Глава 3

Беркутов, этот маньяк, всё-таки исполнил свою угрозу: лишил меня дара речи. Словно выброшенная на берег рыба, я беспомощно открывала и закрывала рот, силясь выдавить из себя хотя бы звук. И ничегошеньки!

От переизбытка чувств хотела вмазать мерзавцу по роже, но в то самое мгновение осознала, что руки тоже меня не слушаются. Ощущение такое, будто мой разум заточили в чужом незнакомом теле, и они никак не желали сотрудничать.

С мольбой воззрилась на похитителя.

— Это только до самолёта. Чтобы не наделала глупостей, — уже выходя из машины, снизошёл до объяснений Беркутов. — Вылезай. Но если попробуешь сбежать, я позабочусь о том, чтобы ты навсегда такой осталась.

Пришлось отложить побег до лучших времён. Я покорно последовала за мучителем к самолёту, в салоне которого ко мне странным образом вернулся голос.

Вот только говорить уже ни о чём не хотелось. На протяжении всего полёта сидела, вжавшись в кресло, и ошалелым взглядом таращилась на своего похитителя.

Саша сказал, что моя бабушка ведьма. А он кто? Тоже, выходит, колдун? И если моя родственница обладает чудо-способностями, почему я не в курсе?

И что значит, мне вернут воспоминания? На память вроде никогда не жаловалась… Но самое интересное, зачем кому-то понадобилось красть меня?! Обычную девятнадцатилетнюю студентку, не обременённую ни богатством, ни связями.

Безумие какое-то.

По прилёту всё повторилось. Я снова на время онемела и единственное, что была в состоянии себе позволить, — это прожигать ненавидящим взглядом затылок чёртового ублюдка, ведущего меня к выходу из аэропорта.

Кто бы мог подумать, что окажусь на родине своих предков в роли беспомощной марионетки.

На улице, прислонившись к чёрной тонированной машине и постепенно превращаясь в сугроб, стоял… Этеле.

Кровь ударила в виски. Гнев, сдерживаемый в течение нескольких часов, отчаянно рвался наружу. Ну, Этеле, если меня умыкнули из-за тебя, прибью на месте! Не знаю как, но обязательно что-нибудь придумаю.

Лицо блондина осветилось улыбкой.

Ещё и лыбится, гад.

— Привет! — зачем-то полез меня обнимать. — Надеюсь, добрались благополучно?

Благополучнее не придумаешь!

Вывернувшись из рук венгра, вперилась в него яростным взглядом.

— Эрика? — Блондин вопросительно вздёрнул брови, после чего, нахмурившись, сурово посмотрел на моего конвоира. — Обязательно это было делать? — короткий пас рукой, и в голове раздался оглушительный гул.

Словно на неё натянули ведро, а потом хорошенько по нему постучали. Правда, неприятные ощущения быстро прошли, и у меня снова прорезался голос.

— Зря. Хочешь, чтобы она здесь концерт устроила? — зашипел как гадюка Беркутов.

— Вечером расскажешь о своих методах Цецилии, — мрачно заявил мой вроде как защитник.

— Расскажу сейчас. Мне приказано отвезти к ней девчонку, — схватил меня за локоть брюнет.

— Я сам, — в другой вцепился блондин.

Похититель номер один и похититель номер два скрестили взгляды, словно дуэльные шпаги. Сцена безмолвного противоборства длилась несколько мучительно долгих мгновений, на протяжении которых мне оставалось только гадать, кому достанется трофей в моём лице.

К счастью, победил Этеле. С ним мне было спокойнее, чем с Беркутовым, в котором окончательно разочаровалась.

Вот уж точно герой не моего романа.

Скорее, моего кошмара.

— Передай Цецилии, вечером заеду за наградой, — буркнул на прощание лжеучитель.

А Этеле, проводив его хмурым взглядом, с покаянным видом обратился ко мне:

— Извини за всё. Я понятия не имел, что тебя заставят прилететь в Будапешт силой. Обещаю загладить вину. Скажи, что я могу для тебя сделать?

— Как насчёт обратного билета в Россию?

Извиняться старому знакомому резко перехотелось. Вместо того чтобы пулей лететь в здание аэропорта и раскошеливаться мне на билет — непременно первого класса, так сказать, за моральный ущерб, — Этеле демонстративно распахнул дверцу автомобиля, ясно давая понять, что похищение продолжается, и я отсюда никуда не денусь. То есть, конечно же, денусь, но только не в Россию, а повезут меня к некой Цецилии, вероятно, и затеявшей всё это сумасшествие.

— Понимаю, ты напугана. Шандор тебе ничего не объяснил?

— Шандор? Мой фальшивый бойфренд? — Я не шелохнулась. Стояла, прикидывая, хватит ли Этеле наглости запихнуть меня в машину силой, на глазах у множества свидетелей.

После моих слов венгр поменялся в лице и лишь мрачно кивнул.

— Он был немногословен. Только обмолвился о моих якобы утраченных воспоминаниях и назвал мою бабушку ведьмой.

— Но ты ему не поверила, — прозвучало как утверждение.

Я пожала плечами. О том, что бабуля увлекается всякой оккультной чепухой, уже давно догадывалась. Не зря же у нас на чердаке, где все нормальные бабушки хранят закатки, вместо этих самых закаток пылились склянки, наполненные подозрительными на вид и запах субстанциями. Про вкус утверждать не берусь, не пробовала. В допотопном сундуке родственница хранила старые рукописные книги с пожелтевшими страницами. Да и вообще, любила захламлять дом всевозможными оберегами и прочими непонятными и, как по мне, совершенно бесполезными вещами.

— И как объяснишь временную потерю голоса? — задал провокационный вопрос венгр.

— Гипноз? — предположила неуверенно.

Этеле негромко хмыкнул.

— Слушай, ну а что мне прикажешь делать? Поверить во всю эту чушь?

— Цецилия не имела права забирать у тебя воспоминания и только она может тебе их вернуть, — с какой-то безотчётной грустью произнёс парень, глядя мне прямо в глаза. — Если сейчас улетишь, никогда не узнаешь, что нас с тобой связывало.

До сегодняшнего дня я была уверена, что больше никогда не увижу венгра, и это не вызывало во мне никаких переживаний. Ни печали, ни сожаления. Ничего. А сегодня, увидев его, почувствовала, как что-то всколыхнулось в душе. Будто нас с ним действительно что-то связывало.

— Допустим, я встречусь с этой вашей Цецилией. И что потом?

— Потом, если захочешь, отвезу тебя в аэропорт. — Этеле тепло улыбнулся. — Но я надеялся провести с тобой хотя бы какое-то время. Думаю, ты и сама будешь не против, после того как всё вспомнишь.

И что же такого я должна вспомнить? Вот ведь… В машину всё-таки села, справедливо решив, что если этой дамочке так приспичило со мной пообщаться, ей ничего не будет стоить нанять ещё одного похитителя и ещё один частный самолёт.

Пришлось рискнуть. Да и к тому же меня распирало от любопытства выяснить, как Саше или, вернее, Шандору удавалось на меня влиять. В бредовое предположение про гипноз я и сама не верила.

А ещё мне страх как хотелось познакомиться с родиной моих предков. Неизвестно, когда представится новая возможность побывать в Будапеште.

Увы, полюбоваться на столичные достопримечательности в тот день мне так и не довелось. Прямо из аэропорта Этеле повёз меня в загородную резиденцию Эчедов.

По коже пробежал холодок, стоило услышать знакомую фамилию.

— То есть Цецилия — мать Кристиана?

— Ты и её не помнишь? — слегка удивился мой конвоир.

— Нет. А должна?

— Вы уже с ней встречались, — пояснил Этеле, притормаживая на светофоре.

Какой-то день сюрпризов, честное слово.

— И что, — помимо воли голос дрогнул, — Кристиан тоже будет там?

Венгр скосил на меня подозрительный взгляд:

— Боишься?

— С чего бы? — не сумела сдержать нервный смешок.

Сама не понимаю, почему так разволновалась. Мы ведь были едва знакомы.

Вроде бы…

Шандор сказал, Эчед следил за мной, регулярно мотался в Россию. Я поёжилась. Не хотелось бы заиметь себе в поклонники настырного маньяка.

Пока ехали, Этеле пытался отвлечь меня от тревожных мыслей разговорами о жизни. Расспрашивал об учёбе, о моих подругах, Алисе и Изольде. А я только диву давалась, откуда он так хорошо осведомлён обо мне и моём окружении.

Ещё один маньячный поклонник? И я безропотно села к нему в машину.

Любительница граблей.