, подавляла, заставляла отвести глаза, захотеть спрятаться от всего мира, но собственная гордость говорила ей держать голову, и не отводить взгляд. Молчание затягивалось. Наконец, женщина, держащая власть, сжалилась, убирая палец с лица, и откидываясь назад.— Мне нравится твой строптивый характер. Я люблю таких как ты… Но обещаю, очень скоро ты будешь идеальной Сабой. Я научу тебя, как положено вести себя с Верхней. — Ее губы тронула хищная улыбка, быстро угасшая. Место снова заняло холоднее выражение, впрочем, достаточно красивого лица. Обнаженная женщина вздрогнула от этих слов. Дрожь возбуждения пробежала по ее телу, заставляя дыхание участиться. Быть подчиненной кем-то, вот что привело ее в это место. И это то, что она гарантировано получит, если будет вести себя по правилам. Но для кого эти правила? И что будет, если нарушать поставленные правила? Вопросов в ее голове было больше чем ответов, но она решила идти до конца в своем желании узнать эту сторону себя.

Верхняя вновь пробежала глазами по стоящей на коленях женщине, оценивая взглядом ее возбужденные соски, нервно подрагивающий живот, и руки сжатые в кулаки.

— Я хочу, преподнести тебе первый урок подчинения. Я хочу, чтобы ты почувствовала, что принадлежишь мне… — Она лениво подняла руку, указывая на стол стоящий в поле ее досягаемости. — Дай мне маркер, лежащий на столе. -

Обнаженная женщина замерла, недоверчиво глядя на приказавшую. Ей всего и надо было, что протянуть чуть подальше руку, чтобы взять его. В чем смысл данного приказа? Верхняя приподняла бровь, явно ожидая исполнения своего слова. Через секунду, когда Саба, все же выполнила поручение, она одобрительно кивнула, подтверждая, что поняла ее сомнения, но ее слово — закон, которому необходимо подчиняться. Взяв протянутый маркер, она снова выпрямила спину, принимая более напряженнее положение. В следующую секунду она поднялась, делая последний шаг к поджидающей Сабе. Она сделала неторопливый круг, вновь оглядывая принадлежащее ей имущество, довольно ухмыляясь, и наслаждаясь эффектом, который создавала ее Воля.

Вновь вставая перед лицом ожидающей женщины, она протянула руку, давая разрешение подняться. Когда та встала на свои уже затекшие ноги, их глаза вновь встретились. Верхняя сняла колпачок с маркера и с твердостью и жесткостью начала писать на теле своей жертвы слова принадлежности.

Первым делом на грудине она написала большими буквами слово «Саб». Оставляя жирный черный след на светлой коже, не заботясь о том, насколько кричаще это выглядит. Ей необходимо показать, что эта женщина теперь принадлежит ей, что она ее собственность. Поэтому следующим шагом Доминанта, было написание на верхней части правой руки слова «Собственность». Да, это и правда была ее собственность, она оценила своим взглядом, как закрылись от возбуждения глаза женщины, на тело которой наносились надписи. Она уже подчинялась. Поэтому на другой руке, симметрично, она написала «Подчинение». Да, это было напоминание о том, что их отношения будут состоять из приказов и беспрекословного подчинения. Потому что она Доминант. Потому что она хочет, чтобы эта Сабмиссив подчинялась ей. Потому что теперь, она принадлежит только ей. Дом окинула взглядом покрасневшую от возбуждения женщину, вновь оценивая повышение температуры тела, еще более напрягшиеся соски, и постоянную мелкую дрожь живота. Она положила руку на живот, ласково его поглаживая, и отмечая как под ее рукой дрожь лишь усилилась. Она хотела ее. Медленно опуская руку вниз, и останавливая ее около тонких, почти невесомых трусиков. Так же неторопливо она опустилась на одно колено, приближая свою голову к обнаженной коже. Когда ее щека почти соприкоснулась с животом, она остановила движение, замирая в паре миллиметров и втягивая глубоко воздух. Она желала ощутить запах женщины, соединить его с ощущением текстуры кожи под своими пальцами, запомнить. Это мгновение было ее любимым. Знать, как в теле человека борется желание подчиниться, быть самостоятельным, и чтобы его… Просто трахнули. Это было… Возбуждающе. Волнительно. Восхитительно эмоционально. Ее тело тоже трясла дрожь желания, но сейчас было не время. Для выплеска сексуального желания еще будет возможность. Сейчас надо закончить задание. Поэтому также уверенно и размашисто, как и ранее, она написала на животе последние слова, но самые замечательные слова для нее: «ПРИНАДЛЕЖУ СВОЕМУ ДОМИНАНТУ». Удовлетворенно вздохнув, она поднялась с колена, закрывая маркер, и кладя его на стол. Она окинула взглядом свою работу, вновь испытывая желание взять эту женщину здесь и сейчас, но откидывая его как преждевременное. Верхняя подняла взгляд к лицу своей Сабы.

— Я хочу, чтобы ты носила эти надписи, которые будут напоминать о том, кто ты теперь есть. Ты не можешь их специально убирать, пока они не сотрутся сами. — Она посмотрела в широко раскрытые от удивления и возмущения глаза, видя желание перечить ее Воле. — Ты будешь ходить с ними везде. На работе, дома, в театре, на встрече с друзьями. Они теперь часть тебя. Ты поняла меня? — Ее бровь взметнулась вверх, ожидая услышать возражения. Она видела, как слова готовы сорваться, с красных от постоянного прикусывания губ, но в последнее мгновение женщина передумала и просто кивнула. Верхняя тоже кивнула, принимая покорность Сабы. — Ты должна вести дневник. Я хочу, чтобы в нем ты писала все свои мысли и чувства, которые будут у тебя возникать по поводу ношения надписей принадлежности. А чтобы ты не забывала, что они есть, ты будешь смотреть на них в течении дня. Тогда, когда я тебе скажу, или ты захочешь вспомнить, кому ты теперь принадлежишь. Это моя метка на тебе. Я хочу, чтобы ты с благодарностью приняла ее, и с гордостью носила. Я знаю, что твои чувства будут очень противоречивы. Ты будешь ненавидеть меня, возбуждаться от этих рисунков, стесняться того, что кто-то увидит, смущаться своей зависимости от меня. Мне нужно, чтобы ты написала все чувства, которые будут. Даже если это гнев и отвращение. Мне нужно знать все о тебе. Вечером, я жду тебя и твой дневник, который ты так же постоянно будешь вести, на протяжении наших отношений, и будешь давать мне по первому моему требованию. Ты меня поняла?

— Да. — Еле слышно ответила женщина. Верхняя смотрела на нее, ожидая продолжения. — Да, мой Доминант. Я поняла.

— Хорошо. Я буду ждать тебя вечером. А теперь одевайся и иди. — Дом отвернулась, показывая, что на этом встреча окончена.

***

Весь день ее обуревали разные чувства. Ей хотелось стереть эти проклятые надписи, которые постоянно висели в ее воспоминаниях. Эта жестокая женщина заставляла смотреть на них почти каждый час, заставая врасплох в разных общественных местах. Это было унизительно, понимать, что тебя считают собственностью. Это было возбуждающе, когда кто –то ставит на тебе свою метку, и ты чувствуешь свою принадлежность сильному человеку. Гнев чередовался с похотью, а желание принадлежать, с чувством стеснения, что кто-то увидит эти чертовы надписи.

Она была послушной, она вела дневник, где честно написала все эти эмоции, что были в ее душе. Она ненавидела и одновременно мечтала о том моменте, когда сможет отдать эти эмоции в руки своей Верхней. Своей. Вот так она поймала себя на мысли, что уже чувствует себя принадлежащей человеку, которого едва знает. Как это возможно? Как возможно испытывать столько чувств к человеку, которого видела всего пару раз? Но они были. Яркие, горящие, требующие выхода, чувства страсти и похоти.

Когда она вошла в квартиру, где ее уже поджидала эта… Возбуждающая природные инстинкты женщина, она уже была готова. Готова ко всему, лишь бы получить еще больше ярких эмоций, ощутить себя действительно принадлежащей ей, покорной. Это упоительное чувство, когда отпускаешь власть. Когда другой принимает решение, делает с тобой все, что захочет, но в конечном итоге, все это доставит тебе неземное блаженство. А она была уверена, что эта Верхняя сделает так. Сделает ее счастливой.

В полном молчании она разделась, принимая положение, прописанное в контракте: никакой одежды, кроме черных тонких трусиков. Поежившись от своей наготы, но принимая ее как часть своего будущего удовольствия, она прошла в комнату, куда уже ушла Доминант.

Закрывая за собой дверь, она надеялась, что ее возбуждение уже скоро найдет свою разрядку, потому что ходить весь день на взводе было невыносимой пыткой. Такой же острой, как и желание прикосновения этих твердых, но нежных рук.

Дом ждала ее на софе, как и утром, так же вальяжно разместившись на своем месте. Ее рука лениво протянулась вперед, открытой ладонью вверх, показывая, что необходимо предоставить ей дневник. Саб подчинилась, проскальзывая вперед, опускаясь на колени, склоняя голову и протягивая журнал. Затем ее руки покорно опустились на колени, замирая в ожидании.

Верхняя все также неторопливо открыла дневник, оценивая красивый округлый почерк. Затем ее взгляд заскользил по линиям предложений, впитывая все, что было в них излито. Ее довольное выражение лица сменялось хищным. Затем снова менялось на довольное. Но Саб этого не видела. Ей не разрешалось смотреть на Дома. Она ждала разрешения. Она была твердо намерена заслужить сегодня похвалу и свою награду. Великолепную, чертовски притягательную… Награду.

Женщина отложила тетрадь, положив ее на журнальный столик. Она вновь откинулась назад, оценивая слегка поистертые надписи, но все еще отчетливо видные на нежной коже.

— Встань. — Тихо, но отчетливо произнесла она. Саб повиновалась. Поднимаясь с колен, но так же упорно не поднимая взгляд. — Подойди ко мне. — Продолжила Дом, слегка похлопывая себя по коленям. Женщина подошла, но не знала как ей лучше сесть, чего именно от нее хочет Верхняя. — Я хочу, чтобы ты села мне на колени, лицом ко мне. Я хочу видеть твои глаза. –Закончила она приказ. Саб повиновалась. Опускаясь на колени, широко разведя ноги, и чувствуя, как в ней растет новая волна возбуждения. Ее грудь была прямо напротив губ хищницы, ее теплое дыхание скользило по обнаженной коже, вызывая приятное томление внизу живота. Рука Дома скользнула по надписи на груди, обводя символы, медленным движением прохладного пальца. Затем ее рука опустилась на правую руку, скользя коротким ногтем по исписанной коже. Дальше, вниз по руке, прямо на последнее клеймо, обрисовывая его, наслаждаясь его присутствием на коже.

Когда палец закончил рисунок, рука скользнула еще ниже, по кружеву трусиков, и ниже по внутренней части бедра, пока рука хозяйки не вернулась на положенное место.

Дыхание Сабы участилось от этого простого, но, безусловно, эффективного движения.

Ее тело было готово к этому моменту почти весь день. Она молилась, чтобы это продолжалось. Чтобы рука Верхней вернулась к ласкам, но та не спешила, мучая ее, своим оценивающим взглядом, впрочем, уже с оттенком похоти.

Она не знала, что ей надо сделать, чтобы ее Доминант притронулась к ней. Она готова была плакать от досады, что та не трогала ее. Ей это было необходимо. Необходимо как воздух.

— Я хочу, чтобы ты попросила меня. Попроси меня притронуться к тебе. — Спокойно и невозмутимо сказала женщина.

— Прошу… Пожалуйста. Мне…. Мне надо, чтобы моя Верхняя притронулась ко мне. — Оставляя последнюю гордость, попросила женщина. Желание, томившееся весь день, было слишком сильным, чтобы все испортить своим гордым характером. Довольный выдох, был тем ответом, который она мечтала услышать весь день. Сейчас, она будет самым счастливым человеком, сейчас, она сделает ее полностью своей. Подчинит ее тело так же, как сегодня подчинила эмоции, и подмяла под себя характер. Одна мысль об этом чуть не привела ее к оргазму. Когда рука медленно скользнула обратно по ноге, и по хозяйски двинулась вперед, туда, где ее весь день ждали, ее тело вздрогнуло от силы желания, пронзившего тело. Когда пальцы лениво отодвинули тонкую ткань нижнего белья, скользя по влажным складкам, ее тело выгнулось от удовольствия. Прикосновение было нежным, почти трепетным, когда она погружались в жаждущую плоть, выводя неторопливые круги по пульсирующему клитору, дразня, наказывая и одновременно награждая, волнами удовольствия. Ритм движений стал нарастать по мере того, как бедра Сабы начали более яростное движение под рукой Верхней.

— Я довольна тобой сегодня. Ты хорошо выполнила задание, и ты достойна награды. Сегодня, я хочу подарить тебе этот оргазм, как напоминание, что только со мной ты будешь испытывать столько эмоций. Никто не даст тебе больше удовольствия, чем я. — Сказала Дом, подхватывая увеличившийся ритм движений женщины, выгибающейся от подступающего оргазма. — Я хочу видеть твое лицо, когда ты будешь кончать. Ты поняла меня?

— Д-д-да… Верхняя. — Еле слышно прошептала женщина, возвращая свою голову в прямое положение, открывая доступ к своему лицу, эмоциям и судя по всему душе. Она видела, как женщина улавливает запахи ее возбуждения, ловит глазами эмоции на ее лице. Она никогда раньше не была так открыта, беззащитна и защищена одновременно. Эти чувства подстегнули и без того яркие ощущения, и она замерла от оргазма, пронзившего все ее тело, а затем ее тело вновь задвигалось, на крепко прижатых пальцах, продлевая ощущения, дрожа от силы оргазма. Когда ее тело успокоилось, она облегченно опустила голову на плечо сидящей женщины, глубоко и часто дыша, ловя воздух, с цитрусово-мускусным запахом. Впитывая его, запоминая, как самый божественный аромат на свете, связанный с чувством удовольствия. — Спасибо. — Было последнее, что она смогла сказать, все еще сидя на бедрах своей любовницы. Своего… Доминанта.